Рождение Человека. Учить, нельзя наказывать – учить нельзя, наказывать…

Человеческие ценности – фундамент личности, без которого любые профессиональные достижения могут обернуться своей темной стороной. Представим себе талантливого спортсмена, химика или художника. Без чётких представлений о добре и зле, хорошем и дурном, правильном и неправильном, первый запросто может превратиться в бандита, второй – организовать нарколабораторию, а третий – изготавливать подделки. Поэтому им, как и всем остальным, жизненно необходимы самодисциплина и понимание «красных линий», пересечение которых недопустимо. Это и есть воспитание.

И первый шаг на этом порочном пути – нежелание понять и признать свои ошибки, ложное чувство собственной правоты. Так закладывается тот деструктивный образ жизни, который ведет к трагедии. Не дать ребенку сделать этот шаг в самом начале жизни, значит уберечь от серьезных проблем и его самого, и тех, кто будет окружать его во взрослой жизни.

Многие годы наблюдая жизнь и быт различных семей я увидел, что зачастую дети повторяют ошибки родителей, перенимают их жизненный почерк – то, что в психологии называется «семейным сценарием». Но даже в самых неблагополучных семьях порой появляются дети, способные в самом начале жизни, столкнувшись с неподобающим родительским поведением, пообещать себе: «я не буду таким». Да, это случается куда реже, чем хотелось бы, но все же случается.

Однажды я проводил профилактическую беседу по выявлению курильщиков, и вдруг услышал от одного из мальчишек: «Я не буду как папа». Оказывается, его отец дымил, как паровоз. Уж не знаю, как оно сложилось в его жизни дальше, но на моей памяти он своё слово держал.

«Судьба или не судьба»

Система интернат-лицеев в определенной степени компенсирует отсутствие родительского внимания, но порой травмирует ребенка, если в результате он чувствует себя ненужным своей семье. Поэтому к подобной мере мы стараемся прибегать только в крайних случаях, о некоторых из которых я расскажу ниже.

Взрослые часто говорят: мол, жизнь в твоих руках, под лежачий камень вода не течет. И это, конечно, так – но вы попробуйте объяснить это девятилетнему мальчику, чей отец бросил их с мамой, когда ему не было еще и пяти, а у мамы из-за пережитого обострилось серьезное заболевание. Объясните это его старшей сестре, которой пришлось тянуть на себе всё хозяйство, да еще и помогать брату с домашними заданиями. Это невыдуманный случай – да и, в общем, не уникальный.

Эту семью мы поддерживали, что называется, всем миром – администрация села, различные фонды… Мать получала лечение, дети – материальную помощь перед началом учебного года. Результат получился совсем не тот, на который мы рассчитывали – вместо того, чтобы, несколько поправив здоровье, заняться детьми, найти хоть какую-то работу, мать стала привыкать, что все проблемы решаются безо всяких усилий с ее стороны.

Из беседы со старшей девочкой, я узнал, что летом она продавала яблоки, чтобы как-то прокормить себя и брата. В итоге, скрепя сердце мы были вынуждены принять тяжелое, но единственно возможное решение – направить ее в интернат. Мать болезненно восприняла такое предложение, посчитала, что мы собираемся отобрать детей.

К счастью, у этой девочки в интернате все сложилось хорошо. Летом ей помогли с работой в столовой, хозяйка которой помогала ей, в том числе и финансово. Но мать продолжала давить на дочь. Настаивала на том, чтобы ребенок вернулся обратно в семью. Посетила с теми же требованиями, и я обещал помочь после беседы с ребенком. Вот только девочка возвращаться не захотела. Сказала, что дома на нее давит мать, и нет возможности нормально учиться, а интернат с его режимом дня помог понять, насколько учеба важна. В общем, девочке нравится.

С ее младшим братом ситуация была сложнее. Всё вышеописанное изрядно травмировало его неустойчивую, не сформировавшуюся до конца психику. Он был настолько неустойчив эмоционально, что любая, казалось бы, мелочь надолго выбивала его из колеи.

Помню случай, когда во дворе школы бродячая собака отняла у него булочку. (Собак у нас много, как и везде в сельской местности.) Так вот, мальчишка просто разрыдался: ведь эта булочка была для него не просто мелочью, а лакомством, на которое он копил, да к тому же и единственной в тот день едой. К счастью, я оказался рядом, успокоил и решил вопрос с обедом, после которого мальчик примирился со своей потерей. Да и с той собакой впоследствии подружился.

Мальчик был очень славный, из тех, что называют «индиго». Был у него какой-то особенный взгляд на мир. Да и к учебе у него явно лежала душа. Каждый раз, когда я заходил к ним домой, меня поражало, насколько аккуратно сложены все его вещи, какой идеальный порядок на рабочем столе. К маме обращается за помощью только в крайнем случае, убедившись, что никак не справляется сам.

После того, как старшую дочь поместили в интернат, мать смогла уделять сыну достаточное количество времени, да и сама стала гораздо спокойнее. Есть надежда, что организованное благотворительными фондами лечение пошло впрок, и постепенно эта семья вернется к нормальной жизни.

Впрочем, бывают ещё более печальные ситуации.

Представьте: в доме нет ни горячей, ни даже холодной воды. Местами нет пола, только бетон. Одна из комнат просто завалена вещами. Прямо по стенам проложены электрические провода, некоторые из них оголены. И в этой обстановке живут двое детей, мальчик и девочка. Отца нет, мать месяцами отсутствует, воспитанием детей занимается бабушка.

Какое-то время она вполне справлялась с базовыми задачами: дети были накормлены, одеты, собраны в школу. К сожалению, на большее – например, следить за учебой – она, в силу возраста, была не способна. Учитель приложил немало усилий, чтобы мальчик окончил первый класс.

Но затем случилась новая беда: бабушка потеряла зрение.

Здесь, к сожалению, наши возможности подошли к своему пределу. Материальной помощью, которую охотно вызвались оказать соответствующие фонды, проблема не решалась. Фактически, лишенные элементарного ухода в семье, дети оказались в зоне риска. Встал вопрос об их переводе в интернат.

Конечно, это крайняя мера, и моя позиция такова, что её следует избегать до последнего. Сам факт того, что дети оказываются там при живых родителях, говорит об остром кризисе семейных ценностей и наличии в обществе серьезных социальных проблем. Дело здесь не в проблемах с образованием, а в создании работоспособных институтов, которые предупреждали бы распад семьи и ее деструктивное влияние на ребенка. Увы, наш мир несовершенен. И порой интернат – единственный выход для ребенка.

«Только живой пример воспитывает ребенка, а не слова, пусть самые хорошие, но не подкрепленные делом».

А. С. Макаренко

К сожалению, школа не всегда способна должным образом реагировать на всевозможные семейные проблемы своих учащихся, хотя мы прилагали все усилия, чтобы оказать им посильную помощь. И, тем не менее, я глубоко убежден, что ни одна система образования не сможет заменить институт семьи, компенсировать отсутствие родительского внимания. Здесь важен непрерывный процесс воспитания: «родитель – ученик – учитель – родитель». Именно в такой схеме, при тесном сотрудничестве школа и семья совместно создают Человека – настоящего, с большой буквы.

Наш мир не всегда бывает справедливым, и далеко не все испытания, обрушивающиеся на человека, им заслужены. Но я никогда не мог понять, почему самые суровые из них приходятся на долю невинных детей, подвергая их хрупкую психику серьезным угрозам.

Порой рано полученный отрицательный опыт может стать отправной точкой, оттолкнувшись от которой человек приходит к серьезному жизненному успеху. Например, классик педагогики И. Г. Песталоцци в детстве постоянно сталкивался с насмешками со стороны одноклассников и учителей, так как из-за особенностей характера считался слабо успевающим. Но именно этот неприятный опыт позволил ему принципиально пересмотреть подход к обучению детей и создать собственную систему, лежащую в основе всего современного образования.

Однажды судьба свела меня с одним актером, великолепным оратором, который признался, что много лет страдал из-за страха перед аудиторией, который появился у него в детстве. Еще в начальной школе, когда ему поручили прочитать стихотворение на утреннике, он столкнулся с насмешками своих одноклассников. После этого он наотрез отказывался от любых выступлений, хотя в глубине души продолжал мечтать о сцене. Мечта была так сильна, что став чуть постарше, он целенаправленно стал бороться со своей фобией – и, в конце концов, сумел одолеть ее.

Это истории с хорошим концом, но далеко не у каждого хватает сил, чтобы преодолеть детские травмы. Как правило, полученный в детстве негативный опыт сказывается отрицательно, уродуя всю последующую жизнь ребенка.

Школа – место, где встречаются дети самых разных семей, самого разного достатка и социального статуса. А учебная программа на всех одна. И цель одна – воспитать настоящих Людей, на которых можно будет с чистой совестью оставить этот мир. Поэтому здесь не бывает мелочей, поэтому учитель просто обязан вникать в каждую деталь, связанную с конкретным ребенком. Находить к каждому из них свой, индивидуальный подход – при всей той разнице, о которой сказано выше. Только на таких условиях может произойти Рождение Человека.

Однажды, в самом начале своей директорской карьеры, довелось мне заменять заболевшего учителя в одном из классов начальной школы. Тема урока – «умножение». Так получилось, что раньше мне не приходилось выступать непосредственно в роли учителя начальных классов, и на занятиях я до сих пор присутствовал лишь в качестве наблюдающей и контролирующей инстанции. Можно сказать, боевое крещение, как говорится – или пан, или пропал. Либо завоюю детское доверие, либо навсегда потеряю всякий авторитет.

Постоял несколько мгновений у дверей, вдохнул-выдохнул, зашел в класс.

Детишки, ясное дело, поглядывают на меня с любопытством, продолжая шушукаться. Ещё бы – сам директор пришел учить их математике! Подхожу к доске, оборачиваюсь, смотрю им в глаза. Умненькие, ясные, живые детские глаза, прекраснее которых нет ничего на свете.

Улыбаюсь: «Здравствуйте, дети!», а они мне вразнобой тянут: «Здра-авствуйте». Нет, говорю, так не пойдет. Давайте-ка еще раз повторим: «Здравствуйте, дети!» В ответ хором – громкое, звонкое «Здравствуйте!» Ура, первая задача решена.

Поскольку урок свалился на меня неожиданно, мне требовалось несколько минут, чтобы войти в курс дела. Слегка схитрил: предложил самостоятельно повторить заданный материал, а сам быстренько разобрался с классно-домашними тетрадями.

Пора переходить к решению задач, так что я с самым заговорщицким видом, понизив голос, честно признался, что с математикой у меня небольшие проблемы. Написал на доске несколько упражнений, под ними – свои варианты ответов, и попросил класс о помощи.

Дети в полном восторге. За последней партой темненький мальчишка не может сдержать смех и тихонько прыскает, закрывая рот ладонью. Соседи шепчут ему: «Тихо, тихо ты!». Многие наперебой кричат с мест: «Нет!», «Не верно», «Не так!»…. Оборачиваюсь к классу – и тишина. Только яркие, светлые улыбки на детских лицах. «Ну», – говорю. – «Может, кто-то поможет мне выбрать правильный ответ?» Поднимается лес рук.

Приглашаю к доске девочку. Подходит, важная от ответственности и доверия. Заявляет: «Вы неверно решили».