Хищник, который меня купил

В голове метались горькие режущие мысли.

Трупы! Безумие… Столько мёртвых тел. Убиты… насильственная смерть. С ними дрались псионики. Или псионик… Там ведь не шиарийцы – люди! Пытались защищаться, но… Перегоняет он корабль – как же! В чём ещё он соврал?! И что ждёт меня, когда помогу ему?! Я тоже окажусь там?

Когда я вновь упала на кровать и попыталась уснуть – то не смогла. Каждый раз, когда закрывала глаза, мне мерещилось, что матрас такой мягкий, что затягивает внутрь, как зыбучий песок. А стоит мне расслабиться, мёртвая рука обхватит мою шею и придушит, будто мышеловка – глупую мышь.

Промучавшись полчаса, я сползла на холодный пол… свернулась калачиком на стальных панелях. И мне тут же стало спокойнее. Лучше пусть сразу будет твёрдо и холодно, чем поддаться обману. Опасно привыкать к теплу. Опасно доверять чужой ласке. И тут мой взгляд упал на браслет коммуникатора. Индикатор горел зелёным. Оказывается, на нём висело сообщение.

“Всё в порядке?“ – спрашивал Чезар.

Судя по времени, он написал, когда я принимала душ. Возможно, заметил использование воды по системам корабля. Ведь если бы он узнал, что я видела в той комнате – вопрос был бы совсем иным.

Я долго смотрела на его сообщение… Так долго, что в душе успела образоваться дыра.

С третьей попытки мои мелко дрожащие пальцы набили ответ на коммуникаторе.

Лживый, как забота шиарийца:

“Всё в порядке”.

Глава 7

Чезар

Утро не было добрым…

Я шёл по кораблю в сторону каюты моей рабыни (так она числилась в документах), и едва сдерживался, чтобы не начать яростно растирать ноющие виски. Это бы всё равно ничему не помогло. Раздражение было на высшей точке. Хотелось убить кого-нибудь… например, парочку тюремщиков. Или проклятых повстанцев.

Казалось, я научился воспринимать постоянную головную боль как фон. Но за последние сутки я превысил критический уровень пси-перегрузки. Неоднократно. Обычно из настолько глубокой фазы не возвращаются… Но мне везло из раза в раз. Спасало моё специфическое пси-поле. Однако у всего был предел. Не хотелось размышлять, по какому тонкому льду я хожу, так выкладываясь в пси-диапазоне.

Но какой у меня выбор?

И теперь эта несчастная девочка Селена – моя единственная надежда. Даже если она снизит уровень головных болей с критического до “выше среднего” – я уже буду счастлив.

А значит – мне нужно постараться… и не пугать хорошенькую земляночку, на долю которой и без того выпало немало испытаний.

Сейчас нужно найти силы на дружескую беседу. Предложить ей совместный завтрак. И стоически перетерпеть запах кофе, который по неизвестной причине так любят земляне.

С этими “позитивными” мыслями я подошёл к каюте Селены. Послал мягкий пси-сигнал, чтобы разблокировать дверь.

Можно было и вручную, но…

Такое мелкое пси-воздействие было тестом: насколько плохи мои дела? И я понял – дела идут безобразно – когда в ответ на плёвое пси-усилие получил острую отдачу, словно в голове провернули раскалённый прут.

Проклятье…

Надо побыстрее налаживать контакт.

Отвечать мягко и сдержанно на её вопросы.

Быть милым, что, кстати, не является сильной стороной шиарийцев. В целом у нас поменьше эмоциональный спектр. У людей, я слышал, даже есть убеждения, будто мы ненавидим их расу. Но правда в том – что мы ко всем относимся одинаково. Одинаково агрессивно. В нас сильна “звериная суть”. Мы хищники. Мы – альфа раса. Такова наша природа. Есть ближний круг – своя планета, своя раса, а есть все остальные – потенциальные враги. Исключение изредка составляют хорошенькие земляночки или атлантианки. Из-за совместимости репродуктивных систем и возможности зачать сильное совместное потомство.

Но… к чему вообще эти мысли? Совершенно не о том думаю! Но с тех пор как я взял Селену на руки… да нет – с тех пор, как впервые увидел её, меня нет-нет да и сносит мыслями в эту сторону.

Возможно, она мне потенциально подходит.

А возможно – просто мозги кипят от перегрузки.

В любом случае – это необходимо прекращать. Сейчас самый неподходящий момент для подобного.

Кстати, по результатам томографии, что я вчера успел заказать во время восстановления Селены в капсуле – сросшихся переломов – полно́. А вот следы половых преступлений – отсутствуют. Ну хоть какие-то хорошие новости. Но с тем, что девочка невинна – тоже надо считаться. Быть обходительнее, чем принято у моей расы. Уменьшить тактильный контакт. Хотя бы попытаться.

Я чуть было с ноги не вошёл в её каюту. Но вспомнил вдруг, как это принято у людей. И сделал странное: отрывисто постучал в стальные лепестки трижды.

– Виан?.. – голос Селены из-за дверей прозвучал испуганно. Мне даже почудилось, что в нём звенят панические нотки. А ещё – что звук идёт откуда-то с уровня пола, даже не с высоты кровати. Как если бы Селена улеглась на пол. Может, ей стало плохо?!

Игнорируя головную боль, послал пси-команду дверям раскрыться. Так быстрее.

Кажется, моя вежливость на этом была исчерпана.

– Селена, – я почти ворвался в каюту. Оглядел девчонку.

Одетая в зелёный комбинезон, она напряжённо стояла у противоположной стены, почти вжимаясь в стену, и обнимала себя за плечи. Ну хоть не валялась на полу с разбитой головой.

Мой хвост нарисовал недовольную дугу. Я был с ним согласен.

Что-то было не в порядке.

Селена выглядела… затравленной. По объективным показателям – её состояние было лучше, чем вчера. Но по океану животного ужаса, что плескался в огромных голубых глазах – я бы сказал: ей хуже.

Хотя… всё объяснимо. Наверняка ей снятся кошмары после всего, что было. Людям часто снятся кошмары. Это вроде постсиндрома… Наверное… К сожалению я мало общался с землянами, чтобы выяснить насколько слаба их психика. А отдельного курса “гуманоидной психологии землян” в высшей военной академии шиарийцев тоже не было. Кто же знал, что мне это понадобится.

– Селена… как ты спала?

– Хорошо, виан…

По характерному движению глаз, по непроизвольному нервному прикосновению тонких пальцев к её аппетитным губам – считываю, что она лжёт. Немудрено. Нестрашно. Ожидаемо.

– Завтракала?

– Да, виан…

Снова лжёт.

Ну так не пойдёт. Если она голодает – восстановления сил и здоровья не будет. “Она нужна мне здоровой. Это для дела и только”, – чеканю мысленно. Но когда смотрю на её слишком острые черты и болезненную худобу – чувствую за грудиной что-то вроде… сочувствия. Да. Мне просто жаль её. Вопреки мнению большинства гуманоидов о шиарийцах – мы вполне способны сострадать. Просто не выставляем этого напоказ. И не сострадаем кому попало. Селена… вполне заслуживала моей заботы.

В конце концов, теперь она под моей ответственностью.

При мысли о том, что я мог пролететь мимо Гуаньской тюрьмы и никогда не узнать о ней… мне холодом сковывает желудок. И сострадание привычно подменяется яростью: да она бы погибла в этой мерзкой дыре! И счёт шёл на дни, если не на часы! Первым делом, завершив эту миссию, вернусь и разнесу эту Гуаньскую клоаку!

Селена ещё сильнее распахивает и без того огромные глаза.

Видимо, прочитала ярость на моём лице и неверно истолковала. Надо взять себя в руки.

– Позавтракай со мной, – прошу насколько можно ласково.

Ну, возможно “ласково” не получилось. Потому что девочка кивает очень затравлено. Будто я предложил её не поесть, а сдать пару литров крови.

Мне это совершенно не нравится.

Я рассчитывал, что она встретит меня совсем в ином настроении. Ведь вчера, когда я оставлял её в каюте, вс было неплохо… то есть насколько мне казалось. Впрочем, я не знаток человеческой психологии. Может, это и нормально.

Но раздражение моё нарастает.

Давит болью на виски. Ломит мышцы.

Проклятая перегрузка! Возможно, если бы мои псионические ресурсы не уходили на поддержании связи узлов корабля, я бы смог чуть глубже нырнуть в эмоции девочки и разобраться что к чему.

Но пока что это невозможно.

Я отворачиваюсь к стене, задаю команды на фудпринтере. И чувствую взгляд Селены у меня между лопаток. А ещё… мой хвост беспокоится. Она явно относилась к нему лучше, чем ко мне, а теперь… что-то явно не так.

Смотрю в памяти фудпринтера, что она заказывала вчера. Вношу правки. Обогащаю насколько возможно продукты без влияния на вкус.

Ещё пара команд на панели управления в стене – на сей раз всё вручную, силы мне надо экономить – и из стены каюты выезжает "барный" столик, а из пола – два круглых высоких стула.

– Садись, Селена…

Я ставлю еду на стол. Раскладываю приборы. И сажусь напротив. А землянка робко пытается забраться на слишком высокий для неё стул. Нет моих сил на это смотреть.

Мой хвост молниеносно, но очень осторожно обвивает её тонкую талию и подсаживает на стул.

А Селена… бледнеет. Нет, мне это решительно не нравится. И тут – по вискам бьёт новый приступ боли.

– Сэкономь мне время, Селена, – раздражённо рявкаю я, – что случилось, пока меня не было?!

– Ничего виан… – лопочет, еле шевеля бледными губами. Если бы ни шиарийский слух, я бы и звуков не разобрал.

– Кошмары снятся?.. – смягчившись, оглядываю девушку. Напоминаю себе: не давить. И в моих головных болях Селена явно невиновата.

– Д-да. Простите, виан.

А это, кажется, правда. Ну может, не вся правда. Но имеет право.

– Поговори со мной, Селена. Задай вопросы, если тебе от этого станет легче. Я расскажу тебе, что могу.

На миг на её лице мелькает странное выражение. Не верит? Что ж. Имеет право.

– Даже если вы обманете, виан. Я ваша… вещь. И с корабля мне не уйти… – вдруг выдыхает она, сжавшись в комочек.

– Я освобожу тебя, Селена. Как и обещал. Помоги мне в этой миссии.

Снова это выражение лица. Не верит мне.

И я не удерживаюсь. Тяну к ней руки через стол, кладу на ошейник-ограничитель. Она цепенеет. Миг. И я отстёгиваю ошейник и кладу на стол, рядом с нашим завтраком.

Убрать ограничитель дальше, чтобы она не видела символ своей несвободы – нельзя. Ведь я должен быстро схватить и вернуть на тонкую шейку землянки, если что-то пойдёт не так. Большего я не могу себе позволить. Но дать ей понять мои намерения просто обязан.

– Виан, – Селена кладёт руки на свою шею, робко ощупывает кожу, – с -спасибо.

– Сделай так, чтобы я не пожалел, – говорю жёстче, чем стоило бы, – мне жаль, что с тобой это произошло, Селена. Но соберись. Ты нужна мне сейчас. Во-первых, ешь. Пей. Во-вторых…

Кладу руку на столик, раскрыв ладонью вверх.

–… Во-вторых, начинай привыкать ко мне, Селена. Задавай вопросы. Делай, что нужно. Иначе… – решаю быть честным, – я не доведу корабль до пункта назначения.

Она неуверенно кивает. Но снова отводит глаза.

“Ладно… – решаю я. – Не буду давить. Пусть сделает что нужно. С её страхами разберёмся позже.”

Дальше я просто завтракаю. Как и Селена. Она ест омлет, пьёт кофе. И в какой-то момент моей раскрытой ладони, наконец, касается её прохладная тонкая рука. И я ощущаю робкие попытки Селены подключиться к пси.

Это явно хороший знак.

Я чуть сжимаю руку, беря её в маленькую кисть в мягкий захват. Так что центры наших совмещённых ладоней совпадают. Мой хвост медленно обвивает ногу Селены, сбрасывая с неё мягкий ботинок из нанокожи. Она этого даже не заметила. Нырнула в пси. Отлично. Славная девочка. Чуткая. И наша совместимость… выше ожидаемого.

Я прикрываю глаза.

Это ещё не контакт. Это так – знакомство.

– Виан Чезар? – тихо спрашивает она, не выходя из контакта.

– Селена?..

– Чей это корабль? Людей или шиарийцев?.. Или… ещё чей-то…

Напрягаюсь, осторожно подбираю слова для ответа. Ложь в когда ты почти соприкасаешься в пси заметнее:

– Изначально это был корабль одной из гуманоидных рас. Не шиарийцев. А теперь я лишь перегоняю его в док. Выполняю задание своих командиров…

– Командиров?.. Их несколько?..

– Двое, Селена. Шиарийцы – близнецовая раса. Мужские особи всегда рождаются по двое. Два брата-близнеца. И пси построено так, что они друг друга поддерживают…

– Да, об этом я слышала… А вы с братом, то есть…

– У меня нет брата, Селена. Больше нет. Я потерял его на боевом задании.

Ладошка землянки непроизвольно сжалась к моей чуть сильнее. Я прекрасно понимал, откуда такие вопросы. Сейчас Селена разглядывала внутренним зрением лекаря моё пси. И видела, как там черно от гамма-волн. А ещё видела заглушённый симметричный энергетический рукав, что прежде соединял меня с близнецом, а теперь был заглушен. Точно река, где два рукава сливались в один мощный… Но теперь от одного из них – осталась лишь пустая колея. Рана в пси-спектре. Незаживающая и страшная. И лучше я сам объясню Селене, пока она чего-то не напридумывала. Так что я продолжил:

– Раньше меня нельзя было чистить лекарям-псионикам. Но четверть цикла назад оборванный канал связи с братом заблокировали. И лечить меня можно. Я для твоей работы – всё равно что любой другой пациент псионик. Только лекарь мне нужен очень сильный. Больше различий никаких…

– Я всё поняла, виан. Мне жаль. Я буду… осторожна.

Сначала всё шло неплохо.

Белыми светящимися сетями Селена осторожно выжигала в моём поле чёрноту накопленных гамма-волн. Она и впрямь была очень сильным псиоником, хоть и юным и не слишком опытным. Недостаток практики компенсировала с лихвой наша настораживающе высокая совместимость. При других обстоятельствах я бы, конечно, обсудил перспективы дальнейших регулярных контактов с ней… но не к месту. Позже.

Мне стало чуть легче, но я почувствовал, что девочка с непривычки начала уставать.

– Сделаем перерыв, Селена, – я открыл глаза, выныривая из пси. Она выходила медленнее и аккуратнее, – давай я сварю тебе ещё кофе и…

И тут я осёкся.

Взгляд упал на её ботинок светлой нанокожи, что случайно стянул с неё мой хвост, обвиваясь перед пробой чистки вокруг её щиколотки.

На светлой ткани было заметно бурое пятно. Это была чья-то кровь.

Можно было бы предположить, что кровь Селены. Но я чувствовал, что повреждений и естественных кровянистых выделений – ничего такого у неё не было. Эта кровь не пахла. Забавная особенность нанокожи. Если измарать её в крови мертвеца – не будет запаха.

Как эта капля крови попала на ботинок девушки?

Если только она не…

Ярость вдруг ударила мне в голову.

И Селена медленно открыла глаза.

И встретилась с моим внимательным взглядом.

– Где ты была ночью, Селена? – выплюнул жёсткий вопрос, – ты покидала каюту?

– Н-нет, виан… – пробормотала она побелевшими губами.

Попыталась лихорадочно вырвать у меня свою руку, всё ещё в положении для пси-чистки. Но я её не отдал. Она ещё не полностью отсоединила своё пси-поле от моего. Нельзя было так рвать контакт, не для её ослабшего здоровья.

Но она поняла это по другому.

Как угрозу.

Её взгляд заметался по комнате… и остановился на лежащем на полу ботинке. Личико Селены приобрело пепельно-серый цвет.

Она тоже увидела след от капли крови.

И поняла.

Поняла, что я понял.

Резко хватанула ртом воздух. Паника заплескалась в бездонных лазурных глазах.

Надо бы всё прояснить. Иначе будут осложнения.

– Подожди, Селена…

Но она уже не слышала. Её хрупкое тело напряглось до каменных мышц. Взгляд заволокло туманом. Разум её предал и она рефлекторно шла в глубокое пси.

Слишком быстро.

Надо вернуть на неё ошейник-ограничитель!!!

…Мне не хватило пары мгновений.

Вспышка боли пронзила голову. Тьма заволокла поле зрения. Все органы чувств ушли в перегрузку. Энергетический удар по моему пси-центру был настолько мощный, что сознание отключилось.

Глава 8

Селена

Когда Чезар спросил: “Где ты была ночью, Селена?” – паника захлестнула моё сознание подобно штормовой волне. Голос мужчины был жёсткий, хлёсткий, и Чезар так крепко сжал моё запястье, что это буквально толкнуло меня за грань.

Перед глазами всё закружилась. Стены каюты как будто начали сжиматься. Лицо шиарийца застыло жестокой маской. Я едва не потеряла сознание от ужаса. Мне показалось – сейчас он убьёт меня. Ведь я теперь знаю его истинное нутро! Те мертвецы! Я буду как они – лежать неподвижной сломанной куклой!

Шиариец оказался – как и все – подлым лжецом.

Горло перехватило, воздух будто обернулся ледяной водой. Она заполнила мои лёгкие, сковала грудь. Я задыхалась.

Чезар потянулся ко мне…

– Нет!!! – крикнула я, вырываясь, чтобы спасти свою жизнь.

И прежде чем осознала, псионическая сила уже вырвалась из меня неконтролируемой мощной волной. Это была та самая сила обратного лечения из-за которой я попала в гуаньскую тюрьму. Та самая сила, что способна убить даже самого непобедимого псионика.

Вспышка света ударила по глазам.

Чезара буквально смело, швырнуло к стене, с треском приложило головой и спиной о стенные панели. Столик и кружки влетели в другую стену, зазвенел потревоженный фудпринетер. Осколки пластика со стуком осыпались на пол.

А потом всё закончилось.

Повисла тишина – густая и жуткая, какая бывает под толщей воды.

Задыхаясь, дрожа от перенапряжения я кое-как поднялась на ноги. Сжимая и разжимая кулаки, я пыталась осознать реальность.

Шиариец лежал у стены. И не двигался.

Что я наделала?!

ЧТО Я НАДЕЛАЛА?!

Защищалась – да! Но как быть теперь?!

Я умру здесь без Чезара. А если он очнётся – то убьёт меня сам.

Шиарийский командор, казалось, не дышал. Вокруг его головы растеклось алое… И лишь моргнув я поняла – нет, это его красные волосы. Не кровь. Не кровь…

Хотя это не было важно.

Обратное лечение перегружает пси поле, а с учётом состояния шиарийца – это точно летально. Тут нет вариантов. И сила вырвалась слишком мощно. Никаких шансов, что Чезар жив после подобного.

Я хватала ртом густой воздух. Дышала часто-часто, и всё равно задыхалась.

А потом сделала панический шаг к шиарийцу, чтобы всё же проверить его… но я не успела. Потому что внезапно свет под потолком замигал, а потом потускнел до мрачно-алого. До ушей донесся нарастающий гул тревожной серены. И одновременно корабль тряхнуло так, будто началось землетрясение.

Пол накренился.

Сначала медленно, а потом резко, так что с кровати слетели одеяло и подушки.

Стулья откинуло в проекционный экран. Раздался упругий треск лопающегося стекла. Я взмахнула руками, чтобы зацепиться за что-нибудь, но не удержалась на ногах, упала на колени. И меня буквально вынесло из комнаты в коридор через отрывшуюся дверь, с размаха впечатало в стенную панель. Лишь в последний миг я успела подставить руки, чтобы уберечь лицо.

Предплечья прострелило болью.

“Внимание! Внимание! Чрезвычайная ситуация! Потеряна связь узлов! Внимание… Отключены щиты… Внимание, зона метеоритов… Включите щиты… Повреждение корпуса… Критическое повреждение корпуса. Отказ автопилота… Внимание… Необратимые повреждения. Двигатель 3-L-D… Внимание… Потеря курса… ”

Корабль встряхнуло, да так мощно, что меня подбросило в воздух, будто пушинку. А потом дёрнуло вниз, с размаха ударив об пол. В голове зазвенело, уши заложило. Но не было и шанса прийти в себя, потому что меня снова подбросило вверх…

Я взвизгнула, ожидая нового удара, но его не последовало. Я зависла в невесомости. Отключилась система искусственной гравитации. Я забарахталась в воздухе, будто беспомощный котёнок выброшенный в воду. Кое-как дотянулась до стены коридора.

Успела уцепиться самыми пальцами за стальной лепесток двери, ведущей в мою каюту.

Как вдруг корабль снова наклонился так, что пол стал стеной, а коридор – шахтой лифта. Снизу что-то раскатисто бахнуло, я учуяла дым, услышала резкий пронзительный свист, будто воздух выпускали из огромного надувного шара.

“Пробоина”, – поняла я. И даже испугаться толком не успела. А может – некуда было пугаться ещё больше. И так нервы натянулись до предела, а тело перешло в режим выживания.

Но итог был предрешён.

Это был конец.

Меня потянуло вниз – в шахту коридора. Я повисла на лепестке двери, но пальцы уже соскальзывали. Тянуло уж слишком сильно. Раз, два… Всё, не могу больше!

Но тут моё запястье обхватила мужская горячая рука и рывком подтянула в каюту.

Под ногами снова появился твёрдый пол, и я увидела склонившегося надо мной Чезара. Живого.

“Он жив!” – Встрепенулось глупое сердце.

А следующий миг на моей шее защёлкнулся ошейник-ограничитель.

Но я этого почти не заметила, во все глаза глядя на мужчину.

Шиариец явно был страшно зол на меня. А ещё – он выглядел ужасно.

Каждый его мускул был напряжён. Испарина выступила на висках. А глаза… глаза были совершенно чёрные. Белок, зрачок, радужка – всё было залито тьмой. И чёрное расползалось разводами от глаз по белому как бумага лицу. Зубы сжаты, на висках и шее напряглись и выступили жилы. Алый хвост хлещет из стороны в сторону, наверное от боли.