Эхо земных грехов

Ирина Дементьева

Эхо земных грехов

Глава 1

Сколько стоит человеческая жизнь? Тысячи людей бьются над этим вопросом ежедневно, высчитывают и составляют графики ценности жизни каждого в зависимости от множества разнообразных факторов.

Вас уверяют, что вы сможете повысить себе цену, если будете правильно питаться, заниматься спортом, прилежно учиться, получите диплом о высшем образовании, а затем займёте важную нишу в обществе и станете незаменимым специалистом в своём деле. Чем больше будет ваш доход при жизни, тем дороже оценят вашу смерть. В конце концов, люди готовы платить только тому, кто им действительно нужен. Поэтому вы день за днём стремитесь улучшить ваши показатели, чтобы стоить дороже трёх разменных монет. Каждый день вы ищете подтверждение своей стоимости в глазах семьи и близких людей, но со временем и этого становится недостаточно. Цену необходимо повышать, поэтому вы выкладываете посты в интернете в ожидании восхищения собственной персоной, вы ждёте вожделенного признания. Хотя честнее будет сказать, что вы ждёте, когда же вам на ногу накинут новую бирку с ценником. Вы собираете самые дорогие кусочки своей жизни в один большой пазл, чтобы цена приятно удивляла как вас самих, так и всех окружающих вас людей.

Вот только правильная ли эта логика?

Вы напичкали себя всеми возможными бонусами, стали лучшими везде, где только могли, заработали прорву денег и спокойненько себе скончались на собственной вилле на уединённом острове. Ваше тело нашла домработница, затем слетелись коршунами охотники за наследством и быстро, и наверняка весьма эффектно разодрали ваш капитал на части. Но вспоминали ли они о вас в тот момент? Маловероятно. Тогда в чём же была ваша таким трудом достигнутая ценность?

Есть противоположный вариант. Допустим, вы не добились ни одной поставленной перед собой задачи. Ваша профессиональная ценность сведена к нулю, семья вас не признает и стыдится, от чего, в конце концов, вы спились и упали на самое дно, практически потеряв человеческий облик, лишились дома и каких-либо средств к существованию. Вас фактически уже нет. Но вот вы в поисках объедков шаркаете по заполненной улице, кашляя и ворча во всё горло на прохожих, которые мельтешат перед вашими глазами, как назойливые мухи. Но в один момент кашель становится настолько сильным, что невозможно сделать вдох. Горло и лёгкие обжигает огнём, вы теряете сознание и умираете. Вот он, казалось бы, бесславный конец. Но нет, вы даже не подозревали, что успели заразить с десяток людей острой формой пневмонии, которую подцепили пару недель назад. А дальше как по цепочке болезнь переросла в эпидемию, которая унесла за собой еще много жизней.

И что получается? Что смерть никому не нужного бомжа оказалась слишком дорогой? И теперь на его ноге будет висеть бирка с очень внушительной суммой.

Так в чём же истина? Если вашу жизнь оценивают в момент смерти, кто из вас будет стоить дороже? Правильный ответ – тот, кто решит расплатиться своей жизнью в толпе и заденет своим решением другие человеческие судьбы.

Вы все живёте бок о бок с чужими вам людьми. Хотите вы этого или нет, но каждый день вы доверяете жизнь незнакомцам: соглашаетесь на операции под руководством подкупленного врача, отдаёте детей в сад на попечение равнодушных воспитателей, садитесь в такси к подозрительного вида водителю и ещё миллион примеров слепого доверия людям, о которых вы не знаете ничего. Вы живёте и даже не задумываетесь об этом, на сто процентов уверенные, что именно вы руководите вашими жизнями.

Но есть одно место на земле, где ваша слепая вера в завтрашний день теряет свою силу. Место, где даже самый храбрый человек ощутит мороз по коже, если хотя бы одна деталь привычного процесса выйдет из строя.

Аэропорт – это микрокосмос, наполненный разнообразными эмоциями, ожиданиями и сменой жизненных ситуаций. Сразу же при входе в здание вас окутывает особая атмосфера непрерывного движения. Вы словно трудолюбивые муравьи встраиваетесь в общий поток, стараясь не сбиться с пути. Звуки объявлений создают фоновую симфонию, состоящую из шёпота и суеты пассажиров, спешащих на посадку, и тех, кто, наоборот, медленно движется к выходу, испытывая облегчение от мысли, что смог вылезти наружу из лабиринта человеческого муравейника.

Зал ожидания всегда полон людей. Здесь можно увидеть самых разных пассажиров: уставшие семейные пары с маленькими детьми, одинокие бизнесмены со скривлёнными от вечной мигрени лицами, и взволнованные туристы с большими картами и рюкзаками. У каждого из них своя история, свои травмы и надежды. Кто-то борется с эмоциями, ожидая встречи с дорогим человеком после долгого расставания; кто-то переживает стресс от деловой поездки; кто-то и вовсе пытается сбежать от опостылевшей им жизни.

Некоторые пассажиры пишут прощальные письма своим супругам или родным, боясь, что это их последний полет. Другие пребывают в состоянии эйфории, планируя будущее, полное радостных событий. Все мысли и чувства собираются в воздухе словно облака, иногда облачаясь в тёмные грозовые тучи, а в другое время сверкая радугой будущего.

В аэропорту жизнь будто застывает в безвременье между двумя мирами – до и после. Каждый рейс, каждая встретившаяся пара глаз и каждый призыв к посадке формируют моменты, которые сохранятся в памяти надолго. Это не просто транспортный узел, это арена человеческих эмоций, где одновременно живут страхи и надежды. Это место, где случайные встречи могут привести к чему-то большему, чем просто кратковременное пересечение судеб на пути к желаемому пункту назначения.

Но есть среди этого хаоса и особая каста людей, которая наивно полагает, что надёжно скрыта от любых опасностей, поджидающих их среди толпы. В каждом аэропорту есть та заветная дверь, которая разделяет общество на две неравные части, пропуская вас в бизнес зал.

Здесь обстановка более камерная. Суете здесь не место. Она и вовсе не приветствуется. Даже в часы долгого ожидания задержавшегося рейса, вы всё равно будете сохранять невозмутимое лицо и пользоваться всеми благами, которые предоставляет вам обслуживание в аэропорту. Однако, какими бы занятыми вы ни казались, всё равно время от времени вскользь вы бросаете взгляды на своих попутчиков, пытаясь убедиться, что ни один из них не сможет помешать вашему комфорту. Хотя если закопаться чуть глубже в своих мотивах, то придёт осознание того, что на самом деле вы просто ищете людей, которые могут представлять опасность.

Взгляд блуждает по скучающим лицам, вылавливая в толпе подозрительные, цепляющие черты. Вот перед вами на мгновение появился официант с приторной улыбкой, больше смахивающей на звериный оскал, и с еле уловимым нажимом буквально заставил вас взять ещё одну чашку кофе. Вы вновь отвлеклись от тревожных мыслей, но чувство навязчивого страха не покинуло вас, и вы снова стали напряжённо оглядываться.

Затем вы начали уже более детально рассматривать пассажиров, расположившихся в разных уголках зала ожидания. Рядом с вами за соседним столиком устроилась молодая девушка. Она вальяжно закинула ногу на ногу. Перед ней лежал глянцевый журнал, который она чересчур быстро перелистывала страницу за страницей, в то время как её собственный взгляд блуждал где-то далеко. Она смотрела на взлётную полосу, затем оглядывала зал, цепляясь тоскующим взглядом за силуэты равнодушных работников аэропорта. Но не найдя в окружающем мире отклика, она снова закапывалась в журнал. Внимания хватало ровно на минуту, затем она снова начинала кого-то усиленно высматривать.

Неподалёку от неё расположился чересчур серьёзный, тучный мужчина, который так сильно перетянул себе шею галстуком, от чего его лицо покраснело, а со лба стали стекать капельки пота. Он был одет в дорогой, но очень неопрятно сидящий костюм с засаленными рукавами пиджака. А рубашка ему и вовсе была уже мала, об этом буквально кричали пуговицы в районе его живота, готовые сорваться с петель в любую секунду. Он сидел, уткнувшись в ноутбук, параллельно разговаривая с кем-то по телефону на повышенных тонах. Его голос эхом отражался от стен зала ожидания, становясь ещё громче и противнее.

Его поведением была очень недовольна женщина, сидевшая позади него на лавочке. В отличие от других пассажиров она была одета на порядок скромнее, хоть и до педантичности аккуратно. Её прическа была собрана настолько идеально, что ни один волосок не выбивался из монументальной конструкции на её голове. Она сидела натянутая, как струна, нацепив на нос крупные очки, и читала толстую и местами изрядно порванную книгу. Рядом с ней на соседнем кресле стояла её тревожная сумка, в которую она умудрилась запихнуть всё, что ей могло понадобиться на случай экстренной ситуации, а также если в пути потеряется её багаж. Периодически она то и дело туда заглядывала, что-то пересчитывала и украдкой доставала по небольшому кусочку шоколадки.

Чуть поодаль от всех нервно перешагивал с ноги на ногу военный доктор, одетый в яркую униформу. Плотно сжав руки перед собой, он шатался из стороны в сторону и нервно поглядывал на информационное табло, после чего недовольно цокал языком. В конце концов, когда качаться на одном месте ему надоело, он стал ходить из угла в угол, то и дело снимая с себя фуражку, которая, судя по красным следам на бритой голове, ему заметно натирала. Периодически он окликал сотрудников аэропорта и указывал им на то, что пора бы уже начать посадку. Но они, лишь улыбаясь сквозь зубы, просили его ещё немного подождать, ссылаясь на технические обстоятельства задержки рейса, чем вызывали его крайнее огорчение.

И в завершении списка нужно добавить ещё один тип пассажиров, которые вне зависимости от класса полёта всегда опаздывают. Их философия жизни одна из самых расслабленных, а нервная система практически непробиваемая. Даже если их имена будут скандировать на весь аэропорт на всех языках мира с просьбой скорее пройти на посадку, они всё равно, никуда не торопясь, допьют свою чашку уже остывшего кофе в местном ресторане и, медленно постукивая каблуками по кафельному полу, наконец, соизволят явиться на посадку.

Таким был последний пассажир бизнес-класса. Он зашел в зал ожидания будто ему здесь принадлежало всё вплоть до алюминиевой ложки в кафе. Оглядев всех озорным взглядом, он улыбнулся и уселся рядом с женщиной с тревожной сумкой. Широко расставив ноги, он облокотился на спинку сиденья и, словно орёл свои крылья, развёл руки в стороны, положив их вдоль всей лавочки. Женщина нервно икнула, машинально сжала ручки своей сумки и ещё сильнее выпрямила и без того напряжённую спину. Мужчина оценил блуждающим взглядом силуэт его соседки и громко ухмыльнулся, раздувая свои густые чёрные усы, которые ему совершенно не подходили. Сам он был весьма щуплый на вид, однако одежда на нём была чересчур громоздкая, начиная от тяжёлых ботинок, которые, казалось, были велики ему размера на два и заканчивая кожаным плащом с накладными плечами, из-за которых его голова смотрелась ещё меньше, чем была на самом деле. Однако, несмотря на нелепый вид, его взгляд был настолько уверенный в себе, даже немного надменный. Он без зазрения совести рассматривал каждого пассажира, не отводя взгляда, даже если его ловили за неподобающим любопытством, от чего он вызывал дискомфорт просто своим присутствием рядом.

Появление человека, поведение которого выходило за рамки приличия, заставило нервничать каждого, кто ждал посадки. Им пришлось вырваться из мира собственных переживаний и по новой начать оценивать риски. Пассажиры стали поглядывать на табло, желая как можно скорее покинуть некомфортную ситуацию.

Тем временем аэропорт продолжал жить своей жизнью, совершенно не ощущая нарастающего напряжения пассажиров. Сотрудники ходили по коридору, без остановки о чём-то переговариваясь, обсуждали семейные неурядицы и планы на выходные, как будто их и вовсе не касалось, что вокруг них сидели люди, жизнь которых застыла в ожидании предстоящего полёта.

Первой не выдержала женщина с тревожной сумкой, она словно на пружинах подскочила с лавочки и, волоча за собой свой баул, остановила проходящую мимо сотрудницу аэропорта. Решив выплеснуть на неё всё своё скопившееся недовольство, она противным, звенящим голосом сказала:

– Это уже ни в какие ворота не лезет! Мы ждём нашего рейса уже четвертый час. Вы нам не даёте никаких объяснений. Что происходит?

Едва по залу разнёсся скрипучий голос пассажирки, как все сидящие рядом повернулись в её сторону и стали прожигать испуганную сотрудницу взглядом.

Совсем ещё юная сотрудница аэропорта понимала, что находится в зале бизнес-класса, и здесь на вопросы пассажиров нужно отвечать. Однако, разволновавшись, она совсем забыла, что внутреннюю информацию распространять среди пассажиров было строго запрещено, чтобы не селить панику и недовольство, но испугавшись скандала и последовавших бы после него жалоб в её адрес, как на духу выпалила:

– Прошу вас подождать ещё немного. Ваш самолёт совершил экстренную посадку в другом городе. Ваш рейс перенаправлен на другое воздушное судно, сейчас его как раз готовят к вылету. Как только пилот будет готов, а самолёт проверен, сразу же объявят посадку.

– А по каким причинам наш самолёт экстренно сел? – вышел вперёд врач, уже буквально обливаясь потом от волнения.

– Точно не могу вам сказать, сообщений о поломке не поступало. Скорее всего высаживали пассажира, – сотрудница пожала плечами и поспешила скрыться, не желая накликать на себя ещё больший гнев начальства.

Врач нервно сглотнул, достал из кармана носовой платок и, сняв фуражку, протёр вспотевший лоб, весь изрезанный красными ссадинами.

– Замечательно, – женщина, поставила сумку на пол и, раздражённо скривившись, процедила, – из-за какого-то дурака все должны страдать. Когда уже примут соответствующие наказания за нарушения норм поведения? Тогда бы люди заранее думали стоит ли в обществе показывать свой психоз.

Все вокруг удивлённо переглянулись, не ожидая такой агрессии от скромной тётки. Только лишь усатый мужчина довольно засмеялся и, подойдя к женщине, в очередной раз окинул её цепким взглядом, затем пнул носком своего тяжёлого ботинка её сумку и сказал:

– Милая у вас сумочка. Как вы только смогли уместить её в ручную кладь?

Женщина фыркнула, затем схватилась за ручки своей сумки и, гордо вскинув подбородок, вернулась обратно на своё место.

Девушка, сидевшая за столиком, отложила свой журнал, завороженно наблюдая за вялотекущей перепалкой. Она цеплялась взглядом за каждое движение странного мужчины, который, несмотря на тёплое лето, кутался в огромный плащ, будто ему было холодно, ей даже на секунду показалось, что у него застучали зубы от озноба. Но едва он увидел на себе взгляд девушки, тут же расправил плечи и, откинув полы плаща, положил руки в карманы брюк. Взгляд девушки машинально прошёлся по телу незнакомца, но не произвёл впечатления, ровно как и его дешёвый наряд.

Мужчина подошёл к высоким окнам, разглядывая взлётную полосу. Он бормотал про себя что-то несвязное, делая вид, что рассматривает крылья подъехавшего самолёта, но на самом деле он вглядывался в отражение окна, где с большим интересом наблюдал за своими попутчиками. Ему была интересна реакция каждого на своё появление, ему нужна была эта реакция. Он наслаждался неприязнью в глазах дёрганой тётки с огромной сумкой, видел снисхождение в глазах упакованного бизнесмена, интерес в глазах молодой девчонки и неподдельный страх в глазах врача.

Ему хотелось большего, поэтому он, громко рассмеявшись, повернулся ко всем присутствующим и сказал:

– А вот и наш самолёт. Ожидание подошло к концу, дамы и господа.

Все взглянули на стоявший рядом с выходом на посадку самолёт и с облегчением выдохнули. Внутри у каждого затеплилась надежда, что скоро их жизнь пойдёт своим чередом. Бросив все свои дела, они прошли к стойке проверки билетов. Уже через пять минут в коридоре появилась та самая сотрудница, она постаралась изобразить улыбку и провела пассажиров на посадку.

Дождавшись, когда все опоздавшие, наконец, займут свои места, самолёт выехал на взлётную полосу. Пилот переключил все необходимые настройки на табло управления, подготавливаясь к взлёту. Пол под ногами пассажиров задрожал, и самолёт начал разгон. Пассажиры в предвкушении затихли: кто-то уткнулся в книжку, стараясь отключиться от происходящего, кто-то ещё до взлёта начал принимать терапевтические дозы алкоголя, некоторые и вовсе вжались в кресло и тихо молились о помиловании своей души. Что конечно было абсолютно глупым решением, ведь находясь в тесном самолёте бок о бок ещё с сотней таких же перепуганных душ, надо молиться о спасении всей сотни, иначе смерть одной неизбежно потянет за собой другую. Ведь сейчас их судьбы представляют собой один цельный организм, убив одну составляющего которого, убьёшь и всё существо целиком.

Пассажиры эконом класса как никто другой чувствовали эту связь в отличие от счастливчиков в бизнес-классе, которые упорно старались не замечать сковавших их обстоятельств. Но это чувство мнимой свободы продлилось совсем недолго. Ведь стоило самолёту набрать высоту, как события стали развиваться совершенно непредсказуемым путём.

«Уважаемые пассажиры, Командир корабля Солохов Виктор Семёнович и экипаж приветствуют вас на борту самолета Airbus А 420. Наш самолёт совершит полёт по маршруту Москва – Анталия. Время в пути составит три часа двадцать пять минут. Спасательные жилеты находятся под сиденьями ваших кресел. Кнопка вызова бортпроводника находится на верхней панели. В течение полёта вам будут предложены прохладительные напитки и горячий обед. Пожалуйста, пристегните ремни. Экипаж и я желаем вам приятного полёта», – в колонках раздался мелодичный голос пилота.

Пассажиры с неохотой пристегнули ремни. Стюардессы методично проходили ряд за рядом, убирая лишние вещи с прохода, и проводили обязательный инструктаж на случай аварийной ситуации, хотя точно знали, что их никто не слушал.

Бизнес-класс с большей неохотой отзывался на замечания о соблюдении правил, однако в небе законы для всех были едины, поэтому даже им приходилось повиноваться. Но им, как капризным детишкам, вскоре принесли подарки в виде приветственного бокала шампанского.

Тревожная женщина была настолько расстроена тем, что ей пришлось убрать свою сумку на полку ручной клади, и теперь чувствовала себя очень неуютно и от этого стала в два раза подозрительнее обычного. Поэтому сразу же отказалась от угощения, заявив, что она пьёт только проверенные напитки, и у неё всё с собой, и указала пальцем вверх на полку с ручной кладью.

Девушка, сидевшая рядом с ней, лишь закатила глаза и, не спрашивая разрешения, взяла у стюардессы сразу два бокала и поставила на столик перед собой.

– А я вот живу на полном доверии, – усмехнулась она и залпом осушила первый стакан.

– Вот это я понимаю настрой. – засмеялся мужчина в плаще, – Пожалуй, и я угощусь. В конце концов, нам предстоит три часа интереснейшего полёта, стоит начать его с чего-то раскрепощающего.

– Если отравление алкоголем для вас забавный аттракцион, то милости прошу, – фыркнула женщина.

– О, если будет время, я расскажу вам пару таких случаев, – мужчина мечтательно откинулся на спинку.

– Нет уж, – пассажирка процедила сквозь зубы.

– Девушка, унесите это шипучку, – поморщился бизнесмен, – Лучше виски со льдом.

– А что трезвость уже не в моде? – не успокаивалась женщина, то и дело перебирая в воздухе пальцами, желая уцепиться за невидимые ручки своей сумки.

– Расслабься, ты уже! – прервала её соседка, – Вон с нами даже доктор летит. – она указала пальцем на бледного, как мел, врача, – Правда, есть ощущение, что мы его скоро потеряем. С вами всё в порядке?

Врач испуганно дёрнулся, когда его окликнули и, повернувшись в пол-оборота, кивнул головой, еле слышно добавив:

– Да.

– Не похоже, – оторвался от своих дел бизнесмен, – Может, тоже глотнёте. В самолёте такое часто бывает. Коньяк притупляет инстинкты.

– Нет, у меня аллергия на алкоголь, – выдавил врач и, схватив журнал, лежавший на столике перед ним, уткнулся в него носом.

– Ничего, есть и другие способы расслабиться, – улыбнулся усатый мужчина, – Нужно дать нам всем немного времени. И мы скоро станем добрыми друзьями.

– А это обязательно? – молодая девушка удивлённо подняла бровь, – Разговоры с незнакомцами обычно к добру не приводят.

– В вас говорит опыт? – мужчина заигрывающе подмигнул ей.

Девушка не ответила на откровенный флирт. Вместо этого взяла второй бокал своей соседки и выпила его.

Тем временем самолёт разогнался, и уже через минуту судно поднялось в воздух.

«Самолёт начинает набирать высоту, прошу оставаться всех на своих местах» – последовали указания пилота.

В салоне повисла тишина. Самолёт все выше отдалялся от земли, буквально лишая своих пассажиров опоры. Каждый из них оторвался от своих дел и смотрел в иллюминаторы, провожая взглядом всех тех, кого оставили на земле. Как только самолёт поднялся до границы облаков, земля исчезла из вида, и все пассажиры остались в густом, непроницаемом тумане среди своих страхов и теней. Каждый из них, украдкой подглядывая на своих соседей, старался занять себя чем-то, лишь бы не думать о том, что их действительно волновало. Над их головами, как знак опасности, горел значок «Пристегните ремни», не давая им возможности даже на секунду забыть, что сейчас они в буквальном смысле заперты в клетке очень высоко над землёй. И лишь профессионализм пилота сохранял их жизни.

– Может, познакомимся, поближе? Меня кстати зовут Юстас, – усатый мужчина первый прервал тишину в салоне.

В ответ никто не отозвался, все пропустили его слова мимо ушей. Только лишь молодая девушка, выпившая двойную порцию шампанского, повернулась в его сторону и стала с интересом разглядывать, а затем, тихонько посмеиваясь, сказала:

– Мне тоже можно называть вас просто Юстас? Судя по вашим усам и нафталиновой одёжке, вам уже под сотку лет. Меня кстати зовут Люси.

– Ты можешь называть меня, как тебе вздумается, солнышко, – весело отозвался мужчина, – Я не так стар, как кажусь. Отрастил усы для солидности.

– Обычно для солидности мужики отращивают пузо, – выпалила соседка Люси и с нескрываемой злобой посмотрела в сторону бизнесмена, который, ничего замечая, продолжал смотреть в свой ноутбук, ‐ Я Мария.

Люси захохотала во весь голос и обратилась к женщине:

– А ты ничего. Если бы не твоя сумка для психушки, то мы бы с тобой точно нашли общий язык.

Женщина, задрав левую бровь от удивления, взглянула на нахалку, сунувшую ей в лицо подрагивающую руку с обломанным маникюром практически на каждом пальце.

– Я не пожимаю рук. А твои тем более, наверняка, где только не побывали, пока ты добралась до бизнес-класса.

– Там же, где и твои, – огрызнулась Люси, – Или ты настолько того, что брезгуешь даже свою задницу подтирать, чтобы не заразиться новой болячкой?

– Что ты несёшь? – взвизгнула Мария, – От таких грязных девок, как ты, можно заразиться, просто посидев рядом.

– А давай у врача спросим, – перебила её Люси, – Доктор, скажите, можно ли чем-то заразиться, если пожать руку незнакомцу?

Врач не отозвался, он неподвижно сидел в кресле, плотно закрыв глаза и что-то неразборчиво бормотал.

– Доктор? – не успокаивалась Люси, – Вы там ещё живы?

– Оставьте уже человека в покое, – бизнесмен с громким стуком захлопнул ноутбук, – видно же, что он боится летать. И вообще мы все здесь заплатили большие деньги за место в самолёте, где можно спокойно отдохнуть или заняться своими делами. Может, уже перестанете мешать остальным своей болтовнёй?

– Боюсь, это никак невозможно! – неожиданно серьёзно отозвался Юстас, – Как бы вы ни хотели, но сейчас умолчать о проблеме не получится. Придётся выложить всё, как на духу.

– Вы больной? – без тени стеснения выпалил в лицо Юстасу бизнесмен.

Но ответа он не смог расслышать, так как в салоне зазвенела оглушающая сирена, а из окошек над головой пассажиров вылетели кислородные маски. Самолёт погрузился во тьму.

– Пять, четыре, три, два, один… – медленно отсчитывал Юстас.

«Уважаемые пассажиры, просим вас сохранять спокойствие! Произошла аварийная перезагрузка системы, сейчас самолёт работает в штатном режиме. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах и не отстёгивайте ремни безопасности.

– Что? Что это было? – заверещала Мария, дрожащими руками пытаясь дотянуться до своей сумки.

– Сидите на месте, – приказал ей Юстас.

– Да заткнись ты! – встала на её защиту Люси, – Не видишь, что ей плохо? Если она сейчас не возьмёт свою сумку, то прямо тут и откинется.

– Никому нельзя вставать, – продолжал гнуть свою линию Юстас.

– От того, что она возьмёт свою сумку, катастрофы не случится, – не уступала Люси.