Сначала будет кровь

– Мистер Мур, как вы думаете, это могли сделать головорезы из Террихила? – Спросил Шарль.

– Не думаю. – Ответил мистер Мур. – Они бы точно не стали так мелочиться, не в их стиле.

Мы с Шарлоттой переглянулись, и, кажется, подумали об одном и том же. «Головорезы» из Террихила, как их называют местные, были просто не способны на подобные низости. Они никогда не трогали невиновных. А уж тем более фотографировать спящих людей, нет, это точно не они.

– Мистер Мур. – Сказала я. – Возможно такое, что преступник где-то совсем рядом? И вовсе, может, быть не один?

– Возможно, вы же с Шарлоттой рядом и вас двое.

– Мистер Мур, я сейчас серьезно.

– Если серьезно, то все в этой жизни возможно. Первым делом вам нужно обратить внимание на тех, кто, как вам кажется, немного не в себе.

– Уильям. – Сказала Шарлотта.

– Да, он очень даже не в себе. – Подтвердила я.

– Какой раз удивляюсь вам, дамы, вам давно нужно было открыть свое частное детективное агентство.

– Давно нужно было открыть? – Спросил Дюк.

– Ну да, они же уже полтора года учатся в одном университете, почему бы им было не познакомиться раньше, они же даже мыслят одинаково. – Выкрутился мистер Мур.

– Гении мыслят одинаково. – Сказала Шарлотта.

– Поддерживаю.

Дюк посмотрел на меня, пытаясь понять, что же все же я скрываю. Я знала это взгляд, он так смотрел, когда был уверен в том, что кто-то проворачивает что-то за его спиной. Но я знала, что несмотря на то, какими детективными способностями он обладает, он все равно не сможет открыть тайну, что закрыта на тысячи замков и спрятана далеко, в глубинах памяти. Все из-за того, что он ищет что-то за спиной, а нужно искать перед носом. Он ведь тоже был частью той истории, и далеко не маленькой частью. Иногда нужно посмотреть рядом с собой, а не вглядываться в даль.

– Точно! – Воскликнула я. К тому моменту мы уже вышли из машины и мистер Мур с парнями ушли от нас достаточно далеко.

– Что такое? – Спросила Шарлотта.

– Эмблема.

– Ты имеешь в виду эмблему на ноже?

– Да. Это же эмблема нашей академии.

– Поэтому и нужно проверить Уильяма.

– Мне кажется, что тут он просто жертва. Каким бы странным он ни был, он не преступник. Он жертва, и, кажется, все мы тоже.

– Что ты хочешь сказать? – Шарлотта посмотрела мне прямо в глаза.

– Тебе не кажется странным все это? Уильям ученик нашей академии, все мы учимся в одной академии. И на ноже, которым ударили Дюка тоже эмблема нашей академии. Мужчина был очень большим и сильным, при этом невероятно быстрым. У него отличная физическая форма. И как его описал Дюк, он дрался, словно его готовили к подобному.

– Ты хочешь сказать, что он может быть учеником нашей академии?

– Да. Либо кто-то придумал все это из личных мотивов на нас, либо кто-то хочет втянуть нашу академию в конфликт и значительно посадить ее репутацию.

– Грязные игры?

– Да. В любом случае все дорожки сводятся к нашей академии.

– Значит, будем искать именно там?

– Да, но все равно нужно помнить, как и кому бы мы ни верили, единственные кому мы сейчас можем доверять это мы сами.

– Да, я понимаю. Только ты и я.

– Нельзя, чтобы кто-то понял, что мы ищем преступника в нашей академии.

– Поэтому все остаётся, как прежде.

– Да, пока мы должны делать вид, что не общаемся.

– Тогда, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание нам пора идти.

Шарлотта двинулась в сторону двери в полицейский участок, я отправилась следом за ней. Мы зашли вовремя, потому что ребята уже встали со своих мест и двинулись в кабинет. Я подошла к Дюку:

– Что происходит?

– Совместный допрос.

Мы зашли в кабинет и также по одному сели на стулья, через минуту появился мистер Мур. Он грозно зашел в кабинет и с грохотом сел на стул.

– Никто не хочет мне ничего рассказать? – Спросил мистер Мур.

– Что именно вы хотите знать? – Спросил Шарль.

– Где вы были этой ночью?

– Какой именно участок времени вас интересует? – Спросил Уильям.

– Вся ночь.

– Ну сначала я был в баре «Крипан», потом уехал в Террихил к бабушке.

– Мы с Эмбер всю ночь были вместе у меня дома.

– Мы с Дюком были у него дома, смотрели фильм. – Соврала я.

– Я и Шарлотта были дома, мы выпивали до самого утра.

– Эмбер и Клем, кто может подтвердить ваши слова?

– Моя мама. – Ответил Клем.

– Хорошо, мы с ней свяжемся. А кто может подтвердить ваши слова, Уильям?

– Бармен и бабушка.

– Отлично, как я понимаю, у вас, у всех есть алиби.

– А что, собственно, произошло? – Поинтересовался Клем.

– А вот что. – Мистер Мур бросил на стол нож в герметичном пакете. От неожиданности я вздрогнула.

– Это…? – Удивленно спросила Шарлотта.

– Это, тот самый нож.

– На нем кровь Дюка? – Спросила я.

– Скорее всего, да. Сегодня мы отправим его на экспертизу, через несколько дней результаты будут готовы, и мы вам сообщим.

В помещении становилось душно, слишком душно. Я поправила воротник, тошнота подступила к горлу. В моей голове начались резкие вспышки воспоминаний, кровь, повсюду была кровь. Я встала из-за стола шатаясь.

– Что такое мисс Бейкер? – Спросил мистер Мур.

– Кровь, она везде. – Нервно говорила я.

– Воспоминания. – Сообщил Дюк, придерживая меня. – Такое в последнее время часто происходит.

– Нужно вывести ее на воздух. – Сказал Уильям. – Такое было с моей сестрой, когда после долгого промежутка времени память начала возвращаться. – Он взял меня за плечи. – Я помогу ей, я знаю, что делать.

– Да, идите. Как приведешь ее в чувства возвращайтесь. – Он посмотрел на Дюка. – А вы, мистер Уокер останьтесь.

Уильям уверенно повел меня на улицу, усадил на лавочку рядом с полицейским участком и сказал:

– Старайся не закрывать глаза, и главное дыши.

Я старалась вдыхать и выдыхать.

– Так не закрывай глаза, смотри на меня, не закрывай глаза.

– Хорошо.

На воздухе становилось легче, Уильям сел рядом со мной:

– Таблетки перестали помогать?

– Да. – Я пыталась отдышаться.

– У моей сестры было так же, а потом…

– А потом? – Заинтересованно спросила я.

– Она все вспомнила. – Он сжал кулаки. – После аварии она совершенно не помнила всю прошлую неделю и даже забыла пару людей. А года спустя много лет вспомнила чуть не рехнулась. Это трудно, когда воспоминания многолетней давно врываются вот так вот в твою жизнь. Но она справилась, и сейчас все хорошо, но с того момента она сильно изменилась. А что произошло у тебя?

– Травма головы в раннем детстве. Я потеряла часть воспоминаний.

– И ты до сих пор не…?

– Нет, память так и не вернулась.

– Это страшно, забыть часть своей жизни.

– Не думаю, что там было что-то важное.

Мы поднялись с лавочки и вернулись в кабинет.

– Вы как раз вовремя.

Мы сели на свои места, и Дюк взял меня за руку, Шарлотта посмотрела на меня, и я кивнула, отвечая на ее немой вопрос.

– Джессика, как называется снотворное, которое ты принимаешь? – Спросил мистер Мур, держа в руках телефон. Я ответила ему, назвав марку и производителя, и мистер Мур покачал головой с облегчением. – Уильям, Эмбер и Клем вы можете быть свободны, остальных попрошу остаться. Трое молодых людей покинули кабинет, и мистер Мур сел на стул.

– Что такое, мистер Мур? – Спросила я.

– В вашей с Шарлоттой крови, и в воде из-под чайника были найдены следы снотворного. Но благо не твоего, Джессика. И еще один интересный факт, Джессика, когда ты последний раз принимала снотворное?

Я немного замялась:

– Давно, если быть точнее я уже неделю не принимаю снотворное. С того дня, как мы нашли Уильяма у дерева.

– Джессика, какого черта? – Спросил Дюк.

– Такого Дюк. Мне больше не помогает снотворное, от него только хуже. Как я перестала его пить, я стала спать и перестала просыпаться по ночам. Это снотворное делало только хуже Дюк.

– Джессика, ты можешь дать мне свое снотворное на экспертизу.

– Да, конечно. – Я засунула руку в сумку. – Вот оно. – Я протянула его мистеру Муру.

– Тебе повезло, Джессика. – Он смотрел в телефон, набирая кому-то сообщение.

– В смысле?

– Твое снотворное в смеси с тем, которое мы нашли у вас в крови вызывает сердечный приступ с летальным исходом.

– Джессика могла умереть? – Тревожно спросила Шарлотта.

– Она умерла бы, если бы все еще принимала свое снотворное.

– Какой ужас. – Дюк вцепился в меня так сильно, что в какой-то момент я думала, что он сломает мне руку.

– Джессику пытались убить? – Сказал Шарль.

– Возможно. – Сказал мистер Мур. – На этом, пожалуй, все детишки, вам пара домой. Только Джессика, задержись на чуть-чуть.

Все поднялись со своих мест и вышли, кроме меня. Мистер Мур сел рядом:

– Джессика, если тебя действительно пытались убить, то этот человек знал, какое именно снотворное ты принимаешь.

– Об этом почти никто не знает.

– Об этом я и говорю. Будь осторожна, Джессика. Постарайся контролировать, кто, и что тебе кладет тебе в тарелку.

– Иногда нужно смотреть перед собой, а не вглядываться в даль.

– Поспеши домой, Джессика, скоро совсем стемнеет. – Сказал мистер Мур. – Будь осторожна.

Я вышла из кабинета и медленно пошла в даль коридора к выходу. Меня действительно пытались убить? Но кто? А если это просто совпадение? Или какой-то больной человек решил поиграть с нами? Все равно меня не покидает чувство, что кто-то спланировал все, все наши действия уже известны. Чтобы мы не сделали, он или она знает все. Все, что мы сделаем, уже есть в его расчетах. Как будто это он или она подталкивает нас на эти поступки. Мои родители ушли настолько рано, что позвонили мне только в обед, спросить, проснулась ли я. Рано или поздно папа узнает, что этой ночью меня не было дома, а значит, узнает и мама. Скандала, кажется, не избежать, какой бы идеальной я для них ни была, за такой поступок мне влетит. Тотальный контроль отца, разбавляла собой мама, которая позволяла мне практически все. Да, 20 лет тот возраст, когда ты уже сам волен решать, что делать, куда ходить и где ночевать, но не в моем случае. Я живу в их доме, питаюсь их едой, езжу на машине, которую они мне купили, и живу на их деньги, прекрасно это понимая. Не то чтобы меня когда-то сильно ограничивали, просто… я сама не очень-то заявляла о своей свободе выбора, и все к этому привыкли. Как говорил отец «делай что хочешь, но предупреждай», делать что хочу я, конечно же, не могла. Ночевки с друзьями? У меня был только Дюк. Поездки куда-то далеко? А с кем кроме семьи и Дюка? Правда, одно время у меня все же были друзья помимо него, компания, с которой я общалась, но это все давно в прошлом. То лето меня практически не было дома, родителям я врала, что провожу время с Дюком и готовлюсь к экзаменам, а Дюка просила прикрывать меня. Мои первые отношения, Джек, в то время он был моим спасательным кругом, но не думаю, что это была любовь, скорее то пьянящее чувство адреналина, запретные отношения, бунт, что вышло мне боком. Мой телефон завибрировал, и я поежилась, высветилось имея «Майк», Дюк подошел ко мне и заглянул в телефон.

– Не возьмешь?

Я сбросила вызов и посмотрела ему в глаза:

– Я оборвала все, что связывало меня и их. Я больше не хочу ничего знать.

– Или боишься?

– Их?

– Того, что захочешь вернуться.

– Дюк, прошу, давай закончим. Мы с Джеком расстались, с ним из моей жизни ушли и все остальное, я буквально вырвала этот кусок у себя из сердца, я не хочу больше ничего вспоминать.

Глубоко вздохнув, он взял меня за руку и повел к такси. Всю дорогу мы ехали молча, но как только вышли из машины у дома, он спросил:

– Завтра что делаешь?

– Выходной, хочу отдохнуть. А ты?

– Надо навестить бабушку с дедом. Бабушка купила какую-то умную поливалку, дед не смог ее настроить, столько матов по телефону я еще не слышал.

Я захохотала, вспомнив, как дедушка Дюка проклинал лампы с датчиком движения, которые купила бабушка Дюка, но они срабатывали не тогда, когда надо.

– Вспомнила умную сигнализацию от чужих котов на газоне?

– Нет, лампы.

Дюк помотал головой:

– Да, надеюсь эти цирковые выступления никогда не закончатся.

У дома припарковалась машина мамы, и я, поцеловав Дюка на прощание, пошла к ней.

– Дочь, я думал, предложить тебе завтра потренироваться со мной и Дуайтом. Ты как на это смотришь?

– Я за.

– Хорошо. Тогда завтра подъем в 09:00, в 10:00 придет Дуайт. – Он улыбнулся.

– В 09:45 буду полностью готова.

– Спокойной ночи.

Папа поцеловал меня в щеку и пошел к лестнице, я прикрыла дверь и тихо осела на пол. Тревога поднималась, меня тошнило, и в ушах отбивался ритм часов, которые давно пора было выкинуть, как говорила мама, но я продолжала держать их в своей комнате, неготовая отпускать прошлое. Сумка лежала в зоне досягаемости моей руки, и я, подтянув ее к себе, достала из сумки фотоаппарат, начав листать снимки, дойдя до фотографий ножа, я выключила фотоаппарат. Удалять я их, конечно же, не собиралась. Надо было распечатать парочку, второй принтер стоял на втором этаже в гостевой комнате, потому что мне в моей он мешал, но каждый раз спускаться в кабинет отца совершенно не хотелось. Я поднялась с пола, вынула карту памяти, нашла в одной из полок картридер и направилась к принтеру. Он кряхтел, выплевывал бумагу и никак не хотел работать.

– Ну же, давай, работай, старичок. – Взмолилась я. И о чудо, он начал медленно, но печатать нужные мне фотографии. Живот заурчал, и только тогда я поняла, что не ела со вчерашнего вечера. Оставив принтер и уповая на то, что он сможет допечатать фотографии без меня, я пошла вниз на кухню. Дверь в родительскую спальню была приоткрыта, но света не было, чтобы не мешать им засыпать, или уже не разбудить, я ее закрыла, включила дополнительный свет над столешницей и принялась орудовать в холодильнике. Ела я медленно, все время думая над звонком Майка. Может все же стоило взять трубку? Вдруг что-то случилось? Нет, ну случись, что-то серьезное, мне бы позвонила Каролина. Помыв посуду, я пошла наверх и застыла напротив гостевой комнаты. Голова начала пульсировать.

Я начала вспоминать:

«– Тетушка Джулия, что здесь произошло? – Мама трясла ее за плечи.

– Я не знаю, я не знаю.

– Ты все время была здесь? Ты спала?

– Да. – Бабуля Джулия посмотрела на меня. – Там за дверью Джессика.

Мама обернулась:

– Джессика…»..

Боль отступила, и я отдышалась. С такими темпами я свихнусь. «Не закрывай глаза и не забывай дышать». Врачи часто говорили, чтобы предотвратить приступ, надо сконцентрировать внимание на своих руках, ногах, или дыхании, переключаясь на что-то другое, но паника накрывала меня раньше, чем я успевала подумать.

Я просматривала снимки один за одним и не могла понять кому мы могли так не угодить? Нож с эмблемой нашей академии, либо преступник просто пытается подставить кого-то из наших, а может, нас. Либо он сглупил, избавившись от ножа, думая, что его не найдут. В любом случае нож, как и любое оружие из нашей академии доступно в использовании только ученикам академии или учителям. Значит, либо преступник кто-то из наших, либо ему помогает кто-то из наших. Академия огромная, тысячи учеников, сотни преподавателей. Это будет сложно. Я вытащила из-под кровати огромную деревянную доску. Развесив на нее фотографии и все мне известные факты, я начала соединять их, ища связь между ними. Почему все дорожки ведут к нашей академии? Все связано именно с ней. Значит, нужно думать, кому мы там могли помешать? Почему именно мы семеро? Ладно, я и Шарлотта. Но как все остальные связаны? И связаны ли вообще? Шарлотта и Шарль – близнецы, Я и Дюк – лучшие друзья, Эмбер и Клем – пара влюбленных, Уильям – отшельник. Но как мы связаны между собой? Дюк и Шарль играют в одной команде, но это единственное, что они делали вместе. Больше никто никак не связан. Какой в этом смысл? Просто рандомный набор людей. Или Эмбер, Клем и Уильям могут быть как-то связаны?

Просидев несколько часов, просто смотря на доску, я так и не пришла ни к какому выводу, слишком мало улик, слишком мало подробностей.

Глава 5

P.S. Джессика.

Будильник звенел уже раза 3. Я заставила себя открыть глаза и взять в руки телефон. 09:15. Черт. Нужно вставать, у меня 30 минут. Я собрала себя в кучку и пошла в душ. Прохладная вода стекала по моему телу, заставляя проснуться. Выйдя из душа, я оделась и спустилась вниз. Плотный ужин и газировка дали о себе знать в виде оттеков. Папа с Дуайтом уже были в подвале, подвал отец полностью оборудовал для тренировок. С Дуайтом мы сталкивались на «поле боя» не так часто, но вот с отцом у нас были ежедневные тренировки, когда-то были… Как и ожидалось, мама уже уехала снимать новый репортаж. Не знаю кого в последнее время чаще не было дома, мамы или папы. Пока я была маленькой, мама была дома со мной, а потом мне стукнуло 6, и я пошла в школу, тогда мама вернулась на работу. А когда мне исполнилось 15, мама стала уезжать в командировки. Отец же, наоборот, стал больше времени проводить дома. Сейчас ему изредка дают дела, которые заставляют его далеко уезжать. Помню тот день 5 лет назад, как сейчас, когда в наш дом впервые пришел Дуайт Тернер. Ему тогда было примерно как мне сейчас, 20-летний парень появился у нас на ужине не уверено и робко. Папа рассказал нам, что Дуайт приехал сюда учиться в академии СГНБ. Он чем-то отличился, и поэтому ему дали возможность поучаствовать в его первом деле раньше, чем другим. Его наставником назначили Томаса Бейкера, моего отца. Как многие говорили ему очень повезло. Но мы то знали, что это не везение, а упорная работа. Спускаясь вниз по лестнице, я на несколько секунд замерла. Надо было отдышаться. Отчего-то ноги предательски подкашивались. Сделав еще пару шагов, за поворотом я увидела Дуайта с моим отцом. Еще один шаг. Дуайт повернул на меня свою голову и остановился. Его необычные глаза столкнулись с моими. Я начала спускаться дальше.

– С добрым утром. – Сказала я и улыбнулась.

– С добрым утром, доченька.

– С добрым. – Дуайт тепло улыбнулся мне. – Как спалось?

– Ужасно. – Я потерла шею. – Всю ночь снился мистер Мур.

– Ну если бы мне всю ночь снился Мур, то я бы тоже ужасно спал. – Мой отец рассмеялся. – С этими допросами совсем с ума сойдешь.

– Уже сошла. – Я улыбнулась.

– Не надо на себя наговаривать. Ты еще вполне ничего. – Дуайт улыбнулся.

– Меньше разговоров больше дела. – Мой отец похлопал в ладоши. – Давайте разогреваться.

Все мое тело непривычно болело, причина была мне неясна. Отцу позвонили, он вышел и сказал продолжать без него. Я села на тренировочный матч.

– Что у вас такого происходит на допросах и почему так долго? – Спросил Дуайт.

– Ужас там происходит какой-то. – Я опустила голову. – Уже неделю мы мусолим одну и ту же тему. Вчера нашли нож, которым ударили Дюка.

– Мне что-то подсказывает, что дело в чем-то другом. – Он сел рядом со мной.

– Отцу не говори.

– Не скажу.

– Кто-то из полицейский подчищает следы и делает так, что те улики, что остаются указывают на нас. Мистер Мур предупредил, что кто-то хочет нас подставить. И…

– И?

– И, кажется, кто-то пытался убить меня.

– На тебя напали?

– Нет. Мне подсыпали снотворное, которое в сочетании с моим вызывает летальный исход, без вариантов. Но меня спасло то, что я не пью свое снотворное уже неделю.

– Боже, Джесс. – Он обнял меня. – Я могу чем-то помочь?

– Будешь носить мне передачки в тюрьму?

– Тебя не посадят.

– Я начинаю сходить с ума, я не понимаю кому нужна моя смерть. И самое страшное то, что почти никто не знал про снотворное. И я боюсь, что это… – Я остановилась.

– Кто-то из близких?

– Да.

– Не думаю, что это кто-то из своих, но, знаешь, люди из прошлого любят появляться неожиданно.

Я промолчала, пытаясь поймать в голове мысль.

– Так, не время раскисать. – Он поднялся с пола. – Давай, поднимайся.

Я увидела, как он берет палки:

– Ты хочешь, чтобы я дралась с тобой?

– Именно. Если тебя действительно пытались убить, то этот кто-то может повторить свою попытку, только уже по-другому, и ты должна быть физически готова.

Я встала с пола и взяла палку, которую мне протягивал Дуайт.

– Давай, начинаем.

Удар справа, удар слева, блок. Быстро, точно, незаметно. Несколько секунд – и Дуайт был полностью обезоружен. Мы стояли вплотную друг к другу.

– Никогда не думал, что меня победит девушка ростом 1.60м.

– 1.68м.

Он придвинулся еще ближе ко мне:

– Никогда не теряй бдительность. – Он схватил мою руку.

– А ты свою. – Я ударила его по ногам, заставляя упасть на колени.

– Повержен второй раз. «Я сдаюсь». – Сказал Дуайт, и я протянула ему руку, чтобы помочь подняться, он взял мою руку, поднялся, резко схватив вторую, он повернул меня спиной и прижал к себе, скрестив мне руки и не давая вырваться:

– Будь бдительна всегда.

– Нечестно играешь.

– Думаешь тот, кто, возможно, хотел убить тебя будет играть честно?

Он прижал меня к себе еще сильнее:

– Те духи?

Я чувствовала его напряженное тело своей спиной. Тяжело дыша, я закрыла глаза. Нет, нет и еще раз нет. Он как наваждение. Как же я не хочу это признавать. Но Дуайт, он…, всегда заставлял меня чувствовать то, на что я не имела никакого права.

– Все еще тренируетесь? – Голос отца раздался эхом в моей голове. Дуайт отпустил меня, и я шагнула вперёд. – Я смотрю Дуайт тебя победил.

– Ну, вообще-то, сначала его победила я, а потом он обманом взял меня в плен.

– Тебе нужно быть бдительнее. – Сказал отец. – Не все противники честны в бою.

– Но должен признать скорости ей не занимать. – Он повернулся на меня.

– Так, думаю сегодня с вас хватит, бледные какие-то слишком, идем лучше приведем себя в порядок и поедим. Я потерла шею и согласно кивнула.

Мы уже собирались выходить, когда мой телефон завибрировал:

– Вы выходите, мне надо ответить. – Я ушла на кухню и закрыла за собой дверь прежде, чем папа успел, что-то возразить. Звонил Дюк, он узнал, как у меня дела и скинул фотографию своего деда над поливалкой.

– Он сказал, что ты обязана это увидеть. – В трубке раздались маты и возмущения деда. – Он в отчаянии.

– Я слышу. Передавай там всем привет.

– Хорошо. Нет, дедушка, положи, его, не надо никуда втыкать. – Он вздохнул. – Долг зовет, прости Джесс, он сейчас сломает что-то.

– Давай.

Дюк сбросил вызов, и я вышла на улицу, все еще улыбаясь, вспоминая фотографию героического сражения с поливалкой. Вдалеке я увидела отца и Дуайта. Я набрала скорость и подбежала к ним. Втиснувшись между ними, я спросила:

– Соскучились?

– Конечно. – Ответил папа.

– Так соскучились, что сил нет. – Съехидничал Дуайт. Я толкнула его в бок. Он посмотрел мне в глаза, коварно улыбнулся, и, взяв меня под мышку, начал натирать мне макушку. Мы втроем залились громким смехом. Я решила наслаждаться жизнью, пока у меня есть шанс.

Глава 6

P.S. Джессика.

Я сидела в машине, не решаясь выйти на улицу и пойти в академию.

Я опустила голову на руль:

– Что произойдет сегодня?

В окно моей машины постучали. Я повернула свою голову и увидела Дюка. Он открыл дверь моей машины, вытягивая меня на улицу:

– Выходи уже из своей пещеры. Навсегда не спрячешься. Я устал стоять и ждать, пока ты выйдешь.

– Я не хочу. – Заныла я.

– Тогда я тоже сяду здесь и будем сидеть вместе.

– Это угроза?

– Именно.

– Уговорил. – Взяв свою сумку с соседнего сидения, я закрыла машину. Зайдя в академию, мы столкнулись с Шарлоттой, но сделав вид, что не заметили друг друга прошли мимо.

– Что происходит? – Спросил Дюк.

– Ничего, просто все возвращается на свои места.

– И вы больше не собираетесь общаться? – Он задумчиво выгнул бровь.

– Нет, а какой смысл?

– Ну мне казалось, вы подружились.

– Тебе просто показалось.

– Ладно. Дело ваше.

Я лишь улыбнулась, поправила свои волосы и зашагала на лекцию. Но не успела я дойти до аудитории, как меня схватили за руку и затащили в соседнюю аудиторию. Я посмотрела на черноволосую девушку и выгнула одну бровь.

– Что случилось?

– Мне пытался дозвониться Майк. – Сказала Шарлотта.

– Ты взяла трубку?

– Нет, конечно. Просто это странно, почти 3 года тишины, и тут.

– Мне он тоже звонил, я не взяла.

– Думаешь, у них, что-то случилось?

Я потерла глаза:

– Не знаю, и не хочу знать. – Голова вновь начинала болеть. – Мне на лекцию пора, и… – Я обернулась на нее. – Не бери трубку, нам это не надо.