bannerbanner
Бункер. Коды сознания.
Бункер. Коды сознания.

Полная версия

Бункер. Коды сознания.

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Алексей Рыбаков

Бункер. Коды сознания.

Глава 1. Неизвестность.

(Продолжение бестселлера «Бункер. Коды души»)


Глава 1. Неизвестность

Алексей медленно возвращался в сознание, его мысли вязко всплывали, будто из глубоко затянутого тумана. Сначала был просто гул – низкий, будто целый рой пчёл поселился у него в голове и не собирался покидать этот странный улей. Осторожно пошевелив руками, он попытался дотянуться до своей головы – привычное движение, чтобы унять ноющую боль у висков. Но пальцы тут же оступились о нечто твёрдое, круглое, холодное. Алексей нащупал венец из датчиков, плотно опутавших его голову.

«Где я? Что со мной?» – отблеском смутного ужаса дрогнула мысль.

Перед глазами проявлялся смутный свет – мягкий, рассеянный, искусственный. Алексей резко, с тревогой, оглянулся вокруг. Не то лаборатория, не то больничная палата: повсюду стекло, металл, тихие световые индикаторы; в углу, где-то справа, замелькала неясная тень.

Он всмотрелся сквозь пелену боли и различил фигуру – невысокую, кряжистую, сутулую, в безукоризненно белом халате. Чужак копался в приборах и нервно, аккуратно записывал что-то в большую, потертую тетрадь.

– Вы кто? – голос Алексея прозвучал хрипло и неожиданно громко для такой стерильной тишины.

Человечек обернулся. Его лицо сразу напомнило Алексею кого-то из сказок: острые уши, натянутая, причудливая улыбка, тяжёлая, будто втянутая в плечи шея. Его движения были быстры – как у Гоблина из детских страшилок, столько раз прочитанных в детстве.

– Очнулся? – коротко бросил он, и ухмыльнулся так, что по спине у Алексея пробежал озноб.

– Не совсем, – выдавил из себя Алексей и медленно поднялся – не с кровати даже, а скорее с операционного стола, покрытого чистыми простынями.

Незнакомец подошёл ближе, в руке держал странный прибор с мигающими лампочками.

– Не буду тянуть – вы в лаборатории. И мы, – он выделил это «мы», – очень рассчитываем на ваше сотрудничество.

– «С нами» – это с кем? – Алексей ощутил новую волну тревоги, липкую, как холодный пот. В голове, словно молот ударил одно:

«Оксана! Девочки! Где они? Что с ними?»

На приборе в руке Гоблина что-то пискнуло, экран высветил бегущую строку. Тот хищно ухмыльнулся, и взгляд его стал ледяным.

– Про семью вспомнил? – вкрадчиво осведомился гоблин, будто знал ответ наперёд.

– Вы… читаете мои мысли? – Алексей даже не пытался скрыть шок от услышанного, он был слишком явным.

– Читаем, читаем… – с ленивой издевкой протянул тот. – Давно читаем. Только никак не найдём то, что ищем.

Попытка сдёрнуть датчики с головы оказалась тщетной: они были тщательно закреплены, словно вросли в кожу.

– Чего же вы ищете? – Алексей собрал всю силу воли, чтобы не дрожать голосом.

Гоблин приблизился так, что чувствовалось дыхание с запахом химии и чего-то старческого. Его взгляд прожигал до костей.

– Кристалл. Вернее то, как ты с ним взаимодействуешь.

Его глаза были ледяны, в них плясали тени чужой, нечеловеческой одержимости. Казалось, в этом взгляде впервые или навсегда поселился холод могильных подземелий. Алексея прошиб ледяной ужас, он едва не задрожал.

Сильно встряхнув головой, Алексей попробовал сбросить оцепенение – но вновь и вновь сознание отказывалось вспоминать что-то важное. Только, когда удалось отвести взгляд от гоблина, липкий страх немного ослаб.

– Неплохо, – протянул тот, с удовольствием наблюдая за метаниями Алексея. – Ты крепкий. Придётся повозиться, но уж мы умеем добиваться своего. Надеюсь, в итоге ты всё-таки выберешь сотрудничество.

– Я не стану, – сказал Алексей, избегая смотреть ему в глаза. В голове у него, а вернее в отголосках памяти пыталось что-то вырваться наружу. Алексей пытался вспомнить что-то очень важно, но никак не мог.

– Даже не пробуй вспоминать – мы блокируем любые попытки, – злобно отчеканил гоблин.

– Вспомнить что? – с трудом выговорил Алексей.

– Всё, что запрещено у нас вспоминать… – и вновь чужак ринулся к нему, нависая тенью.

– И если не по-хорошему… – сдавленно продолжил он. – Когда мы возьмём твоих девочек, уверяю – ты станешь сговорчивее.

В этот миг Алексей рванулся и – едва не дотянувшись до гоблина – почувствовал укол боли в мозгу: чужой палец нажал кнопку на пульте, сознание помутнело, и мир, дёрнувшись, вновь исчез в темноте.

Гоблин довольно улыбнулся, подошёл к стене, нажал кнопку селектора и коротко, официально доложил:

– Он пришёл в себя…

––

Алексей начал медленно возвращаться из глубин долгого небытия. Сначала появились звуки: гулкие, низкие – эхом отдающиеся в груди. Голоса постепенно сложились в разговор.

– Сейчас нельзя, да и не получится трогать его детей – они надёжно спрятаны, мы не вышли на след, – прогудел бас, принадлежавший, по-видимому, новому персонажу.

– Что делать? Как его сломать? – Алексей сразу узнал ехидный голосок Гоблина.

– Ковыряйся в его голове, выискивай связь с кристаллом – это ключ. Но не калечь – иначе память о кодах сознания может погибнуть, и тогда наша миссия будет провалена.

Гоблин нервно заскрипел, тяжело дыша.

– Кристалл надёжно спрятан? – строго переспросил басовитый.

– Да, сэр, – почтительно заторопился Гоблин. – В хранилище, на нижнем этаже, сейф – титановый сплав, кодовый замок, любой взлом – и выброс плазмы уничтожает похитителя.

Незнакомец удовлетворённо хмыкнул и удалился. Алексей, чуть приоткрыв один глаз, увидел, как громоздкая сутулая фигура уходит прочь.

«Шрек…»– пронеслось в голове. – «Так я и стану его называть.»

Он вновь закрыл глаза, решив не подавать виду о своём пробуждении. В голове проносились лихорадочные мысли: кристалл у врагов – плохо; девочки в безопасности – хорошо. Но кто они, и чего хотят от него и кристалла? Как выбраться?

И вдруг, будто сама судьба явилась с ответом, за расшторенным окном пронёсся грохот ветра, в небе блеснула молния. Поток воздуха ворвался внутрь, шторы распахнулись – и на секунду в окне открылся знакомый силуэт: из серого лондонского неба, как острая стрелка истории, строгий Биг-Бен, башня Вестминстерского дворца.

«Это МИ-6», – понял Алексей. – «Я в Великобритании».

Глава 2. Шульберт и Атланта. Атлантида.

На небосводе Атлантиды медленно встаёт багряное солнце. Мягкий лазурный свет наполняет просторный дом Шульберта, где столь необычно переплелись земные и неземные черты быта. Утро здесь наполнено тишиной, в которой слышен лишь шелест крыльев невероятных птиц и далёкое пение ветра в стеклянных садах.

Шульберт вышел из дома, на крыльце его уже ждал Алёша – крепкий мальчуган с золотистыми кудрями и вопросительным взглядом. Рядом появилась тонкая стройная фигура Атланты: в её улыбке было покой и сила, а в глазах – мудрая ласковая печаль, за долгие годы ставшая здесь, на Атлантиде, почти радостной.

– Папа, сегодня мы пойдём смотреть на коралловых зверей? – спросил Алексей.

– Конечно, сынок, – усмехнулся Шульберт, – но сначала завтрак и несколько задач по геометрии пространства.

Семейный завтрак был наполнен лёгким смехом и искренней радостью. Атланта наблюдала за двумя своими мужчинами и понимала – никогда прежде она не ощущала такого счастья: вдали от тревог Земли, среди тихой гармонии инопланетного мира. Земные тревоги остались где-то в прошлом. Ни вестей, ни даже смутных сновидений не напоминало об Алексее – том самом человеке, имя которого с любовью носил их сын. Атланта уже давно почти не надеялась услышать что-то с Земли, да и сам Шульберт воспринимал воспоминания как далекий сон. Им было хорошо здесь и сейчас.

После завтрака они собирались отправиться в один из прозрачных садов – там молодой Алексей должен был впервые приручить местную пушистую зверушку. Шульберт сдержанно улыбнулся, видя, как взволнован его сын.

Но вдруг снаружи, у ворот, послышались осторожные шаги, которые Шульберт бы узнал в любой части Вселенной. В следующее мгновение перед ними появился Тантал, древний и величавый предводитель, в глазах которого отражалась тревога.

– Мир вашему дому, дети мои, – медленно произнёс Тантал. Его обычная доброжелательность была сдержанной и почти отчужденной.

Шульберт вздрогнул, уловив в тоне старца нечто необычное, и мгновенно напрягся.

Атланта встревоженно положила ладонь на плечо сына. Тот почувствовал перемены в настроении родителей и, замерев, внимательно смотрел на гостя.

– Что случилось, Тантал? – спросил Шульберт, стараясь говорить спокойно, но в его голосе проскользнуло беспокойство.

Тантал опустился на скамью и долго вглядывался в прозрачную тень вдали. Наконец, он тяжело вздохнул:

– Я пришёл с вестью не по-семейному радостной. Связь с Землёй снова установилась… и у меня есть новости, которых вы, быть может, ждали… или опасались.

Шульберт вопросительно посмотрел на Атланту, она побледнела. Вся их прошлое вновь проступило на миг в её глазах.

Тантал продолжал:

– Алексей. Ваша земная семья… Прошу простить меня, но ....Алексей – пропал. Его нет ни среди живых, ни там, где его ждали. Никто не может с уверенностью сказать, что с ним случилось в последние дни.

В доме повисла гнетущая тишина. Атланта инстинктивно прижала к себе сына. Шульберт уселся на край кресла, сжал кулаки. Алёша испуганно посмотрел на отца. Всё их счастье вдруг оказалось под угрозой, словно Атлантида стала чуть менее надёжной и чуть более чужой.

– Пропал? – голос Шульберта прозвучал глухо. – Как это могло случиться?

– Не знаю…, – медленно ответил Тантал. – Я чувствую это всей своей древней кровью: Алексей не погиб, но его нигде нет. Он вне времени и пространства привычного нам. И я пришёл к вам потому, что только вы можете помочь найти того, чьё имя носит ваш сын.

Атланта подняла глаза, в которых уже сверкала твердость:

– Мы должны попытаться, Шульберт. Это наш долг.

Шульберт взглянул на сына: мальчик был взволнован, но в его зелёных – по матери – глазах светилась неожиданная решимость.

– Мы попробуем, – сказал Шульберт наконец. – Ради Земли, ради семьи, ради будущего. Мы найдем его....

За окнами вновь запела невидимая птица Атлантиды, но уже без прежней беспечной радости. Над семьёй сгущалась новая грозовая тень – и впереди их ждали новые испытания.

Глава 3. Оксана. Северный остров.

Глухой скрип тяжелой двери разносился по коридору – на каждом шаге охранника металл отзывался в стенах холодным эхом. Оксане не привыкнуть: три недели в бункере на засекреченном объекте северного острова казались безвременьем. Здесь, среди бетона и стали, жизнь будто замерла на одной серой странице.

В небольшой комнате с единственным зарешеченным окном Оксана сидела на жёсткой койке, прижимая к себе младшую – Женечку, трёхлетнюю, смешливую и очень тонко чувствующую чужое напряжение. На другом конце комнаты, сидя на раскладушке, листала книжку средняя Ксюша. Старшая, семнадцатилетняя Анютка, сидела у окна, обхватив колени, наблюдала за северным сиянием, освещавшим снежную даль; её глаза были задумчивы и взрослые, как будто за эти недели она повзрослела на годы.

Постучали в дверь.

– Оксана Валентиновна, разрешите войти? – раздался знакомый голос.

Она узнала полковника Степаненко. В голосе полковника была уже привычная сдержанная жесткость, за которой пряталось что-то большее, чем строгость или начальственные нотки.

Оксана кивнула – дверь открылась. На пороге возник человек, всю внешность которого составляли усталость и осторожность. Он оглядел комнату внимательным взглядом; задержал его на детях – сперва, на старшей серьёзной Анютке, потом на маленькой Женечке, доверчиво прижатой к матери.

– Как ваше самочувствие, Оксана Алексеевна? Как дети? – спросил он.

– Справляемся, насколько это позволяют условия и обстановка,– коротко, но спокойно ответила она, поглаживая по спине Женечку.

Степаненко задумался; его молчание говорило больше слов.

– Вы знаете, почему вы здесь, – начал он. – Насколько мне известно, ваше содействие в побеге Алексея доказывает переписка, звонки на неизвестные номера, попытки получить документы на выезд. Все совпадает по времени с его исчезновением. Вы должны были доложить, если замечали что-то странное. Не так ли?

– Вы ошибаетесь, ни я, ни Алексей не делали ничего подобного, – ответила Оксана, – Я не помогала ему, – в голосе прозвучала усталость от одних и тех же вопросов. – Алексей не шпион. Он бы меня не втянул во всё это. Никакой помощи от иностранной разведки не было, – она замолчала, заметив, как напряжённо сжались губы Анютки.

– Пусть так, – ответил полковник, – но как вы объясните расшифровку звонков и переписки, записи с видеокамер, подписи под документами, которые мы нашли после пропажи Алексея? Там и ваш стиль письма и ваши голоса на записях, и вы сами.

Степаненко сам знал ответ на свой вопрос, поэтому слова Оксаны его не удивили.

– Вы сами прекрасно знаете, что всё это можно смоделировать, главное цель и желание, ведь кто-то же смоделировал вашу последнюю встречу с Алексеем. Или нет? – ответила она, прямо взглянув в глаза полковника. Но ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Главное понять, кому это нужно. Но самое главное – зачем? – сказала Анютка, внимательно слушавшая весь разговор.

Оксана посмотрела в сторону, где Анютка медленно перевела взгляд со стеклянного неба на мать. Ксюша, затаив дыхание, остановила руки на книжке. Даже Женечка, прижавшись крепче, почувствовала тревогу.

– Но почему вы не требуете адвоката, связи с родственниками? Не пишете жалоб? Такое впечатление, будто всё приняли и ждали…

В глазах полковника смешалась требовательность и сомнение. Он почти не смотрел на младших, говорил, скорее, с самой Анюткой – девушкой, которая вдруг стала старшей и самой взрослой в семье.

– А что вы мне посоветуете, полковник? – Оксана крепче обняла Женечку. – Бороться с ветряными мельницами? Сама знаете: если решили нас обвинить во всём – не оправдаешься. Сейчас мне важнее успокоить детей. Пусть хотя бы здесь им не так страшно.

– Да, здесь не страшно. Здесь вы в безопасности… Пока, по крайней мере, – сказал полковник и на какое-то время замолчал, переводя взгляд с одной дочери на другую. Затем, его лицо стало мягче, и он тихо, почти извиняясь, поставил на стол пакет с молоком, печеньем и фруктами.

– Послушайте… – начал он негромко. – До получения новых приказов – вы под нашим наблюдением. Официально – защита свидетеля. Неофициально… – он развел руками. – Всё, что вы скажете или вспомните, крайне важно. Любая мелочь.

Оксана кивнула, не найдя слов. В памяти вспыхивали последние разговоры с Алексеем: недосказанность, прощание, странное ощущение важного момента. Она давно уже не верила совпадениям. Теперь вся её жизнь заключалась в этой комнате – с тремя дочерьми, последними нитями, связывающими её со свободным прошлым и надеждой на будущее.

Женечка тихо всхлипнула и устроилась возле мамы, Ксюша снова развернула книжку, а Анютка, не отрываясь, следила за уходящим полковником до самого выхода.

Степаненко задержался у двери, потом посмотрел на Оксану:

– Я всё ещё верю, что правда всплывёт. Но мне нужно больше, чем ваше слово, вспомните, хоть что-то.... – сказал он и вышел, словно взяв с собой всю тяжесть происходящего.

В комнате повисла тишина, только снаружи по-прежнему мерцало зелёными переливами северное сияние. Оксана молча взяла руку Анютки, усадила рядом обняв и Ксюшу, Женечку. Так они сидели – тесно, почти не дыша. Им осталось только одно: ждать, ждать и верить....

Глава 4. Алексей. Попытки побега

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу