Не злите женщину: Вендетта с того света

– А-а-а-а! – истошно закричал он, отползая назад.

В панике он попытался нащупать утерянную биту, но споткнулся и упал на ступени. Стою с хладнокровной улыбкой, наслаждаясь этим жалким зрелищем. Наконец, найдя биту, он схватил её и начал отмахиваться от меня, как от чумы.

– Уходи! Исчезни! Ты не настоящая… Это всё галлюцинации! – кричит он, продолжая пятиться назад.

– Дорогой, разве ты не рад мне? – мило спросила я, продолжая издевательски улыбаться. – Ведь сегодня наша первая брачная ночь!

Ужас заиграл на его лицо, глаза широко раскрылись, а лоб покрылся каплями пота. Внутри меня расплывается приятное чувство удовлетворения; я поглощаю его страх, словно губка, наслаждаясь каждым моментом.

– Ты нереальна! Ты просто плод моего воображения! – кричит он, отводя взгляд.

– Ну если я нереальна, значит, и навредить тебе не смогу. Верно? – спокойно говорю я, проведя пальцем по лезвию топора.

Он бросает на меня испуганный взгляд и, на мгновение задумавшись над моими словами, сорывается с места и вверх по лестнице.

– Беги, мой дорогой, потому что, если поймаю, уже точно не отпущу!

Глава. 6

Проводник

– Это возмутительно! Неслыханно! За долгие тысячелетия такой случай впервые в моей практике! – вопит Архонт, высшая сущность, управляющая переходом между мирами. Он отвечает за контроль над всеми проводниками и следит за соблюдением законов при переходах. И вот уже битый час я выслушиваю нотации из-за побега Беловой.

Обычный рабочий день не предвещал беды: я, как и всегда, получил распоряжение на планёрке о новых душах. Белова была последней в списке. Открыв папку, я начал знакомиться с материалами дела. Родили, крестили – всё как обычно. Взгляд зацепился за дату смерти: она прибыла на сорок два года раньше, что уже вызывает подозрение. Да, такие случаи бывают, но очень редко. Судьба убирает человека из жизни только в том случае, если он начинает портить заранее прописанный план другим, а, судя по документам, Белова должна была оставить неоценимый вклад. Судьбой мы называем милую дамочку в конторе, которая двадцать четыре на семь пишет сценарии жизни каждой души с возможными различным развитием сюжета.

По сценарию, после измены мужа, Белова открыла центр поддержки женщин, страдающих от насилия, «Надежда», а также стала спонсором программы лечения онкологических больных. За сорок два года она должна была помочь миллионам людей, но кто-то вмешался и не дал осуществиться задуманному. И кажется, я догадываюсь, кто приложил к этому руку – Морок. Только он способен забрать душу до того, как она выполнит своё предназначение.

Всё это крутилось у меня в голове, пока я шёл к Беловой, так задумался, что не заметил и врезался в неё. Маленькая хрупкая девушка с огромными глазищами смотрит на меня снизу вверх; они излучают тепло и доброту, а это редкость. Необъяснимое чувство защитить и прижать к себе овладело мной.

Когда я уже в кабинете зачитывал протокол о смерти, что-то внутри бунтовало. Она должна была оказаться здесь будучи прекрасной пожилой дамой с седыми волосами, а не девушкой в расцвете сил.

Ей было сложно принять то, что случилось, и я совершил самую большую глупость в своей жизни, нарушив при этом первое правило загробного мира: «Не показывать усопшим мир живых». Не знаю, чем я руководствовался, когда открыл портал, но позже тысячу раз отчихвостил себя за это. Видя, как дрожит её тело и трясутся руки, хотелось наслать на этого недо мужа всевозможные адские муки.

– Хватит! – прогремел я, отходя к столу. Мне нужно отвлечься, переключиться на что-то иное. В конце концов, правила возникают не на пустом месте, и мне, как проводнику, борющемуся за честь и добро, трудно наблюдать за несправедливостью. Как одержимый, я перебирал бумажки, бубня себе под нос пункты анкеты. Нужно взять себя в руки: это всего лишь очередная душа, которую предстоит провести на страшный суд, где решится её дальнейшая судьба. Есть смерти и пострашнее – не стоит так зацикливаться, но это пробрало меня. Может, её изумрудные глаза запали в сердце, или светлая душа чем-то задела, но что-то меня оковало.

Только я повернулся, чтобы попросить Белову заполнить анкету, как она внезапно нырнула в водоворот, и тот, как глотка, закрылся за ней.

– Идиот! – произнёс я с лёгким вдохом, усаживаясь на край стола. Как я мог оставить её одну у водоворота, до сих пор не пойму. Я устало провёл рукой по лицу, осознавая весь абсурд ситуации. Серенная тревога эхом разнеслась по коридорам, а свет в комнате зловеще мигал красным.

Мне конец!

Теперь вот уже час слушаю лекцию от Архонта. Первые полчаса он просто орал, и я не мог разобрать ни одного слова. Когда его гнев немного поубавился, он начал размышлять, что делать дальше.

– Алек, делай что хочешь, но чтобы через двадцать четыре часа душа была здесь, ты меня понял? – процедил сквозь зубы Архонт, кипя от злости. – Не успеешь – мне придётся доложить вышестоящим, и ты знаешь, какие могут быть последствия.

Опустив взгляд, я крепко сцепил челюсть. Последствия были ясны: меня сотрут, а её душу без разбирательств отправят в ад.

– Свободен!

Выскочив из кабинета, я сразу ринулся в контору к тётушке Судьбе. Мне нужно было узнать, где сейчас носит Белову. Войдя в контору, я направился между длинными рядами офисных столов, где сидело больше тысячи помощников Судьбы, и на старых печатных машинках писали сценарии к новым душам. Грохот стоял, как на машиностроительном заводе. Как буря, пронёсшись в конец комнаты, я без стука ворвался в кабинет.

Посреди просторного помещения восседает пожилая дама в очках. Волосы её собраны в высокий пучок, из которого торчали два карандаша. Она медленно потягивала кофе, иногда отрываясь от чашки, чтобы набрать что-то на клавиатуре.

– Чи, чи, чи… – прошептала она, слегка шевеля пальцами в воздухе.

Я замер на месте, наблюдая, как она задумчиво водит пальцами по старым клавишам.

– Простите…

– Тьфу на тебя, окаянный! – вскрикнула она, вышвыривая очки в сторону. – С такой мысли сбила! Ну, чего тебя?

Она сложила руки перед собой и внимательно посмотрела на меня.

– Я по поводу Беловой, вы, случайно, не подскажите, где мне её искать?

Судьба устало закрыла глаза и начала массировать виски двумя пальцами.

– Ох! – тяжело вздохнула она. – Белова моя головная боль! У неё должна была быть прекрасная судьба, пока Морок не сунул туда свой нос. Теперь вся контора вверх дном, тысяча судеб приходится переписывать заново, количество усопших увеличится вдвое!

Ворчит она, перебирая папки на столе, а я стараюсь лишний раз не двигаться, чтобы её не нервировать.

– Нашла! – вскрикнула она, размахивая папкой у меня перед носом. – Все судьбы пошли прахом! Сценарии теперь пишутся сами, и мы тщетно пытаемся их контролировать. А её внезапное воскрешение, произошедшее по твоей вине, может привлечь одного из всадников Апокалипсиса! Это событие должно было случиться лишь через две тысячи лет!

Она швырнула папку на стол, достала из ящика сигарету и закурила.

– Я думал, здесь запрещено курить? – удивлённо спросил я, приподнимая брови.

– Мои нервы на пределе, – устало ответила она, выпуская клуб дыма. – Белова сама творит свою судьбу, и я бессильна что-то изменить. Я несколько раз пыталась переписать её сценарий, но всякий раз он исчезал. Взгляни сам.

Она протянула руку и указательным пальцем коснулась последних страниц. Буквы сами собой перемещаются по странице, складываясь в предложения. Последняя фраза гласила:

«Беги, мой дорогой, потому что, если поймаю, уж точно не отпущу!»

– Она сейчас дома? – нахмурившись, спросил я.

– Да, – лениво подтвердила она, делая очередную затяжку. – И кажется, собирается прикончить своего муженька.

Схватив папку, я выскочил из кабинета. Один взмах – и портал в мир живых открылся передо мной. Смело шагнув внутрь, я оказался на трассе среди густого леса. Меня отбросило довольно далеко от коттеджа Беловой – редкий опыт перемещения оставил свой след.

Ночь окутывала всё вокруг, и я стою, окружённый деревьями, раздумывая, куда двигаться дальше.

– Ну и куда идти? – пробормотал я, устало разводя руками.

Где-то вдали раздался шум мотора. Отступив на обочину, я ждал, пока мимо пронесётся автомобиль. Полицейская машина промчалась со скоростью ветра, едва не задев меня.

– Чёрт!

Теперь я знал, куда направиться. За спиной вновь послышался звук сирен, и мимо меня, оставляя позади клубы пыли, пронеслись две пожарные машины и карета скорой помощи. Я бросился следом за ними, мыслено проклиная тот день, когда Белова вошла в мою жизнь. Внутри меня теплилась слабая надежда, что вся эта суматоха не связана с её домом. Я бежал изо всех сил, лёгкие сжались от недостатка воздуха, но остановился только тогда, когда добрался до самого коттеджа. Шокированный, я осмотрелся вокруг.

– Белова!

Глава. 7

Кира

Стоя на первом этаже, я наблюдала, как мой некогда горячо любимый муж седеет на глазах, как его руки дрожат и как он тщетно пытается спасти свою никчёмную жизнь. В моём сердце зарождается странное удовлетворение. Игорь, спотыкаясь, мчался наверх в отчаянной попытке укрыться от меня, а я смиренно слежу за его бегством, предоставляя ему возможность спрятаться. Как известно, ожидание наказания бывает страшнее самого наказания. Пусть сгорит в собственном ужасе. Как только на втором этаже с гремящим ударом хлопнула дверь, я вышла на охоту. Аккуратно ставя ногу на первую ступеньку, я начала подниматься, крепко удерживая в правой руке топор. Он волочится за мной, ударяясь о каждую ступеньку, звонким эхом раздаваясь по всему коттеджу. Я отлично знаю, где прячется мой муж и как сильно он напуган, но мне хочется растянуть эту увлекательную игру.

– Тили-тили-бом! Ты слышишь, кто-то рядом, – тоненьким голосочком я напела слова зловещей колыбельной. – Притаился за углом и пронзает взглядом.

Из угловой комнаты доносились тихие всхлипы, и я резко повернула голову, излучая убийственный гнев на закрытую дверь. Все мои чувства обострились; удушающий запах страха заполнил дом густой атмосферой отчаяния. Первое правило всех ужастиков: заставить жертву бояться, чтобы трепет ожидания был страшнее самой смерти. С размаху выбив первую дверь, я знала, что в ней никого нет; таким образом сеяла ужас в сердце того, кто скрывался за следующей. Дом был окутан мраком, а гробовая тишина становилась удушающей для тех, кто ожидал расправы. Адреналин заполнил каждую клеточку моего тела, разгоняя кровь и заставляя моё сердце биться сильнее.

– Тили-тили-бом! Всё скроет ночь немая… – тихо напевала я, приближаясь к той самой двери. – За тобой крадуся я и вот-вот поймаю!

Мои нервы как стальные канаты, а рука, как металлический прут; положив ладонь на ручку двери, я медленно повернула её, прислушиваясь к истошным всхлипываниям, и резко распахнула дверь. С глухим стуком она ударилась об стену, разнося грохот. В комнате царит тьма, лишь лунный свет заливает её; я тщательно осмотрела пространство и шагнула внутрь.

– Хочешь поиграть в прятки? – зловещим голосом произнесла я. – Давай поиграем! Я знаю, что ты где-то рядом, слышу, как от страха колотится твоё сердце, как слёзы отчаянья душат тебя.

С важной походкой я подошла к комоду и одним решительным взмахом топора смела все вещи, которые там были. Внутри пылает ликование, эта игра дарит мне непередаваемое наслаждение. Медленно шагая по комнате, я заглянула за занавеску, но никого не нашла. Затем я прошлась к шкафу и резко распахнула дверцы, но там тоже никого не оказалось. Единственное укрытие, где можно было спрятаться, – это…

– Бу! – воскликнула я, заглянув под кровать.

– А-а-а-а! – истошный женский крик на секунду оглушил меня.

Моя некогда горячо любимая подруга, испытывая страх, начала отползать, надеясь выбраться с другой стороны, но я, не колеблясь, схватила её за ногу и одним рывком вытащила из-под кровати. Ужас отразился в её глазах; она была готова встретиться с кем угодно, только не со мной. В её предательстве заключалось два зловещих удара: первый – когда она переспала с моим мужем, второй – когда стала соучастницей преступления. Её лицо исказилось от ужаса, глаза наполнились слезами, и, стараясь произнести хоть слово, она лишь выдала приглушённый стон, заикаясь. Прикрыв свои обнажённые плечи руками, она выглядела беспомощной, вызывая только жалость. Я с отвращением скривила губы, глазея на это зрелище.

– Привет, подруга, скучала? – произнесла я с жуткой улыбкой.

Один взмах – и топор остановился в миллиметре от её головы, срезая длинные белые волосы.

– Ой, промазала!

Она побледнела от ужаса, становясь прозрачной, как призрак, сливающийся с моим белоснежным ковром. Схватившись за рукоять топора, я с лёгкостью выдернула его и вновь замахнулась, готовясь к удару. Её глаза, полные паники, округлились; подорвавшись с места, она стремглав бросилась к выходу, сверкая кружевными стрингами, а я помчалась за ней.