Сказ об Океане

Светлана Летунова

Сказ об Океане

Глава 1 Юность Гольфстрима

Глава первая

Опечален, взволнован седой Океан,

И в густой бороде, будто пена клокочет.

Всплеском волн поднимает он злой ураган,

И покрыть всё солёными брызгами хочет.

На простор синих вод грозно смотрит старик,

Бирюзовой волной с силой плещет о берег.

Был всегда Океан и могуч и велик,

И доселе никто спорить с ним не намерен!

Реки малые там и большие текут

В его лоно, хрустальной водой наполняя.

Чайки над голубыми волнами снуют,

Песнь поют Океану от края до края.

В голубые просторы взлетает волна,

Если вдруг осерчав, он становится грозен!

И тогда разметает как щепки она:

И суда, и их груз, что они перевозят.

Как несметна сокровищница у него:

Груды золота, россыпь камней и кораллов!

Дикий шторм пополняет богатства с лихвой,

Корабли разбивая о рифы и скалы.

Путь опасен для самых крутых смельчаков;

В океанских просторах легко затеряться.

Если к дьяволу в пасть ты попасть не готов,

То придётся Владыке Морей покоряться!

Ни богатство, ни власть, ни роскошный дворец

Не дают Океану душевную силу…

Был Владыка Морей и счастливый отец, -

Вот что радость и гордость ему приносило!

Матерь-Солнце из пены клокочущих вод

Дочерей-Афродит Океану рождало.

Но, седея от неотвратимых забот,

Всё же сына-наследника ожидал он.

То не Ветер-Борей – грозный враг кораблей,

Не крылатый Зефир что-то шепчет и просит.

То отец-Океан, сам от радости пьян,

В колеснице своей весть благую разносит.

И на гребне волны, поправляя венец,

Воздаёт благодарность он силам небесным!

Долгожданного сына возносит отец

И поёт он ему величальную песню.

Наречённый Гольфстримом – горячий, младой,

Поцелованный Солнцем, юнец златокудрый, -

Он бурлил и кипел под холодной водой.

Не справлялся с ним даже отец его мудрый.

Своевольный, порывистый и полный сил,

Был он дерзок, сбегал из дворца не однажды.

Но зато морякам пользу он приносил:

Согревал их, спасал. И любил его каждый!

И гламурные рыбы, виляя хвостом,

Водянистыми глазками нежно стреляя,

Все вздыхали безмолвно лишь только о нём!

Но был холоден к ним он, их не замечая.

То не ветер бушует, не близится шторм,

Не менять морякам рваный парус на вёсла.

Это принц под большим океанским шатром,

Заявляет отцу, что теперь уже взрослый.

Ясный месяц, двоюродный Солнца он брат,

Был свидетелем тайных ночных приключений.

Укрывал от родительских грозных тирад,

Да и прятал племянника он от очей их.

Под ночным одеялом, укрывшись от всех,

Покидал он дворец и пускался по свету.

Бесшабашно, на поиск весёлых утех,

Согревая течением тёплым планету.

К берегам Скандинавии держит он путь,

Ожидает там юная нимфа речная.

Янтарём у ней волосы могут блеснуть,

Всплеском волн крупный жемчуг повсюду роняет.

Ей по нраву весёлый, горячий Гольфстрим

И от встреч этих девичье сердце вскипает.

И бежать к Океану готова бы с ним,

Только чувств её, он будто, не замечает.

Обхватив её талию дерзкой волной,

Он жемчужною пеной с восторгом играет.

Но глаза не горят бурной страстью земной,

Той, что люди любовью всегда называют.

Опечалена нимфа, потупила ниц

Голубые свои водянистые очи.

И жемчужинки слёз покатились с ресниц,

Но беспечный юнец не грустит, а хохочет.

Жаждой жизни гоним, снова в путь он бежит.

И Атлантику тёплой волной согревая,

Флоре, фауне, людям дарует он жизнь

В океанских просторах, от края до края.

Помогает гребцу не остыть, не тонуть,

Рыбакам пожелает путины удачной.

Ценным рыбам укажет он правильный путь:

В сеть кого приведёт, а кого-то и спрячет.

К Повелителю Чёрного моря не раз

Звали принца Гольфстрима настойчиво-нежно.

Дочь-русалку его он от гибели спас,

И на брак с ним теперь возлагались надежды.

Словно крупная рыба, попала та в сеть,

И рыдала, и била хвостом – всё напрасно!

Ожидала на утро бы пленницу смерть,

Но, как в сказке, явился спаситель прекрасный.

Разметал корабли он горячей волной,

Разорвал и распутал рыбацкие сети.

И с русалкою рыбы одна за одной,

Уплывали в пробитое днище корвета.

Всех на берег матросов он бросил в прибой,

Но корабль затонул в акватории моря.

Лишь русалка призывно зовя за собой,

Не хотела понять человечьего горя.

Холодна была дева с огромным хвостом,

Поцелуй её, был как касание медузы!

Стан роскошный и волосы вьются жгутом.

Но горячий Гольфстрим не связал бы с ней узы.

И напрасно ярился отец-Океан,

Златоперстым лучом матерь-Солнце грозило.

Не заставить упрямца исполнить их план:

Быть послушным во всём – это выше их силы.

Дух свободы! Он гонит, он жжёт как костёр!

Разноцветные краски подводного мира,

Голубая волна, вдаль летящий простор -

Это есть. Только нет в сердце ориентира.

Стал внезапно задумчивым юный герой

И оставил былые свои устремления.

Жизнь недавно казалась забавной игрой.

А теперь вот душа ничего не приемлет.

И тоскует, и рвётся отчаянно ввысь,

И в глубины морские опять возвращаясь,

Разрывалась душа. А измученный принц,

Всё метался в мольбе и предчувствие счастья.

Тихий сумрак ночной поглотил небеса,

Серебристым сиянием волны играют.

От дневной суеты чайки стихли, устав.

Только слышен вдали звук ночной пасторали.

Затуманенным взглядом окинув простор,

Неприкаянно смотрит он в даль неземную.

В отражение волны вдруг поймал чей-то взор

И лукавый в нём блеск, и улыбку живую.

Как волшебным сиянием окружена,

То искрится в усмешке, то взгляд потупляет.

– Кто ты, дева прекрасная? Может, весна!

Или это видение мрак навевает.

И осколком как будто скользнув по воде,

В лунном свете как в зеркале вся отражаясь,

Расплескав, словно лучики-брызги везде,

Из пучины предстала вдруг, дева живая.

(Продолжение следует)

Глава 2 В поисках Звёздной Девы

Глава вторая

Ослеплён дивом дивным седой Океан,

Расступился пред столь красотой неземною.

Омывал берега многих сказочных стран,

Но принцессы такой не видал ни в одной он.

То не божьим огнём озарён небосвод,

Но луна вдруг, решившая стать невидимкой,

Соскользнув с высоты в бездну синюю вод,

Звёздной деве, склонясь, освещает тропинку.

Величаво ступая по глади морской,

Невесома казалась, почти эфемерна.

Лунный свет ей дорожкой служил, и рукой

Прикасалась к волне, словно лёгкая пена.

Серебристо струились и падали вниз,

Разбиваясь о волны, искристые брызги.

Будто звёздочки в каплях воды собрались

И мерцали вокруг освежающим бризом.

А в лучистых глазах звёздный блеск уловим,

И одежда – прозрачна, в небесных узорах.

Ни владыка морей, ни горячий Гольфстрим

Не могли оторвать от неё своих взоров.

Будто речи лишился бурлящий юнец,

Кровь застыла мгновенно в его жарких жилах.

Он обрёл что искал, он узнал наконец

В этой деве судьбу свою. Но не в силах

Даже шагу ступить ей навстречу, стремглав

Он бросается в ноги отцу-океану.

Сердце рвётся наружу и биться устав,

В сладострастной тоске остановится, канет…

Закружил, унося в невозвратную даль

Этот вихрь неясных надежд и признаний.

То впадал юный принц безответно в печаль,

То метался в агонии страстных желаний.

Первый солнечный луч сумрак ночи унёс,

И разгладил печаль на челе Океана.

Только звёздная Дева – посланница грёз,

Вдруг исчезла, растаяла в дымке тумана.

“Я найду тебя!" – рвался за ней напрямик

Удручённый Гольфстрим, в своём горе отчаян.

Предрассветная даль унесла его крик,

Гулким эхом дополнил его клёкот чаек.

В жарком пламени чувств уносящийся вдаль,

Бороздил он моря, океаны и реки.

И всё больше наш принц погружался в печаль,

Не найдя девы след ни в воде, ни на бреге.

Обессиленный, он засыпал на ходу.

И блуждая меж сном и пугающей явью,

Обретал ускользнувшую деву-звезду

Только в сумрачном небе, встречаясь с ней тайно.

– Что не весел, мой принц, и печален, и строг? -

Будто ангел с небес вопрошала девица.

– Ты – видение. Этот небесный чертог -

Дивный сон, что ночами мне лишь будет сниться.

Серебристым смешком отвечала она,

И лучилась весёлой игривой улыбкой.

– Если я не невеста тебе, не жена,

То зачем ты прельстился надеждою зыбкой

Отыскать хоть на небе, хоть в водах морских

Не меня, а быть может, своё увлеченье?

– Я не ведал доселе о чувствах таких,

Что сметают преграды все. Но исцеление

Я найду лишь в объятиях и устах,

И в глазах, что блестят лихорадочным блеском.

Мы сгораем в любовном огне! – И он став

На колено, просил: "Будь моею невестой!"

Я до встречи с тобой и любил, и страдал,

И сердца разбивал, не жалея об этом.

Жарким пламенем испепелял меня шквал,

От нахлынувших чувств. Но промчались и это.

Ты спустилась с небес, ты застала врасплох,

Вновь раздула пожар в остывающем сердце.

Мне оставила лишь полувзгляд, полувздох,

От которых теперь никуда мне не деться.

Ты ударила жгучей пьянящей волной,

Захватила в свой плен упоительно-страстный.

Отчего же теперь холодна ты со мной,

Отчего прячешь взор свой туманно-прекрасный?

Предрассветною дымкой объят океан,

В нежном мареве будто растаяла дева.

И как загнанный зверь от бесчисленных ран,

Дикий возглас издав, закипел принц от гнева.

– Может, думаешь – я не достоин тебя,

Может, ты испытать мои чувства решила?

Полземли обогнул я, твой образ любя,

И вселенную бросить к ногам твоим в силах.

Но ты вновь исчезаешь, вконец истерзав,

И оставив на грани безумия душу.

Узнаю в твоём образе свой бурный нрав,

Но ни страсти, ни нежности я не разрушу.

Лишь с небес подаёшь ты свой голос как знак

Недоступной мечты, эфемерного чуда.

Даже имени я твоего не узнал.

Я люблю! Но не ведаю – кто ты, откуда.

Молчаливое эхо, слова подхватив,

Повторяло под шёпот волны океана.

“Я люблю… “ – и печально-прекрасный мотив,

Растворялся в лазоревой дымке тумана.

Задыхаясь в бессильной тоске, он припал

Битой чайкой на острые скалы морские.

И солёной купелью обрушивал шквал

На него Океан, отряхнув от бессилья.

На израненном кровоточащем челе

Полыхали огнём все порезы и вены.

– Где искать мне тебя: в небесах, на земле?

Или ты обитаешь в просторах Вселенной?!

Тяжело и с надрывом вздохнул Океан,

Штормовою волной окатил он Гольфстрима:

– Усмири жаркий пыл свой и чувств ураган!

Ты безумным становишься и одержимым.

– О, Владыка морей, мой могучий отец!

Я томлением страсти безудержной болен.

Не безумен я! Только узнать, наконец,

Кто украл моё сердце, ужель я неволен?

И опять шумным всплеском вздохнул Океан

И разбилась волна о прибрежные скалы.

– Может, Дева прекрасная – просто обман,

Или грёзы любви, или сон небывалый?

Усмехнулся на это измученный принц,

(Милый образ лишил его сна и покоя).

– Если это обман или чей-то каприз,

В его сети попали мы оба с тобою.

-Ты и сам дивным дивом бывал ослеплён,

Афродитой её называл и Наядой.

Ах, отец, неужель не бывал ты влюблён,

Мук сердечных не знал, не сметал все преграды?

Скрыл улыбку за пенной своей бородой

Океан, и на Солнце взглянул осторожно.

– Я сражён был такой лучезарной Звездой,

Что её и достать-то почти невозможно!

…Как юна и застенчива утром Заря,

Алым цветом ланиты её пламенеют!

Уносились мы вдаль за леса, за моря,

И любовный восторг нас охватывал с нею.

Но едва только полдень свой час приближал,

Ускользал из объятий предмет моей страсти,

Обратясь в обжигающий огненный шар.

Солнцу в небе сиять, мне же – лить слёзы счастья.

Но судьба благосклонна – вечерний пассат

Остужал её пыл. И она сонной птицей,

Вся зардевшись, дрожа от предчувствия ласк,

В глубину моих волн поспешила спуститься.

Преисполненый робкой надежды, Гольфстрим,

Устремляется ввысь, прямо к солнцу, взывая:

– Матерь – Солнце, тобой я любим и храним!

Так, поведай мне тайну – кто Дева такая.

Тёплый солнечный свет обласкал молодца,

Материнским теплом зарубцовывал раны.

Только так и не выяснил он до конца -

Где искать путь-дорогу к невесте желанной.

– О, возлюбленный мой, мой единственный сын!

Светлым днём я принцессы твоей не встречала.

Ты вечерней порой ею грезишь один,

Может, в небе она, под ночным покрывалом?

Вновь в тоске вдоль по берегу бродит Гольфстрим,

В предвечернее небо устало взирая.

Мириады всех звёзд проплывали над ним,

Но одну он искал, изо всех выбирая.

Тёмный бархат ночной обволакивал сном,

Нежный Гипнос своим очаровывал пеньем.

Но боролся с ним принц и молил об одном -

Только б вновь повстречаться с небесным твореньем.

Звёзды холодно и равнодушно смеясь,

Отражались в солёной волне океана:

– Брось печалиться, принц, и взгляни-ка, на нас!

Позови и утешься любовной нирваной.

Грозным окриком эту плеяду нагих

Ослепительных звёзд разогнал гневный Месяц.

И с печальным племянником вместе затих,

Понимая, что мир без любимой стал тесен.

Неизведанный, непостижимый простор

Открывался пред взором влюблённого принца.

На сиреневом бархате звёздный узор

Как алмазная россыпь висит вереницей.

Все созвездия в небе мерцают ночном,

Паутинной вуалью окутав пространство.

И лишь Месяц блистает унылым пятном,

Будто путник из межгалактических странствий.

Очарован Гольфстрим. В небеса воспарить

Он хотел бы для поиска встречи с любимой,

Веря в то, что связует незримая нить

Их сердца. А разлука едва выносима.

Легкокрылый Зефир вспенил кромку волны,

Чуть игриво шепнул, уводя за собою:

– Если крылья тебе за спиной не даны,

То немыслима будет и встреча с мечтою.

Вне себя от отчаянья вспыхнул Гольфстрим,

Закипели и вздулись бурлящие волны.

– Всемогущие боги! За что я гоним,

Отчего вознестись в небеса я неволен?

Лишь безмолвие было ответом ему,

Только Эхо печально гуляло по морю.

И вздохнув, молвил Месяц: "Что ж, быть посему!

Боги глухи, но я помогу в этом горе."

Слушай, милый племянник, правдивый мой сказ;

Ведь и я – ты поверь, – тоже горько страдаю!

И не в силах моих утаить каждый раз,

Что я знаю, где Дева твоя обитает.

Ты её не ищи на земле и в воде,

Лишь в небесных чертогах скитаться ей вечно.

У Холодного моря – Полярной Звезде

Неизменно идти по Пути этом Млечном.

Резким взмахом руки, указующий перст

Воздевает свой Месяц, и над головою,

Засиял ярким светом сквозь толщу небес

Образ той, что так принца влечёт за собою.

Глава 3 Поединок с Альтаиром. Армагеддон

Глава третья

Ослепительным блеском сияет звезда.

Лучезарным видением вновь окрылённый,

Веря в то, что обрёл он её навсегда,

Что есть сил, воспарил в небеса наш влюблённый.

Только голос – нежнее журчащей волны,

Зазвучал как свирель, мелодично-прекрасно:

– О, мой принц! Вы порывом своим сметены.

Но к небесным вратам вам попасть неподвластно.

– Как же долго искал и нашёл, наконец,

Я тебя – это звёздное чудо живое!

Ты любви и природы блестящий венец,

И быть вместе теперь суждено нам с тобою.

Будто бризом морским ты повеяла вновь,

Всколыхнув нежность чувств в остывающем сердце.

Так, возьми же его, и моя в нём любовь

На земле и на небе поможет согреться!

Если нет мне пути в твой небесный чертог,

То скользни по волнам, упади мне в объятья.

Подари мне живительной страсти глоток,

Дивным звёздным созданьем хочу обладать я!

– Ты горяч и упрям, мой возлюбленный принц

И не видишь преград никаких пред собою.

Я на небе ночном из всех звёздных сестриц,

Самой яркой свечу – "путеводной" звездою.

На земле или в море должна я помочь

Кораблю или путнику в дальней дороге.

Я – Полярис, я – Малой Медведицы дочь,

Так посватай меня ты у матушки строгой!

И решимости полон, промолвил Гольфстрим:

"Я готов пред царицею пасть на колени!

Но любовною жаждой, как прежде томим,

Я молю поцелуев твоих как спасенья!"

Словно тысячи искр покрыли его,

Будто тысячи игл пронзили всё тело.

Звёздной пыли просыпав с небес на него,

Как комета Медведица тут налетела.

Раскалённой кометой она вознеслась,

Осыпая влюблённых искрящейся пылью.

Угрожающе близко оскалена пасть,

От свирепого вида все звёзды застыли.

– Как посмел ты, юнец, вновь нарушить покой

Сей обители звёздной, богами хранимой?

Дочь моя будет счастлива, но не с тобой,

Не пытайся оспорить! Я неумолима.

Ты ещё очень молод, горячий Гольфстрим,

И блуждаешь в плену ослепительной страсти.

Ты отцом-Океаном надёжно храним

И в глубинах морских попытай лучше счастья.

Ваши чувства растают как лёгкий Эфир,

Возвращаясь лишь духами воспоминаний.

А к Полярис летит звёздный принц Альтаир,

Он избавит её от бесплодных мечтаний.

Будто нервная дрожь исказила лицо,

И свинцовой плитой придавило Гольфстрима.

Нет, нельзя отступать! Он всегда был бойцом.

И теперь будет биться за счастье с любимой!

– Мне не страшен соперник, он будет сражён!

Будь то звёздный король или отпрыск Вселенной.

Лишь тобою, любимая, будет решён

Этот спор – чья победа тебе будет ценной.

Разорвав паутинную звёздную сеть,

Что так цепко держала Гольфстрима пленённым,

Он сквозь тернии к звёздам пытался взлететь,

Чтобы в схватке с соперником быть непреклонным.

Звёздный принц не посмеет Полярис украсть,

Он находится лишь на пути к этой цели.

Может в нём и горит неуёмная страсть,

Но тогда пусть решится всё в честной дуэли.

– Вызываю тебя, знатный принц Альтаир,

На земле, на воде, иль в небесном чертоге -