Не моя невеста

– Мужу привет от нас передавай, – Мия делает шаг вперёд, скидывая с плеча мою руку.

– Обязательно, – натянуто улыбается Галя.

– И в следующий раз вместе с мужем в гости приезжай, – продолжает её цеплять.

Галя, игнорируя колкость Мии, подходит к бабушке и пожимает ей руку со словами:

– Было приятно познакомиться.

– Скоро увидимся, – отвечает бабушка.

– Конечно, – Галя разворачивается и смотрит на нас с Мией. – Проводите?

– Да, – хватаю Мию за руку и тяну за собой.

В прихожей Мия нервно прислоняется к стене и смотрит то на Галю, то на меня. Она прекрасно поняла, кто это и зачем она приезжала.

– Боже, какой же ты мерзкий, – произносит Мия, как только я закрываю дверь за Галей.

– Потише, – предостерегаю её, вставая вплотную к ней и понижая голос, чтобы бабушка не услышала.

– У неё же есть…

– начинает она, но я прерываю её.

– Это не твоё дело. Быстро взяла себя в руки и отыграла свою роль на ура.

– Что тут происходит? – выходит из гостиной бабушка.

– Да вот спорим, кто ужин будет готовить, – притягиваю Мию к себе и замечаю слёзы в её глазах. Целую в щёку, надеясь, что она не разрыдается на глазах у бабушки. – Ау… – Мия неожиданно щиплет меня за бок, давая понять, что я перехожу границы.

– Так идите и готовьте вместе, чтобы не спорить.

– Мы так и хотели.

– Давайте, идите уже, я очень голодна.

Бабушка возвращается в гостиную, а я подхватываю пакеты и, взяв Мию за руку, веду на кухню, словно мы счастливая пара.

– Мне нужно до одиннадцати вернуться в общежитие, – шепчет Мия, когда мы начинаем разбирать пакеты.

– Ты что, пила? – спрашиваю, снова уловив запах алкоголя, исходящий от неё.

– Немного, – смущенно отвечает она, отводя взгляд. – Я была в гостях у Сони, – начинает она оправдываться.

– Надеюсь, ты не будешь сегодня ко мне приставать? – наигранно серьёзно спрашиваю я, пытаясь разрядить обстановку.

– Я не останусь, – испуганно произносит она, краснея.

– Сегодня тебе придётся переночевать у меня, – констатирую я факт, давая понять, что выбора у неё нет.

Глава 11_ Мия

Утро наступает неожиданно, я не могу вдохнуть полной грудью, лёжа на животе. Меня словно каменная плита придавила к матрасу, и при этом что-то очень большое и твёрдое упирается в поясницу.

– Слезь с меня, – рычу сквозь зубы, ударяя Глеба локтем в рёбра.

– Ай… кто так будит? – ворчит он, перекатываясь на спину.

– Опять сон приснился? – сажусь и мельком бросаю взгляд на его вздыбившийся пах.

– Это нормальная реакция у мужчин по утрам, – опускает руку и сжимает свой орган ладонью.

– Прикройся, – натягиваю на него одеяло.

– Боже, Мия. Мне прямо жалко стало твоего жениха. Ты боишься члена как огня, а это немало важный орган для крепкого брака.

– Его… члена я не боюсь. И это не означает, что теперь все подряд могут ко мне прижиматься.

Глеб приподнимает голову и смотрит на меня немигающим взглядом.

– Хм… – окидывает меня с ног до головы. – Даже не подумал бы.

Краснея от смущения, натягиваю простынь на ноги и тянусь за телефоном. Семь утра, пора вставать.

Вчера мне всё-таки пришлось остаться у Глеба. Бабушка задержалась допоздна и, сказав, что ей завтра рано утром надо в фирму, осталась у него.

Поднимаюсь с кровати, стараясь не смотреть в сторону Глеба. Он умудряется даже спросонья выглядеть так, словно только что сошел с обложки журнала. Чертов мачо. Схватив свои вещи, я направилась в ванную комнату. Зубная щетка и паста лежали на прежнем месте. Глеб вчера любезно поделился со мной новой зубной щёткой, со словами: «Это тебе, свою зубную щётку сюда вести не нужно». А вот расчески нигде не было. Пришлось пригладить волосы мокрыми руками, что, конечно, не сделало меня краше. В голове пробежала мысль: в следующий раз принесу свою расчёску и оставлю её. А ещё раскидаю по всей его квартире свои вещи. Бесит. Словно я сама напросилась у него переночевать.

Вернувшись в комнату, вижу, что Глеб уже сидит на кровати, свесив ноги на пол, задумчиво смотрит в окно.

– Я пойду. Бабушке скажешь, что я уехала на работу, – ищу глазами свою сумку.

– Завтрак? – поворачивает он ко мне голову.

– Нет, спасибо. Мне надо ещё в общагу переодеться.

Он пожимает плечами и встает с кровати. Его голый торс, покрытый легким загаром, заставляет меня отвести взгляд. "Сосредоточься, Мия, сосредоточься", – мысленно повторяю я.

Глеб подходит ко мне и протягивает мою сумку.

– Тебе такси вызвать?

Внезапно из кухни донёсся какой-то грохот, и я вздрагиваю.

– Видимо, бабушка тоже проснулась, – Глеб подошёл к шкафу, достал оттуда спортивные штаны и быстро натянул их на себя. – Пойдём, пожелаем доброе утро, – подхватил меня под локоть и повёл на кухню.

– Это я вас разбудила? – спрашивает бабушка, увидев нас. Глеб проходит и сразу устраивается за столом, а я так и стою у порога.

– Нет. Я вот уже на работу собралась.

– Сначала завтрак, – она ловко распределяет тесто по сковородке и бросает на меня быстрый взгляд. – Мия, поставь чайник.

– Хорошо, – улыбнувшись, иду ставить чайник.

Аромат свежеиспеченных блинчиков наполняет кухню, пробуждая во мне давно забытое чувство домашнего уюта. Давно я не ела блинчиков – подумала я, сглотнув слюну.

Налив всем чаю, сажусь за стол, стараясь не смотреть на довольное лицо Глеба. Первый блинчик оказался невероятно вкусным – тонким, нежным и сладким. Я невольно улыбнулась, вспомнив детство, когда мама пекла такие же блинчики по выходным.

Лидия Николаевна хлопочет у плиты, ловко переворачивая золотистые кружочки, а мы с Глебом уплетаем их за обе щеки, щедро поливая вареньем.

– Ну, рассказывайте, как спалось? – спрашивает она, подкладывая нам еще одну порцию. Чувствую, как щеки предательски порозовели.

– Хорошо, спасибо, – бормочу я, стараясь не встречаться с ней взглядом. Глеб хмыкает, но ничего не говорит.

– Я вам не мешала своим храпом?

– У меня хорошая шумоизоляция, – тянется к тарелке с блинами и, подняв на меня взгляд, с улыбкой добавляет: – Нас же ты тоже не слышала.

– Ты чего несёшь? – выпаливаю я, внезапно даже для себя.

Глеб резко меняется в лице, давая понять, что выпутываться из этой ситуации мне придется самой.

Бабушка удивленно вскидывает брови, ожидая объяснений. Я судорожно соображаю, как выкрутиться из этой неловкой ситуации.

– Я… я имела в виду, что не стоит обсуждать, чем мы занимались ночью, – чувствую, как краска заливает мое лицо.

– То есть, твои крики, – подстёгивает Глеб, явно хочет, чтобы я превратилась в помидор.

– Глеб, порой мне хочется оторвать тебе язык, – строго произносит бабушка. – Мия абсолютно права, такие вещи не стоит ни с кем обсуждать.

– Я и не обсуждал. Просто у кого-то фантазия слишком бурная, – смеётся он. – Мы просто вчера немного повздорили вечером, вот я и спросил, слышала ты нас или нет.

Боже. Как стыдно. Прикрываю глаза. Зачем он так? Специально издевается? С каждым его словом я чувствовала, как почва уходит из-под ног. Завтрак превратился в пытку, и я мечтала только об одном – поскорее сбежать отсюда.

Доев свой блинчик, я встала из-за стола.

– Спасибо за завтрак, было очень вкусно. Мне пора бежать, а то опоздаю.

– Да, конечно, беги. Глеб тебя проводит, – бабушка лукаво улыбнулась, и я поняла, что просто так она меня не отпустит. Глеб встал следом за мной, и мы вышли из кухни.

– Ну что, помидорка, все еще злишься? – усмехнулся он, когда мы оказались в коридоре.

– Ты невыносим, – шиплю я. – Зачем ты это делаешь?

– Мне нравится, как ты краснеешь, – пожимает он плечами. – И ты такая забавная, когда злишься, – Глеб встаёт возле двери и помогает мне надеть плащ.

– Ты ненормальный, – шиплю на него, вешая сумку на плечо. Он бросает быстрый взгляд за мою спину, резко хватает меня за затылок и притягивает к себе, его губы накрывают мои.

Глава 12_ Мия

Такси останавливается у огромного отцовского особняка, который больше похож на неприступную крепость, чем на дом. Белые колонны, безупречно подстриженные газоны, фонтан, извергающий воду, словно кит. Все это кричало о богатстве, которое я ненавидела. Богатство, построенное на несчастье моей семьи.

Я судорожно вздохнула, стараясь унять дрожь в руках. Сегодняшний ужин – это не просто ужин, а очередная пытка.

– Дыши, Мия, дыши, – прошептала я, покидая салон машины. Влажный воздух после дождя был пропитан запахом роз и денег – тошнотворным сочетанием.

Я подошла к массивным дубовым дверям и нажала на кнопку звонка. Внутри заиграла мелодичная трель, настолько изысканная, что мне захотелось развернуться и убежать. Была бы моя воля, я никогда бы не возвращалась сюда.

Дверь распахивается почти мгновенно. На пороге стоит Нина, наша экономка, няня, хранительница очага и, пожалуй, я бы даже назвала её хозяйкой этого дома. На ней держалось всё. Она же нам с сестрой заменила мать, когда та, не выдержав, сбежала от отца, оставив нас с ним.

– Нина, привет, – налетаю на неё с порога.

– Привет, моя хорошая, – она отстраняет меня за плечи, оглядываясь с тревогой. – Иди, он уже ждёт.

В её обычном мягком голосе не осталось и следа. Лицо исказилось от напряжения, а в глазах плескалось неприкрытое волнение.

– Он как всегда не в духе?

– Он не один, – предупреждает она.

– Понятно, – стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно, хотя внутри всё сжалось в тугой узел. Нина была единственным человеком в этом доме, к которому я испытывала хоть какие-то теплые чувства.

– Позвони Егору, – протягиваю ей свой мобильный.

– Хорошо, – кивнула она, пряча телефон в карман брюк.

Я вошла в огромный холл, освещенный хрустальной люстрой, которая, наверное, стоила больше, чем квартира. Повсюду висели картины в золотых рамах, изображающие суровых мужчин. Семейные портреты.

Звуки приглушенных голосов доносились из гостиной. Я остановилась у входа.

– Я милая и послушная. Буду сверкать улыбкой, будто бриллиант, выставленный на продажу, – шептала я, прикрыв глаза, собираясь с духом.

Я вошла.

В комнате было четверо мужчин, одетых в дорогие костюмы. Все они, разумеется, улыбались. Фальшиво. Как акулы, готовящиеся к трапезе. И в центре этой сцены, словно король на троне, восседал мой отец.

– Мия! – его голос был громким и властным. Он обвел меня взглядом, оценивая мой внешний вид. Я прекрасно знала, куда еду, поэтому надела строгий брючный костюм, за которым можно было скрыть все изгибы тела. Элегантно и не вызывающе.

– Здравствуйте, – я выдавила из себя улыбку и кивнула каждому из мужчин. Их взгляды буравили меня, заставляя чувствовать себя голой.

– Позволь представить тебя моим уважаемым партнерам, – отец поднялся и подошёл ко мне, кладя тяжёлую руку на плечо. – Мия – моя старшая дочь, – продолжил отец, сжимая моё плечо так, что я почувствовала боль. – Очень умная и перспективная девушка.

«Перспективная», – пронеслось у меня в голове. Как же. Перспектива для заключения выгодной сделки.

– А где твоя сестра, Милена? – спросил один из мужчин, оскалившись противной ухмылкой.

Внутри меня все похолодело. Милена. Она сейчас в частной школе-интернате в Швейцарии. Сослана за то, что посмела приехать ко мне без спросу, за то, что не хотела играть по правилам отца.

– У нее сейчас учеба, – пробормотала я, стараясь не выдать дрожь в голосе.

Отец бросил на меня предостерегающий взгляд.

– Милена усердно работает над своим образованием. Я хочу, чтобы мои дочери были лучшими жёнами.

"Лучшими", – подумала я с горечью. Лучшими марионетками в его руках и в руках его партнеров.

– Ну что ж, Мия, – отец обратился ко мне, его голос звучал слишком сладко. – Присоединяйся к нам. Расскажи гостям о своих… увлечениях.

Я села на диван и с усилием улыбнулась, стараясь скрыть клокочущую внутри ненависть вперемешку со страхом.

Однажды я стану свободной и верну себе свою жизнь. Обещаю. Себе и Милане.

Внезапно телефон отца зазвонил, и он попросил своих партнёров подождать нас в столовой.

– Егор, рад слышать, – отец включил громкую связь, не отрывая от меня взгляда. – Мы тебя слушаем, Мия тоже здесь.

– Роман Валерьевич, если я ещё раз узнаю, что Вы мою невесту выставляете на всеобщее обозрение, я скажу отцу, что сделка отменяется. Или Вы ищете более выгодное сотрудничество?

– Да ты что, – занервничал отец, бросая на меня гневный взгляд. – Мия приехала на ужин, а у меня в гостях партнёры. Я просто представил дочь. Хотел показать, какая она у меня выросла послушная и красивая, и что вторая уже на подходе.

– Вы решили похвастаться Мией, чтобы продать Милену?

– Выдать замуж. За достойного, – гордо произносит отец.

– В общем, я Вас предупредил. И если я обнаружу на теле своей невесты хоть один синяк, я перекрою Вам весь кислород. В прямом и переносном смысле.

– Да я никогда её не трогал, – взвился отец, стискивая зубы.

– Ещё скажите, что она сама себя избивала.

– Это были воспитательные меры.

– Я предупредил, – твёрдо, с нотками злости. После чего Егор тут же меняет тональность разговора и уже обращается ко мне: – Мия, милая, привет.

– Привет.

– Я через неделю прилетаю, увидимся.

– Правда? – обрадовалась я, не в силах скрыть восторг.

– Да, – в голосе слышалась улыбка.

– Буду ждать.

Отец отключает звонок и швыряет телефон на столик со словами:

– Щенок. Если бы я знал, какой он гадёныш, ни за что бы не заключил с ними сделку. Это ты ему позволила? – рявкает так, что я подпрыгиваю на диване.

– Нет, – мотаю головой, показывая, что у меня даже нет телефона.

– Нина! – орёт на весь дом.

Она тут же заходит в гостиную с непроницаемым выражением лица.

– Слушаю, Роман Валерьевич.

– Это ты позвонила Лаврентьеву?

– Я, – спокойно отвечает она, не опуская взгляд. – Он просил сообщать, когда его невеста сюда приезжает.

– Давно пора тебя уволить.

– Если Вы меня уволите, вся прислуга разбежится, – парировала она.

И это была правда. Не знаю, как ей удаётся, но она единственная, кто не боится отца и может ему противостоять. Может, дело в возрасте, и отец ее, хотя бы за это, уважает.

Отец поднимается и, тяжело дыша, уходит в столовую к своим партнёрам.

– Пойдём, ужином тебя накормлю, – Нина протянула мне руку.

– Спасибо тебе! За всё! – Я вскакиваю с дивана и, обняв её руку, мы идём на кухню.

– Осталось хорошо пристроить Милену, – тяжело вздыхает Нина.

– Он уже ищет ей жениха, – с горечью ответила я.

– Ничего удивительного, тебя он тоже начал пристраивать с семнадцати лет, – ставит передо мной тарелку с пловом.

– Мне хоть с Егором повезло. Надеюсь, и ей достанется такой же хороший парень, – беру вилку и начинаю кушать.

– Ой, – смеётся она. – Милаше, по-моему, всё равно кто, лишь бы деньги были.

– Это пока она так думает, ещё ветер в голове, – прожевав, отвечаю.

Нина садится напротив и, подперев подбородок ладонью, спрашивает: