Увидимся в Новом свете

– Нам их не отдадут, но нужно постоянно наблюдать – где они, – она сказала это отвернувшись. – Особо не будем показываться рядом.

Она осталась на палубе, а я сошла в трюм и направилась сразу к Маргрет, которая только проснулась, и сейчас руками пыталась уложить волосы в пучок.

– Сестра Маргрет, доброго вам утра. Сегодня был такой великолепный рассвет, что душа моя поет. Надеюсь, мужчины услышат голос Бога нашего, и позволят сойти нам на берег. Всем женщинам просто необходимо помыться, – я постаралась сказать последнее предложение как можно громче, и девушки начали оборачиваться.

– Элизабет, детка, ты поражаешь меня своими переменами – после болезни ты стала больше говорить, больше улыбаться, наверное, это воистину. Святое место, – она опустила голову, будто молясь, и я повторила за ней.

– Сестра Маргрет, как вы думаете, на берегу безопасно? – в разговор влезла Айлин – моя «сестра» с рыбьими глазами, и заставила Маргрет задуматься.

– Айлин, не переживай, мы со вчерашнего вечера стоим здесь, и берег чист, Бог защитит нас. Солдаты проверят берег, и мы сможем сойти на землю, – я не хотела давать шансов Маргрет усомниться в правильности этого поступка, потому что, если они передадут нас сразу в руки будущих мужей, можно прощаться с будущим.

– Девушки, не переживайте, мы сделаем так, как позволит нам капитан, – она, недолго думая, свалив ответственность на капитана, но дала мне знать, что действовать нужно именно через него.

– А ты чего это стала так рано вставать, овечка? – ко мне подошла Бетти, словно проходила мимо, и случайно шепнула на ухо.

– Идем наверх, надо поговорить, – я прошипела ей в ответ и пошла на палубу.

– Бетти, забей на обиды и все такое, прошу тебя. Мы явно приплыли не туда, но капитан не станет с нами долго тетёшкаться. Если нас и не оставят на голом берегу, то найдут какое-нибудь поселенье, где есть англичане. Ты так сильно хочешь выйти замуж?

– Ну, я бы тебе для разнообразия посоветовала, потому что вы, кроме молитв и песнопений ничего не видели, хотя, дерешься ты очень даже, будто всю жизнь не на коленях стояла, а участвовала в боях за деньги, – она осмотрела меня еще раз с ног до головы.

– Не начинай, но дерусь я и вправду, отлично, только вот надо тело привести в форму – похудела на этой посудине.

– Я бы не сказала, что ты была крепче. Когда вас садили на корабль, если не чепцы, можно было подумать, это вы сидели в тюрьме, – она засмеялась, и Джози, что стояла зе ее спиной метрах в трех, обернулась и отошла подальше, ткнув себе указательным пальцем в грудь.

– Слушай, неужели вы все из тюрьмы? За что вас? Вроде симпатичные девушки, с хорошими глазами… Особенно эта странная Джози, – я мотнула головой за спину Бетти, где достаточно уже далеко стояла моя нынешняя Лиля.

– А, Джози… Ну, я думала она пришла уже в себя, смирилась, а после болезни стало еще хуже, она оглянулась на Джози, проверяя, достаточно ли далеко стоит девушка, и наклонилась чуть ниже ко мне: – Отец продал ее в бордель, когда мать уже перестала приходить в себя. У нее, наверно, эта болезнь, от которой никто не вылечивался – что-то с дыханием… А Джози в первый же день откусила клиенту нос, но так, знаешь, не полностью, он теперь у него как гриб, – она заржала, показывая рукой на носу огромную картошку.

– И ее посадили за это?

– Да, только мужик оказался кем-то из важных, – она показала указательным пальцем выше головы, намекая, что дядька работал в верхах, или же был достаточно богат, чтобы иметь связи. – Ее вытащили на улицу, и все повернули так, будто она напала на него на улице, пыталась убить и ограбить.

– Но ее должны были повесить за это!

– Да, только иногда и нам везет, Элиза. Бог в этот раз случайно вышел в сортир, и прочитал в своей небесной газете новости о нашей Джози, бросил гадить и побежал вершить правосудие.

– В смысле?

– Ну, молодой судья, которым заменили старого из-за подагры, или еще какого поноса, понял, что дело не чисто, и девочка явно не из наших… Не стал ждать, разбираться, и назначил ей шесть лет. Полгода она отсидела, и пришел «подарок» от Его Величества – нас отпускают. Как мышей… В коробку с котами, – она улыбнулась с отчаянием, и в ее глазах потух этот искусственный, как новогодняя гирлянда в виде свечи огонек.

Мы будем держаться рядом, Бетти, и забудь все свои обиды, прошу тебя. Иначе, коты нас просто разорвут на части. В этой части земли Бог даже собаку не выгуливает, подруга, не то что не справляет нужду, – я подала ей руку, и она впервые посмотрела на меня как на человека.

– Давай, только вот, если попробуешь нам навредить, я сама буду учиться на тебе снимать скальп, поняла?

– Обещаю, – я сильнее сжала ее ладонь и отпустила. Бетти выхватила на ходу у Малкольма кувшин и прямо из него сделала несколько больших глотков. – Мальчик, советую быстрее найти воду, иначе, нам придется тебя прирезать и пить твою кровь, – ее смех, думаю, напугал его не меньше, чем меня бы напугало такое заявление от членов команды – все как один точно были не против это сделать с нами.

– Она рассказала обо мне? – Джози подошла ближе, но осталась в двух метрах от меня. Она смотрела на выход из трюма, а я смотрела на берег.

– Да, детка.

– Рассказывай.

– Ты убила пятнадцать мужиков, Лиля. Ты серийная мужененавистница. Говорит, ты отрезала им яйца и пришивала к носу. Доктора спасли только пятерых – перешили их обратно, – я не видела ее лицо, но я пожалела, что так пошутила, потому что увидела боковым зрением, как она перегнулась через борт. – Не, не, стой, я пошутила.

– Ты дура, Маня, ты реально дура, – она села на палубу, прижавшись спиной к борту и посмотрела на меня. – Рассказывай. Я села так же, но на расстоянии.

– Короче, тебе тоже можно надеть чепец, потому что в борделе ты пробыла несколько часов…

– И что там было?

– Только не блюй, прошу тебя, потому что мой пустой желудок очень больно сворачивается – боюсь, я просто выверну его, – я смеялась уже в открытую.

– Говори…

– Ты откусила мужику нос, – я смотрела как расширяются ее глаза. Но… Его пришили, но теперь у него на лице вместо носа… Да, детка, это правда, – и мы ржали уже вместе, как когда-то давно, на нашей кухне, рассказывая друг другу смешные штуки о работе, спортзале, о ее ректоре, который чинил пиджак степлером.

Глава 8

– Боже, я откусила нос, нос, Мань, со всем, что в нем было….

– Да, подруга, и, скорее всего, в нем росли волосы, ведь тут еще нет этих дурацких триммеров, которыми …

– Прекрати, ты должна сейчас поддерживать меня, отговаривать от этой гадости, а ты подливаешь масла в огонь, – Джози ходила по палубе как маятник, а я сидела на полу и смотрела на нее.

– Да перестань, ты не убивала никого и не была шлюхой, так что, карма твоего тела вполне даже еще чиста, примерно, как у меня, – я пальцем нарисовала над своей головой нимб, пытаясь рассмешить подругу. – Кстати, как тебе новая оболочка, привыкаешь? Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что бедра вообще не касаются друг друга – ноги тощие настолько, что между ними вошла бы еще одна, и у меня иногда начинается паника.

– Тебя это сейчас беспокоит? – она остановилась передо мной и серьезно посмотрела на меня.

– Ну, меня сейчас беспокоит точно не нос из семнадцатого века, который теперь имеет форму члена только потому что захотел то, чего делать нельзя. Кстати, папаща твоего тела заслуживает такой же нос, или даже его отсутствие за то, что он с тобой сделал, – я снова засмеялась, и подруга, наконец, сдалась.

– Да, хорошо, что я оказалась здесь уже сейчас, когда это все позади.

– Вот и успокойся, уважай свое тело, которое сделало все, чтобы достаться тебе без ужасов изнасилования и прочих извращений, – я встала и указала ей на лодку, которая отошла от корабля в сторону берега. – Ты думаешь индейцы их не убьют?

– Они давно знают, что мы здесь, и я не знаю где мы, чтобы хоть предположить, что здесь за племена, – она смотрела на берег, будто пытаясь разглядеть в кустах затаившихся врагов.

– Ты думаешь увидеть там блеск от винтовки с прицелом? Да там даже булыжники не рассмотреть, не то что притаившихся с луками дикарей.

– Они не дикари, чтоб ты знала, они – очень организованные дикари, я бы даже сказала, они сверх организованы.

– Ладно, что будем делать, если нас просто свалят в кучку возле вон тех камней, и капитан помашет нам рукой?

– Пока я стараюсь не думать вообще ни о чем, Элиза, сейчас я просто пытаюсь понять, что там за деревья!

– Ты не панда, детка, и тебе должно быть пофиг какая там растительность…

– Просто, я думаю, это северная часть, а здесь тоже есть колонии. Если бы я увидела карту, могла бы хоть предположить.

– Да, я видела киоск «союзпечати» там, за углом кофейни, у библиотеки, – меня всегда раздражало, когда она вела какие-то внутренние диалоги, и из ее рта выпадали совершенно сумбурные их отрывки.

– Не, а капитан? У него же есть карта!

– Да, иди к нему и скажи, что ты историк, который всю свою жизнь изучал Америку, и сейчас ему расскажешь, как найти место, где можно постирать трусы без страха, что в твою задницу прилетят пятнадцать стрел.

– Давай подождем что они решат.

– У тебя есть вещи?

– В смысле?

– Ну, ты же замуж сюда поехала, и у тебя должно быть хоть одно платье.

– Да, когда меня реабилитировали с целью повышения рождаемости, лично Его Величество подогнал мне гардероб и пену для ванн. Ты что? Нас из тюрьмы просто привезли к кораблю, даже не объяснив куда, зачем, и на сколько мы отправляемся в путешествие.

– Откуда ты знаешь?

– От верблюда, детка. Девушки же разговаривают между собой, и это событие было для них самым необыкновенным в жизни, хотя, одна из них утопила человека, который требовал вернуть ему долг, а другая продавала детей колдуньям, чтобы та делала из них приворотные зелья. Элеонора, или как там тебя….

– Элизабет, как Тэйлор, привыкни, – я сделала каменное лицо, и провела ладонью перед лицом.

– Ты будешь Элли, как долбаная Элли из сказки про Тотошку и Железного Дровосека, поняла? Ты понимаешь, что эти бабы – реальные убийцы, реальные, Элли.

– Если ты меня так назовешь еще раз… Я знаю, что здесь не сахар, но, почему-то мне кажется, что на берегу намного опаснее.

– Вообще забудь о слове безопасность, Элизабет. Этого слова больше не существует, – она снова повернулась к берегу, где сейчас солдаты вытаскивали на берег лодку.

– «Мы в город Изумрудной идем дорогой трудной, идем дорогой трудной, дорогой не простой…» – эта песня из теперь прилипла, видимо, на весь день.

– «и Элли возвратится, и Элли возвратится, и Элли возвратится с Тотошкою до-м-о-ой» – закончила Джози.

– Вы подружились? – к нам незаметно подошла Бетти.

– А что остается делать, Бетти. Нас ждет этот незнакомый берег, и нам нужно держаться вместе, – я улыбнулась ей, и она встала рядом. – Бетти, а за что ты сидела в тюрьме?

– Лучше тебе этого не знать…

– Ну, я подумала, что, вдруг твои умения пригодятся нам там, – я тайком посмотрела на Джози и показала зубы. Она улыбнулась.

– Потом поговорим, но ты можешь не переживать, я все свои умения использую для того чтобы выжить.

На берегу было спокойно, но мне не нравилось, что возле лодки никого не осталось, и солдаты «кучкой» отправились в одну сторону. Я представляла, как они сейчас выбегут и будут падать, не добегая до лодки, а из их спин будут торчать стрелы. К горлу подкатывала тошнота от понимания, что это не кино, и у нас нет трейлера к этому фильму, чтобы посмотреть кто выживет в финале, или же это будет сериал с огромным количеством сезонов.

– Ты можешь еще пошутить, а то меня тошнит? – Джози посмотрела на меня, потом на Бетти, которая начала сводить брови, смотря на берег.

– Они бегут, они бегут обратно, нас всех убьют! – Бетти вдруг закричала и начала указывать пальцем в гущу леса.

– Я не вижу ни черта, где ты увидела? Где? – я всматривалась, но вообще ничего не замечала, пока из леса не выбежали солдаты.

– Лишь бы они не стреляли, надо остановиться, положить оружие и поговорить, – моя Лиля пробилась из Джози и стенала похлеще Маргрет.

– Они бегут к лодке, они бегут к лодке, – кричали все на корабле, и люди начали паниковать.

Вдруг, возле лодки они остановились, и обратно поплыли только четверо. Еще четверо и несколько человек из команды остались стоять. Мы не понимали – что происходит, и когда выбегут индейцы. Лодка так медленно двигалась к берегу, что каждые десять минут казались несколькими часами.

– Что происходит, ты не знаешь? – Бетти смотрела на меня, и к нам выходили и выходили женщины из трюма. Все искали воду, но последнее пиво выпили еще утром.

– Нет, я не знаю, но я хочу тебя спросить, можно?

– Спрашивай, – Бетти снова всматривалась в лес.

– Как ты увидела, что они бегут?

– За лесом блестели их каски, и они очень быстро двигались. Потом я увидела, как двигаются кусты.

– Где кусты? – в разговор теперь начала вникать Джози.

– Кусты, которые вон за теми деревьями, слева. Видишь, где три больших булыжника? – я пыталась проследить за ее пальцем, который указывал намного левее, чем мы смотрели сейчас, и серая масса камней никак не выделялась в три.

– У тебя идеальное зрение, или ты придумываешь? Джози, ты видишь три булыжника и кусты?

– Нет, можешь не переживать. Видимо, у Бэтти супер способность, – Джози посмотрела на Бетти еще раз. Та не отвлекаясь смотрела на кусты.

– Что там, Бетти? – когда она начала снова сводить брови, я испугалась.

– Там снова люди, но не блестит… Там много людей, они идут в сторону наших, что стоят сейчас там, где стояла лодка…

Истерить не было смысла, и я пыталась не дать истерить Джози, потому что начинка этого дела раньше была не сильно крепкой эмоционально, и в этих условиях она могла просто съехать.

– Лиля, прорвемся. Никаких плохих сценариев, ок?

– Ок, я просто рассматриваю несколько вариантов, и наши действия при любых из них. – она почти шепотом ответила мне на русском.

– Какой из них самый хороший? – ответила я на английском, пытаясь не злоупотреблять.

– Сейчас придет лодка, и, нам скажут о нем, подожди чуть-чуть, – она была спокойна, и меня это тоже успокаивало.

Капитан вышел из каюты и стоял сейчас вместе со всеми. Я не заметила, когда и куда ушла Джози, но когда она подбежала к нам и крикнула мне в ухо так, что услышали все, на нас обернулся даже капитан:

– Мы рядом с Плимутом, мы точно недалеко, они чуть южнее, нужно просто спуститься южнее…

– Сэр, недалеко есть поселение. Это Новый Плимут. Мы встретились с губернатором, и он приглашает остаться у них, – кричал с лодки солдат.

Капитан обернулся снова и внимательно посмотрел на Джози. Из леса вышли мужчины. Это были точно не индейцы.

Глава 9

– А зачем ты спрашивала об одежде, Элиза, – Джози вспомнила о моем вопросе, и мы отвлеклись от рассматривания того, как на лодку грузятся члены команды с бочками для воды. Нас решили эвакуировать на долгожданную землю в последнюю очередь.

– Ну, мне не нравится мое платье, и если учесть, что оно должно быть застегнуто под самое горло, думаю, я сдохну через пару дней в этой жаре.

– Дорогая, а у тебя есть еще платья? – Джози, вдруг, стала серьезной.

– Да, в моем мешке есть две смены белья и еще два платья.

– Тебе придется делиться со мной, детка, потому что мы попали в начало женского ада…

– В смысле? Тут же поселок, и живут поселенцы, а значит, у них мир с местным населением.

– Нас не отвезут сразу в Джеймстаун, капитану срочно нужно возвращаться. Пешком нас не поведут сейчас, потому что это очень большие территории. А здешние жители – пуритане, и это в некотором плане усложнит нашу жизнь. Но есть один плюс – нас пока не передадут мужьям.

– То есть, моя набожность здесь уместна… ну, якобы набожность, учитывая одежду и крестик.

– Даже набожность Маргрет здесь – недостаточна, и кроме всего, она почти не считается за набожность.

– Ничего себе! – я плохо помнила рассказы Лили на эту тему, и надеялась сейчас только на нее.

– Да, Элиза, нужно осмотреться и рвать когти отсюда. Вдвоем это сделать проще, но, если девушки захотят уйти с нами, нужно их забрать. Хотя, некоторым, думаю, жизнь здесь пойдет на пользу.

– Мы пойдем в Джеймстаун?

– Нет, нам нет смысла идти туда, потому что в марте 1622 года поухатаны[1] устроят там резню. Даже если мы в дороге не нарвемся на беглых или индейцев, там мы сможем отдышаться немного, да и мужчины, что заплатили за нашу дорогу, будут рады, что мы сами к ним пришли.

– Да уж, «земля обетованная».

– Но, мы здесь застанем самый первый День Благодарения. Плимутская колония до этого лета с трудом дожила, и ближайшие пару лет здесь будет достаточно… ну, относительно спокойно, – Джози постоянно о чем-то думала, и я не хотела ей мешать.

– Хорошо, я поговорю с Маргрет, чтобы нас содержали вместе. Не хочу, чтобы вас, а точнее, тебя, в этом поселении считали прокаженной.

Я спустилась в трюм, где сейчас царила такая суматоха, что я с трудом пробралась до своего угла, где спала ночами, а вернее, забывалась, как в фильме ужасов. Девушки собирали свои вещи, пытались переодеться, закрывая друг друга. Я хотела поговорить с Маргрет и капитаном, хотя, все могло быть уже поздно, потому что те, кто сейчас уже в поселении, могли рассказать кого привезли на корабле.

– Элизабет, ты уже готова? Нужно переодеться, сменить чепец, иначе, хозяева поселения подумают, что мы грязнули, – она улыбалась, и значит, настроение ее позволяло быть добрее.

– Сестра Маргрет, у меня к вам серьезный разговор. Я хочу, чтобы вы услышали сердцем то, что я вам скажу, – я скорчила максимально несчастное лицо и присела на тюки с шерстю, которыми был частично забит трюм.

– Девочка моя, что-то серьезное? – она присела рядом с испуганным взглядом.

– Сестра, мы не знаем эти земли, но наше сердце, благодаря Богу, полно любви к нашим ближним… – я говорила громко, чтобы «сестры» заинтересовались нашей беседой.

– Конечно, детка, поделись своими горестными мыслями, или происшествием, и я помогу чем смогу, ты же знаешь, я всегда на стороне Бога, а значит, и на твоей стороне.

– Сестра, это поселение даже нам с вами не близко по духу, по вере, не говоря уже о тех девушках, – я указала на пеструю стайку наших «уголовниц». – Мы не должны говорить о том, что Его Величество отправил сюда этих женщин.

– А что мы можем сделать, если это действительно так?

– Мы можем сказать, что это сироты нашего приюта. Ведь у нас умерли девушки, и на них есть документы. Представляете, как к ним будут относиться пуритане?

– Здесь пуритане? – ее глаза расширились, и я поняла, о чем мне говорила Лиля.

– Да.

– Но откуда вы знаете?

– Вы видели девушку, с которой я говорила на палубе? Джози. Ее отец продал в бордель, и посадили ее за то, что она не дала мужчине изнасиловать ее. Она укусила его за нос. Она богобоязненная, добрая и светлая душа. И если эти фанатики будут ее гнобить за то, что она дралась за свою жизнь и за свою честь… Бог бы рассердился на нас за то, что мы не попробовали спасти их, оградить от унижения.

– Но капитан. Думаю, он должен рассказать губернатору кто сходит на берег.

– Давайте поговорим с капитаном, пока их лодка не отошла от корабля, – я даже пустила слезу, но та еще мялась, понимая, что такая просьба может не понравится капитану. – Поверьте, если он передаст в Англию, что все девушки, которых благословил Король для брака с благочестивыми господами – служащими Его Величества в этих диких землях, живы. Он куда больше этому обрадуется, чем тому, что выжили уголовницы, которые были не нужны Англии, – я видела, как лицо ее разглаживается, и эта причина ей понравилась больше.

– Ты права, девочка, документы целы, и я прямо сейчас поговорю с ним. Жди меня здесь, проследи, чтобы вещи умерших девочек тоже собраны.

– Нас было двадцать, сейчас, с вами, будет тринадцать. Мы сможем подобрать им документы из тех, что были на наших сестер, упокой Господи их душу, – я склонила голову в якобы молитве, сестра повторила за мной.

Она ушла, а я сделала вид, что перебираю вещи в мешках, что лежали кучей, и мы должны были поделить их между собой. Мои «сестры» начали подтягиваться ко мне, и задавать вопросы на тему нашего с Маргрет разговора. Некоторые были недовольны, но я на память вспоминала и говорила им в лицо, что мы не в праве судить, но в праве дать шанс, как сделал бы Иисус. После этих слов они пугались и просили прощения. Очень удобная штука для манипулирования. И если ею уже сейчас пользуются все от пасторов до Папы Римского, то, думаю, небольшая доля Божественного вранья доступна и мне.

– Девочка моя, ты все хорошо придумала, потому что именно за сестер с капитана был спрос, и он даже рад такому исходу событий. Он поговорит сейчас с командой и солдатами. Они должны поддержать его. Солдаты останутся здесь до следующего корабля, потому что они приставлены к сестрам до тех пор, пока не передадут их будущим мужьям, – она взяла меня за руки, и улыбалась с такой радостью, словно только что оживила умерших.

– Хорошо, я сейчас должна поговорить с ними, и подготовить к тому, что их ждут перемены, и они должны вести себя достойно. А вы не переживайте, когда нас так много, мы обязательно справимся с пуританами, ну, не справимся, так сможем постоять за себя и за свою веру. С нами Бог, сестра, – я снова опустила голову и пошевелила губами, как это делала она.

Лодка с капитаном и почти всеми членами команды отчалила, и мы за это время должны были здесь устроить небольшой карнавал и инструктаж, превращая уголовниц в божьих детей. Джози собрала в трюме всех «своих», я собрала сестер.

– Девушки, на берегу есть поселение, где живут крайне набожные люди, и мало того, их губернатор сам пуританин, и помощи нам ждать будет неоткуда. Если вы останетесь в своей одежде, со своими старыми документами, вас просто будут унижать, против вас будут все женщины поселения…

– Да мы их быстро поставим на место, – прокричала одна из невест с темными зубами.

– Нет, вы ничего не сможете там сделать, на вас будут давить так, что вы сами перевешаетесь в сараях. А если они не смогут справляться, вас объявят ведьмами, которые угрожают счастью и здоровью людей, и просто сожгут на костре. Здесь нет тюрем, и вокруг индейцы. За каждое неверное слово вас могут убить. Поэтому, это лучший вариант, и мы должны быть благодарны сестре Маргрет и Элизабет за то, что они решились на разговор с капитаном.

– Вы уверены, что там так, как говорит Джози? – Бетти смотрела на меня.

– Да, мы уверены. У них был голод, они здесь чуть больше года, и совсем не настроены, чтобы делить пищу и своих мужчин с уголовницами. Поэтому, мы все будем сиротами, мы все будем под крылом Маргрет, и будем вести себя так, как хочет губернатор. Понятно? – я смотрела на Бетти серьезно, и понимала, что самая трезвомыслящая из них – она. Если вы против, дайте шанс тем, кто хочет. И клянитесь не выдавать друг друга.

– Мы согласны, – Бетти ответила за всех, хоть некоторые и подняли «базар», обсуждая нашу одежду и прочее.

– Тогда, выбирайте себе одежду по размеру из этих мешков. Свою кладите в мешки, скажем, что это одежда умерших девушек. А самое главное, у вас больше нет судимости, у вас начинается новая жизнь. Можете считать, что вам подарил ее Бог, или Маргрет с капитаном, но вы должны быть благодарны.

– Мы не подведем, Элизабет, – Джози подмигнула мне, и первая потянулась к мешкам с одеждой.

Глава 10

Трюм напоминал битву стилистов. Тут и там раздавались крики и стенания на тему неудобства одежды, колючести платьев и чулок, бессмысленность чепцов. Джози теперь выглядела миловиднее сестер, потому что ее умиротворенное лицо украшало чепец, а не наоборот. Шпильки были сегодня товаром дня, потому что волосы следовало максимально спрятать.

– Лучше пусть отрежут мне палец, чем заставят закрыть мою грудь, – одна из новообращенных «сестер» истерила до тех пор, пока Бетти не дала ей хорошего «леща», что отрезвил ее состояние.

– Ты хочешь остаться живой, дура? Как только хоть одна вызовет недоверие, я лично придушу, и скажу, что захлебнулась слезами в молитве, поняли меня? – Бетти была отличным организатором, и самое главное в этом было то, что ее боялись.

– Ни смотреть на мужчин, и тем более, не улыбаться им. Опускаем голову, чуть приседаем, и смотрим в пол, ясно? Там женщины, которые молятся чаще, чем дышат, и их мужчины это поддерживают. Если хоть одна заподозрит вас в том, что вы с ними заигрываете, они соберутся и обвинят вас в плохом, а их мужчины согласятся с ними. Это страшно, и даже Лондонская тюрьма покажется вам раем, – Джози вела ликбез для девочек, а Бетти следила за тишиной.