Верни мое сердце, дракон!

Эрик запустил руку в карман пальто и извлёк на свет странный предмет, похожий на старинный компас. Корпус устройства был выполнен из полированного чёрного обсидиана, а в центре мерцал рубин, который отливал багряным светом при малейшем движении. Тонкая серебряная стрелка чуть подрагивала, будто бы чувствовала напряжённость в воздухе. Вдоль корпуса артефакта тянулись замысловатые символы, испускавшие мягкое синее сияние.

Я невольно затаила дыхание, наблюдая за тем, как стрелка замерла… и вдруг с лёгким дрожанием устремилась прямо на меня.

Я вздрогнула и сделала шаг в сторону. Стрелка, словно живое существо, тут же дёрнулась и снова указала на меня.

Эрик прищурился, чуть склонив голову, а Жак сдавленно фыркнул, прикрывая рот ладонью.

– Может быть, это вы ограбили графа Локвуда, дорогая? – неожиданно спросил он, насмешливо выгибая бровь.

Я открыла рот, чтобы возразить, но быстро захлопнула его, чувствуя, как краска заливает мои щёки.

Лорд Азарион неожиданно заступился за меня, его голос прозвучал хлёстко, но спокойно:

– Не пугайте мою супругу. Она здесь недавно и ещё не знает, что замок «Холодный предел» назван в честь особого места, на котором стоит. Фактически это сгусток магии, обратившийся в лед. Здесь плохо работают и обычные компасы, не говоря уже о магических.

Я с облегчением выдохнула и бросила благодарный взгляд на Азариона. Тот даже не взглянул на меня, пристально следя за Эриком.

Слуги тем временем внесли поднос с дымящимся чаем, ароматным, насыщенным, и аккуратно расставили чашки перед каждым из нас. На большом серебряном блюде лежали свежеиспечённые булочки с румяной корочкой.

Жак довольно хлопнул в ладоши, словно ребёнок, которому наконец позволили полакомиться, и тут же потянулся к булочке, отломив кусочек и обмакнув в чай.

Жак с довольным видом отхлебнул чаю, явно наслаждаясь своей историей, а затем, с важным видом, откинулся на спинку кресла и театрально взмахнул рукой, чуть не расплескав напиток.– Всё так, – неожиданно серьёзно сказал Эрик, пряча компас обратно в карман. – Но, судя по карте, кроме замка лорда Азариона, здесь ничего нет.

– Ну и история вышла! – начал он, не дожидаясь разрешения. – Представьте себе, госпожа, несусь я сквозь пургу, снег стеной, ветер хлещет так, что и дракон бы сбился с пути, и вдруг… вижу нечто странное! Темнеет в метели, будто тень. Я сперва подумал: всё, крыша поехала, но присмотрелся, и кто бы вы думали? Граф Локвуд собственной персоной! Стоит посреди бурана, зуб на зуб не попадает, и всё что-то в руке вертит, на карту сверяется, туда-сюда. Да если б не я, милейший Эрик уже бы к утру стал ледышкой!

Азарион позволил себе лёгкую, едва заметную улыбку, но Жак, заметив это, словно воспрянул духом и с ещё большим рвением продолжил:

– Как я его нашёл, одному Вихреглазу известно! Ну, думаю, взял его под локоток, отряхнул и давай выслушивать эту замечательную историю про магов-алкоголиков и хранилища с коньяком!

Эрик картинно закатил глаза и отхлебнул чаю.

Жак ухмыльнулся, и, опасно размахивая чашкой с чаем, заговорил взахлёб:

– Возвращаясь к действительно важному, ты просто обязан слетать туда!

Профессор, не теряя ни секунды, вскочил с кресла, расплескав несколько капель чая на ковёр, и с азартом бросился к сундуку, который Эрик и Ульрик с таким трудом втащили в замок. Он быстро откинул крышку, и я услышала, как бумаги внутри зашуршали. Профессор достал несколько толстых тетрадей с заложенными между страницами картами и схемами, начал торопливо раскладывать их на столе, бормоча что-то себе под нос.

– Вот, смотрите, смотрите! – тараторил он, разворачивая одну из карт. – Здесь, судя по всем измерениям, мощнейший магический поток. А здесь – эти проклятые древние руины, которые не отображаются ни на одной современной карте. Азарион, ты только взгляни!

Я попыталась уловить суть его слов, но запутанные термины и магические теории, которые сыпались из его уст, звучали как чужой язык. Азарион, напротив, внимательно изучал бумаги, прищурившись, а я лишь молча наблюдала, как его длинные пальцы перебирают пожелтевшие края документов.

Эрик, сидя напротив, усмехнулся и неожиданно подал мне чашку чая. Я взглянула на него, слегка удивлённая этой внезапной заботой.

– Надеюсь, этим двум ученым умам не удалось выставить меня полным идиотом в ваших глазах? – с лукавой улыбкой спросил он, облокачиваясь на подлокотник кресла и внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я мягко улыбнулась, принимая чашку из его рук.

– Граф Локвуд, всё хорошо, – вежливо ответила я.

Эрик усмехнулся, его глаза хитро сверкнули.

– Среди многих моих недостатков, делающих меня безусловно очаровательным, – он сделал многозначительную паузу, – один особенно выделяется. Если где-то есть тайна, мне нестерпимо хочется её раскрыть. Я буквально чешусь от нетерпения.

– И вы, рискуя жизнью, отправились по следу преступника?

– Поверьте, была чудная мягкая погода, серебрился снежок, светило солнышко. Я взял отличные зачарованные сани, несколько теплых одеял, палатку и запас еды. Но суровость севера сложно представить. Только ощутить на себе.

– И что же случилось с палаткой и одеялами?

– Их сдуло! – Эрик поднял руки вверх, тихо смеясь, – можете себе представить? Просто сдуло! Я и представить себе не мог такого.

Эрик изобразил на лице гримасу крайнего удивления и это выглядело так уморительно, что я не сдержала смех. Обстановка в гостиной с шутками, беседами, ироничными уколами напомнили мне вечера в родительском доме. Семья де Вильон славилась гостеприимством. Возможно, эта традиция приживется и здесь.

Я немного расслабилась, а зря. Лорд Азарион взял меня под локоть и отвел в сторону. На секунду мне показалось, что он ревнует. Но я отбросила эту мысль в сторону. С чего бы?

– Ты пока что моя жена, веди себя пристойно, – холодно сказал он.

– Думаю, это вам следует подумать над своим поведением. Начиная с утра и до сего момента вы обращались со мной, как с вещью. А стоило кому-то отнестись ко мне с интересом и уважением, так вы уже здесь. Полны негодования. Предлагаю вернуться к вопросам поведения завтра…

– Я не… – лорд Азарион смерил меня взглядом, – впрочем, плевать. Завтра я планирую отправиться с Жаком на раскопки.

– Оставите меня здесь одну?

Я сжала губы, стараясь не выдать эмоций, когда лорд Азарион спокойно произнёс:

– Пока вы не разобрались, кто друг, а кто враг, вам даже безопаснее оставаться одной.

Он уже отвернулся, возвращаясь к гостям, а я осталась стоять на месте, ощущая, как в груди нарастает ком обиды. Я вытерла вспотевшие ладони о юбку, поправила причёску и натянула на лицо безупречную улыбку.

– Я распоряжусь насчёт ужина, – спокойно сказала я, надеясь, что голос прозвучит ровно.

На самом деле мне просто хотелось уйти. Впервые за этот день я улыбалась искренне, позволила себе почувствовать лёгкость, и дракон всё испортил. Меня бы утешило предположение, что это ревность, но нет. Ревность – спутник любви. А лорд Азарион был холоднее этого дурацкого предела.

Я поспешила к лестнице, и тут же замедлила шаг, когда заметила на ступеньках маленького лорда Рейстена. Он сидел, подперев подбородок руками, с открытым ртом прислушивался. По холлу разносился глубокий голос Жака, самозабвенно рассказывающего о своих находках, магических сокровищах и забытых цивилизациях. Глаза мальчика сияли таким восторгом, что я невольно улыбнулась.

Нянечка, стоявшая неподалёку, всплеснула руками, увидев меня, а затем быстро приложила палец к губам, умоляя не выдать ребёнка. Я чуть прищурилась, проследив её взгляд. Он был устремлён на большое зеркало в прихожей, отражавшее гостиную.

И тогда я поняла.

Рейстен смотрел вовсе не на Жака. В отражении он видел своего отца. Видел, как тот сидел в кресле, задумчиво склонившись над картами, сосредоточенный и величественный. Мальчик замер, боясь пошевелиться, забывая дышать. Он смотрел на Азариона так, как смотрят на божество. Восхищённо, благоговейно, с тоской, притаившейся в уголках глаз.

Замок безответной любви. Не иначе.

Я медленно поднялась повыше к няне и тяжело вздохнула. Она поняла меня без слов, её глаза отразили лёгкую печаль. Я взяла её под локоть и тихо спросила:

– Как попасть на кухню?

– Зачем, госпожа? – прошептала она, вскинув на меня обеспокоенный взгляд.

– Хочу распорядиться насчёт ужина, – ответила я, глядя на Рейстена. – Думаю, будет славно, если он тоже будет присутствовать.

Няня на секунду замялась, словно взвешивая, стоит ли соглашаться, но, встретив мой твёрдый взгляд, коротко кивнула:

– Под лестницей есть поташная дверь, она ведет в коридор для прислуги. А оттуда до кухни недалеко, по запаху найдете.

Я улыбнулась и еще раз взглянула на мальчика, который так и не заметил меня. Его взгляд по-прежнему был прикован к зеркалу. Я сжала ладонь в кулак.

Я осторожно спустилась, дошла до основания лестницы. Если бы я не знала, что мне надо искать, никогда бы не догадалась, что боковая часть под перилами – дверь.

Я осторожно открыла ее, ожидая скрипа, но петли были отлично смазаны. Похоже, прислуга делала все, чтобы не создавать шума и не раздражать хозяина дома.

Коридор за дверью оказался довольно широким, чистым, только очень тусклым. Впереди мерцало всего два магических фонаря. Осторожно касаясь стен, я дошла до ближайшего и посмотрела на кладку. Старые камни, из которых был построен замок, отливали голубым оттенком, иногда встречались цветные прожилки, черные трещины.

Я замерла, чувствуя торжественность момента. Вот оно – нутро замка «Холодный предел». Все остальное, лепнина, обои, люстры, ковры и мебель – наносное, а вот эти камни – настоящее. Я прислонилась лбом к стене и глубоко вздохнула.

– Привет, дом, – прошептала я и прикоснулась лбом к стене, глубоко вздыхая.

Из-за угла вышла служанка с ожогом и вскрикнула от испуга, увидев меня. Дрова рассыпались по полу, а бедняжка развернулась и бросилась бежать. Может быть, потому бывшая жена Азариона привезла слуг с собой? Эти все как один казались ненормальными. Разве что няня была ничего. Она, кстати, оказалась права.

Впереди слышалось шкворчание сковородок, до носа доносился запах тёплого хлеба, специй и тушёного мяса. Даже если бы я не хотела туда идти, меня бы ноги сами отнесли. Оказалось, я ужасно голодна. Я сделала шаг. Другой, осторожно дошла до поворота, собрала разлетевшиеся поленья.

Из каменной арки послышался скрипучий голос:

– Нечасто сюда заходили хозяйки.

Глава 4

Кухня оказалась куда больше и современнее, чем я ожидала. Здесь же царил настоящий рабочий хаос. Несколько массивных печей, чугунные котлы, целый ряд разделочных столов, заставленных продуктами. На стенах аккуратно висели медные кастрюли и сковороды, в углу виднелись мешки с мукой и зерном. Воздух был густым и насыщенным ароматами свежей выпечки, тушёного мяса и специй.

Скрюченная временем кухарка казалась совсем крохотной на фоне большой печи. Она стояла, опершись на клюку и смотрела на меня с веселым прищуром.

Я выпрямила спину, положила дрова в поленницу и отряхнула руки от опилок.

– Я хотела лично распорядиться насчёт ужина с гостями, – сказала я, стараясь держаться уверенно, но без излишней напыщенности.

Морщинистое лицо кухарки искривилось в лукавой ухмылке.

– А я-то думала, вопросы у вас появились, хозяюшка.

Я моргнула, опешив. Вопросы? Конечно, у меня их было множество, но с чего вдруг задавать их ей? Может быть, я чего-то не знаю?

– Какие вопросы, например? – осторожно поинтересовалась я, наблюдая, как старуха ловко орудует деревянной лопатой, ставя в печь большой круглый каравай.

Она не спеша провела узловатой рукой по краю хлеба, словно благословляя его, а затем, подняв на меня глаза, тихо сказала:

– О замке. О хозяине. Что он любит, как его умаслить… Но раз по делу пришли, начнём с гостей. Опишите их. Только не как людей. Как животных… Какое животное напоминают?

Я опешила, но затем задумалась. Представив Жака, я невольно улыбнулась. Он был массивным, шумным, тёплым и чуть неуклюжим, несмотря на свой ум и статус.

– Медведь, наверное, – сказала я, чуть склонив голову. – Дружелюбный, шумный, всегда готов к еде и зимней спячке. Эрик же… яркий, как павлин.

Я вспомнила его на маскараде, кажется он был одет именно так. Распустил перья, привлекая внимания всех. И сейчас вел себя точно также. А еще я собиралась позвать на ужин Рейстена.

Я вспоминал его тоскливый взгляд, обращенный к отцу, его позу, полную ожидания и смирения.

– И щеночек, – вздохнула я, а затем встряхнула головой, – глупо как-то, сравнивать людей с животными. Зачем это вообще?

Кухарка вздохнула, закрыла печь и посмотрела на меня с улыбкой.

– Все мы звери. В каждом есть чутье, но доводы разума ловко затмевают инстинкты. Если же взять, да посмотреть на людей под другим углом, многое яснее становится. Сами подумайте, хозяйка. Вот медведь кажется неуклюжим и смешным, но он опасный хищник. Одним ударом голову снесет. А павлин, хоть перья распускает, а все одно – петух, как есть.

Я не смогла сдержать улыбки.

– А лорд Азарион?

– Дракон он и есть дракон.

Я еще раз прошлась по кухне, а затем спросила:

– А кем была жена лорда? Каким зверем?

Кухарка усмехнулась, стукнула клюкой по полу и в дверях тут же появилась служка.

– Тащи из погреба рыбу и копчения, – коротко приказала она, а затем снова посмотрела на меня, – лиса. Раненая лиса. А теперь, госпожа, идите и за ужин не волнуйтесь. Накроем стол, все в лучшем виде будет. Через час можно гостей звать.

Я поблагодарила кухарку кивком и повернулась к двери, но её слова о лисе не выходили из головы. Раненая лиса… Почему именно так? Лисы хитрые, ловкие, умные. Но раненые лисы становятся отчаянными и непредсказуемыми. Это сравнение щекотало нервы, словно подсказка, которую я пока не могла расшифровать.

Выйдя в коридор для прислуги, я двинулась обратно к лестнице, но замерла у одного из витражных окон, из которых сквозь холодное стекло просачивался тусклый свет уходящего дня. Снег за окном всё ещё метался в вихрях, но теперь, когда я остановилась, тишина коридора позволила мне услышать далекий гул – то ли ветер, то ли что-то другое.

Метка истинности на моем запястье словно отзывалась на этот звук, слегка вибрировала в унисон. По спине пробежал холодок. Не буду думать об этом сейчас. Слишком много для одного дня.

Я вернулась к гостям и ровно через час пригласила всех к ужину.

Столовая встретила нас теплом и ароматом свежего хлеба. Огромный дубовый стол, отполированный до блеска, был аккуратно сервирован: серебряные приборы, фарфоровые тарелки с тонким узором и кувшины с водой и вином. Камин, вычищенный от копоти, весело потрескивал дровами, а от его огня на стенах плясали тени, оживляя узоры гобеленов. Комната, которая ещё утром казалась угрюмой и заброшенной, преобразилась в уютное место для семейного ужина.

Я невольно задержала дыхание, когда Азарион замер на пороге. Его взгляд медленно обошёл зал: от горящих свечей на столе до пушистого ковра у камина, где валялись декоративные подушки, которые, видимо, слуги быстро притащили из кладовой. В воздухе витал аромат запечённой рыбы и свежей зелени. Всё выглядело так, как будто здесь всегда царило тепло.

Азарион чуть прищурился и перевёл взгляд на меня. Я выпрямила спину, выдерживая его молчаливую оценку.

Жак хлопнул в ладоши, словно ребёнок, увидевший долгожданный подарок.

– Вот что значит хозяйка в доме, да, Азарион? Сразу стало уютно! – воскликнул он с довольной улыбкой.

Дракон фыркнул, но ничего не сказал, лишь сел на своё место во главе стола. Его молчание говорило громче любых слов: он видел перемены, но признать это явно не собирался.

Я заняла место рядом с ним, чувствуя лёгкое напряжение в воздухе. Эрик, устроившийся напротив меня, предложил мне хлеб и подмигнул, словно говоря: «Не бери в голову». Я улыбнулась в ответ, но внимание моё уже перешло к дверям.

Там робко стояли няня и маленький Рейстен.

Мальчик едва выглядывал из-за юбки няни, его глаза блестели от волнения и тревоги. Он выглядел таким хрупким, с детским румянцем на щеках и сжатыми в кулачки маленькими ладонями. Его взгляд метался от камина к отцу, и я поняла, что он отчаянно ищет знак того, что ему можно остаться.

Столовая замерла в тишине, словно время решило задержаться на несколько лишних секунд, когда Рейстен робко сделал ещё один шаг вперёд, едва выглядывая из-за юбки няни. Я почувствовала, как моё сердце забилось чуть быстрее – его нерешительность была почти болезненно трогательной.

Лорд Азарион удивлённо вскинул брови, явно не ожидая появления сына в обеденном зале. Его взгляд, холодный, но чуть растерянный, медленно прошёлся по фигуре мальчика, задержался на его сжатых кулачках, а затем обратился ко мне.

Дракон прекрасно знал, кто стоит за всеми изменениями в доме. На меня навалилась такая тяжесть… я всего один день в этом замке, а ощущение, будто целую вечность.

– Кто у нас тут такой маленький? Какой симпатичный! Мой будущий ученик! Пойдешь ко мне в Академию, когда подрастешь?Меня спас Жак. Профессор всплеснул руками и воскликнул с искренним восторгом:

– Просто Рейстен, – резко отозвался Азарион.Мальчишка робко улыбнулся. Хоть он опустил глаза от смущения, но кажется от любого доброго слова он расцветал. Эрик тоже обратил внимание на ребенка и, чуть склонив голову набок, добавил с лёгкой улыбкой: – Это же лорд Рейстен, не так ли?

Я вздрогнула от его тона. Няня нервно поджала губы, но мальчик, казалось, этого даже не заметил. Его глаза блестели от радости: отец не прогнал его. Это ли не счастье?

Мальчик неловко забрался на стул рядом со мной, и я нежно коснулась его плеча, чтобы придать уверенности. С другой стороны, от него села Бонни, явно готовая защитить мальчика от любого возможного укола. Жак, к счастью, тут же оживил разговор, заговорив о последних находках и древних артефактах, а я выдохнула и переключилась на подачу блюд.

На столе появилась золотистая запечённая рыба, изящно украшенная свежей зеленью и ломтиками лимона, дымящийся суп с ароматными травами, свежеиспечённые булочки и ещё несколько блюд, источающих такие аппетитные ароматы, что я с трудом удерживалась от того, чтобы сразу же потянуться к ближайшей тарелке. Вино в бокале сверкало в свете свечей, создавая уютную атмосферу.

Азарион попробовал рыбу, и хотя его выражение оставалось невозмутимым, по лёгкому расслаблению его плеч я поняла: он доволен.

– Жак, я не могу покидать замок надолго. Моя задача здесь не менее важна, чем ваша наука, – сказал Азарион с той же сдержанной уверенностью, что всегда отличала его.Разговор за столом был оживлённым. Жак с энтузиазмом убеждал лорда Азариона провести мастер-класс для студентов Академии, но натолкнулся на стену сопротивления.

– Ничего нет важнее науки. Разве что семья.Жак не сдавался:

– Кстати, о семье, – вдруг обратился он ко мне. – Нет ли у вас, моя дорогая, незамужней подруги, такой же милой и хозяйственной, как вы?Его фраза прозвучала как мост к новой теме, и он воспользовался им с привычной для себя ловкостью.

– Не уверена, профессор, что мои подруги так же увлечены наукой, как вы.Я смутилась и опустила глаза, чувствуя, как щеки слегка порозовели.

– Схожие страсти не всегда способствуют крепкому браку. Кто-то один должен смотреть по сторонам, пока другой с головой в работе.Жак подмигнул и усмехнулся:

– Разве первая жена лорда Азариона, мать Рейстена, не была магом? Их брак казался довольно успешным.Эрик, лениво крутя бокал вина в руках, заметил:

Мгновенно всё напряжение в комнате вернулось с удвоенной силой. Азарион напрягся, его пальцы крепче сжали серебряный прибор. Его лицо стало холодным, как камень, но глаза – темнее и опаснее.

– Ох, не стоит обсуждать прошлое за таким чудесным ужином…Жак попытался перевести разговор:

– Мы не говорим о моей бывшей жене.Но Азарион оборвал его:

Все замерли. Я видела, как няня слегка приобняла Рейстена, показывая ему что-то на тарелке, отвлекая от разговора о матери. Но мальчик всё равно слышал. Я видела это по тому, как его плечи немного сгорбились, словно он хотел стать меньше и исчезнуть.

– Ну нельзя же сделать вид, что её не было вовсе.Эрик, словно нарочно напрашиваясь на скандал, добавил:

– Мы не говорим о ней, и точка.Азарион медленно поднял взгляд на него, холодный, острый, как лезвие.

Тишина повисла в воздухе, тяжёлая, как свинец. Я всмотрелась в лицо супруга и не заметила в нем и тени горечи, скорее раздражение. Почему же так? Может быть, между ними произошло что-то…

Я перевела взгляд прямо перед собой и крепко сжала вилку в руке. Потом разберусь. Слишком много мыслей, слишком много вопросов, но сейчас меня волновал только один – мальчик, который тихо ел суп, словно боялся лишним звуком привлечь внимание. Даже если он не сын лорда Азариона? Какая разница. Он ребенок, маленький, одинокий в этом огромном холодном замке. Кроме меня, няни и самого дракона у него никого нет. И он отчаянно нуждается в любви.Я перевела взгляд на Рейстена, впервые посмотрев на него отстраненно, оценивающе. В нем не было ни капли от отца, а ведь кровь дракона должна была взять вверх. Неужели…

И мне всё равно, чистая в нем кровь или нет. Теперь я тоже за него в ответе.

Я осторожно взяла со стола самый красивый кусок пирога с ягодами, золотистый, с хрустящей корочкой, и положила его на тарелку Рейстена. Мальчик поднял голову, его глаза расширились, а щеки слегка порозовели. Я улыбнулась ему, стараясь, чтобы в этой улыбке было как можно больше тепла.

– Попробуй. Этот пирог один из лучших, что я когда-либо видела.

Он нерешительно кивнул и аккуратно взял вилку. В первый раз за весь вечер я увидела, как его губы тронула лёгкая улыбка.

Я подняла взгляд на Жака и решила сменить тему.

– Скажите, профессор, а как принято развлекаться на севере? – спросила я с интересом. – Охота? Езда на собачьих упряжках? Не верю, что северяне запираются в своих домах и сидят в тишине, словно отшельники.

Жак с удовольствием отложил вилку, подался вперёд и начал рассказывать с присущим ему энтузиазмом:

– Ну что вы, милейшая, отшельники мы только на вид! Северяне любят веселье. Во-первых, каждый год у нас бои за звание Царя горы. Команды строят снежные форты и штурмуют друг друга. Веселье на три дня с ярмаркой, чаепитиями, катаниями на коньках. Зимняя рыбалка. Раз в год забой кита.

Я невольно вздрогнула.

– Варварство, – буркнул Азарион.

– Ну, хоть в чем-то мы согласны, – вздохнула я.

– Это традиция, – всплеснул руками Жак, – не стоит быть такими категоричными. Тем более что мясо и жир раздают семьям, лишившимся кормильцев, охотников. Вы правильно заметили, Миарель, север суров. Пустых развлечений здесь не бывает.

– Любование северными огнями, – возразил лорд Азарион, – люди собираются и глазеют.

– Время романтики и свиданий, – рассмеялся Жак, – самое полезное дело. Кстати, «Царь горы» в этом году совпадает с северными огнями. Может, леди Мираель, у вас все же найдется незамужняя подруга, которой интересно побывать на севере?

Я представила, как чудно было, если бы меня навестила Аманда. Вот уж кто специалист по хорошему настроению и разглядыванию тайн. И она у точно не откажется от небольшого приключения.

– Отличная идея, я напишу подруге!

– Нет! – воскликнул Лора Азарион, но его возражение потонуло в радостном возгласе Жака.

– Мы женаты всего день, а дом превращается в балаган, – буркнул дракон.

Сейчас его недовольство меня скорее веселило. Оно доказывало, что я могу что-то изменить в этом холодном неприветливом месте. Я еще раз обвела обеденный зал взглядом. Мы все сидим за большим обеденным столом, потрескивает камин, вкусно пахнет едой. Под очередной восхищенный возглас на столе появляются десерты.

А за окном потихоньку стихает вьюга и появляются первые звезды. Я поймала взгляд Азариона и улыбнулась ему. Это только начало, мой дракон.

После десерта разговоры за столом постепенно начали стихать. Усталость медленно, но уверенно накатывала на всех, и я не была исключением. Сначала просто ощутила лёгкую тяжесть в голове, потом мысли начали путаться. Я моргнула, стараясь сосредоточиться на разговоре, но поняла, что проигрываю битву со сном.

Плечи налились свинцовой тяжестью, спина ноюще болела после всех волнений дня, и, кажется, если бы я осталась за столом ещё минут десять, то просто уснула на тарелке.

Я заставила себя подняться из-за стола.

– Прошу меня простить, – голос всё ещё звучал твёрдо, но я не сомневалась, что Азарион заметил, как я с трудом сдерживаю зевок. – Это чудесный ужин, но день выдался тяжелым. Позвольте откланяться.

Азарион только хмыкнул и, кажется, хотел что-то сказать, но Жак опередил его.