Звёзды из-под копытца

Звёзды из-под копытца. Стихи и проза для детей

Составитель Екатерина Николаева

Детская книжная вселенная

© Издательство «Четыре», 2025

Старик был мастер сказки сказывать. Дарёнка любила те сказки слушать, а кошка Мурёнка лежит да мурлычет: «Пр-равильно говорит. Пр-равильно».

Только после всякой сказки Дарёнка напомнит:

– Дедо, про козла-то скажи. Какой он?

Кокованя отговаривался сперва, потом и рассказал:

– Тот козёл особенный. У него на правой передней ноге серебряное копытце. В каком месте топнет этим копытцем, там и появится дорогой камень. Раз топнет – один камень, два топнет – два камня, а где ножкой бить станет – там груда дорогих камней.

П. П. Бажов. Серебряное копытце

Ирина Бабич

Янтарные слёзы

Оранжевый лучистый камень источает тепло. Русское «алатырь», финское «мерикиви», латышское «дзинтарс», польское «бурштын», немецкое «бернштейн» – многоцветие названий загадочного сокровища планеты – янтаря. Он символ солнечного света и тепла, магическое звено между живым и мёртвым.

В старину, когда щедрое Солнце светило одинаково радушно и щедро и гигантскому дереву, и безобидной козявке, жила не в меру любопытная Муха. Неутомимая, бывала она в дремучих лесах, на широких лугах, в самых тесных закоулках необъятного мира. Первой узнавала новости, со многими знакомство свела, невесть сколько дивного повидала и мудрёного послушала.

Однажды решила Муха, что набралась ума-разума довольно, чтоб другим советы давать. К назиданиям её окружающие были снисходительны: дескать, пусть потешится мелочь величием.

Возгордившись, надменным тоном обратилась Муха к самому Солнцу:

– Светишь ты круглый год. Лишь короткой ночью даёшь отдохнуть от твоих немилосердно палящих лучей, но душен нагретый за день воздух. Изнемогает всё вокруг от жары, уж я-то наверняка знаю. Умерь-ка свой пыл. Притуши лучи неземной своей славы хоть облаками.

Вспыхнуло Солнце багрянцем незаслуженной обиды.

Обеспокоенные его удручённым видом, прониклись бедой Небо и Ветер. Решили сообща проучить бесцеремонную Муху.

Не на шутку рассерженный её бахвальством Ветер созвал с просторов потемневшего от гнева Неба не облака – хмурые свинцовые тучи. Следуя его приказу, их полчища, одетые в серые шинели и мохнатые папахи, заслонили оскорблённое Солнце. Вдруг угасший день сменила непроглядная тьма.

Возликовала Муха: так скоро и беспрекословно послушалось её Солнце! Поспешила рассказать об этом всем, но никто не радовался случившемуся.

Темно. Холодно. Из прорех вещевых мешков воинственных туч сыпался снег. Скукожились под ним зелёные травы и сочная листва. Зябко ёжились животные. Уходили на дно скованного коркой льда океана его обитатели. В поисках спасения беззащитные насекомые прятались в морщинах древесной коры, ещё хранящей солнечный жар.

Юркнула в щель в стволе вековой сосны и опомнившаяся всё же Муха. Горько плакало дерево от постигшей его по чужой глупости беды. Стыли на лютом морозе стекавшие по стволу слёзы. Окатило такой слезой и пенявшую Солнцу Муху. Пришла пора расплаты.

Опомнилось Солнце. Глянуло снова сквозь тучи. Смилостивилось над несчастной природой.

Согретое, умылось всё живое водами оттаявшего океана, приободрилось. Оставили деревья прежние горести – осушённые Солнцем слёзы – на дне морском.

В память о тех временах и в назидание потомкам Земли хранит Мировой океан янтарные слёзы матери-природы. В какой-то из этих капель – наказанная за тщеславие Муха.

Смысл жизни

Жёлтый лоб нездорового вида луны кутается в косматую тучу над городом. Промозглый зимний вечер.

Озябшие, пригорюнившись, жмутся друг к другу панельные дома. Меж ними – слепящий сгусток огней витрин супермаркета. Жёлтым сигналом стража-светофора на людном перекрёстке взывают к вниманию суетящихся внутри покупателей таблички с заманчивыми ценами.

Взглядом не объять пёстрого и душистого многообразия отдела «Фрукты». О модных тенденциях цвета в этом сезоне спорят яблоки десяти с лишним сортов. Презрительно поглядывает на них польщённый немалой своей ценой их родственник манго. Улыбаются в ответ на яблочный гам полные сочного оптимизма апельсины. Далеки от дискуссии связанные узами тесной дружбы бананы. Румянцем смущения от проявленного к ним внимания тронуты новички отдела – грейпфруты.

Но привередливые покупатели торопливо минуют их в поиске чего-то иного. То тут, то там всё громче звучит один и тот же вопрос:

– Где же лимоны?

Озадаченные продавцами зала, захлопотали грузчики и скоро водрузили на прилавок фанерный ящик. Вознаграждённые в их ожидании покупатели благоговейно брали облачённые в бумажные одеяния плоды.

– Возмутительно! – единогласно выразила недовольство оставшаяся не у дел фруктовая братия. – Чем лимон заслужил привилегию? Чем привлекает покупателей его кислая физиономия? И собеседник он несносный: навязывает каждому свой вкус, язвит едкой речью, от которой передёргивает. Вся его сущность вызывает оскомину. За что же отъявленному эгоисту выпала честь стать избранным?!

Ухватившись мускулистыми руками за фанерный бортик, на него резво взобрался дерзнувший возразить негодующим оппонентам крупный Лимон.

– Кто, как не я, заслуживает симпатии покупателя?! – воскликнул он. – Я, весь пышущий здоровьем. Вы только взгляните на мой цветущий вид и завидную спортивную форму, – демонстрировал он свои достоинства. – Моя улыбка, подобная лучистому солнцу, жизнерадостная, неистощимая энергичность, бодрость духа, сочный вкус самой жизни всегда в цене. Поэтому я, как никто другой, важен для покупателя!

Смолкшего оратора подхватила женская рука и бережно опустила в корзинку с покупками.

– Меня услышали, оценили и выбрали, – улыбнулся польщённый Лимон.

За четверть часа он преодолел нелёгкий путь от магазина до квартирки его почитательницы. Студёный ветер испытал на прочность его нервы и ещё недавно невозмутимое спокойствие.

Теперь Лимон грелся на льняной скатерти кухонного стола. Знакомые ему женские пальцы снова обняли бок. На упругую кожу Лимона хлынул тёплый душ. Баловень судьбы зажмурился от небывалого удовольствия. Заботливо выкупанный и вытертый махровым полотенцем, уложенный на фарфоровое блюдце, Лимон блаженно вздохнул: вот это настоящая жизнь!

Спросонья сердито забормотал на плите чайник. Упивающийся долей счастливчика Лимон даже не глянул на кипятящегося ворчуна. Он снова нежился в женской руке.

Вдруг острая боль опоясала его. Предательский удар в спину сразил самое естество. Из насквозь пронзённой груди брызнул живящий её до сих пор сок.

В доли мгновения недоумение Лимона сменили обида, отчаяние, страх… А нож в руке, которой он недавно слепо доверял, беспощадно наносил рану за раной. Тонкие кружочки, в которые превратилось тело обманутого Лимона, сочились уходящей из него жизнью.

Чайная ложка подхватила пару ломтиков и окунула их в дымящуюся чашку. Перехватило дух. Потерявший последнюю надежду на спасение страдалец перекочевал в соседнюю комнату.

На кровати – кашляющая девочка. Сделав несколько глотков целебного чая с лимоном, она уже легче вздохнула стеснённой болезнью грудью.

– Я принёс ей пользу, – осознал Лимон. – Что может быть важнее? Послужить на благо кому-то – смысл жизни каждого, – подытожил он.

Синяя Птица

Синий вечер встал над селом. На околице, под дряхлыми вётлами, ютится обветшалая лачуга. Давно поселились здесь неизбывная нужда и болезни. Обречённо делят с ними свой кров постаревшие до срока супруги и трое мал мала меньше детей.

Зелёной весной в последней надежде на спасение от голода одолжили супруги у сердобольных сельчан тощий мешочек пшеницы и засеяли лоскут пашни. Но не взошёл хлеб в оскудевшей с годами земле.

Отчаявшейся матери оставалось уповать лишь на Бога. Истово била она земные поклоны в молитвах призреть милостью семью, пока не забылась без памяти.

Очнулась женщина от голоса зовущей её с улицы дочери. Вышла, едва переставляя ноги, из избы и увидела удивлённых мужа и детей. Повела вслед за ними взглядом в сторону крыши их лачуги и замерла: в неведомо когда свитом там гнезде – невиданной красоты птица. Переливается синее оперение, золотой короной искрится хохолок.

Приветила семья облюбовавшую их лачугу гостью. С той поры чудо не покидало подворье: на следующий день после обильного дождя густой щетиной взошла пшеница, богач из соседнего села нанял мужика, некогда маститого плотника, ставить ему новые хоромы, отступила хворь от сытых отныне детей.

Не нарадуются супруги счастью, синими крыльями чудесной птицы заботливо укрывшему семью от невзгод.

Как-то на исходе знойного августовского дня забрёл в село коробейник. Постучавшись в окошко в нарядных наличниках уже исправной избушки, попросился на постой. Польщённые честью хозяева охотно пустили пришлого человека в дом.

За щедрым угощением, за увлекательными рассказами гостя о заморских странах и нравах чужих не смогли хозяева удержаться и своей диковинкой не похвастаться.

Загорелись глаза купца алчным огнём. Во что бы то ни стало решил он завладеть чудесной птицей.

– Настанут холода, улетит она в тёплые края, поминай как звали, – стал стращать хозяев. – Да и ныне много ли проку от эдакого дива? Ни мяса для жаркого, ни пуха для подушки. Продайте лучше её мне, – уже без обиняков произнёс купец и посулил растерявшимся от соблазна хозяевам большие деньги.

Не устояла перед названной ценой женщина, презревшая, какой ценой спасены её дом и семья, и согласилась продать птицу.

Взобралась она осторожно на крышу, к гнезду спящей кудесницы, живо набросила на ту мешок и крепким узлом завязала.

Раздумал жадный коробейник ночевать в этом доме, боясь, как бы не пошли хозяева на попятный. Торопливо простившись, отправился в путь. Но, не сладив с одолевшим любопытством, развязал мешок с заветным богатством.

Встрепенулась Синяя Птица, рванулась наружу. Одним взмахом сильных крыльев обезоружила бесчестного захватчика, пронзительным голосом, пеняющим его совести, оглушила и была такова.

Осенней порой показалась на просёлочной дороге идущая, видать, из чужих краёв женщина в широкополом плаще из синей парчи с шитым золотом капюшоном. Остановилась на околице, у крайней избы, осмотрелась. Вокруг – запустение и злыдни. За домом послышался сетующий на тяжкий жребий женский голос.

Открылась взгляду странницы завалинка, на ней – причитающая хозяйка лачуги.

– На судьбу жалуешься? – завела с нею разговор незнакомка. – Справедливо ли ей пеняешь?

Подняла на путницу взгляд отрезвлённая вопросом женщина.

– Права, голубушка, я сама – причина своих неурядиц и бед, – повинилась она. – Своими руками продала данное свыше счастье. Не стало Синей Птицы – угас священный свет в горнице и душах наших. Отныне царит в них разлад. Налетевшая гроза молниями выжгла и градом вытоптала посевы. Прослышавшие о случайно перепавшем нам богатстве разбойники украли золото коробейника. Не вынесший кары муж бросил семью и отправился в поисках лучшей доли куда глаза глядят. Одна я осталась на произвол судьбы с ребятишками в надежде вымолить-таки прощение за свою ошибку, уповая на то, что выпавшие нам испытания послужат им добрым уроком.

– Какую же насущную истину постигнут твои дети? – ждала ответа, казалось, удовлетворённая раскаянием женщины незнакомка.

– Счастье любой семьи – мир в душах, любовь и взаимопонимание, а их не купишь ни за какие деньги. Его нельзя продавать и предавать. Это бесценное богатство, которое берегут с трепетом в сердце.

Улыбнувшаяся ей странница сняла капюшон. Всё вокруг озарил волшебный свет благодати.

– Непомерной ценой ты поняла главное, – провозгласила утешенная путница. – Проповедуй эту мудрость детям своим, и они будут счастливы.

Анна Биюшкина

Зачарованный лес

Есть где-то на свете Зачарованный лес,Таит немало он тайн и чудес,Встретишь ты там дивных зверей,Но путь в этот лес – только для детей.Немало тропинок скрывается там,Но какая из них твоя, дитя?Может, попадёшь ты к великанам,А другая приведёт в объятия русалок?Странные тропинки в лесу порой,Может тебе здесь повстречаться и домовой,Может леший тебя здесь заблудитьИ Баба-яга, что лес тот хранит.Может здесь время поменяться вмиг,И очутишься ты в преданиях древнихИ встретишь тех, кто из других времён,Тех, кто помнит сказания легенд.А можешь попасть в то время,Где девочка с Земли побывала,И не нужно тебе машины времени,Ведь здесь кругом порталы.Немало тайн таит Зачарованный лес,Здесь есть эпоха из «Властелина колец»,Есть эпоха легенд из русских преданий,Есть эпоха и новых сказаний.И время в лесу странно бежит —То быстро, как вод журчанье,То вдруг застынет, словно гранит,То замедлит свой бег, как конь боевой.Послышится вдруг в глубинах леса зов,И прозвучит трубный глас,Промчится принц на миг,И всё поглотит на мгновенье мрак.Нет в том лесу того Зла, что ты знаешь,И Добро здесь прячется под опавшей листвой,И нет тех резких граней Добра и Зла,Здесь всё скрывает сумрачная пора.И немало загадок тебе предстоит разгадать,И каждый обитатель почтит за честьТебе свою загадку прочесть.Лишь отгадав их, ты продолжишь свой путь.И, может, попутчик в дороге будет вдруг,Красную Шапочку ты от волка спасёшь,А Леголас-эльф подарит тебе свой лук,А всадники леса коня преподнесут на время.Может, станешь ты героем на миг, а может, на время,Спасёшь ты принцессу от злого дракона,Колдун будет повержен рукой твоей смело,Но помни: это Зачарованный лес.Живёт он в твоих сказках, что на полке живут,В мультфильмах мелькнёт, как видение,Во снах приходит под светом Жар-птиц,Ведь он – твоё сновидение!

Речка

– Речка, речка, ты бурлива и шумна.Речка, я иду купаться!Речка, можно ли нырять?– Погодите вы, ребята-пострелята,Погодите, не пора.Будет можно, а пока нельзя, —Отвечает речка.– Ждёт нас мама с кашей-гречкой,А потом мы полюбуемся речкой! —Отвечает детвора.И раздался крик «ура!»

Мой котёнок

Мой котёнок, мой котёнок,Мой весёлый пострелёнок,Он весёлый шалунишкаИ, конечно же, плутишка.Мой смешной, любимый котик!Он играет, играет,Он играет с утра до вечера,Он играет со мной всегда.Вот какой у меня котёнок!Просит он почесать животик,Он всегда зовёт игратьИ не даёт мне ночью спать.Несмотря на все его проказы,Вам мы его покажем.

«Мой щеночек, мой щеночек…»

Мой щеночек, мой щеночек,Мой весёленький клубочек!Обожает он звон,Целый день трезвонит он.

Свежесть

После жарких июльских дней,

После противного дождя

Вышла на улицу я…

В лицо дохнула прохлада,

И закат с отрадой уходит, озаряя лучом тебя…

И, словно смирившись, недотрога

Спокойно смотрит на тебя берёза.

И ты, вечерней свежестью умывшись,

Смотришь, словно очнувшись,

С изумлением на меня.

Четыре королевства

Жил в одном королевстве принц Эней. Королевство называлось Счастье. А в соседнем королевстве жила прекрасная принцесса Энейла. Её королевство называлось Любовь.

Они жили в своих родовых замках с родителями и многочисленным штатом придворных и слуг.

Однажды объявили объединённый бал всех королевств на материке Тринити, там находилось только четыре крупных королевства.

Энейла пришла на бал в мерцающем голубом платье, Эней – в синем костюме.

Зазвучала переливчатая мелодия, пары танцующих закружились в медленном вальсе.

Пара Энея и Энейлы была самой красивой и гармоничной.

Но были и завистники – те, кто не желал, чтобы принц и принцесса соседних королевств были вместе. Многие придворные заметили, как смущалась принцесса при внимательном взгляде принца на неё во время танца, как алели её щёки.

Кружась неподалёку от Энея и Энейлы, Лойна, принцесса королевства Тайва, зашептала на ухо своему партнёру, такому же завистливому, как и она, принцу Лоту, наследнику королевства Занадна:

– Посмотри на них – счастливые. Как бы нам их разлучить? Их родители захотят объединиться, и военная мощь окрепнет, это будет нам угрожать.

– Можешь за меня пойти, принцесса. Я ведь не обижу тебя.

– Да нужен ли мне такой, как ты? – с презрением ответила ему Лойна, осматривая неказистую внешность собеседника.

Лот тяжело и горько вздохнул и, надеясь привлечь её внимание, произнёс:

– Надо украсть Энейлу. Вымани её в сад. Главное, чтобы нас раньше времени не хватились.

Глаза принцессы радостно засверкали, и она кивнула.

А танцы всё продолжались, и всё кружились, кружились пары.

У Энейлы от танцев слегка закружилась голова, и она, покинув Энея, вышла на балкон.

Вдыхая полной грудью прохладный воздух после душной залы, Энейла счастливым взглядом смотрела на звёздное небо.

Сзади послышался шелест платья, и принцесса обернулась.

– Ваше высочество! – принцесса Лойна слегка поклонилась. – Что вы здесь делаете одна, без свиты?

– Ах, милая принцесса Лойна! – воскликнула Энейла и, поддавшись порыву, схватила её за руки и прошептала: – Я так счастлива…

– Кто же этот счастливчик? – прошептала Лойна на ухо принцессе. – Может, скажете мне?.. Нет-нет, не здесь. Нас услышат, – быстро прошептала она, увидев, что Энейла собралась ей уже сообщить.

– Идёмте в сад. Я знаю место, где нас не увидят и не услышат!

И, не дожидаясь ответа, спустилась по потайной лестнице с балкона в сад.

Лойна, обернувшись к залу, тенью шмыгнула за ней.

Факелы освещали каменистые тропинки. Принцессы торопливо шли запутанными дорожками сада, обходя стражу. Вскоре они ушли в самую дальнюю часть сада, где факелы сумрачно освещали начинавшийся глубокий лес, доходящий до самых гор.

Лойна слышала, как за ними тенью шли трое.

Их шаги сливались со звуком наступившей ночи, прятались за кустами, припадали к стволам деревьев, их лица сливались с темнотой ночи и сумрачно проступали при неровном свете факелов.

Это был принц Лот и его двое слуг, следовавших за своим господином по пятам.

Они свернули на тропинку, и по лицу принцессы мягко прошлась ветка, мокрая от ночной росы.

Лойна ощутила приятную прохладу на щеках. Смахнув ветку рукой, она быстрыми шагами нагнала Энейлу.

Впереди Лойна увидела белым пятном выделяющуюся на фоне леса беседку, а за ней сразу шла живая изгородь из роз, образовавшая стену.

– Мы на месте! – ответила принцесса так громко, что Лойна вздрогнула.

– Но мы так далеко ушли… – неуверенно протянула она.

– Тем лучше. Никто не услышит нас и то, что я скажу, – улыбнулась Энейла.

Об этом её спутница скорее догадалась по еле уловимому движению губ, которые угадывались в сумраке.

– Разве это такой секрет, что нужно так далеко уходить? – прошептала испуганно принцесса Лойна.

– Да. Мне принц… – Страшный удар обрушился на принцессу Лойну, и она упала в темноту, Энейла тоже рухнула рядом с ней.

– Стоять! – Принцы Эней и Лот выскочили с разных сторон на таинственного противника в плаще и с посохом в руке, который склонился над принцессами.

Раздался хриплый старческий смех.

Принцессы осветились странным потусторонним цветом и исчезли.

– Наивные дети! – проскрипел голос. Таинственный человек скинул капюшон, и перед ошарашенными принцами предстала хозяйка леса – Баба-яга. – Разве вам не говорили, что опасно ходить около леса, да ещё ночью?

– Мы не дети! – голос принца Энея прозвучал резко и властно. – И тёмных тайн ночи мы не боимся!

– Для меня весь род человеческий – это дети. Раз вы такие смелые, то пройдёте одно испытание – найдёте своих принцесс, а пока ступайте за мной.

Баба-яга развернулась, и изгородь из роз на миг расступилась перед ними, открыв путь в тёмный и мрачный лес. Принцы послушно шагнули вслед за ней, оставив позади себя окаменевших слуг и светящийся замок, где гремела весёлая музыка.

Сухие ветки громко хрустели под их ногами, а зловещие чёрные тени, отбрасываемые деревьями, создавали впечатление, что здесь притаилось древнее зло.

Ночная роса скоро промочила их обувь, и ноги стали влажными, как и их волосы.

– Пришли! – Баба-яга резко остановилась и повернулась к своим спутникам. – Раз вы не испугались и прошли со мной через лес, несмотря на то, что за нами пошли волки…

– Волки? – хором переспросили принцы и, обернувшись, увидели, что стая хищников окружила их, отрезав путь к отступлению.

– Путь закрыт! – прозвучал зловещий голос Бабы-яги.

– И этот путь хранят мёртвые! – прозвучал странный голос в лесу.

– Вы можете пойти в те порталы и пройти испытание, найти своих принцесс, – справа и слева от Бабы-яги показались синие светящиеся двери, – но помните: ничего там не есть и не пить! Или же погибнуть без славы и присоединиться к бесплотным хранителям леса – стать духами. Выбор за вами!

С этими словами хозяйка леса исчезла. Волки зарычали и бросились на принцев.

Эней отрубил лапу матёрому волку – очевидно, вожаку стаи, но на его глазах лапа выросла вновь. Юноша одним прыжком оказался у двери, рывком открыв её, шагнул и полетел куда-то вниз в золотой свет, льющийся со всех сторон.

Принц Лот вступил в сражение с волками и, поняв безуспешность битвы, успел добраться до оставшейся двери и попал в ливневый дождь с грозой.

Принц Эней приземлился в дивном саду.

Он удивлённо огляделся. Кругом витал неземной аромат трав, пели птицы, и дикие звери бродили, не боясь человека.

– Что ты здесь делаешь, добрый молодец? – раздался тонкий детский голос.

Обернувшись, юноша увидел девочку, смотревшую на него с любопытством.

– Я ищу принцессу Энейлу.

– Тогда иди за мной! – велела девочка и вприпрыжку побежала по направлению к замку.

Принц едва поспевал за ней: несмотря на детский возраст, она передвигалась очень быстро.

– Где это я?

– Это царство Снов. Здесь спят принцессы! – Девочка остановилась. – Среди них ты найдёшь и свою принцессу.

– Но кто ты?

– Я дочь царя Снов. Я твоё сновидение! – рассмеявшись, она исчезла золотой пылью.

Эней долго бродил по дворцу, ища Энейлу. Кругом спали принцессы, усыпанные цветами. Кто-то спал, прислонившись к стене, кто-то, лёжа на кроватях, коих здесь было несметное количество, кто-то уснул с рукоделием или книгой в руках.

Все девушки были прекрасны, но их красота не трогала принца, как и дивные наряды и россыпь драгоценных камней на их коронах и пальцах, унизанных перстнями и кольцами.

Принц обошёл весь дворец, но Энейлы нигде не было.

– Они могут спать и в саду, – прошелестел детский шёпот.

Юноша направился в сад.

После долгих поисков он нашел Энейлу, спящую в беседке, увитой розами. Её лицо было безмятежным и удивительно нежным в лепестках белых роз.

Принц, наклонившись, поцеловал её. Энейла открыла глаза и непонимающим взглядом посмотрела на него.

– Эней! – наконец произнесла она. – Ты нашёл меня!

Энейла порывисто обняла его и закрыла глаза.

Принц Лот долго брёл сквозь дождь по каменистому берегу бушующего моря. Неожиданно впереди он увидел скромную рыбацкую хижину, где тускло мерцал огонёк свечи. Обрадованный, он дошёл до хижины, и дверь перед ним раскрылась, приглашая войти.