Надежда

Илья Наумов

Надежда

Глава 1

Я проснулся от пронизывающей боли в спине. Жутко хотелось пить. В комнате пахло хлоркой, фурацилином и мочой. Попытался открыть глаза, но вокруг было темно, и я начал нервно дышать. Попытался вдохнуть полной грудью – не смог.

В этот момент послышался шорох. Кто-то резко вскочил и выбежал из комнаты. До меня еле-еле донеслось:

– Очнулся!

В голосе слышалась нескрываемая радость. Я попытался открыть глаза ещё раз, но темнота не отступала. Потянулся руками… и отключился.

Не знаю, сколько времени я был без сознания. Я не понимал, где нахожусь. В голове царил хаос: мысли пронзал звон, они скакали с невероятной скоростью. Почему после выпускного вечера мне так плохо?

Из этих раздумий меня вывел приятный женский голос. Где-то я его уже слышал. Она говорила:

– Товарищ капитан, товарищ капитан!

Сквозь боль произнёс я:

– Кого это вы зовёте, девушка?

– Как кого? Вас! – ответила она.

Я с трудом понимал, где я и кто такой капитан. Ведь вчера мы с ребятами гуляли по городу, прощались со школой. Потом сидели на берегу речушки, делились планами.

Валька собирался в Москву – мечтал стать артистом. Женька оставался рядом – хотел учиться в Педагогическом институте и помогать больной матери. Володя планировал стать ядерщиком – он у нас был настоящей "башкой". Я же рассказывал о планах пойти в лётное училище, летать над облаками, найти красивую жену и вырастить красивых детей…

Это был хороший вечер. Нужно бы позвонить ребятам и узнать, как они там…

Но мысль прервалось. По венам потекло что-то горячее, дыхание стало учащённым. Жёстко склоняясь надо мной, тот же голос сказал:

– Отдыхай, наш герой. Ты нам ещё нужен!

По голове словно ударили – я снова потерял сознание.

Не помню, сколько раз я так приходил и уходил. Постоянно ощущал заботу женщины – от этого становилось легче. Голова прояснялась, но я отчётливо понимал: что-то важное забыл.

В один из ясных дней я собрался с силами. Попытался встать, но тело не слушалось – спина судорожно дергала. Попытался двинуть ногой… Нет, её я вообще не чувствовал! Сердце забилось сильнее. Руки сами стали ощупывать тело: живот цел, грудь тоже. Голова была вся в бинтах.

Меня начало трясти. Я нервно стал рвать повязки. Почувствовал страшную боль – и снова отключился.

Когда очнулся в следующий раз, почувствовал, что кто-то держит мои руки. Меня не привязали – меня успокаивали. Я попытался вырваться, но снова этот нежный голос:

– Всё хорошо, Алешенька. Всё хорошо!

Я хотел спросить, где я и что произошло, но она сама начала:

– После падения вашего самолёта вы чудом выжили. Местные пацаны нашли вас среди обломков и дотащили до райцентра. Там, чуть живого, вертолётом доставили к нам. Вас прооперировали, но врачи уже почти списали. Я не верила и ухаживала за вами.

Она смахнула слезу и поцеловала мою руку. Потом ушла. Я остался один с мыслями.

Значит, я уже летал? И всё же что-то забыл? Есть ли у меня жена и дети? Какие они? Такие же упрямые, как я?

Позже хозяйка сказала, что найти родственников не удалось. Связывались с авиационной эскадрильей, они подтвердили мою личность, хотели забрать меня, но мы уговорили оставить здесь – я ещё слишком слаб.

Я попросил пить. Как в детстве, меня кормили с ложечки и напоили. Мне было стыдно за беспомощность. А ещё я ходил под себя.

Сестра, словно чувствуя моё беспокойство, предупредила:

– Вечером будет помывка.

Я все лежал, и она пришла с тазиком и мочалкой. С ней были ещё два паренька, они помогали ей. А точнее, мне. Меня обмыли, переодели, поменяли постельное белье. Пока всё это происходило, я узнал, что глаза мои скоро увидят: они просто обложены и в них попало много грязи; спина была перебита; ног я не чувствовал и они были в гипсе. Восстановление будет долгим. Не сойти бы с ума.

Я хотел было ещё поговорить, но сил совсем не осталось. Незаметно для себя, я уснул.

Глава 2

Я вернулась домой поздно. Наденька, видимо, не дождавшись, уже спала. На столе стоял ужин на двоих. Она ещё не знала, что папка снова уехал.

Сегодня с утра я немного заспалась. Когда встала, Алешенька уже одевался в форму. Дома было всё аккуратно прибрано, а с кухни пахло душистым кофе… и его духами. Как же я обожаю этот запах!

Я подошла к нему тихонько сзади, приобняла за широкие плечи, а он тут же нежно взял меня за руки и поцеловал. Ради его поцелуя стоит жить: он будоражит душу и даёт силы идти дальше. И его добродушной улыбки…

Я помогла ему застегнуть пуговицы на рубашке. Он улыбнулся и ещё раз поцеловал меня, а потом на носочках зашёл в комнату к Наденьке, потрогал её лобик, чмокнул и сказал:

– Пусть спит, ей сегодня ко второму уроку.

Взял сумку и отправился на службу, а я пошла собираться на работу.

В офисе меня с порога обрадовали: заболела сотрудница – мне срочно нужно доделать её отчёты. Во мне всё вспыхнуло, но я вспомнила, как учил меня Алеша, его мягкий голос, и успокоилась. Пошла работать.

Около часа дня ко мне неожиданно заехал Алеша. Он редко приезжает с работы, да ещё и ко мне в офис. В голове из-за этого закралась дурная мысль – и всё заклокотало внутри.

Он уверенной быстрой походкой подошёл ко мне, взял за руку и отвёл в сторонку. Объяснил, что срочно улетает и не знает, когда вернётся:

– Извини, золотце, служба. Надо же мне тебя защищать.

Я не хотела отпускать, но заплакала и начала кричать:

– Ты вечно исчезаешь! Я за тебя переживаю, ночами не сплю!

Он спокойно улыбнулся, обнял и шепнул на ушко:

– Любимая, я вернусь, ты только жди!

Горячо поцеловал и отдал нашего маленького ангелочка – он всегда так делает, когда уезжает, чтобы частичка его сердца была со мной. Молча развернулся и ушёл, не оборачиваясь.

Я знала, что сейчас происходит с ним. Он снова улетал куда-то далеко, а я пыталась продолжить работу. Делала отчёты, маялась и периодически погружалась в мысли о своём любимом: «Как он там? Вернётся? Пусть возвращается поскорее, не важно каким, лишь бы живым и моим!»

Приходилось часто отгонять дурные мысли. В итоге, закончила работу только поздно вечером, сдала отчёты и поехала домой.

Дома немного перекусила ужином, который приготовила дочь. Сходила к Наденьке, укрыла её одеялом и пошла отдыхать.

Ночью проснулась от сильного беспокойства. В нашей большой постели без него было холодно, без его крепкого плеча спалось плохо. Предчувствие страшного не давало покоя. С трудом уснула снова.

Утром начала обзванивать всех сослуживцев мужа, у кого был телефон. Время было раннее – многие не отвечали, а те, кто отвечал, ничего не знали. Так в суматохе начался мой день. На работу я не пошла – дали отгул.

Приготовила завтрак, разбудила Надю. Она сразу спросила:

– Где папа?

– Улетел, – ответила я, но улыбка исчезла с её милого личика.

Мы обе встали и пошли завтракать.

Когда Надя ушла в школу, я принялась за старое занятие – обзванивать эскадрилью мужа. Наконец дозвонилась и попросила позвать Ваню Орлова – друга и техника самолёта Лёши. Очень порядочный парень, который и лгать не умеет.

Он бодро поздоровался, но я уловила в голосе нотки отчаяния. Не выдержав, спросила прямо:

– Что с Лёшей?

Он сначала начал мяться, говорил, что ничего не знает, но под давлением рассказал:

– Маша, не волнуйтесь. Мне нельзя было этого говорить, но я должен. Вчера Ваш муж срочно был отправлен на перехват стратегической ракеты. Всё обошлось успешно – он сбил ракету и спас тысячи жизней. Но на обратном пути случилась беда. Лёша очень долго старался спасти самолёт и не упасть на жилой район. Сейчас остатки самолёта нигде не найдены – он рухнул там, где у нас нет связи. Командование готовит распоряжение о присвоении ему звания Героя. Но пока он объявлен без вести пропавшим, и мы не перестаем вести его поиски… Машенька, что с Вами?" И на этом трубка выпала из рук и я потеряла сознание.

Без чувств я пролежала пока не пришла Надя. Она подняла меня и отвела до постели, дала попить воды. Я ничего не стала ей говорить про отца, сказала, что заболела.

Пока я валялась в кровати, Надя приготовила ужин и позвала меня. Я не хотела расстраивать мою девочку и пошла за стол. Голова была забита мыслями только о нём. Я хотела, чтобы он сидел сейчас рядышком и тихо напевал песни. С ним всегда спокойно.

Надя поинтересовалась как я себя чувствую. "Лучше" – и постаралась улыбнуться. Потом мы молча сидели и кушали. На душе скребли кошки.

Помыв всю посуду, я ушла к себе. Доченька, чувствуя недосказанность, пришла ко мне, легла на коленки и спросила: " С папкой все хорошо?" я сказала, что ничего не знаю. Скорее всего да, наш папка везучий. А потом, неожиданно для меня она попросила рассказать историю нашего с ним знакомства, под предлогом, что их просят написать об этом сочинение. Я было помялась, но подумала, что это стоит ей знать. Стоит ей знать всю правду о маме и ее чудном отце.

Начала я так: "Надюша, мне стыдно об этом говорить, но ты девочка уже взрослая и должна знать всю правду. Я была беременна от другого мужчины, который, когда узнал про ребенка, куда-то уехал и больше я его не видела. Решила, что воспитаю ребенка одна. Когда я впервые встретила Лёшу, я тогда вышла из кабинета врача вся заплаканная и не знала, что делать. Ко мне тихонько подошёл молодой человек и аккуратно посадил на скамейку. Мне было так плохо, что я рассказала ему всё как есть: про то, что меня бросили одну беременную, про то, как врач только что сказал, что необходимо срочно делать аборт, потому что я не смогу родить. Я плакала и все ему рассказала, а он взял меня за руки, улыбнулся и обнял. И сказал: "Не грусти красавица. Все будет хорошо. Будешь моей женой. И ребенка родишь, и воспитаем его вместе. И ни в чем никогда вы не будете знать нужды. Я Вам обещаю". Я не знала тогда, что и ответить, думала, что он шутит.