Кровь и Чистота

Лиза судорожно протирает глаза и таращится на куб. Их голоса затихают. Лиза стоит одна. Дверь в комнату матери открывается, а потом выходит Маргарет.

– Лиза?! Заходи ко мне скорее! – Маргарет хватает Лизу за руку и крепко обнимает.

– Мама… – Лиза отвечает на объятие.

– У меня тут легкий бардак, садись на кровать. И что там был за взрыв? Это были те два несчастных хулигана?! – Маргарет сжимает челюсть.

– Альфред и смешной куб? Да…Это были они. А почему они несчастные? – Лиза садится на кровать.

– Идиоты! Альфред еще мужчина с этикетом, но вот его артефакт, это высший хам! А когда они начинают что-либо делать вместе…То это превращается в катастрофу! – Маргарет падает на стул. – Я познакомилась с ними недавно, но уже успела насладится их атмосферой.

Лиза искренне смеется и её смех кажется чем-то теплым и приятным.

– Лиза…Я так рада что ты жива…Мне в голову лезло много плохого…Хорошо, что всё закончилось так. – Напряжение Маргарет исчезает.

– Да мам…Я тоже рада. – На лице Лизы появляется теплая улыбка.

–А где твой новый жених? Ты не привела его? – Маргарет задумчиво постукивает по подбородку.

– Мама! – Лицо Лизы вспыхивает, и она зарывается в постель.

– Я думала он будет с тобой. Ты так интригующе писала! А целовались уже? – Маргарет слишком повеселела, старая молодость опять ударила ей в голову. – Ты куда?!

Лиза выбегает из комнаты укрывшись плащом и убегает дальше по коридору.

“Да что со всеми?! Я только вернулась, а тут такие ситуации! То эти два алхимика! То мама! Мне нужно отдохнуть. Мои покои недалеко…Надеюсь меня не выселили.”

Лиза медленно проходит рядом с залом заполненным разными людьми высших сословий. Из всех голосов она резко распознает епископа Виталиуса Криоса и короля Августа Третьего. Они стоят снаружи.

– Криос…Мне не нравится ситуация в Лихтене. Почему это происходит? Когда ты начнешь действовать? – Низкий голос короля отдается в голове Лизы, и она прячется за углом, чтобы подслушать.

– Скоро ваше величество, пока лодка раскачена не так сильно. Голод сильно давит на умы, а желудок заставляет людей спешить. Моя инквизиция не дает каннибализму и продыху. А что насчет ваших интриг с семьей Литтеров? – Медовый голос епископа леденит.

– Очень надеюсь, что ты уладишь этот вопрос. Беззубые крестьяне раскачивают баркас, когда не знают всей сути событий. По поводу Литтеров…Я договорился с ними, чтобы они помогали выращивать больше еды, но, они требует место в совете. Низшие дворяне в совете…Что думаешь? – Король поправляет рукава.

– Хм…Литтеры полезны…Без них у нас есть явные проблемы. А если они будут с нами, то у нас будет всего лишь пару теневых проблем. Выделить им место в совете будет мудро, их магия земли очень редка.

– Твоя правда Криос. Литтеры слишком полезны. Главное, чтобы они не зазнавались. – Король выдыхает пар.

– К слову, в армии опять назревает семя раздора. Люди не хотят следовать за странным эльфом…Воины предпочитаю либо Норста, либо Эйнара. Но на стороне Харальда Норста больше людей. – Епископ слегка смеется, стужа проходит по его щеке.

– Тириэль…Я думаю, что нужно его убить. Быстро. Четко. Он бесполезен. От него нет пользы. А Харальду и Эйнару нужно дать свободы. Они преданны и благоразумны. Пусть сделают две больших армии. – Король наклоняет голову вперед.

– Ммм…Ваше величество, приказ понят. Завтра утром его найдут съеденным. – Епископ кидает взгляд на угол где стоит Лиза. – Вам не кажется, что нас подслушивают?

– Кажется. – Изо рта короля валит горячий дым.

Лиза испуганно закрывает рот рукой и не дышит, шаги к ней приближаются, а сердцебиение усиливается. Ей точно конец. Вдруг слева от нее раздается два знакомых голоса.

– Альфред! Ты совсем дурак?! Почему ты смешиваешь эти два вещества? Они не подходят…Слишком сильные катализаторы. – Куб с Альфредом идут мимо Лизы, она скрывается между ними.

– Вигиланте! Всё будет в порядке, уравняем по твоим расчетам. Я же тебе говорю, нужно просто закрыть пробкой посильнее. У нас всего в достатке, можно даже пошалить немного…Хи-хи. – Альфред подмигивает кубу.

– Ты чертовски прав! – Вигиланте подпрыгивает на своих маленьких ножках.

Лиза просто молчит, будто провожает их и иногда нервно улыбается. Вся троица скрывается за углом.

– Показалось? Нам нужно больше спать Криос. – Король выдыхает.

– Думаю вы опять правы. Но эти двоя…Они забавные. Их жизненная энергия потрясает. – Епископ расслабляется и слабо улыбается.

– Точно. Завтра эльфа не должно быть в живых. Нам стоит вернуться на ужин. Идем. – Король и епископ заходят обратно в комнату полную знатных гостей.

Лиза продолжает следовать за Альфредом и Вигиланте, они настолько заняты дискуссией, что даже не замечают её. Когда алхимики поворачивают к своей комнате, Лиза останавливается.

“Жуткий разговор…Король и епископ одного ума.”

Лиза направляется к себе. Коридоры усеяны лампами, а иногда на стенах весят надменные лица знатных людей. Портрет епископа Карла сильно выделяется на фоне остальных. Картина будто выглядит иначе, когда Лиза подходит к двери комнаты. Он боком улыбается, пьет вино, оно разливается по его рту и шеи, а глаз строго смотрит ей в душу. Лиза застала Карла, когда училась в университете, но ни разу не видела его так близко. Она заходит в комнату, всё как обычно, удобства никуда не делись. Лиза снимает плащ и аккуратно кладет на кровать. Заходит в ванную комнату и набирает воду в деревянную бадью.

“Столько событий…Голова раскалывается. Немного полежу в воде и расслаблюсь.”

Лиза раздевается, снимает бинты и залезает в деревянную ванну. Горячий пар окутывает фигуру Лизы, лицо от жара немного покраснело, зеленные глаза устремлены на белые шторки.

“А может…Всё кончено? Он меня спас и покинул. Ну…У него свой путь, у меня свой. Следовать за ним, было интересно. Нельзя показывать слабину. Быть холодной как он? Ха…Наверное, я получила пару жизненных уроков для себя. Я сильно надеюсь, что у него всё в порядке…Я привязалась к нему…”

Лиза поджимает ноги, обнимает колени и упирается в них головой.

“Мне не нужен титул командира…Мне не нужна слава красного паладина…Я хочу снова увидеть тебя…”

Лиза умывает лицо. Пар медленно закрывает весь обзор в комнате становится жарче. Сквозь белую пелену видно лишь темный силуэт.

Глава 5

– Проснись – Голос эхом отдается в голове Сангиуса.

Сангиус тяжело открывает глаза, мир в глазах плывёт, драка с Проповедником сильно вымотала его, кажется, что он на грани.

– Опять лежишь в грязи? Воистину, история повторяется. – Голос становится ближе, когда фигура садится на корточки перед лицом Сангиуса. – Всё еще винишь себя в потерях? Думаешь, что можешь всё исправить?

– Какое тебе дело… – Тяжело произносит Сангиус.

– Мне? Мне есть дело, поверь, Сангиус Крим. Скажи, а не считаешь ли ты себя особенным? Знаешь, как главный герой в книгах, авторы всегда щадят его, но убивают остальных. – Голос фигуры похож на Вильяма.

Зрение Сангиуса медленно проясняется. Недоверчивая гримаса появляется на его лице, когда он видит перед собой Вильяма.

– Ты жив? Нет…Кто ты? – Сангиус мотает головой.

– Интересная реакция. Ты потерял человека, который закрыл рану в твоей душе. Но сейчас ты не рад его Лицу. Скажи мне, зачем тебе жить? Твои эмоции и чувства зарыты глубоко под землю…Ты медленно гниешь, это прискорбно. – Фигура грубо поднимает Сангиуса на ноги. – Смотри мне в глаза.

– Что тебе надо? Ты моя предсмертная галлюцинация? – Сангиус немного пошатывается.

– Не пытайся строить мосты без твердой почвы, Сангиус. – Фигура заходит за спину Сангиуса и голос Лизы удивляет его еще сильнее. – Твоя судьба так трагична. Порезы. Переломы. Падения разума. И ты всё еще на ногах.

Сангиус осматривается, кроме белой пустоты он не видит ничего. Фигура Лизы встает перед Сангиусом и сцепляет руки в замок за спиной.

– А эта девушка…Она оставила самый большой след из всех, кого ты встречал. Робкое объятие закрыло в твоей душе более глубокую рану, чем тот парнишка. Ты хочешь увидеть её вновь?

– Я ничего не понимаю… – Сангиус отшатывается назад и протирает глаза.

– Ты никогда не узнаешь истины. – Голос самого Сангиуса впивается в голову – А теперь ответь мне…Ты хочешь получить всё, что так сильно желал?

– Всё? Не смеши меня. – Сангиус хрипло смеется.

– Многие тоже говорили мне это, а потом получали именно то, что хотели. Не сомневайся в моих силах, Сангиус. Я прощу тебе разрушение моего храма. – Фигура протягивает руку. – Пожми мою руку, и ты воплотишь свои грезы в жизнь.

Сангиус смотрит на руку его двойника. Мельчайшие шрамы видны, каждая подушечка пальца кажется грубой, всё как у него. Он поднимает руку и грубо отбивает рукопожатие фигуры. Самая отчаянная улыбка расплывается на его лице.

– Как же это никчемно. Сгинь. Исчезни. Испарись из моего разума! – Сангиус падает на спину.

– Понятно…Я дам тебе шанс. Но ты за него заплатишь, прощай. – Фигура испаряется.

Сангиус подрывается с кровати, всё его тело ноет. Он находится в небольшом помещении. Снаружи слышны людские голоса, на полках стоят разные иконы. Безликое лицо Феоса Надежды искривляется. Сейчас Сангиус напряжен как никогда, Пульс бьет в его уши, зрение стало четче, он боится. Дверь в комнату открывается, заходит мужчина с бородой, высокий и лысый.

– Ты очнулся? Это прекрасно. Мои молитвы были услышаны. – подол робы мужчины тянется по половицам, голос подобен грому.

– Я ничего не понимаю…Что со мной произошло? Где моя сумка?! – Сангиус нервно похлопывает по бедру в поисках сумки.

– Успокойся, я нашел тебя рядом с горящим храмом. Дым привлек мое внимание, а добрые воины из деревни помогли мне пройти сквозь исчадья порчи. Твоя сумку на столике, я ничего не трогал. – Мужчина улыбается и указывает на стол.

Сангиус роется в сумке и нащупывает кровавую розу в колбе, он не достает её, лишь убеждается что она на месте, а потом смотрит на мужчину.

– Я священник Верон, мы находимся в деревне у подножья Хребта Феоса Надежды, в моем храме. У нас маленькая деревушка, но надеюсь ты сможешь восстановится здесь. – Верон открывает шторки у окна.

Сангиус смотрит, как маленькие дети играют мячом, немолодая женщина тащит ведра, седой мужчина колет дрова и параллельно обучает этому своего сына.

– Что ты там делал? – Верон показывает пальцем на гору.

– Заблудился. – Сангиус натягивает сумку, надевает свой жилет и бинты на его теле скрипят.

– Скрываешь? Ну ладно, не мое дело. Можешь сходить в нашу таверну, о тебе по деревне ходят слухи… – Глаза священника сужаются и смотрят на уходящую фигуру Сангиуса.

Сангиус сразу привлекает внимание зевак на улице, вытаращенные глаза смотрят на него с разными эмоциями…Страх…Ненависть. Он взглядом находит таверну «Пьяная кобыла». Сангиус заходит внутрь, декор стандартный, столы и стойка, высокий мужчина хозяин смотрит на свою булаву, которая весит возле него.

– Ах…Ты наш новый гость. Верно? – Хозяин откладывает кружку в сторону.

– Да, я надолго не задержусь. Поем, выпью и уйду. – Сангиус кладет серебряную монету на стойку.

Хозяин без слов накладывает рагу и наливает кружку свежего эля. Сангиус заканчивает с едой очень быстро, он торопится…Сильнее чем обычно.

– Путник, а ты случаем не знаешь, что произошло с тварями на хребте? – Небольшая дрожь проходит по руке мужчины.

– На деревню нападут. Когда я поднимался туда, на моем пути было много свежих коконов. – Лицо Сангиус мрачнеет.

– Нападут?! Ты уверен?! Это из-за тебя! – мужчина хватается за стойку со всей силы.

Посетители таверны выбегают на улицу. Сейчас день, твари не должны быть активны, но в лесу часто слышаться крики животных. Смерть Проповедника стала катализатором для этой реакции.

Сангиус выходит на улицу, толпа вооруженных крестьян собралась на площади. Хозяин с кольчугой и булавой грубо отталкивает Сангиуса на входе в таверну.

– С дороги. Если они хотят напасть, значит они уже здесь. – Хозяин таверны возвышается над Сангиусом.

Первый женский крик и звук резанной плоти раздается на окраине. Испуганные люди жмутся друг к другу, дети убегают к матерям. Палящее солнце готово освещать весь ужас на улице. Хозяин быстро замечает первого гуля возле храма. Верон вовремя среагировал на крик и забаррикадировался внутри. Резкий рывок и голова гуля наматывается с тошнотворным звуком на булаву. Крестьяне с вилами, тесаками, кто-то в снаряжении и с мечами, они боятся, но часть их них готова.

Волна из десяти тварей врывается в деревню, мать бежит с ребенком на руках, крик младенца прекращается, когда точный удар ходуна вдавливает семью в землю. Тварь скалит зубы и кровь стекает с его рук. Крестьяне бросаются в бой. Обычные люди показывают свою стойкость и с мрачной решимостью накидываются на монстров.

Сангиус бежит на площадь. Его клинок шипит об ножны, на лезвии всё еще есть кровь Проповедника. Ненависть, которая была ему не свойственна, теперь вырывается из него. Боль тела скрывается где-то далеко в чертогах души.

Пара крестьян нападает на гуля. Ловким движением тварь отсекает одному руку, а потом вгрызается в голову другого. Зубы хрустят по плоти бедного мужчины, крик безрукого прерывает ходун.

– Нет! Нет! – Мужчина пытается убежать

Ходун хватает ополченца и засовывает в свой рот, половина тела свисает со рта монстра, внутренности раскачиваются в острых зубах. Хозяин таверны использует сгорбленный труп мужчины как опору для прыжка, ходун поднимает свою морду, но булава уже разбивает её. Хозяин продолжает бить своей булавой по ходуну. Мозговое вещество, кости и внутренности съеденного мужчины разлетаются в разные стороны. Это привлекает внимание гуля, который хотел напасть на ребенка. Ловким прыжком он оказывается на спине хозяина и рвет его спину сквозь кольчугу.

– Чертовы твари! – Хозяин хватает за горло гуля и кидает на землю. Сильным движением ноги, голова существа разлетается и окрашивает красное-черное солнце на дороге.

Сангиус добегает до площади и вступает в битву с толпой гулей. Изогнутый клинок извивается и разрезает воздух с точностью, которая противоречит его эмоциям. Разорванные тела гулей и отрубленные конечности падают на землю с влажным звуком. Пара кишок наматывается на тело Сангиуса вместе с мозгами. Ходун бьет по нему своим массивным кулаком. Он словно змея извивается вокруг кулака и рубит голову ходуна. Тварь булькая своей шеей омывает улицу черным фонтаном крови, спотыкается и падает на женщину. Она повредила сухожилие, когда бежала от гуля. Её маленькое тельце не выдерживает веса монстра и крик невиданной агонии призывает еще одну волну монстров.

– Да поможет нам Игнеферрон! Сил нам даст и в бою поможет! – Отчаянная молитва Верона проходит сквозь звуки общего хаоса. – Огнём и мечом укажет путь в схватке!

Монстры атакуют храм. Ходун четким ударом в центр двери сносит её! Мужчины, которые удерживали дверь плечами, с сильным хрустом отлетают на алтарь, кость одного мужчины вылетает и разбивается о стену. Верон пытается как-либо защитить себя и остальных людей. Его трость словно летящее бревно падает на тела гулей. Мерзкий хруст и звук порванных мышечных волокон заполоняет пространство. Отец отбивается топором и пытается защитить сына, но на него набрасывается два гуля и прямо на глазах бедного ребенка разрывают его плоть. Мать хватает ребенка и убегает в глубь храма.

– Тише…Мы должны бежать. – Мать сжимает кулаки.

Тело Сангиуса пробивает стену и сносит с ног мать с ребенком. Крик из-под Сангиуса медленно затихает. Он жестким ударом вправляет свое плечо и смотрит на Левиафана. Это существо исполинских размеров! Толстая кожа не дает и шанса пробить его защиту, уродливая рожа блестит от жестокого удовольствия.

– Так вот что это было вдалеке! Огромная мерзость! – Хозяин бьет со всей дури по колену существа.

Нога громилы подкашивается, и он с гортанным рыком падает! Ладонь Левиафана падает на дом в поисках опоры. Рука безжалостно раздавливает дом, в котором прятались люди! В попытке откинуть хозяина таверны, существо бьет своей другой рукой и отправляет половину местного ополчения в полет! Кому-то повезло больше, их шеи просто хрустнули, но вот бедолагам которых намотало на деревья…Нет. Сангиус подбегает к руке Левиафана и взбирается по ней. Шея монстра открыта перед Сангиусом. Серия яростных атак, которые своим размахом словно кисти художника рисуют маслом, обрамляют воздух симфонией задыхающегося и кричащего существа. Его горло разрезается и Сангиус словно паразит пробивается дальше. Хозяин с мрачной решимостью сдавливает голову гуля рукой и усмехается, его раны вовсе не мешают ему, наоборот. Несколько жителей стоят за хозяином и поджав руки молятся.

Верон успешно отражает атаку существ, некогда гордый храм тебе омрачен погибшими и мерзкими тварями. Человек на алтаре кашляет в последний раз, прежде чем Левиафан раздавливает своим телом часть храма.

– Феосы! Упасите детей своих! Помогите! Сил дайте! – С отчаянной молитвой Верон выводит людей из храма и пытается увести подальше.

Очередная волна гулей устремляется за ними.

Сангиус добегает до хозяина и помогает с последним гулём в деревне. Осталась только толпа, которая гонится за Вероном. Сангиус смотрит что можно использовать. Он хватает с изуродованных трупов крестьян разное оружие и кидает в гулей, хозяин подхватывает эту идею. Лучики солнца играют на лезвиях оружий.

На Верона, который защищал ребенка, накидывается гуль, трость сильно скрипит. Своеобразное оружие трескается и гуль валит его на землю, но тесак прорубает жесткий путь в затылке гуля и тот падает замертво. Еще нескольким тварям проламывает черепа, отрубает часть головы, ломает челюсти и выпускает наружу их отвратные языки.

Деревня утопает в жестокости. Хозяин вскидывает голову вверх от усталости, Сангиус начинает задыхаться. Мышцы горят, а душераздирающие крики продолжают наполнять местность. Верон использует сломанные и острые части трости, чтобы проткнуть последнему гулю сердце и тот изрыгает чей-то кусок мяса из себя.

– Всё…пожалуйста…Пожалуйста! Феосы, смилуйтесь! – Верон хрипло проговаривает в небо.

Солнце заходит в зенит. Горячие лучи падают на кровавые реки и мясные горы, разбитые кости формируют местность, а трупы, это жители этой жестокой долины. Солнечный отсвет от луж и чьих-то стеклянных глаз шокирует. Сангиус двигается вперед и падает на лестницу таверны. Площадь с хозяином осталась позади. Его тело молит о пощаде. Он роется в своей сумке, но не находит ничего полезного.

– Было неплохо… – Хозяин тяжело сглатывает. Из-за напряжения раны на теле выплёвывают кровь. – Ха…Ха…Мы выжили.

– Выжили? А какой ценой…Столько мертвых…И не факт, что это были последние…Хах…Дышать тяжело. – Сангиус хватается рукой за грудь. На лезвии его клинка уже не осталось места для отражения мертвых лиц, только красно-черная пелена, которая медленно стекает вниз.

Верон осматривает выживших и ситуация очень плачевная. Почти все мужчины погибли, часть женщин и бедных детей были разбросаны по деревне…Он приводит вышивших к таверне. Извергающий кровь словно вулкан Левиафан, всё еще лежит неподвижно.

Проходят часы, прежде чем люди устроятся в таверне хозяина. Уставший Верон до конца своих сил перевязывает и ухаживает за ранами, его постоянный поток молитв не стихает десятками минут. Хозяин перемотанный разного рода тканью спит на стуле, Сангиус всё еще сидит на улице. Тучи на небе сгущаются.

Взгляд Сангиуса падает на комнату где он проснулся, в окне блестят иконы Феосов…Кто-то плачет…Кто-то улыбается…Они знают. Особенно сильно блестит икона Феоса Надежды. Сангиус стискивает зубы, и комната окончательно обрушивается, забирая с собой свидетелей. Долгожданная тишина леденит душу.

С неба, на голову Сангиуса падает письмо, это опять Альфред. Он разворачивает письмо и читает, это хорошая передышка. Бетти садится на плечо Сангиусу.

“Сангиус, я узнал, что ты жив! Девочка воин рассказала мне об этом! Вигиланте сходит с ума уже сутки! Я тоже! А вот Лиза…Похоже она подавлена…Да и во дворце сейчас очень тихо…Это явно не к добру. Прошу тебя! Напиши что-нибудь и отдай Бетти! Лиза тоже хотела отправить тебе письмо, но потом вся красная выкинула его в окно. Передай и ей привет!

Альфред, для Сангиуса.»

– Издеваешься? Ах…Всё ломит… – Сангиус тянется за углем в свою сумку. Спустя время он коряво кровью и углем пишет.

“Ты думал, что я мертв? Альфред…Я тебе говорил, что меня поздно хоронить. Это моё первое письмо тебе за восемь лет…Но теперь ты знаешь, что я жив и мне нельзя тебя игнорировать. Сейчас я нахожусь в деревне под Хребтом Феоса Надежды. Я убил особую тварь…Потом потерял друга…Потом упал без сил и очнулся тут…У меня были странные галлюцинации. Деревня только что подверглась нападению, мы отбили атаку, но всё разрушено. С гор даже пришел Левиафан! Эти твари спят десятки лет, а тут появилась она! Если сможешь…То пришли сюда помощь. Слишком много людей погибло. Слишком. Не показывай это письмо Лизе! Просто…Просто пусть она будет в безопасности. И нет! Старый болван! Я не влюбился.” —На последних словах Сангиус выдавливает влажный смех, Бетти хватает письмо и исчезает в небе, тучи надвигаются.

Сначала легкий дождик, но спустя пару минут на Сангиуса сваливается вся злость небес. Дождь колошматит по его усталому телу и смывает всю грязь…Улицы становятся еще страшнее. Верон вываливается на улицу к Сангиусу.

– И…Пускай твой свет нас…Лучами своими…Словно дождь обдаст…Тан…Исчезнет для нас… – Он шагает под дождь и набирает воду в железную глубокую тарелку, он даже не замечает Сангиуса.

Сангиус достаёт мешочек с травами из дома лесника. Уставшими руками он кидает его в тарелку Верона. Мешочек аккуратно падает и мокнет под дождем.

– Эсперо…Ты даешь нам надежду? Да будет так… – Верон возвращается в таверну. Он подумал, что Феос подкинул ему мешочек.

Сильный дождь омывает улицы деревни. Залитая кровью невинных земля, медленно стонет от ноши. Грязь, омывает лица павших. Монстры, лежат без признаков жизни. Проблески света, от яркой грозы в небе, кидают самый страшный обзор на лица тех, кто вовсе не должен был участвовать, в этой бойне. Лица детей и женщин. Стариков и калек. Битва размыла все границы между ними. Воин перестал отличаться от бедной девушки с плачущим младенцем.

Вода размывает землю и тонкие ручьи крови текут словно вены. Черно-красное солнце, превращается в очередное пятно. Руки некоторых ополченцев сжимают свои погибших родных. Отец кричит, мать ревет, а ребенок не дышит. Порча забирает множество жизней каждый день, но еще больше, забирает жестокая рука человека. Люди сами размывают границы своей человечности.

Сангиус тяжело встаёт на ноги, всё тело страшно болит. Капли дождя бьют по плечам и заставляют немного дрожать от холода. Его фигура скрывается внутри таверны. Не успев оправиться от жестокости в горах, он сразу же ныряет в новое кровавое море.