Матвей

– Угостишь, хозяйка? – фамильярно попросил Митрофанов. – Передохнуть бы.

Вряд ли он не смог бы вытерпеть голод до своего дома, скорее, хотел позаботиться о спасателях. За счёт Анны. Да только не выйдет: она и себе не готовила, только собаке. Разобрала такая апатия, что и этого бы не делала, если бы не было так совестно смотреть в её голодные глаза.

– Я бы и рада, да нечем.

– Совсем плохо дело, – присвистнул пасечник.

– Может, хоть кофе есть? – спросил один из спасателей. – Нам теперь полночи отсюда выбираться.

– Кофе нет, а чай можно.

– Или давайте к нам, у нас есть всё, – предложил Андрей.

Но поругались, похоже, крепко: выбрали негостеприимное предложение Анны.

Кан развёл костёр. Как и вчера, вокруг собрались гости, хоть на сей раз и другие. Успокоились понемногу и уже вполне мирно продолжали гадать, куда могли пойти дети. Потом почти все отхлебнули из фляги Кана. Даже Анна, не любительница спиртного, глотнула мутную обжигающую дрянь. Какая-то самогонка.

Спасатели стали собираться и вскоре уехали, пообещав прибыть снова. Но соседи не расходились. Анна отошла, а когда вернулась, разговор опять повернул к суевериям.

– Так смысл в чём? – говорил захмелевший Митрофанов. – Чтобы удача была: на рыбалке и на охоте, чтобы росло всё, болезней не было, не топило. Чтобы место, если новое, домом стало и полной чашей.

– И что для этого делают? – заинтересовалась Марина.

– Болото кормят, – ответил Кан.

– Что значит – кормят? И почему именно его?

– Ну, не совсем само болото. То, что в нём.

– А что в нём?

Кан рассмеялся.

– Ты что, никогда поговорку не слышала? Что в болоте водится?

– Брось, не суть, – махнул на него Митрофанов.

– Да ладно, – переводила взгляд с одного на другого Марина. – И чем же их кормят?

– Кто чем. Хочешь хлеба – хлебом корми, денег – деньгами.

– Вот так просто?

– Это как посмотреть, – Митрофанов поднялся. – Пора нам. День тяжёлый был, а завтра будет не легче.

– Да хоть вообще не возвращайся домой. Что я Нине скажу? – грустно вздохнул Андрей.

Отец похлопал его по плечу.

Встала от костра и Марина. Анна слышала, как она продолжает что-то выспрашивать у Митрофанова у машин. Такт – не её конёк.

Кан не торопился. Он лениво теребил задремавшую у доски-скамейки Вегу. И, когда шум двигателей отдалился, вдруг придвинулся ближе и приобнял Анну. Она напряглась, но от удивления и неожиданности не отстранилась. Наклонившись, он прижался к её губам шершавыми губами, попутно расстёгивая рубашку, и случайно оторвал пуговицу.

Анна всё ещё не сопротивлялась. Реакция не поспевала за происходящим.

Кан повлёк её в до сих пор стоявшую на участке палатку. Там пахло сыростью, а от Кана – потом, лесом и самогоном из фляжки. Дикий запах, но неприятным он не был.

Камни под спальным мешком кололи. Чужие, твёрдые, грубые и шершавые, как и губы, руки обшаривали её тело. Вытатуированная чёрная змея извивалась на загоревшей гладкой груди. Анна закрыла глаза и, ни о чём не думая, поддалась.

Потом он оторвался от неё и рухнул на спину. Анна не смотрела на него и не представляла, что ему говорить.

И вообще – как себя вести? Все связи без продолжения – целых две – кончились ещё в ранней юности. А взрослые её отношения развивались совсем по другому сценарию. И уж тем более с некоторых пор. Подруга – та самая, что ушла в торговлю – смеялась: «как товар выбираешь». Но и одобряла: мол, так и надо.

А сейчас… Что это было?.. Но обсуждать ничего не пришлось: Кан закрыл глаза. Анна не выясняла, спал он или нет. Забрав одежду, она ушла в дом и опять заперла дверь, собираясь мучиться от духоты. Но, на удивление, выпив тёплой воды, уснула она легко.

И снова приснился сон. Она видела ночной лес и путанную тропу, на ней – автомобиль, в темноте не особенно различимый. Внутри человек, но лицо, закрытое ладонями, тоже не рассмотреть. Но зато отчётливо видела Анна погоны полицейской формы и слышала женский плач. Это была женщина, и она рыдала в лесу в окрестностях Новой Покровки.

4. Плачущая

Хотя рассвет ещё только начал высветлять лес, Кана на участке уже не было. И это к лучшему. Не появился и Матвей, но на то, что он вдруг внезапно вернётся сам, Анна уже не надеялась.