Диплом колледжа

Алия в городе продолжала успешно учиться и воевать на два фронта. Я сильно завидовала ей, сидя в доме Хана с набухающим животом на седьмом месяце беременности, потому что была в сексе уже вне игры или как говорит дядя Коля – в ауте и волновалась, чтобы Хан крепко не увлекся какой-нибудь посторонней красавицей. Для меня, как и для любой замужней женщины самое главное, чтобы мой любимый муженек не ушел налево окончательно, а если он будет иногда общаться с кем-то для своего удовольствия и укрепления здоровья, так это я легко переживу, потому что сама тоже люблю заниматься левизной.

В заранее намеченный срок я удачно родила здорового сына за счет своего широкого таза. Желанный и такой долгожданный ребенок очень похож на Хана, но в отличие от него мой сынок часто улыбается, потому что я радуюсь своей молодой жизни и всегда улыбаюсь ему, а он обезьянничает, как и все маленькие дети.

– Ах ты, моя лапочка! – восторгаюсь я, глядя прямо в его черные глазки.

На мусульманский праздник собрались наши родственники, и всеми уважаемые люди, чтобы устроить своеобразные смотрины моему первенцу. Все присутствующие отметили поразительное сходство мальчика с Ханом и дружно поздравляли его, а он сам весьма довольный этим важным для него обстоятельством и видя улыбающегося ребенка, вслух выразил общее мнение всех собравшихся:

– А что? Веселый будет парень!

Гости обсудили и сообща порекомендовали назвать мальчика Минихан. Мой маленький сынишка полностью соответствует такому имени – Хан в миниатюре. Так и записали его в свидетельстве о рождении. Ну, а большой Хан на радостях от появления долгожданного сына не только оформил его на себя как положено по закону, но еще взял и выкупил для меня весь наш районный рынок. Дело в том, что иметь наследника было его самой заветной мечтой.

– Я столько наколотил денег! А кому это все передать? – часто думал он по ночам.

Меня же он предупреждал перед родами в открытую:

– Наиля! Смотри, не подведи!

Вездесущий первый заместитель главы администрации района вовремя подсуетился, оперативно оформил и вручил мне свидетельство индивидуального предпринимателя с разрешением торгово-закупочной деятельности, сокращенно ТЗД, и я одномоментно стала хозяйкой целого рынка и частным предпринимателем.

Когда приступила к выполнению своих супружеских обязанностей, то с голодухи довольно быстро затмила саму себя до рождения ребенка, потому что была уже не молоденькой развязной девушкой, а опытной тигрицей в постели. Каждый раз я не могла обуздать свои горячие страсти, и у нас всегда получался грандиозный секс наподобие действий артистов в эротических кинофильмах.

Сексуально встречаюсь с Ханом один раз в неделю, но регулярно и всегда по воскресеньям. Общаться именно по воскресеньям мы с ним привыкли за целый год моей учебы в городе. В этот день он приходит ко мне в гости, а я не отхожу от него ни на шаг и ублажаю все его прихоти, удовлетворяя и физически и морально по полной программе. В будние дни недели стараюсь особо не попадаться ему на глаза, тем более, что он постоянно мотается по своим производственным объектам. Зато я показываюсь со всех сторон своего красивого тела по четвергам, вы сами знаете кому, дорогие мои читательницы. Немного не дождавшись, когда моему сыну исполнится один год и он, как говорят знающие люди твердо встанет на ноги, по совету Николая Ильича для закрепления достигнутого успеха снова забеременела от Хана на второго мальчика-дублера.

– Зачем тебе второй сын? – удивленно спросила меня слишком экономная мама.

– Чтобы они играли вместе, когда вырастут.

                  *            *            *

Еще раньше я вышла работать на рынок и быстро взяла бразды правления в свои руки. Во время работы продавщицей на своей собственной шкуре крепко прочувствовала и хорошо знала, каково стоять целый день под открытым небом, выдерживая жару и холод, ветер и дождь. Поэтому сразу же организовала реконструкцию торговых рядов и строительство нового современного крытого павильона с холодильниками, складами, бытовками и т. д. Шикарный проект районного рынка мне сделали за солидные деньги в главном архитектурном институте Уфы.

Рабочие Хана постепенно привыкли и стали слушаться меня. Из их числа добровольно выделилась целая бригада специалистов, которая за лето в свободное от основной работы время отстроила практически новый рынок, получая за это хорошую дополнительную оплату. Некоторые всезнающие и ушлые люди согласно разработанного и утвержденного проекта сами привозили мне необходимые строительные материалы, а я покупала у них по дешевке за наличные деньги, потому что эти материалы были ворованными с других строек. Меня не касается с каких именно. Оборудование для рынка я лично ездила закупать в город. Деньги на расходы, связанные с этим строительством, снимала с подаренной мне карточки Хана.

– Я потратила всю сумму, – однажды вынужденно повинилась перед ним.

На это он только пожал плечами:

– Раз ты – хозяйка рынка, то тебе и решать.

Но карточку мне сразу пополнил. Строительную технику своего Хозяина я использовала совершенно бесплатно, а машинистам за сверхурочную работу на моей стройке доплачивала в двойном размере главная бухгалтерша его фирмы. Лично я наняла повариху и организовала за свой счет сытные обеды для участников строительства. Кроме этого, мне по распоряжению первого заместителя главы администрации района благоустроили и заасфальтировали всю прилегающую территорию нашего районного рынка.

Я официально получаю арендную плату с каждого торгового места в зависимости от его площади по вполне доступному тарифу. У меня есть твердая уверенность, что затраченные на строительство большие денежные средства постепенно вернутся ко мне, да еще и с процентами, так как количество торговых мест и товарооборот рынка увеличились почти в полтора раза. В дополнение к этому организовала от имени всего района очень выгодную выездную торговлю в город на грузовых автомобилях Хана во время ежегодных ярмарок.

По делам внутри рынка я сначала перевела торговую точку моей любимой тети на самое ходовое и прибыльное место. Это прокатило со скрипом, но в целом нормально. Народ пошумел, потеснился, а потом согласился с родственными связями и успокоился.

– Что поделать? Это ее родная тетя, – популярно объяснили сомневающимся.

Следом за тем я порвала договор аренды и выгнала с рынка двух мазуриков, а вместо них пригласила своих знакомых азеров с Центрального рынка, которые привезли к нам в район самые отборные фрукты и овощи по вполне приемлемым ценам. Вот здесь уже разгорелся серьезный конфликт коммерческих интересов с грязной матерщиной, низкими оскорблениями и взаимными угрозами, потому что за каждым деловым человеком всегда кто-то стоит сверху, сзади или же с боков.

Открытый скандал произошел у нас посредине торгового зала около мясного ряда. Я шла вместе со своей бухгалтершей на выход, когда эти два здоровых мужика начали поливать нас своей словесной грязью. Мы ответили им тем же, перейдя на истошный крик. Торговля вокруг нас остановилась, и продавцы, и покупатели внимали нашей отчаянной перепалке. Каких только матюков не наслушались мы, но им не удалось перекричать нас. Тогда эти скандалисты хотели напасть на нас и протянули руки. Но тут все невольные зрители закричали хором:

– Только без рук!

Ближайшие две продавщицы выскочили из-за прилавков к нам на помощь. Одна из них визжала как маленькая девочка, а другая помогала нам орать и посылала их очень далеко, вы сами прекрасно понимаете, как и куда именно. Этим неудачливым коммерсантам и матерщинникам пришлось ретироваться восвояси.

Хану доложили об этом происшествии, а он обеспокоился и спросил разъяснения у меня:

– Наиля! Я слышал, что на тебя кое-кто наезжает на рынке. Может мне стоит разобраться в этом вопросе?

– Да, такое есть на самом деле! Но тебе не надо впрягаться, я сама уразумею и разберусь с ними. Спасибо за заботу, дорогой! Моя полиция меня бережет.

Когда заявила таким образом, то имела в виду своего близкого друга – первого заместителя главы администрации района, который по своей должностной инструкции курирует работу местных правоохранительных органов, то есть фактически вся полиция нашего района находится у него в подчинении. Уж кого-кого, а меня он в обиду не даст. Вскоре около входа в наш рыночный павильон установили так называемый в народе стакан, то есть стеклянную будку для постоянного полицейского поста.

Еще через неделю по кляузному заявлению этих обиженных дельцов ко мне нагрянули с проверкой две высокопоставленные женщины из районной налоговой инспекции. Они вначале прошлись по рынку, а потом внимательно просмотрели бухгалтерские документы, но здесь придраться было не к чему. Свидетельство индивидуального предпринимателя в рамке висело на стене моего кабинета. Наконец, старшая проверяющая прямо в лоб спросила у меня:

– А на каком основании ты, такая молоденькая девчонка, и так лихо управляешь нашим районным рынком?

Крыть мне было больше нечем, я нехотя достала из своего сейфа спрятанный туда диплом колледжа и заодно первый раз очень внимательно прочитала его сама.

– Ё-моё! Оказывается, я – дипломированный экономист! – помянула про себя добрым словом своего бывшего любимого преподавателя Сергея Николаевича.

Обе женщины крутили, вертели диплом в руках и даже понюхали его, но сразу заткнулись. Они вынуждены были написать в своем акте проверки, что факты, изложенные в заявлении против меня, не подтвердились, а я за это вручила им на обратную дорожку по два увесистых пакета со свежим мясом и фруктами.

– Из рынка с пустыми руками не уходят. Приятного аппетита! Хоп! – напомнила им давнишние правила.

Дополнительно, но по большому секрету сообщаю только вам, дорогие мои читательницы, что у меня на рынке несмотря на категорическое запрещение подобной параллельной трудовой деятельности работает по совместительству под фамилией своей замужней дочери та самая Нурия, вместе с которой мы успешно бодались тогда с торговыми хулиганами. Она является опытнейшей бухгалтершей из нашей районной администрации. Мы с ней аккуратно рассчитываемся за электроэнергию, воду и газ, сполна выплачиваем все положенные налоги и сборы в бюджет. Я вовремя представляю подготовленные ею квартальные отчеты и годовой баланс в налоговую инспекцию, а все потому, что наш районный рынок, как и другие подобные торговые организации имеет хорошую постоянную прибыль, которая мало зависит от всяких внешних причин. На любой рост цен производителей рынок сразу же отвечает своим соответствующим ростом. Здесь действует железное правило бизнеса – торговля всегда на плюсе! Другими словами – кто продает, тот всегда выигрывает.

А вот мне помог самостоятельно отбиться от налоговых работниц диплом колледжа.

Собачница

                              Люби, люби то, чего ты хочешь,

                              потому что любовь к этому

                              притягивает это к тебе.

Мое окружение

Во время утреннего сладкого сна страшно не хочется вставать из теплой постели, но уже скрипнули под окном тормоза автомобиля перед нашим перекрестком и подал голос будильник из моего сотового телефона. Заметно рассветает. Утро явилось сегодня отменно красивым конкретно именно для меня – Локтевой Марины Антоновны, двадцатичетырехлетней симпатичной в меру упитанной шатенки среднего роста без комплексов, всяких проблем и излишней скромности.

Я работаю поваром на раздаче в заводской столовой во вторую смену. Пищу готовят утром, а вечером мы с моей напарницей Ниной только разогреваем ее и делим на порции. Поэтому я сильно не напрягаюсь и не устаю на работе, а с утра у меня много свободного времени, которое я рационально использую по своему собственному усмотрению.

В самом начале и в конце рабочей смены я хожу к ближним воротам кормить собак. Около заводских ворот меня ожидают две мои верные подружки. Я называю их по первой и последней буквам от слова завод – Зайка и Дайка. Это списанные по возрасту из пограничных войск служебные восточно-европейские овчарки. Они девочки, потому что у молодых сучек сильнее восприятие запаха, и они лучше идут по следу. Действительный срок службы на границе у них всего три – пять лет. Потом нюх ослабевает, и они идут на списание во внутреннюю охрану разных государственных объектов. Их кормление входит в мои поварские обязанности. Для них я откладываю косточки и мясные остатки. Из всех работников и работниц завода они меня узнают моментально по внешнему виду, голосу и запаху. После кормления я прогуливаюсь по заводскому двору от ворот до столовой и обратно в сопровождении своих четвероногих подруг, которые слушаются только меня и беспрекословно выполняют все мои команды. Вот поэтому меня и прозвали Собачницей.

– Кто меня так окрестил неизвестно, но все на заводе называют меня такой кличкой, и с этим ничего поделать нельзя, – напрасно жалуюсь я своей понимающей маме.

Наш большой завод раньше был чисто военным, номерным и назывался почтовым ящиком. Сейчас он переименован в производственное объединение, но продолжает выпускать продукцию для военных. Моя мама по прозвищу и на внешний вид – Старуха с остатками былой красоты давно на пенсии, но напряженно трудится на своем ответственном посту. Мама работала раньше на прессе в штамповочном цехе вместе с моей бабушкой. Потом выучилась в кулинарном техникуме и перешла поварихой в заводскую столовую, где со временем стала заведующей. Теперь на заводе совместно с ней работаю я. Мы с мамой не злоупотребляем своим служебным положением, но все равно еды и продуктов питания у нас навалом, как и у всех других работников общепита. Тем более, что в нашей большой столовой частенько отмечают юбилеи, играют свадьбы и проводят разные внутризаводские мероприятия. Моя мама как заведующая столовой пропадает на работе с раннего утра и до позднего вечера. Она такая добросовестная, что иногда в случае особой необходимости сама становится около котлов, если кто-то из поварих заболеет или отпросится с работы.

– Мама! Побереги себя, пожалуйста, – иногда прошу я ее.

– Меня бог бережет! – слышу в ответ.

Из-за своего производственного фанатизма мама родила меня очень поздно от легкомысленного конструктора какого-то изделия, временно командированного к нам на завод из другого города. Такая у нее легенда про мое появление на свет, а может быть так оно и было на самом деле, но своего отца я никогда не видела в глаза и даже неизвестно, знает ли он обо мне. Я устроилась на работу в столовую через курсы поваров по настоянию матери, которая хотела отвадить свою дочь от болтания вечерами по улицам. Это ее оригинальный метод воспитания, потому что постоянно контролировать меня у нее не хватает времени.

– У коллектива столовой на виду не испортится, – совершенно уверенно считает моя мама.

Мы живем с мамой вдвоем на втором этаже в двухкомнатной благоустроенной квартире пятиэтажного дома рядом с заводом, а еще я учусь заочно на экономиста, и в этом году заканчиваю обучение. Вот этого переломного момента в нашей жизни и ждет моя старенькая мама, чтобы передать мне по наследству заведование нашей заводской столовой и со спокойной душой уйти на заслуженный отдых. Для выполнения этой ее задумки, я прихожу работать на один час раньше, чтобы вместе с ней и ее бухгалтершей просматривать и досконально изучать деловые бумаги. По моей просьбе в ее кабинете установили компьютер, в который я забила всю нормативную документацию по столовой. Так что, теоретически считаю себя готовой к руководству столовой, а практически я уже два раза исполняла обязанности заведующей, когда мама согласно графика уходила в очередной отпуск.

– Какой пост приняла, такой и сдаю, – всегда отчитывалась перед ней, когда загорелая мама возвращалась с югов.

В роли заведующей столовой я регулярно посещала декадные оперативные совещания у генерального директора нашего производственного объединения. Они проходили в его огромном кабинете, где посредине стоит большой т-образный стол для заседаний, за которым кроме его хозяина сидели только двое: главный инженер и начальник производства. Начальники цехов и вспомогательных служб располагались на стульях вдоль стен. Я сидела всегда рядом с нашей врачихой в самом конце кабинета. Обе были в своей рабочей одежде – белых халатах. Некоторые заводские деятели сначала удивлялись моей молодости, а потом немного привыкли и перевели свое внимание на мои хорошие ножки, смело выглядывающие из-под коротенького халата.

– Смотрите, пожалуйста, мне не жалко, – с гордостью замечаю их пронзительные мужские взгляды.

На этих оперативках шли горячие разборки между руководителями производственных подразделений, иногда переходящие в личные оскорбления. Все собравшиеся были с высшими техническими образованиями, но общались между собой одинаково как американцы по именам фамильярно на "ты", а иногда даже по кличкам. Генерального директора уважительно величали Шеф. Выступающие вскакивали со своих мест – это называлось у нас дергать гвозди. Когда человек резко встает на ноги, то ягодицы у него сжимаются, как будто он своим задом выдергивает гвоздь из сидения стула.

– Это хорошая гимнастика при сидячей работе, – тихо объясняет мне на ухо грамотная врачиха.

Оживленная дискуссия велась на непонятном для посторонних людей специфическом производственном жаргоне, на котором не пишется ни одна книга. То ли из соображений секретности заводской продукции, то ли от удобства произношения, но все как будто сговорились между собой и почему-то условно называли разными бабочками и хомутами многие детали изделий под цифровыми номерами и точками, а смысл взаимных претензий заключался обычно в недопоставке кому-то каких-то комплектующих изделий, заготовок или материалов в строго установленные сроки. Они скандалили и наезжали друг на друга из-за понятного и правильного желания всем вместе наладить ритмичное производство продукции, но эмоции у них иногда перехлестывали рамки приличия.

Так или иначе, но оперативка всегда давала ощутимый толчок в производственных делах. Завершалась эта регулярная говорильня вечными призывами генерального директора строго выполнять намеченную кем-то сверху программу. Он изъяснялся на таком же оригинальном заводском наречии, но временами, когда бывал не в духе срывался и переходил на общепринятую в нашем народе и тоже непечатную отборную матерщину, потому что наш генеральный терпеть не может впустую два раза повторять одно и то же.

– Сказал один раз и точка! – часто повторяет он свое любимое изречение.

Однажды на очередной такой оперативке начальник производства приказал мне:

– Собачница! Обеспечь питанием в субботний день, выходящий на сверхурочную работу сборочный цех! Количество людей где-то примерно около ста человек.

При этом он впервые при всем народе назвал меня этой кличкой и с долей иронии переспросил:

– Ты не будешь обижаться на это?

Я вскочила на ноги и четко подколола его под хохот участников совещания:

– Врач на больных не обижается! Ха-ха-ха! Мы все свои люди, так что называй меня как тебе удобно, а питание работников в субботу будет обеспечено без проблем.

С тех пор вот это погоняло Собачница почти официально плотно прилипло ко мне наподобие медицинского лейкопластыря.

                  *            *            *

Мои самые близкие соседи по лестничной площадке – наши входные двери расположены рядом, являются преподавателями сельскохозяйственного университета. Их дочь Лилия, а короче Лиля одного года рождения со мной учится в сельхозе фактически у своих собственных родителей. Мы с ней не только соседки, но и лучшие подружки с самого раннего детства.

– Ты как думаешь, Лиля? – иногда спрашиваю ее на волнующую всех девушек тему.

– Так же, как и ты, – обычно отвечает моя любимая подруга.

Ее отец Геннадий Сергеевич, сорока семи лет, красивый, высокий и всегда в хорошем настроении молодой еще на вид академически одетый мужчина заведует кафедрой сопротивления материалов в этом сельскохозяйственном университете и имеет соответствующие высокие звания. Сопромат изучают студенты, которые после выпуска будут заниматься эксплуатацией и ремонтом сельскохозяйственной техники. Эта дисциплина считается самым тяжелым учебным предметом, поэтому Геннадий Сергеевич числится очень умным преподавателем и пользуется большим заслуженным авторитетом. В своей лаборатории он постоянно испытывает на разрыв различные материалы и составляет собственные таблицы, проверяя некоторые сомнительные на его взгляд данные учебников.

Моя ближайшая подружка Лиля зовет своего отца Гена-крокодил, чтобы подчеркнуть свою независимость от него, и я тоже вслед за ней при встрече кричу ему как равному себе:

– Гена! Привет!

Он улыбается, слегка кланяется и с уважением величает меня по имени отчеству:

– Здравствуйте, Марина Антоновна. Как чувствует себя ваше драгоценное здоровье?

– Гена! Здоровье в порядке, спасибо зарядке! Можешь лично удостовериться.

И я задираю спереди до пояса подол своего платья. Он осуждающе разводит руками, но глаз не отводит от моих полных бедер и шелковых трусиков.

– А вдруг кто-то увидит, Марина Антоновна? – оглядывается по сторонам.

– Гена! Не надо темнить! Если я тебе не нравлюсь, то скажи мне эту горькую правду без всяких выкрутасов или можешь вообще закрыть глаза! – обиженно говорю, отпуская платье на место.

– Вы мне нравитесь, Марина Антоновна, но не до такой же степени, – все-таки признается и объясняет свою позицию Геннадий Сергеевич, который любит точность и определенность во всех проявлениях сегодняшней замечательной жизни.

Все дело в том, что у нас с ним общие собачьи интересы, потому что его хобби совпадает с моим. Он страстно любит собак и держит у себя дома огромного черного пса Урана – немецкая овчарка и маленького рыжего с длинными висящими вниз ушами кокер-спаниеля Феликса. Еще будучи студентом, Геннадий Сергеевич принимал участие в лыжных гонках и с тех пор хорошо стоит на лыжах, а теперь он зимой при случае тренирует своего сильного любимца Урана. Вместе со своей собакой он участвовал в республиканских соревнованиях по буксировке лыжника, где Уран получил бронзовую медаль, которую теперь гордо носит на ошейнике.

На этих соревнованиях я болела за Гену, помогала удерживать своих собак, чтобы они не сцепились драться с другими псами, ухаживала за ним в раздевалке и поила его своим самодельным допингом – крепкий горячий кофе наполовину с водкой в маленьком термосе. Во время переодевания после соревнований в чистое белье я мельком успела увидеть его мужское естество. Фаллос был в спокойном висячем вниз положении, но произвел на меня сильнейшее впечатление. Я мысленно представила себе каким он будет большим, если вдруг поднимется вверх, и пробормотала сама себе под нос:

– О-о! Это будет прекрасное зрелище!

Мама Лили и жена Геннадия Сергеевича была типичная громкоголосая преподавательница природоведения с непроницаемым суровым лицом, толстая, старомодно одетая и застегнутая на все пуговицы. Она старше своего мужа на два года. Рожать второго ребенка отказалась и с тех пор предохраняется от него всеми возможными способами. Она готовила пищу плохо и что попало, поэтому муж и дочь в основном питались в студенческой столовой. Ихних собак она никогда не кормила, презирала, брезговала и боялась их одновременно. После контакта с ними сразу шла мыть руки с мылом. Была тупая по жизни, но необыкновенно мнила из себя, поэтому много раз просила и можно сказать настойчиво приучала всех окружающих, в том числе своего мужа:

– Называйте меня на "вы" – Галиной Николаевной.

Особенно она гордилась званием профессора у своего мужа. Еще бы, ведь она стала профессоршей, не стукнув для этого ни одним пальцем. Со мной она не здоровалась принципиально, так как я по профессии повариха и по ее критериям являюсь существом из низшего слоя нашего современного гражданского общества, где высоко котируются менеджеры, маклеры и прочие вымогающие средства жулики. Мне представлялось, что такая замкнутая и малообщительная женщина слабо удовлетворяла естественные потребности открытого и веселого Геннадия Сергеевича. Однако, она лихо отбивала все поползновения на него сексуально активных молодых студенток.

– Геннадий Сергеевич! Если я только узнаю о ваших шашнях со студентками, то пеняйте тогда сами на себя, – беспочвенно подозревала и постоянно угрожала она своему мужу.

У меня есть постоянный парень по имени Аркадий, если можно считать парнем высокого крепкого 30-летнего мужика с аккуратными усиками и бородкой. Он работает на нашем заводе и является классным слесарем-инструментальщиком. Живет с родителями в нашем же доме в соседнем подъезде. Мы с ним регулярно не менее одного раза в неделю кувыркаемся в постели по-всякому и пробуем разные сексуальные позы у меня на квартире во время его перерыва на обед. К себе домой для этих дел он меня не приглашает из-за своих строгих предков, которые допускают интимную близость только в законном браке. За него можно было давно выходить замуж, но я жду окончания своей учебы в университете, потому что люблю делать все по порядку. Красавица Лиля немного завидует мне. У нее было много мелких интрижек, но постоянного надежного кавалера она пока не имеет.