Осколки

Об отце знаю лишь по ее рассказам: умер, сбежав из госпиталя, от внутреннего

кровотечения. Мне осталось лишь письмо, полное желчи и упреков. Отец клял меня

за то, что я не навещал его, называл мать шлюхой, обвинял во всех своих бедах.

Писал, что ему стыдно за нас обоих, что, даже узнав о родстве, я не попытался с ним

связаться. Требовал денег на тюрьму, угрожал натравить дружков, покалечить меня

и мать, а отчима отправить на тот свет. Я сжёг это письмо вместе со всеми мыслями

об отце, так и не сказав матери, что прочитал его, – закончил Добран, поддерживая

придуманную легенду. Ледяное молчание сковало столовую. Даже недавно

дремавший кот встрепенулся и, забыв про сон, устремил взгляд на Добрана.

– Добран! Послушай, он был очень талантливым человеком, хорошим

художником, играл на гитаре и был душой компании. Тюрьма портит людей. Не все

было так плохо! Ты не повторишь его судьбу, – Господин дотянулся до плеча

Добрана и по-приятельски похлопал его.

– Как знать! Хозяин, позвольте обратиться! Такой, как Добран, опасен со своими

постоянными насмешками и шутками. Я с ним вожусь с самого детства и знаю, что

он ленив и как работник не очень, – снова влез в разговор Белогор.

– Он же твой друг, вроде? – пристально глядя на Белогора, спросил Господин.

– Друг, которому я помогаю по мере возможности. Даже на завод его устроил.

Если вы разрешите и не сочтете за грубость, у них был роман с Веданой в школе, и

только поэтому я сжалился над сестрой и помог ему.

– И сколько он там проработал? – Господин явно был заинтересован.

– Да что по нему не видно? Меньше полугода, и его уволили. Он как раз учился

в колледже, куда его перевела мать. Его же выгоняли из школы. А на заводе он

измазался по полной, – Белогору явно льстило внимание Хозяина. Он наслаждался

тем, что находится в центре внимания.

– Так что мы будем с ним делать? Если он такой! – Господин вопросительно

посмотрел на Белогора.

– Он может убирать ночные ведра матросов! – гордо ответил Белогор.

– Хорошо! Пусть будет так! Но вот вопрос, кто тогда будет на камбузе? —

приподнял пышную бровь Хозяин.

– Да! Ваша мудрость не преувеличена! Вы абсолютно правы, сковородки сами

себя не помоют, да и разве он мог забыть, чем занимался в «Последней Надежде»!

– с гордым лицом объявил Белогор.

– Я вижу, какой ты мотивированный, и я принял решение отправиться в

путешествие с вами и моей дочерью! Ты не против? – Господин внимательно ждал

ответа.

– Для меня честь сопроводить вас в этом походе! У вас удивительной красоты

кот, вроде тупое создание, а иной раз как посмотрит, как будто что-то понимает! —

сказал капитан и сам же рассмеялся. Господин лишь улыбнулся.

– Это не кот, это баюн! – поправил его Господин.

– Да какая разница, главное, чтобы в лоток ходил! – и снова он залился смехом.

А Хозяин лишь улыбнулся.

– Ты явно не бывал на Южном фронте и не присутствовал при осаде Старой

Ладоги! Баюны помогали нам в этом! – поглаживая кота за ухом, проговорил

Хозяин.

– Никак нет! Но поверьте, где я служил, опыта моего хватит и на север, и на юг!

Разрешите готовить корабль к отплытию?

– Можете начинать подготовку, – кивнул Господин.

Коты Баюны… Исполинские кошки-людоеды, чья скорость подобна молнии, а

тьма ночи дарит им невидимость. В Войне Крови они стали кошмаром,

предвестниками гибели, от разведки до убийства вражеских командиров под

покровом мрака. Время не властно над их звериной сущностью – они по-прежнему

жаждут лишь человеческой плоти.

Искусные рассказчики, они заманивают путников в чащу леса, где, словно

гурманы, вырывают еще трепещущее сердце и сочную печень из живой жертвы.

Падаль для них – презренная пища. Их способность к регенерации будоражит

воображение, позволяя им держать в страхе целые области. Самки Баюнов рождают

до четырех котят в помете, продолжая род этих кровожадных созданий.

Война Крови породила чудовищные способы контроля над этими монстрами.

Павших воинов потрошили, скармливая их тела Баюнам, а останки

замораживали, чтобы утолить их голод в будущем. Но есть и светлая сторона: Баюны умеренны в еде, а период размножения у них короток. Самки уводят

потомство в глушь, подальше от человеческих поселений, где котята растут, набираясь сил. И, наконец, мертвый Баюн – ценный трофей, ведь части его тела

используются в создании редких лекарств.

Белогор, чеканя шаг, словно метроном отсчитывая секунды до неизбежного, покинул столовую. Ведана и Варвара допивали свой утренний кофе, а Добран с

Господином неспешно расправлялись с омлетом, усеянным яркими осколками

овощей. Господин отстранился от стола и, с легким поклоном, обратился к

девушкам:

– Ну что же, милые дамы, время сменить шелка на сталь. В ваших покоях уже

дожидаются доспехи, скроенные по вашим меркам. Прошу, не медлите и уделите

особое внимание каждой детали. Варвара, Ведана поможет тебе облачиться. Ведана, оружие, которым ты так заслуженно гордишься, пусть пока отдохнет. Особенно лук.

Мечи можешь оставить при себе, а трофеи сложи в своей комнате.

– Благодарю. Но с моими клинками я не расстанусь! Что-то назревает? – в голосе

Веданы прозвучало удивление, смешанное с тревогой.

– Боюсь, масштабы вы оцените, лишь прибыв в порт. Встречаемся в фойе и

выдвигаемся, – отрезал Господин, и в тоне его не было места для споров.

Девушки, повинуясь невысказанному приказу, поспешили переодеться. Господин

остался наедине с Добраном, и в его голосе зазвучали нотки напряжения:

– Добран, не прикидывайся простачком. Я все вижу. У меня к тебе огромная

просьба: не забывай о своем долге передо мной. Ты едешь с ними, чтобы прикрыть

девчонок… и мою спину. Если моя жизнь окажется под угрозой… не промахнись.

Лицо Добрана исказилось на мгновение, словно тень промелькнула в глазах, но

он, не выдавая своих мыслей, лишь коротко кивнул:

– Не промахнусь.

Господин, удовлетворившись ответом, кивнул в ответ.

Оба разошлись по своим комнатам. Баюн, проводив девушек взглядом, увязался

за ними. Втроем они поднялись по лестнице. Девчонки нырнули в комнату Варвары, и дверь захлопнулась прямо перед самым кошачьим носом.

– А ты останешься здесь! – прозвучал из-за двери звонкий голос Варвары.

– Боги, человеческие тела, что я там не видел? Я тебя баюкал столько лет! -

проворчал Збигнев.

– Я уже взрослая! Мне стыдно! – донеслось из комнаты Варварки.

– Женщины! Никогда вас не понять! – разочарованно вздохнул баюн и, виляя

хвостом, направился на балкон высматривать зазевавшихся птичек.

В комнате Варвары Ведана изучала диплом, висевший на стене, свидетельствовавший о первом месте, занятом юной хозяйкой в соревнованиях по

стрельбе из снайперской винтовки среди молодежи Старой Ладоги. Варвара, заметив интерес сестры, смущенно улыбнулась.

– Господин отправил меня на эти уроки. Это была единственная студия, куда я

могла ходить без сопровождения его слуг. Поэтому я так старалась. Да и стрельба

давалась мне легко. В свое первое «яблочко» я попала на третьем занятии, когда мне

было всего шесть лет, – с гордостью призналась она.

– Умница, сестренка! – Ведана нежно погладила сестру по голове, и они

приступили к облачению в доспехи.

Добран смотрел на свое отражение в зеркале. На нем был надет дорогой, безупречно подогнанный доспех цвета вороньего крыла, отливающий глубокой

синевой. Было ясно, что он стоит целое состояние. На поясе красовался пистолет, а

за спиной висел мушкет.

– Надеюсь, девчонки экипированы менее внушительно, а то становится жутко…

Неужели нас ждет настоящая война? – пробормотал он, выходя из комнаты.

В фойе его уже ждал Господин, облаченный в аналогичное облачение. И, о чудо, подняв глаза на лестницу, Добран увидел ИХ. Слова бессильны описать, как Ведане

шла эта грубая, брутальная броня, подчеркивающая ее стройную, спортивную

фигуру. Она плавно спускалась по лестнице, словно отсчитывая каждую ступеньку, а за ней, чуть более неуклюжей девичьей походкой, следовала Варвара.

Ведана машинально поглаживала живот, что не укрылось от внимательного

взгляда Добрана. Он не придал этому значения, но не мог отвести глаз от ее рук.

Ведана, заметив его пристальный взгляд, резко отдернула руку и спрятала ее за

спину, словно испугавшись выдать их тайную связь. Приблизившись к Добрану, она

лукаво улыбнулась:

– Мы готовы, мальчики. Можно выдвигаться.

– А где наш шерстяной друг? – строго спросил Господин.

В этот момент с балкона, оглушительно грохнув, свалился баюн с птицей в зубах.

– Збигнев, что ты там делал? – засмеялся Добран.

– Я поймал эту мелкую пакость! Я поймал ее, поймал! – с набитым ртом

прошепелявил баюн.

– Пойдемте, у нас мало времени, Белогор уже ушел, – сказал Господин, открывая

дверь и выпуская всех наружу.

Выйдя, он задержался на секунду, закрывая дверь на замок. Затем повесил

ключ в потайное окошко, где в тени зеленых ветвей винограда притаилась кукла

жуткого «Темного Арлекина».

То была кукла ростом в полметра, словно сотканная из полуночного тумана.