Тилларина. Обретение силы

А еще Даррен рассказывал ей о своих путешествиях, забавлял разными историями, угощал фруктами и сладостями, которые приносил с собой на каждое занятие. Постепенно девочка оттаяла и все чаще над лесными полянами, помимо заклинаний, звучал звонкий детский смех.

Иногда Даррен показывал сложные заклинания, после таких демонстраций Тиль приходилось добираться домой с особой осторожностью, пользуясь силой дриады прятаться в стволах деревьев. Потому что жнецы не оставляли попыток поймать таинственного мага, который колдовал практически у них под носом и уходил, не оставив и следа. Они были просто в ярости.

Со временем Тиль рассказала дракону все, что знала о своем рождении. О том, что Эрик ей не родной отец. Что мать не желала ее рождения, а виновницей ее появления на свет была Элмара, скрывшая от дочери зародившуюся в ее чреве жизнь. Даррен подозревал, что отцом Тиль был демиург, который не рассчитывал на появление потомства от этого ночного союза. Потому что раньше дети от таких связей не рождались. Ни в одном из миров дракон не слышал таких историй. Поэтому для себя он сделал вывод, что девочка – полукровка, поэтому ее сила ощущается такой неправильной и оттуда же огромный резерв, и магический потенциал. Возможно, при должном усердии, через много лет, она сможет развить владение руной созидания и действительно научится управлять силой демиурга.

Но все свои домыслы дракон держал при себе, не спеша посвящать в них Тилларину. Во-первых, он мог и ошибаться, во-вторых, сил или терпения у нее могло бы и не хватить, чтобы развить в себе достаточный уровень владения магией, а тогда к чему дарить ребенку напрасную надежду.

Учитывая вероятность, что отец Тиль демиург, Даррен не сомневался, что подсказанный бабушкой ритуал призыва кровных уз – не сработает. Сущность такой силы не смог бы призвать и сам дракон. Поэтому он учил Тиль обратному ритуалу, тому, который позволит ей телепортироваться к отцу. На это сил должно хватить и как раз до своего девятого дня рождения она успеет и разобраться с пентаграммой, и выучить необходимое заклинание для открытия портала.

– Этот ритуал был создан мной много тысяч лет назад. – рассказывал Даррен Тиль. – Наши пары после объединения, если не являлись драконом и не умели перемещаться между мирами, оставались жить в своих мирах. А дракону всегда лучше рядом со своей стаей, и он не мог надолго оставаться в дали от дома, но и без пары жить было невыносимо. Поэтому я придумал хитрость, дракон проводит ритуал единения со своей парой, возвращается домой, а потом его пара проводит ритуал и перемещается в наш мир.

– Ничего себе! – охнула Тилларина – И что, среди нас есть дети другого мира?

– Конечно есть. – улыбнулся дракон. – Например, я точно знаю, за горами раньше жила одна морская ведьма, что часто бы путали с эльфийкой, не имей она зеленых волос и чешуи, что покрывала часть лица.

– А почему никто не слышал про таких полукровок? – задала очередной вопрос Тиль и перевернулась на спину, жуя прихваченный из дома хлеб.

– Потому что, – Даррен щелкнул Тиль по носу. – одна маленькая забывака, пропустила, что от союза дракона с его парой, ребенок наследует силу и вторую ипостась от дракона.

Тилларина потерла нос и задала очередной вопрос:

– Ты сказал, что всю твою стаю уничтожили. Я поняла, что Драконы всегда гибнут парой, но как же дети? Куда делись драконята, их что, тоже поймали? – подбородок Тиль задрожал, а в глазах стали собираться слезы.

– А не было на тот момент детей, малышка. Те, что родились раньше, успели найти свою пару, а новые еще не появились. И знаешь, я этому даже рад немного. Если бы жнецам в руки еще и наши дети достались, думаю драконьи пары бы сами ушли за грань, добровольно.

Даррен посидел молча, вспоминая события минувших лет и сменил тему:

– Давай продолжим лучше разговор про ритуал. Тебе нужно нарисовать пентаграмму перехода там, где ее никто не потревожит.

– Лес не вариант. – опередил Даррен, открывшую рот Тиль. – Тут ходят жрецы, да и просто животные случайно могут потревожить какую-то из линий. Ты же хочешь оставить себе дверь домой?

Тилларина затихла размышляя, потом кивнула сама себе и предложила:

– Я могу сделать пентаграмму на чердаке дома. Туда уже много лет никто не ходит. Мать спрятала туда все бабушкины вещи, закрыла его на замок и уже несколько лет, кроме меня, туда никто не поднимался.

– Точно?

– Да точно, я даже запасной ключ у мамы выкрала еще 2 года назад, а она так и не заметила.

– Ладно, возьмем за рабочий вариант. Тогда повтори, что нужно сделать?

– Мне нужно будет начертить десятиугольную звезду, на каждом луче должна быть руна телепортации, потом в воздухе мне нужно будет зажечь по очереди руну переноса, кровных уз и единения. Завершить ритуал нужно заклинанием, после чего я должна провалиться в транс и изо всех сил потянуться к отцу по линии нашей связи. Все правильно?

– Почти, ты забыла упомянуть, когда тебе нужно провести ритуал?

– А да. – девочка тряхнула волосами. – Перенестись мне нужно на шестой день недели, перед тем как у всех будут опять забирать магию, чтобы у жнецов было меньше сил и шанс на то, что они почувствуют мое колдовство был минимален.

– Теперь все правильно. – довольно подтвердил дракон.

До девятилетия Тиль оставалось несколько недель. Даррен передал Тиль все знания, которые мог за этот короткий срок. Пришло время продолжить свой путь, дракон чувствовал, что настало время прощаться.

– Кольцо оставь себе, сказал Даррен, пока не найду пару оно мне без надобности, а тебе может пригодиться, если попадешь в неприятности. Только учитывай мои размеры, когда будешь звать, а то я себе все крылья переломаю, если ты позовешь меня в какой-нибудь кладовке.

– А ты что, даже из другого мира можешь прилететь?

– Могу, но один раз. Потом мне придется долго и кропотливо снова зачаровывать кольцо. В него нельзя вложить бесконечное количество магии, так что хватит его лишь на один такой вызов. Поэтому не потрать его зря.

Дракон взъерошил макушку девочки и добавил, увидев блеснувшие слезы:

– Не грусти Тиль, мы еще обязательно встретимся. Но сейчас у меня свой путь, а у тебя свой.

Тилларина грустно вздохнула, крепко обняла Даррена и отступила, наблюдая как вместо красивого мужчины с удивительными глазами, в небо взмывает чернильная фигура дракона, то ли отражая звезды, то ли сияя собственными на крепкой чешуе.

Девочка привычными тропами вернулась домой, не встретив ни одного жнеца, этой ночью они с Дарреном не колдовали, лишь повторяли ближайшие планы и прощались, так что никто их и не искал. Тиль тихонько скользнула в окно, поцеловала спящую Лиару и свернувшись клубочком в своей кровати быстро уснула.

До предполагаемого ритуала оставалось совсем немного времени и Тиль собиралась каждый день провести с сестрой. Ведь она не знала когда сможет вернуться, а взять с собой Лиару было невозможно. Слишком неопределенная была ситуация. Тиль не знала, куда ее закинет к отцу. Вдруг он вообще где-то в настолько опасном месте, что в сравнении с ним, можно было бы бежать обниматься со жнецами.

А тут все-таки относительная безопасность для Лиары. Родители ее любят, магия если и проявится, то не скоро. Может Тиль уже успеет стать сильной и обязательно ее спасет. Тилларина всем сердцем верила в то, что сможет вернуться за сестренкой и все равно каждой ночью плакала, перебирая кудрявые волосы и глядя на Лиару, пока та спит.

Почти каждый вечер до дня рождения, за ужином, Тиль подливала в травяной чай Адалии и Эрика сонный настой и никем незамеченная, чертила на чердаке пентаграмму. День ее рождения выпадал на 7 день недели, можно было бы конечно и на неделю раньше попытаться телепортироваться к отцу, но Тиль старалась урвать каждый лишний денечек, чтобы побыть с Лиарой.

– Завтра оденешь в храм. – девочка вздрогнула, когда мать зашла в их комнату и бросила на кровать новую свободную рубаху, длинную юбку и плетеные сандалии. – Не забыла, что и тебя с завтрашнего дня начнут доить как корову, узнаешь тогда, как я себя чувствую. – с какой-то долей злорадства произнесла Адалия.

Тиль послушно кивнула, опуская глаза и скрывая в них упрямые огоньки. «Еще посмотрим, кто там кого будет доить» – сердито подумала Тиль.

За время общения с Дарреном, Тилларина стала намного увереннее в себе. В каком-нибудь техногенном мире, дракона бы назвали прекрасным психологом. Он смог проработать внутренние обиды ребенка, объяснил, что в отношении с родителями нет ее вины. Тиль не сказать, чтобы простила, но смогла жить дальше, постепенно из зашуганной девочки становясь все более уверенной в себе. Не последнюю роль в этом играло и обретение магии.

Этой ночью Тиль выскользнула из кровати, собрала самое драгоценное: бабушкино кольцо, подвеску отца, отрезала у Лиары маленький завиток волос и вплела его в ленту, завязав ту вокруг запястья странным браслетом. Позже она обязательно накопит денег, купит медальон и будет хранить локон сестренки там. Так пообещала сама себе Тилларина.

Зачем-то она надела новые вещи, что принесла сегодня мать. Было как-то стыдно появляться перед отцом в старом льняном платье и дырявых плетенках на ногах.

Маленькая чародейка поднялась на чердак, не забыв запереть за собой дверь, стала в центр пентаграммы и преодолевая внутреннюю неуверенность начала ритуал. Страх неудачи сменился ликованием, когда зажглись ярким светом руны у ног девочки, а затем и выводимые в воздухе, закружились вокруг все быстрее и быстрее, образовывая воронку на месте пентаграммы. Тиль произнесла заклинание и провалившись в транс изо всех сил потянулась по теряющейся вдалеке линии кровной связи.

Еще одна короткая вспышка и чердак опустел. Руны погасли, перестав освещать пыльные углы, пентаграмма деактивировалась, во всяком случае до того момента, пока девочка не решит ею воспользоваться снова. Если, конечно, никто не заглянет на чердак и не испортит тщательно выведенные линии.

Глава 13. Наказание

Утром Адалия была в ярости.

– Как же мне надоела эта своевольная девчонка. Она опять сбежала. – мать Тиль в ярости бегала по дому в поисках дочери, даже в подвал заглянула. – Ну что ты стоишь? Иди поищи в лесу. Представляешь, что нам сейчас жнецы устроят, если мы придем без нее?

Эрик пожал плечами и пошел искать падчерицу, не особо веря в успех этого начинания. Еще ни разу не было такого случая, чтобы Тиль кто-то отыскал, а не она сама вернулась из леса. Впрочем, мужчина был прав. Девочку он так и не нашел, вернувшись домой, чтобы сопровождать Адалию и Лиару в храм.

– Что сейчас будет? – продолжала причитать женщина на протяжении всего пути. – Из-за этой пигалицы нас всех накажут.

Эрик успокаивающе гладил жену по спине, хмуря густые пшеничные брови и думая о том, как уберечь Лиару от гнева жнецов, если побег Тильки вызовет их ярость. В голову, как назло, не приходило ни одной толковой мысли.

«Эх, если бы только мы не лишились возможности колдовать.» – с тоской подумал бывший маг.

********************

Рафат стоял недалеко от волшебных врат храма и наблюдал, как родители выстраивают детей в неровную шеренгу. Сегодня этот артефакт покажет, кто из них принесет очередную долю силы Ваалу, а заодно и всем его адептам.

Жнец медленно скользил взглядом по толпе испуганных детей, выискиваю одну темноволосую головку с необычными глазами сиреневого цвета.

Рафат был злопамятным и мстительным. В тот день, когда он провалил ритуал создания поискового артефакта над одной дриадой, а потом еще и упустил вторую, свою неудачу он списал на встреченного ребенка. Какой логикой руководствовался жнец, не понятно. Просто он не виноват и точка.

Сегодня Рафат мечтал увидеть, как над головой девочки засияют искры, означающие окончание формирования магического дара. Мужчина мечтал лично определить величину ее магического резерва и провести первый ритуал по отбиранию магии у новоявленной волшебницы. Жнец едва не облизнулся, представляя себе в мельчайших деталях, как будет мучиться ребенок. Ну любил он чужую боль, что уж тут поделать. «У всех есть свои слабости» – так оправдывал себя Рафат.

Взгляд мужчины дошел до конца людской вереницы, но девочка так и не была обнаружена, он тщательно взглянул на лица всех собравшихся детей, чтобы убедиться, что точно не пропустил нужную физиономию, но искомую так и не нашел. Тогда жнец перевел свое внимание на толпу взрослых, выискивая ее родителей.

– Неужели узнали о наличии резерва и сбежали, чтобы попытаться скрыть девчонку? – раздраженно подумал Рафат, прикидывая отправить за ними погоню или пойти самому и попытаться самостоятельно отправить всех на алтарь. А потом просто скажет, что никого не нашел. Может все семейство волки задрали. Нужно только будет найти Каэла, чтобы помог тела доставить поближе к горам.

Зарождающийся план Рафата прервался тем, что в толпе взрослых были обнаружены белокурые родители Тиль, что держали на руках маленькую дочь. Жнец удивленно приподнял брови, не видя рядом их второго ребенка. Он щелкнул пальцами, привлекая внимание кого-то из пустышек, и потребовал позвать к себе Адалию и Эрика.

Дрожащая парочка медленно подошла к ожидавшему их жнецу. Привычно полыхнуло искрами над головой женщины и ее тут же увели на ритуал передачи силы, Рафат даже рот открыть не успел.

– И что мне делать с этим немым идиотом? – вслух спросил он сам себя, не обращая внимания на то, что Эрик его прекрасно слышит.

Жнец перевел взгляд на притихшую, маленькую девочку, что прятала голову на груди у отца.

– Где твоя сестра дитя? – попытался он подражать властному голосу их архи-жнеца.

– Мама казала, что Иль убежала в лес. – четырехлетняя Лаура уже не коверкала слова, но продолжала называть сестру детским прозвищем, и снова спрятала лицо на груди Эрика, поблескивая испуганными глазками из-под ресниц.

Рафат попытался заглянуть в мысли отца девочки, но не нашел там ничего полезного. Цветы в волосах девочки Эрик не видел, розгами Тиль он угощал уже после того, как Адалия уничтожила бутоны. А то, что его жена вечно переживала, что их отправят на алтарь. Так это не исключение. Тут каждый второй на площади дрожит за свою шкуру. Мало ли что, мало ли кто.

– Ну что же, подождем нашу дойную маманю. – рассмеялся жнец своей же шутке.

Бледная Адалия приблизилась к мужу и дочери трясясь всем телом не сколько от очередной выкачки резерва, сколько от страха последствий за то, что не привела Тилларину на проверку.

Рафат поманил женщину пальцем, чтобы она подошла к ним, приблизил свое лицо к ее лицу, вчитываясь в мысли Адалии. Она застонала от пронзившей голову боли. А жнец все глубже и глубже погружался в воспоминания несчастной. Ах, если бы только Рафат не получил новый ранг мастер-жнеца, если бы ему не увеличили выделяемую долю магических ресурсов, если бы он сам тайком не убивал на алтаре магов и обычных людей… Семья Тиль могла отделаться лишь наказанием в виде тяжелых работ на благо Ваала, а по факту просто прислуживая жнецам, но сейчас Рафат читал все секреты Адалии за последнее время и его глаза злобно щурились.

– Как интересссно. – прошипел он. – А давай ка мы сразу покажем эту дивную историю высшему?

Рафат потащил упирающуюся женщину в сторону кабинета архи-жнеца. Каэл, которого привлек нарастающий шум и крики Адалии, подошел и теперь сопровождал Эрика с Лиарой в том же направлении.

– Великий. -патетически воскликнул Рафат, без стука врываясь в кабинет и бросая свою пленницу на пол перед столом Бэднара. – Эта нечестивая поощряла колдовские занятия своей дочери, помогла скрыть от нас исчадие тьмы, а теперь спрятала свою дочь от справедливого ока Ваала.

Бэднар встал из кресла, приближаясь к плачущей женщине и наклоняясь к ее лицу. По мере того, как архи-жнец читал мысли Адалии, его глаза округлялись все больше.

«Наверное дриада учила девчонку колдовать, поэтому мана-поток был нарушен» – подумал архи-жнец.

– И это твоя благодарность за то, что милосердный Ваал сохранил твою никчемную жизнь и помогает избавиться от оскверняющей тебя силы? – Бэднар принял эффектную, как он сам считал, позу и продолжил. – За нарушение наших законов, за жесточайшее попрание религиозных чувств нашего братства, я приговариваю всю семью изменников к казни на алтаре.

– НЕТ. – отчаянно кричала женщина. – Пощадите мою дочь, Лаура совсем ребенок. Она ничего не знает, да в ней даже магии нет. Пощадите моего ребенка. – выла на одной ноте Адалия.

Эрик, дернувшийся было в бесполезной попытке сбежать из кабинета, уперся спиной в острие кинжала Каэла и застыл, боясь причинить еще больший вред уже и так рыдавшей, испуганной дочери.

–Великий, – подал голос Рафат. – Мы всегда успеем казнить ребенка. Может не стоит торопиться с таким решением? А вдруг у нее большой магический потенциал? Это казнить Адалию и Эрика мы можем без проблем, у одного уже вовсе нет магии, а вторая за неделю начала восстанавливать лишь какие-то крохи. Но вдруг наш всемогущий господин посчитает, что мы лишили его возможной силы, не разгневается ли Ваал на своих неразумных детей?

Рафат смиренно ждал ответа, уважительно склонив голову, и молясь про себя, чтобы архи-жнец не решил прочитать его мотивы. Больше всего силы жадный жнец получал, когда на его тайный алтарь попадали совсем маленькие дети. Но их так трудно было поймать. Таких малышей никогда не оставляли одних и поэтому насладиться их энергией получилось всего пару раз. Первый раз Рафат наткнулся на женщину, что родила в лесу раньше времени, возвращаясь домой из соседней деревни в одиночестве. Жительница Ташара была уже мертва, не смогла остановить кровотечение, а рядом с ней мяукал сверток с ребенком. Тогда-то Рафат и сотворил свое самое страшное жертвоприношение. Во второй раз, после того как они с Каэлом нашли и убили на алтаре огромного мужчину, что выкинуло море на берег после кораблекрушения, Рафат нашел мальчика, что каким-то чудом тоже не погиб в воде. Он стал второй жертвой. Сейчас же жнец надеялся получить и третью жертву, для своего жестокого плана по обретению могущества.

– Идею стоит обдумать. – ответил архи-жнец, накладывая стазис как на отца с матерью, так и на малышку, что Эрик все еще держал на руках. – Нужно найти преданную нам семью, чтобы отдать девочку на воспитание, если я решу оставить ее в живых.

Рафат поклонился и пятясь покинул кабинет.

– Что-то еще? – спросил Бэднар у оставшегося стоять в кабинете Каэла и параллельно наблюдая, как низшие жнецы уносят застывшие в стазисе тела из кабинета.

– Великий. – проговорил юноша, доставая из-за пазухи старый пергамент, на котором было мелко что-то написано и нарисовано. – Ты приказал изучить старые фолианты, чтобы опознать находку в ночь большого колдовства в лесу. Мне кажется, это оно.

Бэднар нетерпеливо развернул вырванный из книги листок, на котором были нарисованы слезы дракона, что в точности копировали два камушка, все еще лежавшие в столе жнеца. Под рисунком слез, было небольшой перечень эликсиров, зелий и ритуалов, в которых можно было использовать этот редкий и ценный ингредиент.

– Каэл. – довольно протянул Бэднар. – ты снова меня радуешь. Продолжай служить так же прилежно и скоро ты тоже получишь ранг мастер-жнеца, как Рафат. Вы оба очень перспективные. Я обязательно приглашу вас на первую церемонию призыва Ваала.

Глава 14. Мир Фанаар

Помимо маниакального желания возвыситься, Ваал увлекался книгами. Но в свойственной ему манере, демон вовсе не интересовался ни художественным стилем, ни увлекательным сюжетом. Ваал коллекционировал книги с описанием всевозможных видов казни. Сейчас он с увлечением читал очередной рассказ, написанный одним из его подчиненных несколько сотен лет назад, который умудрился влететь в пентаграмму призыва иномирного недоучки и провалился в абсолютно странный мир, где люди носили шкуры вместо нормальной одежды и прикрывали голову какими-то рогатыми плошками.

Был в его описаниях один любопытный момент. Казнь с поэтичным названием «кровавый орел». Суть казни заключалась в том, чтобы разрубить спину жертвы и оттянуть ребра назад, формируя из них крылья. Ваал внимательно изучал картинки, чтобы завтра досконально повторить увиденное.

– Господин, ваша супруга готова. – в библиотеку неслышно проскользнула служанка и застыла, склонив голову.

Демон захлопнул книгу и отправился в покои Шиннары, впрочем, не испытывая никакого воодушевления от предстоящего процесса.

Ваал рассматривал хрупкую фигуру девушки, что неподвижно стояла в центре комнаты. Сейчас, под тонким шелком белья, ее тело было скрыто едва ли не сильнее, чем во время ритуала на свадьбе. Демон щелкнул пальцами и развел руки, молчаливо приказывая слугам раздеть его, затем кивком указал на дверь. Оставшись наедине с женой, Ваал обошел вокруг нее. Его раздражало отсутствие хоть какой-то реакции. Треснула ткань, и одежда упала к ногам девушки, оставив ее обнаженной. Ваал заставил Шиннару повернуться к нему лицом, закинул одну ее ногу себе на сгиб локтя и вошел в тело девушки, не заботясь о том, чтобы уменьшить боль от потери девственности. Он пытался поймать хоть какой-нибудь намек на эмоции в ее глазах. Но демонесса оставалась безучастной к происходящему.

– Твоя сестричка была куда горячее. – прорычал Ваал ей прямо в лицо, но снова не получил ответа. Демон прокрутил в голове воспоминания о ночи с ее близняшкой и в несколько толчков закончил то, зачем сюда пришел. Он брезгливо оттолкнул Шиннару и та упала на пол, не удержав равновесия.

Демон накинул халат и покинул спальню жены, приказав служанкам привести госпожу в порядок и помочь лечь спать.

В его покоях дожидался Ург, занимая то же кресло, что и обычно и глядя на странное небо Фанаара через приоткрытое окно.

– Молодая жена так быстро отпустила в первую брачную ночь? – с издевкой спросил Ург, когда взбешенный Ваал вошел в комнату.

– Можешь сам пойти трахнуть эту холодную суку. – ответил он. – У меня ощущение, что я с трупом сексом занимался.

Ург снова зло рассмеялся:

– Ну так сходи в подвал, у тебя там весьма эмоциональный молодой демон, может быть он доставит тебе удовольствие? Можно даже в боевой форме.

Несмотря на все свои нестандартные предпочтения, Ваал никогда не считал себя мужеложцем и подобный намек от Урга привел его в еще большую ярость.

– Если ты считаешь, что мне нужно сменить орррриентацию, то может быть, мне стоит сначала поигррррать с одним зарррррвавшимся гостем? – прорычал он, выпуская из пальцев когти и частично принимая боевую ипостась.

– Ох, совсем эти демоны шуток не понимают. – театрально закатил глаза Ург. – Ладно, извини, переборщил. – примирительно продолжил мужчина.

– Когда собираешься присоединить владения Асура к своим? Зачем вообще весь этот цирк со свадьбой? У тебя же есть прекрасная армия. – сменил тему гость.

– Ург, ты вроде бы мнишь себя умнейшим из умных, а иногда создаешь впечатление полнейшего идиота. – проговорил Ваал. – Вот как ты думаешь, сколько глав великих домов рады моему возвышению? А сколько из них мечтает захватить мою обитель и порыться в сокровищнице? Если я уведу армию на войну, ты думаешь никто не воспользуется шансом ударить мне в спину?

Ург поморщился, не желая признавать правоту демона.

– А теперь что? Детишек настрогаешь? Не боишься, что собственные сыночки поступят с тобой также, как и ты со своим отцом? – снова сменил русло диалога мужчина.

– Я не такой слабовольный, как мой папаша, и куда более дальновидный. Если Шиннара умудрится родить сына, я выпотрошу его на глазах этой ледяной принцессы. Может хотя-бы смерть ребенка заставит ее очнуться. – ответил Ваал, сжимая бокал вина с такой силой, что он лопнул. Осколки полетели на ковер, а красная жидкость испачкала полы халата. Демон выругался, а Ург насмешливо хохотнул, забавляясь бессильной злостью Ваала на то, что не может мучить собственную супругу.

Занятые разговором заговорщики, не заметили тень, что стояла несколько минут в проеме двери и слышала последние фразы их диалога.

Раянира тихо отошла от приоткрытой створки. Она хотела просить сына позволить увезти Шиннару в свои владения, что находились на границе с землями Асура. Там у Раяниры были чудесные серные источники и горячие купальни. Она надеялась уговорить Ваала, мотивируя тем, что это будет полезно для здоровья его жены. Но видя в какой сын ярости, решила, что попробует обратиться к нему завтра, когда он успокоится.

******************

Солнце окрашивало красным цветом плиты двора в обители Ваала. Сейчас в его центре был установлен огромный ровный камень, к которому был прикован Арграш так, чтобы лежать на животе, без возможности пошевелить рукой или ногой. На удивление, на юном демоне не было следов пыток.

Вдоль двора стояли высокие кресла, предназначенные для аристократов Фанаара, которые были приглашены на «представление». Прямо напротив камня, находились места для семьи Шиннары. Все уже собрались. Бедная мать Арграша, она до боли впивалась ногтями в ладони, бледная, отчаявшаяся, не успевшая оплакать дочь, и готовившаяся потерять еще одного ребенка. Демонесса не могла отвести взгляд от лица сына. Он же старался выглядеть достойно и пока на его лице не дрогнул ни один мускул.