Нитки и катушки детям не игрушки

Виктор Николаев

Нитки и катушки детям не игрушки

Настроение было из рук вон плохо. Всё казалось чужим и неуютным. "Словно не в своей тарелке. Да и мы все тоже. Хоть есть нас никто не собирался. Это так просто говорят".

Мысли были спутаны и приходили в голову так же внезапно, как и исчезали. В окно было видно хмурое небо, утро выдалось пасмурным.

«На небе как будто молоко разлили» – подумала Катя.

«Нам бы сейчас плюшевая Мурка помогла, с её-то любовью к молоку. Но она лежит в коробке с другими игрушками, а коробки еще не разобрали. Запутанное это дело, переезд» – размышляла Катя.

«Да, Мурка любит молоко, не осталось бы ни капельки, и небо было бы чистым.» Мысли все так и кружили в голове у Кати.

«И что это за временные трудности, из-за которых нам пришлось всей семьей переехать в бабушкин с дедушкиным дом? Теперь у всех свои комнаты и весь второй этаж наш. А бабушка и дедушка – на первом. Там и гостиная с кухней. Многоэтажка какая-то» – все еще размышляла Катя. Мысли приходили и уходили, заполняя тишину комнаты.

Вдруг сквозь клубок мыслей пробился еле слышный разговор, как лучик света через густоту туч. Катя замерла от любопытства, все мысли испарились, осталось желание разобрать, кто и о чем там шепчется. Катя пристально вглядывалась в каждый уголок комнаты и старалась не пропустить ни одного звука.

И вот, её взгляд привлек край стола, на котором лежали две катушки ниток: катушка белая и катушка черная.

«Это мама пришивала пуговицы и, наверное, забыла» – решила Катя.

Нитки и нитки, ничего особенного, но шепоток исходил именно от них. Так как еще было раннее утро и Катя была в кровати, она не заметила, как задремала.

 ***

Разбудил Катю мамин голос.

– Катя, зайка, вставай, умывайся и за стол.

Катя встала, надела свой любимый сарафан в горошек с кармашками и уже было направилась в ванную комнату, как увидела на столе те самые катушки ниток.

«Странный сон или не сон» – подумала Катя.

Катя была девочкой рассудительной и очень любознательной. Она решила все проверить. Катя очень быстро взяла нитки и положила в кармашек своего сарафана, будто за ней кто-то следил. И быстрым шагом, переходящим в подскоки, направилась в ванную комнату.

Вышла из ванны Катя умытая, причесанная и совсем в другом настроении. Неуютная хмурость исчезла, как будто её и не было вовсе. Спустившись по лестнице в гостиную, за столом она увидела почти всю семью в сборе.

«Вот мама режет хлеб. Дедушка сидит за столом и смотрит в свой телефон. Бабушка хлопочет у плиты и непрерывно ворчит на дедушку.»

– Оставь свой телефон. Ты как маленький, ей-богу!

«А вот и мой брат Саша. Александр, как полководец. Вон какую крепость построил у себя в тарелке из сыра, колбасы и оладушек»

Под ногами крутится бабушкина кошка Агафья. Вот только папа отсутствует. Ушел на работу. Или, как он сам говорит, на службу. А служит он актером в театре. Театр – это искусство, а искусство требует жертв. Вот он и жертвует бабушкиными оладьями.

– Ну что ты встала? Проходи и садись – сказала мама.

«Бабушкины оладьи, ну, очень вкусные. Бабушка у нас вообще мастерица. И готовит вкусно, и костюмы шьет для театра» – так говорит мама. «Театр – это тот, в котором искусство живет и жертв требует!» – так закончила свою мысль Катя.

– Наивкуснейший завтрак за сегодняшнее утро! – громко сказала Катя, с чем согласилась вся семья.

– Катенька, зайка, а теперь помоги маме собрать со стола посуду. – сказала бабушка.

Катя встала и покорно стала помогать маме. Со всеми этими хлопотами Катя уж совсем было забыла про своих новых друзей, лежащих спокойно у нее в кармашке. И только по завершению дел Катя вышла на крыльцо дома немного отдохнуть. Тут-то и вспомнились катушки, лежавшие у нее в кармашке.

***

На крыльце никого не было, и тогда Катя в атмосфере полной секретности достала из кармана катушки.

– Ну, привет! – прошептала Катя.

В ответ тишина. Катушки лежали на ладошке у Кати спокойно, не шевелясь. Они боялись хоть как-то себя выдать.

– Хм, – хмыкнула Катя, и, сжав ладонь с катушками, стала убирать их в карман.

– Она что, нас слышит?

– Как такое вообще может быть? – шептались катушки.

– Ага, так бы сразу, а то молчат себе, – строгим голосом произнесла Катя, как по телевизору во взрослом кино, и немножко нахмурила брови, так сказать, для пущей строгости.

– Привет! – слегка напуганными голосами ответили катушки.

– Вы что, волшебные, или я все еще сплю?

Катя сделала многозначительную паузу.

– Нет, нет, мы не волшебные, и это все наяву. Нитки тоже замолчали.

– А ну-ка, – продолжила строгим голосом Катя, – что с вами не так? Почему я вас слышу? И как вообще вы попали в мою комнату?

Шепотом, но перебивая друг друга, они уже было начали свой рассказ.

– Тихо!

Мимо крыльца, как ракета, пролетел соседский кот, а за ним следом пес Тимка и Саша. Саша на бегу кричал:

– Кать, давай с нами двор охранять от непрошенных гостей!

Катя никак не отреагировала. Лишь подумала: – "Тоже мне командир нашелся".

– Ну, чего там у вас, говорите. Никого нет.

Воцарилась полная тишина. Белая катушка тихонько спросила:

– С самого начала?

– Да, а иначе я ничего не пойму. – ответила Катя.

– Все истории должны иметь свое начало. – добавила она.

– Давным-давно… – начала черная катушка.

– Но насколько давно, мы не знаем. – добавила белая катушка.

– Я продолжу! – многозначительно сказала черная.

– Так вот, на одной большой фабрике, где производят нитки и окрашивают в разные цвета, нас там же накручивают на катушки, потом упаковывают и отправляют в магазины, а уже из магазинов мы попадаем в дома, где и служим во благо людям. – многозначительно заключила черная катушка.

– Что это значит «служим во благо»? – уточнила Катя.

– А…а… – перебивая друг друга, продолжили катушки, но поняв, что рассказ будет непонятен, продолжила белая катушка:

– А это значит, что у нас может быть очень интересная жизнь. Мы пришиваем оторвавшиеся пуговицы, зашиваем распоровшуюся одежду, шьем и вышиваем, да и много всего, – это и называется «во благо». Но рано или поздно мы заканчиваемся и остаемся жить только в маленьких частях своей работы. – с грустью в голосе закончила говорить белая катушка.

– Однако самое страшное для нас, – продолжила черная катушка, – потеряться или размотаться бесцельно.

– Почему это самое страшное? – спросила Катя.

– Потому что это значит быть бесполезной, прожить жизнь и не принести пользы, что может быть ужасней.

Черная катушка замолчала, и белая, как бы, подхватила разговор:

– Вот мы и испугались, оказавшись в незнакомом месте.

– Не бойтесь, это мы, просто переехали к бабушке, – попыталась успокоить их Катя.

– Вы расскажите, где ваш дом, точнее, в какой коробке вы, так сказать, живете, и я вас туда отнесу.

– Наш дом? Мы не знаем, где наш дом. Мы только знаем, как он выглядит, и кто в нем живет.

– Хорошо – сказала Катя – говорите, как он выглядит.

Катушки стали рассказывать, перебивая друг друга, что их дом – это старая жестяная коробка от новогоднего печенья, голубого цвета с золотой росписью и слегка помятая сбоку. Так разошлись, что упомянули всех жителей: много катушек с разными нитками, пуговицы, подушечка с иголками и булавками, ножницы, сантиметр и много кого еще. Катя даже всех не запомнила, но ей было жуть как интересно. К концу своего рассказа катушки от воспоминаний чуть не расплакались. Их тревожила мысль, что они навсегда потерялись.

– Спокойно, я узнаю, где ваш дом и отнесу вас туда!

 ***

Закончив разговор, Катя убрала катушки в карман и хотела было пойти в дом, как на крыльце появилась мама. Она подошла к Кате и погладила ее по голове.

– Не грусти – сказала мама, – ты быстро привыкнешь к новому месту.

А потом почему-то добавила: – Здесь столько всего интересного и загадочного.

Тут подбежал Саша и, схватив маму за руку, потянул её в дом с желанием что-то показать. Мама пошла и на ходу спросила:

– Катенька, а ты не видела нитки, две катушки? Я у тебя в комнате их не оставляла?

– Нет! – быстро ответила Катя и поспешила спуститься с крыльца во двор.

– Хорошо, но, если увидишь… – договорить она не успела, так как Саша затянул ее в дом. Дверь за ними захлопнулась, и стало тихо.

Катя стояла и не понимала, что заставило ее сказать неправду. То ли присутствие брата, то ли желание самой разобраться в столь запутанном деле. Понять было невозможно. Но Катя решила твердо, что обманывать это плохо.

– Пойду и расскажу все маме. – сказала Катя вслух и направилась в дом.

Маму Катя застала на верхнем этаже, в комнате, где она разбирала вещи. Катя подошла и взяла маму за руку.

– Что, доча? Ты чего такая? Случилось что? – заволновалась мама.

– Да, я плохо поступила. Я сказала неправду.

– Какую неправду? Ты – о чем?

Мама отложила дела.

– Это я взяла катушки. А еще они со мной разговаривают. Попросили найти их дом.

– Да, дело серьезное. То, что ты призналась, это хорошо. Но где их дом, я тоже не знаю. Ведь вещи после переезда не разобраны. Ты можешь с ними поиграть. А когда надоест, отнеси их в бабушкину комнату для шитья.

– Это где манекен и зеркало? – уточнила Катя.

– Да, только там без спроса ничего не бери, ладно?

– Ладно, – сказала Катя.

– Иди играй. Да… И в моем детстве со мной говорили столовые приборы. Ложки, вилки… Иди играй. Все хорошо, – добавила мама.

Катя пошла в свою комнату, по дороге размышляя: – «Это хорошо, что у меня от мамы нет секретов. Но вот ложки, вилки… Хм…» – хмыкнула Катя.

Зайдя в свою комнату, она достала катушки из кармана.

– Вы все слышали? – обратилась она к ним. – Если ваш дом упакован в вещах, то найти его пока нельзя.

– А как же мы? – Катушки были сильно расстроены.

– Пока нельзя, – уточнила Катя. – Я отнесу вас в бабушкину швейную комнату. Там много ниток, иголок, пуговиц. Возможно, и домик ваш тоже там.