Дары для леса. Легенда о папоротнике

Елена Стряпченко

Дары для леса. Легенда о папоротнике

Ветер трепал массивные еловые ветки с такой лёгкостью, будто это были пушинки. Тяжёлые капли долгожданного летнего дождя ещё в обед прибили пыль на тропинках, а теперь заливали их, образуя глянцевые лужицы, в которых отражалось небо, утыканное высокими верхушками елей.

Всякий ливень, будь он хоть трижды желанным, задевает древние струны человеческой души «а вдруг это не щедрый летний дождик, а начало целого урагана, что снимет крышу и будет играть с ней словно мячом»

Но в старенькой электричке было даже как-то уютно. Предусмотрительно прихваченная из дома кофта согревала, пока состав мчался мимо лесного массива. Приглушенный свет окрашивал в жёлтый страницы старой тетради, на которых аккуратным почерком записаны события одного такого же дождливого дня много лет назад…

Тогда лес был моложе, а на его кромке раскинулось небольшое село, от которого сейчас и следа не осталось. Село готовилось к празднику. Была самая макушка лета, когда травы полнятся жизнью и тянутся к солнцу, напиваясь его силой. Но главным растением, к которому было привлечено всеобщее внимание, без сомнения был папоротник.

Уже не сыщешь отправную точку того поверия, по которому цветок обыкновенного лесного папоротника приносит счастье, удачу и благоденствие. Словно тонкая, почти прозрачная нить, затерялись во времени истоки старой легенды.

Но каждый год молодёжь исправно отправлялась в лес на поиски заветного цветка. На тропинки с разных сторон вступали группами (чтобы искать было легче) и поодиночке (чтобы не делить не с кем добычу) и методично прочёсывали лес. Неизменно возвращаясь ни с чем.

Коваль 19-ти лет от роду уже шестой год подряд отправлялся на закате этого дня в лес. С детства носил он в себе желание завладеть цветком. Он знал, что ещё никто не сумел отыскать заветный папоротник, но отчего то в нём укоренилась вера, что именно он, рослый и сильный сын кузнеца, обязательно найдёт то, что все ищут.

В этом году день праздника выдался дождливым. Выглянув утром в окно, Коваль хмыкнул себе под нос, подумав о том, что кого-то из односельчан это убедит не соваться в лес на склизкие тропинки, и заставит остаться в селе распивать терпкий медовый напиток. И это было хорошо – меньше конкурентов.

Вообще-то, лес был добр к селянам – щедр на грибы и ягоды, в нём никогда не пропадали люди, ну если только те, что заходили в чащу нетрезвыми (да и то быстро выбирались). Даже птицы в нём пели как-то по-особенному добро и приветливо.

По правде говоря, была ещё одна особенность, в которую не верили те, кому селяне рассказывали о своём лесе. Он светился. От него будто исходило едва заметное мягкое свечение. Как-будто рассеянный туманом солнечный лучик, накрывший еловый массив.

Но Ковалю некогда было наслаждаться пейзажами. Если для кого-то это была забава, то для него поиски волшебного цветка стали целью всей жизни. К этому дню он тщательно готовился чуть ли не весь год – строил маршруты, просчитывал их до малейших деталей, уходил в долгие прогулки изучать глухие тропки.