Правильный лекарь. Том 10

Мы с Андреем пошли за ним, как утята за мамой уткой. Пока шли к обеденному залу, я озирался по сторонам. Такой огромный дворец и живут в нём, по сути, два человека, не считая прислуги. И как они тут вообще без навигатора дорогу находят? Наверно дворецких и другую прислугу заставляют учить план всех помещений наизусть.

Обеденный зал, рассчитанный персон на тридцать минимум, позволял здесь всей этой толпе ещё и танцевать мазурку или полонез, что вполне возможно когда-то имело место. Знание явно с историей, далеко не новое, но содержится в идеальном состоянии.

С одной стороны длинного стола было накрыто на три персоны, видимо заранее были уверены, что я не откажусь. Мы втроём за таким столом смотрелись, как гуппи в аквариуме на двести литров.

Это хорошо, что я научился уже ориентироваться в этом обилии столовых приборов гораздо лучше, чем бедный художник на борту “Титаника”. Процесс неторопливого поедания изысканных блюд проходил в полной тишине и лишь когда со стола стали убирать тарелки и накрывать для чая, Боткин старший нарушил наконец звенящую тишину.

– Саш, ты наверно хотел что-то сказать Андрею по поводу завтрашнего дня? – обратился он ко мне, прочитав мои мысли. – Можешь ему сейчас всё объяснить, а то после обеда у меня на него были свои планы.

Услышав про какие-то планы отца, Андрей снова напрягся.

– Да ты не бойся, – усмехнулся, увидев это, Боткин старший, – бить не буду. Говори, Саш.

– Ты завтра на работу как добираться будешь? – спросил я Андрея.

– А куда хоть добираться то? – спросил Андрей. – Ты хоть адрес скажи.

– Фонтанка сорок, – сказал я и Боткин старший подался вперёд.

– Фонтанка сорок? – удивлённо спросил он. – Это дом, который стоял пустым почти сорок лет, в котором обитает призрак?

– Всё правильно, – кивнул я и улыбнулся. – Там сделали отличный ремонт, госпиталь занимает два этажа, а на третьем инновационная фармацевтическая лаборатория, которая обеспечивает лекарствами не только нас, но и часть города.

– Только часть? – удивился граф. – Но если там делают новые хорошие лекарства, то ими надо обеспечивать весь город. Этот вопрос меня очень заинтересовал, приеду уточнить на месте, что вы предлагаете. Так, а что там с призраком? Я о нём столько раз слышал, что это не кажется пустыми сплетнями.

– Призрак действительно есть, – подтвердил я. – Но мы с ним нашли общий язык ещё до начала ремонтных работ. Он, можно сказать, наш внештатный сотрудник и мы с ним существуем на взаимовыгодных условиях.

– Хм, очень интересно, – покачал головой Боткин старший. – Тогда я завтра, пожалуй, вместе с Андреем приеду. И по поводу препаратов определимся и с призраком познакомишь.

– Договорились, – пожал я плечами. – Тогда завтра жду вас на Фонтанке сорок. А теперрь, пожалуй, я пойду.

– Как же, а чай? – спросил Серафим Павлович.

– Да мне сейчас время дорого, – несколько слукавил я. – Работаю над учебником по сосудистым заболеваниям. Хочу максимально успеть подготовиться к моменту открытия медицинского университета.

Сказав последнее, я задержал дыхание. Новость пока что далека от реализации и об этом мало кто знает.

– Медицинского университета? – кажется в этот раз старший Боткин удивился даже ещё больше, чем когда узнал адрес моего госпиталя. Но теперь я уже ляпнул. Хотя, вряд ли в этом есть что-то страшное.

– Да, – кивнул я. – В Санкт-Петербурге будут строить новый медицинский университет, в котором лекари и знахари будут не только углубленно изучать стандартную программу, но и изучать новые техники лечения, а также будем готовить более узких специалистов.

– Вот это да, – покачал головой граф, потом пристально посмотрел на меня, сузив глаза. – Странно, такая важная новость, а я впервые слышу.

– На то есть указ императора, – невозмутимо сказал я. – Обухов только завтра понесёт чертежи в управу и губернатору, поэтому эта новость ещё не получила широкой огласки.

– Ну тогда спасибо, что доверился, – улыбнулся Боткин старший. По его выражению лица я понял, что новость ему понравилась, так что можно успокоиться.

– Разрешите на этом откланяться, – сказал я, вставая из-за стола.

– А может всё-таки чаю? – повторно спросил Серафим Павлович.

– Нет, спасибо, я побегу, – покачал я головой. – Слишком много ещё планов на сегодня.

Дворецкий проводил меня до выхода, хоть я и не просил, но очень благодарен. Один я бы долго блуждал.

Я, конечно, слукавил, когда сказал, что у меня очень плотный график. Хотя мог бы за это время чувствительно продвинуться в написании учебника по ангиологии, но я пока никуда не опаздываю. На вечер у нас был запланирован коллективный поход на поэтический вечер в клубе Юдина. Коллектив состоял, собственно, из Юдина с Лизой и меня с Настей. До начала оставалось ещё достаточно времени, можно было бы вернуться на пару часов домой, потом поехать за Настей, но уже охота к литературному творчеству перебилась и я решил поехать к Насте сразу.

– Доставай чертежи, – сказал я, войдя в столовую, которая выполняла у неё роль рабочего кабинета и не увидев знакомые очертания на кульманах.

– Это ещё зачем? – удивилась Настя. – Мы же уже всё закончили и копий наделали.

– Знаю, – улыбнулся я. – Давай над обстановкой подумаем.

– Ну ладно, – хмыкнула девушка, вытаскивая непослушные ватманские листы из тубусов.

Я сразу убрал общие чертежи здания в сторону и разложил на столе подробные планы помещений. Мы увлечённо расставляли мебель и другие детали обихода. Я уже представлял себе, как всё это будет выглядеть в реальности, и картинка мне нравилась всё больше. И так продолжалось до тех пор, пока снова очередь не дошла до моего кабинета. Никогда не страдал агарофобией, но, представляя себе этот простор, мне становилось немного не по себе. Не очень уютно сидеть в кабинете размером почти со школьный спортзал.

– Странно ты как-то на это всё реагируешь, – хмыкнула Настя. – Ну если хочешь, можно обставить кабинет так, чтобы он не казался таким большим, так тебе будет спокойнее?

– Ты не говори, а рисуй, – сказал я, подтолкнув её руку с карандашом в сторону чертежа.

На поэтический вечер Илья просил нас приехать пораньше и, уже спускаясь в уютный подвал, я понял почему. Народа сегодня было особенно много. Рядами выставили все имеющиеся стулья, похоже даже откуда-то ещё приволокли, таких я раньше здесь не видел. Я искал взглядом свободные места, когда наткнулся взглядом на машущую рукой Лизу, которая сидела в первом ряду и звала нас к себе, рядом с ней были места для нас и Ильи, самого Юдина нигде не было видно.

Народ всё прибывал и прибывал, растекаясь плотной толпой вдоль стен. В достаточно просторном подвале стало тесно. Наконец в зале свет потускнел, а направленные на сцену фонари зажглись ярче. Очень интересно, что же они такое сегодня затеяли?

Глава 6

Вся находящаяся в зале толпа затихла, некоторое время ничего не происходило, потом на сцену вышел Илья, которого встретили бурными аплодисментами. Я даже рот открыл от удивления, так раньше у меня на глазах никого не приветствовали. Может бенефис? Да вроде нет, он не мартовский, до дня рождения ещё далеко.

Илья замер на краю сцены и дождался, когда всё стихнет, потом начал читать свои стихи. Пару я узнал, другие совсем новые, уже более жизнерадостные. Завершение каждого стихотворения отмечалось такими же аплодисментами.

– Дорогие друзья, – начал вдруг говорить Илья вместо чтения следующего своего произведения. – Я собрал вас здесь, чтобы поделиться прекрасной новостью. Мой первый сборник стихов наконец увидел свет!

Зал снова начал аплодировать, тут и там раздавались восторженные возгласы. Похоже Илья собрал здесь сегодня своих фанатов. А их тут довольно приличное количество, я вам скажу.

– И сегодня, – продолжил Юдин, когда зал снова начал затихать. – Сегодня здесь и сейчас произойдёт распродажа первой сотни экземпляров с личным автографом!

Толпа взорвалась пуще прежнего. Во как они его любят! У меня даже, кажется, слёзы навернулись от умиления. Я обернулся на Лизу, та была расстрогана и не скрывала своих чувств. Слёзы радости оставили две мокрые полоски на её щеках и спрятались под подбородком. У Насти тоже глаза блестели и слёзы наворачивались.

– Но сначала я прочитаю ещё несколько стихов, которые вошли во второй сборник, – сообщил Илья, обведя полный зал восторженным счастливым взглядом. – А он в свою очередь уже поступил в печать и совсем скоро будет выпущен на прилавки книжных магазинов, так что внимательно смотрите на полки!

Вот он, звёздный час Юдина. Я никогда ещё не видел столько счастья и восторга в его глазах и в сотнях глаз, смотрящих на него. Ещё немного и его приподнимет над сценой, впору бежать к нему и придержать, чтобы не стукнулся головой об сводчатый кирпичный потолок.

– А ещё я хотел бы представить вашему вниманию человека, давшего мне очень важный пинок в жизни, – сказал вдруг Юдин. – Если бы не он и не его поддержка в трудную минуту, ничего этого, к сожалению, не было бы. Саша, иди сюда!

Вот это ты бахнул, Илья! Я просто рот открыл от неожиданности. Юдин отыскал меня глазами, что сложно сделать с освещённой сцены, когда ищешь человека в тёмном зале. Он пристально посмотрел на меня, улыбнулся и требовательно протянул руку в мою сторону.

– Иди, иди, не стесняйся, – хмыкнул он. – Стеснение не твой конёк.

Все находящиеся в зале теперь смотрели на меня, отвертеться никак не получится. Я вздохнул, покачал головой, вышел вперёд, запрыгнул на сцену и встал рядом с другом.

– Вот, знакомьтесь, Александр Петрович Склифосовский! – громко объявил он и поднял вверх мою руку, как победителю на боксёрском ринге. – Хотя многие из вас и так наверняка его знают, как лучшего лекаря Санкт-Петербурга!

– Илюха, не перегибай! – тихо сказал я ему в ухо, а сам продолжал улыбаться и кивать машущим руками фанатам Ильи.

– И ничего я не перегибаю! – помотал головой Илья. – А кто поднимает медицину в Питере, я что ли?

– И ты в том числе, – кивнул я.

– А ещё, – продолжил он достаточно громко, чтобы на него обратили внимание, – господин Склифосовский скоро откроет у нас в городе медицинский университет и станет его ректором!

Толпа взорвалась новой волной восторженных возгласов. Ну это уж как-то совсем ни к чему, люди к нему пришли, а не ко мне.

– Друзья, минуточку внимания! – попытался я перекричать толпу, но она стала затихать только когда я вытянул руки вверх, призывая к тишине. Очень вовремя вспомнил творческий псевдоним Ильи, а то чуть не опростоволосился. – Илья Каменев именно тот прекрасный человек, к которому вы сегодня пришли, и именно он написал все эти замечательные стихотворения, я не имею к этому никакого отношения, я даже рифму подбирать не умею. А вот этот талантище может в стихах описать что угодно. Так что слава Каменеву!

– Ура-а-а-а-а! – грянула толпа так, что я боялся осыпания кирпичей с потолка.

Под шумок я собрался слинять со сцены, но Юдин поймал меня за рукав.

– Так, стоять! – рыкнул он, но так, чтобы слышал только я. – Я ещё не всё сказал.

В этот момент перед нами появился небольшой столик, а рядом начали подносить одну за одной коробки с книгами. Точнее с экземплярами книги Юдина.

– Итак, – начал Илья и постучал ручкой по столу, чтобы привлечь внимание аудитории. – Самый первый подписанный мной экземпляр я хочу подарить моему другу Саше Склифосовскому!

Он сделал на форзаце дарственную надпись и торжественно вручил мне сборник.

– А теперь прошу пройти на сцену невесту Склифосовского, Анастасию Фёдоровну Вишневскую. А ещё я хочу вам представить свою невесту, Елизавету Алексеевну Преображенскую! Прошу на сцену!

После последних его слов зал просто зашёлся в истерике. Несмотря на то, что лица со сцены плохо видно, я увидел, как некоторые дамочки смотрели на идущую к сцене Лизу с плохо скрываемой завистью, наверно сами уже мечтали оказаться на её месте, а тут такой облом, место занято.

Лиза, будучи княжной, была всё равно человеком очень скромным и для неё сейчас находиться на сцене под пристальным взглядом сотен глаз было настоящим испытанием, но она держалась вполне достойно. Лишь те, кто хорошо её знает, смогли бы разглядеть смущение по едва заметным признакам.

Илья подписал ещё две книги, вручил их девушкам, а Лизу ещё и поцеловал в губы прямо на сцене. Кто-то в зале даже успел крикнуть “горько”, но его быстро угомонили неровно дышащие. Мы проследовали к своим местам, а весь зал отреагировал на пригласительный жест Ильи и ломанулся к сцене, чтобы успеть получить свой экземпляр сборника стихов с автографом автора.

– Может быть мы на улице его подождём? – предложила Настя.

– Поддерживаю, – отозвалась Лиза. Я по её глазам понял, что она хочет поскорее отсюда уйти несмотря на то, что она бесконечно рада за своего избранника.

– Идёмте, – сказал я и мы беспрепятственно прошли до двери, пока первые счастливчики только начали отходить от сцены, сжимая в руках столь желанный томик стихов.

– Хорошая погода сегодня, – сказала Лиза, когда мы вышли на улицу, пытаясь задать отвлечённую тему разговора.

– А мне Илья даже не сказал, что вы помолвлены, – сказал я ей, улыбаясь.

– Да вот только вчера вечером он пригласил меня сходить в гости к его родителям, – одновременно нахмурившись и улыбнувшись сказала она. – Там всё и состоялось.

– Повторюшка, – хмыкнул я.

– Что? – вскинула брови Лиза, удивлённо посмотрев на меня.

– Да так, не обращай внимания, – рассмеялся я. – Мы с Настей обсуждали тот же вопрос с моими родителями вчера вечером.

– Да? – спросила Лиза, хитро улыбаясь. – А я-то думаю, как он так решился, думала ещё подожду, а оказывается вы ему пример подали. Ну что ж, снова спасибо Склифосовскому.

– Не, Лиза, вот тут меня не приплетай, это полностью его решение, я его не подталкивал.

– Просто подал пример, – повторила Лиза, улыбаясь ещё шире. – Я поняла.

– И когда собираетесь свадьбу играть? – спросила Настя.

– Пока не знаю, мы ещё не решили, – ответила Лиза, пожав плечами. – Наверно Илюша ждёт ценную информацию от вас, чтобы назначить день. Скорее всего где-то в мае.

– Послушайте, а почему бы и нет? – обрадовалась Настя. – Давайте сыграем свадьбу вместе, будет здорово. Как ты думаешь Саш?

– По-моему неплохая идея, – кивнул я, а сам подумал, что для съёмок популярной в моём мире передачи надо найти ещё две пары, но мы без этого обойдёмся.

– Ну что, заждались? – громко спросил Илья, подкравшись сзади. – Пойдёмте быстрее в ресторан, у меня там столик заказан.

– Да подожди ты, – хмыкнул я. – С датой свадьбы надо сначала решить. Ты какого числа думал?

– Что? – растерянно спросил Илья и покосился на Лизу. Та многозначительно кивнула. – Ах вот оно что. Ну я не знаю, наверно где-то в конце мая.

– Двадцать четвёртого подойдёт? – спросил я.

– Вполне, – хмыкнул Илья. – А что, у вас тоже двадцать четвёртого?

– Теперь да, – улыбнулся я.

– Сговорились значит, – ухмыльнулся Юдин, обведя всех взглядом. – Обсудили меня за моей спиной.

– И ничего подобного, – сказала Настя. – Мы тут разговаривали, какой ты молодец и сколько у тебя преданных фанатов.

– И несостоявшихся невест, – вставила Лиза, видимо до сих пор была под впечатлением.

– Лиза, ну хватит! – взмолился Юдин. – Ты же прекрасно знаешь, что мне только ты нужна!

– Разве не Оксана? – спросила она, улыбаясь.

– Оксана – это прошлое, которое осталось лишь в воспоминаниях и на страницах книги, – терпеливо ответил Илья. Насколько я понял по интонации, он повторяет это не первый раз. – Ну раз с датой определились, значит идём в ресторан, тут недалеко.

В понедельник утром я отодвинул первых пациентов на девять, чтобы было время позаниматься с Андреем и ознакомить его с учреждением. Поднимался на второй этаж не спеша, как обычно болтая с Валерой. Он-то меня и оповестил, что возле кабинета меня ждут. Это оказался Боткин, который приехал раньше меня, а с ним был крепкий мужчина в строгом костюме лет тридцати, похоже спортсмен. Значит это и есть тот самый его сопровождающий, который постоянно будет рядом.

– Приветствую! – сказал я, обращаясь сразу к обоим.

Андрей улыбнулся, шагнул вперёд и протянул мне руку, которую я крепко пожал, а его приставленный отцом охранник так и остался стоять безучастным столбом, никак не отреагировав. Я не пойму, это какой-то отдельный биологический вид? Хомо охраникус? Ну ладно, не буду обращать на него внимания, словно его вовсе нет.

– Идём, – сказал я Андрею, приглашая к себе в кабинет.

Охранник тенью двинулся следом. Когда Андрей сел в кресло для посетителей, его сторож встал позади, чтобы держать объект в поле зрения. Я усмехнулся, но никак не стал это комментировать, не мне это решать.

– Будешь кофе? – предложил я Боткину.

– Давай, – кивнул он, а на лице охранника не дрогнул ни один мускул. Ну и ладно не буду ему предлагать, пусть так стоит. – И расскажи мне на пальцах, что там у тебя за суперметод такой.

– Эх, не догадался я вчера тебе книгу привезти, – произнёс я и направился к шкафу, где у меня оставалось несколько перепечатанных экземпляров пособия по магии тонких потоков. – На вот, дома будешь изучать, а сейчас я тебе вкратце принцип действия расскажу.

Можно было бы пойти в аудиторию, где развешены плакаты и на них всё показывать, но я подумал и достал несколько чистых листов и принялся схематично изображать происходящие в ладони и организме процессы. Андрей человек совсем не глупый и у него точно не свиной мозг в отличие от его охранника, всё схватывал на лету. Так что минут через двадцать у него уже чесались руки, чтобы попробовать этот способ на практике.

Сказать по-честному, было немного боязно доверять Боткину пациента, я ведь понятия не имею, как он в принципе работал и работал ли вообще, но то, что он сильный маг – это точно. Насколько я понял, Баженов своих адептов подбирал точно не из слабых. Всё же я решил рискнуть.

В манипуляционный кабинет мы вошли вместе, а охранник, как и обещал Серафим Павлович, остался снаружи и встал, как изваяние, возле двери, хотя свободные кресла поблизости были.

– Я сегодня получается лишний? – спросил Жеребин, увидев, что Андрей тоже надевает халат.

– Что вы, Константин Фёдорович, – улыбнулся я. – У вас сегодня наоборот главная роль и повышенная ответственность. Андрей Серафимович будет работать с бляшками под моим чутким контролем, а ты ловить эмболы, которых сегодня скорее всего будет больше, чем обычно. Если будешь замечать, что что-то пошло не так, сразу семафорь.

– Что сделать? – удивился Жеребин.

– Дай знать, короче, – хмыкнул я. – Будем адаптировать лечебный процесс прямо на ходу.

– Постараюсь вас не подвести, ребята, – сказал Андрей.

Я заметил, что он чувствовал себя несколько неловко, как ученик, пропустивший целую череду важных занятий, но в его глазах я всё равно видел уверенность. Хороший признак, мне нравится, можно приступать.

– Света, зови первого пациента, – сказал я медсестре.

Вошёл мужчина преклонного возраста. По диагностической карте, которую он мне подал, ему было за восемьдесят, но держался очень даже неплохо, не все в семьдесят и даже шестьдесят так бодро могут улечься на манипуляционный стол.

– И сколько сможете без боли в ногах пройти? – спросил я, разглядывая проценты стенозов на разных уровнях на схеме. Анна Семёновна отобразила всё очень подробно, впрочем, как обычно.

– Метров пятьдесят максимум, – сказал он и тяжко вздохнул. – А чаще и того пройти не могу. У нас булочная за углом практически, так я по пути раз десять наверно останавливаюсь. Но я всё равно стараюсь ходить каждый день. Говорят ведь, что если перестать ходить, то потом вообще не сможешь.

– Правильно говорят, – кивнул я. – Тому, кто это вам сказал не забудьте сказать спасибо, видно умный человек.

– Да у меня внучка знахарка, вроде на хорошем счету у начальства, – сказал мужчина. – Она теперь у вас здесь работает, это она мне тот листочек заполняла, который вы долго рассматривали.

– Анна Семёновна? – удивился я. С другой стороны, почему и нет.

– Да, она, – кивнул пациент.

– Наверно она дочь вашей дочери, верно? – решил я уточнить. – А то смотрю фамилия другая.

– Всё правильно, господин лекарь, – улыбнулся старик.

– Тогда передайте ей при случае, – обратился я к нему, – что ей не только начальство довольно, но и весь коллектив.

Жеребин улыбался до ушей и старался не рассмеяться, а чтобы пациент этого не видел, отошёл пока в сторонку.

– Ну что, Андрей Серафимович, – сказал я и кивнул на нижнюю треть бедра пациента. – Ставим ладонь сюда и потихоньку погнали снизу вверх, только торопиться не надо, а то Константину Фёдоровичу туго придётся.

– Я понял, – кивнул Андрей. – Я никуда не опаздываю.

– А это что у вас, практикант что ли? – забеспокоился старик, внимательно слушавший наш разговор.

– Это опытный лекарь, – возразил я. – Просто именно сосудами он только начинает заниматься, поэтому я буду его контролировать.

– Ах вот оно что, – хмыкнул пациент. – Тогда ладно, я готов.

Андрей взглядом поблагодарил меня за поддержку, и я кивнул ему, чтобы он начинал. Чтобы ничего не упустить, я положил свою ладонь поверх его. Всё-таки он и правда башковитый, начал удалять бляшки очень аккуратно. Толщина пучка пока управлялась несколько неуверенно, зато точка приложения всегда была безошибочной, но я чувствовал, как нелегко ему это даётся.

Через пару минут от начала вмешательства он взмок. Я проверил состояние его ядра, энергии там ещё было вполне достаточно, видимо он просто максимально концентрируется на процессе, чтобы не отклониться и на долю миллиметра. Я всё ждал, когда Жеребин подаст знак, чтобы мы притормозили, но он продолжал молча ловить эмболы и выглядел гораздо лучше Андрея, всё-таки опыт даёт о себе знать.

Только дойдя почти до середины бедра Андрей сдался. Он перестал подавать магическую энергию на сосуд, посмотрел на меня и покачал головой. Я заглянул в его ядро, там оставалось больше половины. Понятно, человек просто устал. Я указал ему взглядом на кресло в зоне отдыха и дальше продолжил сам. Для начала я просканировал уже обработанный участок бедренной артерии. Вполне неплохо, тем более для первого раза. Когда я взялся за удаление бляшек, дело пошло несколько быстрее, но не настолько, чтобы Константин Фёдорович перестал успевать ловить отлетающие фрагменты. Минут через пятнадцать мы закончили.

– Можете вставать, – сказал я пациенту, убирая от бедра руку после повторного сканирования. – Мы закончили. Теперь до булочной сможете ходить без остановки. Но к нам всё равно надо будет приходить на проверку и осмотр будет начинаться с вашей талантливой внучки. Передайте ей, кстати, что она молодец, всё точно расписала на диагностической карте. Странно только, что она раньше вас к нам не направила.

– Да она уже давно мне говорила, что надо лечить эти чёртовы артерии, – вздохнул старик. – Да только пока вы не стали этим заниматься, надо было обращаться в больницу Обухова, а там это стоило очень дорого, я не мог себе этого позволить.

– Тогда понятно, – сказал я. – Можете идти, а внучке привет.

– Передам обязательно, – улыбнулся старик. – Спасибо вам всем огромное!

Он раскланялся на прощание и вышел из кабинета.

– Что там за внучка такая особенная? – поинтересовался Андрей, когда старик ушёл.

– Она особенная, – улыбнулся я. – Может посмотреть на человека и рассказать обо всех проблемах в мельчайших подробностях.

– Она видящая? – встрепенулся Андрей.

Глава 7

По внешнему виду Андрея и его взгляду я понял, что он взволнован. Мне это показалось немного странным. Никогда не слышал у него ни про одну видящую, а тем более про симпатии или антипатии в их сторону, а тут прямо мгновенно вышел из равновесия.

– Ну да, она видящая, – кивнул я, с удивлением глядя на друга. – Я слышал, что их так называют. А ты чего так всполошился-то?

– Как её зовут? – спросил Андрей, напрочь проигнорировав мой вопрос.

– Анна Семёновна, ты же слышал, – сказал я.

– Я имел ввиду фамилию, – покачал он головой.

– Образцова, – ответил я, продолжая недоумевать. – Может быть ты мне скажешь наконец, что происходит?

– Я на днях её маму на каторгу отправил, – пробормотал он, напряжённо глядя мне в глаза. – Хорошо хоть не на казнь.

– Оп-па, – теперь пришло время и мне напрячься. – А дочка что, не принимала участие в этой смуте?

– Она скорее всего даже не знала, – ответил Андрей. – Очень хорошая девчонка, правильная. Да и мама со стороны выглядела такой же, только встала на тёмный путь несколько лет назад. По-хорошему её и казнить-то есть за что. Всё зависит от того, как глубоко копнуть.

– Ты мне порекомендовал бы к Анне Семёновне быть повнимательнее? – спросил я. – Я имею ввиду в плане её возможной неблагонадёжности.