ctrl+vamp. Любовь и клыки

Кристина Малинина

ctrl+vamp. Любовь и клыки

– Или ты можешь подождать до завтра, когда я приеду, и мы вместе спустимся в подвал.

– Пока ты приедешь, я успею еще раз сделать ремонт во всем доме, а не только в подвале, – проворчал Матвей в трубку. – С тех пор, как вы с Лехой съехались, тебя не выхватить. Серьезно, Слав, ты занята больше, чем любой президент.

– Когда в твоей жизни появится человек, с которым ты будешь забывать, что такое время, – голос Ярославы звучал мечтательно, но напористо, – ты забудешь не только о комнате отдыха, но и как тебя зовут.

– Только если продолжу общаться с тобой, – беззлобно огрызнулся Матвей, попутно всовывая ноги в домашние тапки. – Ваши милования с Лехой заразны.

Брат с сестрой пререкались еще несколько минут, пока Матвей не спустился в подвал, где не ловила связь. Он положил телефон в карман джинсов и потянул за небольшой шнурок под потолком, чтобы включить тусклый свет. Одинокая лампочка по центру комнаты нехотя зажглась, и Матвей огляделся.

Знакомые и коллеги лишь покачали головой, когда узнали, что Матвей Громов, известный разработчик игр, приобрел недвижимость в пригороде. Не в урбанистическом районе, а среди коттеджей и особняков, где тебе ни вида с тысячного этажа, ни мраморных полов, ни высоких потолков. Но Матвей, к тридцати двум годам построивший собственную империю игр, был достаточно упрямым, чтобы ни с кем не советоваться и поделиться новостью, когда в кармане уже позвякивали старомодные ключи.

Когда Матвей заехал в дом, тот был полностью обустроен, не считая подвала, который новый хозяин планировал переделать в комнату отдыха с домашним кинотеатром и игровыми автоматами разных эпох. К подобному порыву отнеслись скептически все, не считая Ярославы, которая в общий диалог с друзьями скинула картинки для вдохновения, а также предложила установить стол для пинг-понга и маленькую баскетбольную площадку. Матвей отправил сестре палец вверх, а другим пригрозил, что не пригласит на новоселье, если они не проявят должного энтузиазма.

Матвей был очень счастлив наконец обзавестись жильем, о котором всегда мечтал. Долгое время он снимал неплохую квартиру в одной из стеклянных новостроек в центре города, но когда денег на его счету стало достаточно не только для покупки, но и для ремонта со всеми возможными усовершенствованиями, он нанял риелтора и спустя неделю заключил контракт на большой дом рядом с лесом. Громов был настоящим везунчиком, потому что дом не только нашелся в рекордные сроки, но и стоил недорого относительно занятых строений на соседней улице.

Посвистывая, Матвей цепким взглядом сканировал помещение и прикидывал, где можно поместить кинотеатр и большой диван, а где – автоматы и, чем черт не шутит, баскетбольную площадку. Основная часть дома была достаточно просторной, но Матвей весь свой запал хотел потратить на обустройство комнаты, где будет проводить большую часть времени после работы. Подвал был без преувеличения гигантским – оставалось вычистить старый хлам, который остался от предыдущего хозяина, и можно приступать к работе.

Замигала лампочка, и Матвей, спрыгнув с последней ступеньки крепкой лестницы, двинулся в центр комнаты, чтобы пару раз ударить по стеклянному шарику пальцами. Свет снова стал ровным, но более тусклым. Возможно, Слава была права: стоило дождаться утра и осмотреть помещение вместе. Матвей не боялся темноты, но был поздний вечер, и он весь день провел в офисе – голова его соображала туго, а от неяркого света только клонило в сон.

В дальнем углу, между огромным старомодным шкафом и пыльным диваном с проеденной молью обивкой, что-то зашуршало. У Матвея самую малость екнуло сердце, конечно, от неожиданности. Он не боялся звуков, которые мог издавать дом. Единственное, что могло бы поколебать его спокойствие, – крысы. Окажись, что по подвалу шарили крысы, Матвей бы и думать забыл о баскетбольной площадке. Грызуны не вызывали в нем доверия.

Лампочка мигнула еще раз, но Матвей не обратил внимания, погруженный в мысли о крысах. Шорох в углу комнаты повторился. Громов пошел на звук, взглядом гипнотизируя платяной шкаф с лакированными дверцами и темно-синий диван. У него под рукой не было ничего, что могло бы спасти от неизвестно откуда взявшейся крысы, но любопытство убедиться, что шорохи – следствие старости, но не вредителей, оказалось все же больше страха за свою жизнь.

Шорох раздавался из небольшого алькова, который располагался сразу за шкафом. Прежде чем подойти ближе, Матвей присвистнул: выемка в стене была достаточно просторной, чтобы поместить парочку автоматов с пинболом, ну или стереосистему. У Матвея была огромная коллекция CD-дисков, и он ничего не хотел слышать про стриминговые площадки для прослушивания музыки, как бы настойчиво друзья ни убеждали его зарегестрироваться в Spotify. Только CD и старенький, одной из первых моделей, айпод, который он брал с собой в офис и на пробежки. И пусть проводные наушники иногда путались.

Свет от лампочки становился все более тусклым, и Матвей уже собрался оставить затею с поиском крыс, как вдруг шорох сменился громким скрипом. В алькове что-то зашевелилось. Оказавшись вдали от лестницы, которая вела на уютный первый этаж дома, Матвей наконец признал, что самую малость испугался. Слегка трясущимися руками он полез в карман за телефоном и поспешил включить фонарик, чтобы посветить в сторону шкафа.

– Твою мать… – сказал он на выдохе, не обращая внимания, что температура в комнате как будто снизилась на пару градусов, а изо рта его вырвалось облачко пара.

В темном алькове стоял гроб. Настоящий гроб, покрытый черной краской и лаком. Матвей даже не успел ничего подумать, ни о причинах, по которым в его подвале оказался гроб, ни о покойнике, который, вероятно, в этом гробу лежал. Ни одна мысль не успела пронестись в голове Матвея Громова, потому что со скрипом начала отодвигаться черная лакированная крышка.

– Твою мать, – повторил Матвей, крепче сжимая телефон и боясь пошевелиться.

Крышка гроба продолжила медленно отодвигаться. Все это время Матвей почти не дышал, ужас сковал его, и в голове все еще не было ни одной здравой мысли. Происходящее напоминало страшный сон. Свободной рукой Матвей несколько раз хлопнул себя по щеке, но ничего не изменилось – черная крышка подъезжала все ближе к краю и норовила опрокинуться на пол. Снова замигала лампочка. Матвей все еще боялся пошевелиться, но в голове пронеслось, что картинка перед глазами до ужаса напоминала сценарии игр-скримеров, которые он создавал. Неужели игра из компьютера стала реальной? Или это розыгрыш?

Крышка упала на пол с громким глухим стуком. Матвея пробрала дрожь. Из-за тусклого света было сложно разглядеть, что творилось в гробу, тем более, что и края внутренней обивки были черными. Парень слегка вытянул голову и приподнял телефон, где продолжал гореть фонарик. Холодный луч света высветил очертания, походившие на тело, и Матвей поперхнулся слюной. В гробу лежало тело. В гробу лежало тело, которое начало подниматься.

Матвей отступил на шаг, все еще держа вытянутую руку перед собой. Сначала на черных бортиках показались руки. Бледные руки с длинными пальцами и заостренными ногтями, которые зацепились за обивку и сжались. Матвей мелко дышал, рот его был приоткрыт, из него вырывались редкие облачка пара. Он не мог объяснить, почему продолжает смотреть на картинку, вышедшую из фильма ужасов, но он также не мог пошевелиться.

Руки потянули за собой остальное тело. Медленно и постепенно оно показывалось над черной бархатной обивкой. Матвей закрыл рот ладонью, пальцы его были потными и холодными. Из гроба восставала девушка. Бледная и черноволосая, одетая невесть во что. Матвей освещал фонариком самую странную сцену, которую ему довелось видеть в жизни, а благодаря играм повидал он достаточно, и все еще не мог сдвинуться с места. Лишь когда девчонка полностью села, он отступил еще на шаг, не желая оказаться слишком близко, когда она откроет глаза. Это было правильным решением, потому что когда черноволосая все же открыла глаза, Матвей начал орать.

На него расфокусированным взглядом смотрели глаза с огромными черными зрачками. Радужка была красной, насыщенно вишневой. Матвей продолжил орать, холодный пот катился по его спине, телефон выскользнул из влажных ладоней.

– Что за… – Матвей сбито дышал и через слово матерился.

Девушка словно была не в себе. И Матвей не мог ее винить – она проснулась в гробу! Неужели ему продали дом маньяка. Маньяка, который заживо похоронил молодую девушку, а теперь у нее от внутреннего кровотечения покраснела радужка. Матвей считал это вполне логичным объяснением, но что же ему тогда делать? Что делать с телом, о существовании которого он до недавнего времени не знал?

Несмотря на собственный крик, Матвей все же не был самым пугливым парнем на свете. Он явно был не настолько пугливым, как только что восставшая покойница, потому что когда красные глаза наконец сфокусировались на Матвее, их обладательница как-то слишком высоко взвизгнула и с завидной скоростью, даже слишком, выскочила из гроба и спряталась за пыльный диван. Матвей не успел ее разглядеть – перед глазами промелькнуло лишь размытое пятно.

Все звуки в подвале стихли. Громов перестал кричать, девчонка из гроба не подавала никаких признаков жизни из-за ужасного синего дивана. Лампочка под потолком вяло мигала. Матвей настороженно вытягивал шею, пытаясь разглядеть девушку со странными глазами. Решив взять на себя роль самого зрелого, он поднял телефон с пола и медленно пошел вперед. Фонарик высветил темную макушку над синей обивкой.

– Эй? – он позвал охрипшим от крика голосом. – Ты там живая?

Девчонка подняла голову, в свете фонарика сверкнули красные глаза. Матвей вздрогнул, но все же сделал еще один шаг вперед. Красная радужка как будто гипнотизировала и постепенно переставала выглядеть ужасающе. Подумаешь, необычный цвет, может, когда девчонку запихнули в гроб, на ней были линзы. Может, это был косплей, который вышел из-под контроля. Хэллоуин. Матвей подошел вплотную к дивану, девушка задрала голову, и свет фонарика отразился от ее белой кожи. Светоотражающая пудра? Громов знал, что такие используют для красных дорожек. Очень продуманный косплей.

– Ну на первый взгляд, все в порядке. Ты так резво выскочила, я думал, кости переломаешь. – сказал Матвей будничным тоном, а затем спросил. – Кто ты такая?

– Т-тая, – сказала девушка чуть погодя слегка дрогнувшим голосом. Ее зрачки все еще были расширены, нижняя губа дрожала. Видимо, она не на шутку испугалась.

Матвей почувствовал укол вины, все же не стоило так голосить.

– Ага, очень приятно. – Он кивнул. – Но что ты делала в гробу? Тебя туда положили насильно? Боже, неужели мне все же продали дом маньяка? Ты жертва?

Вопросы сыпались один за другим, но Матвей не мог остановиться. Глаза Таи бегали по его лицу, полные растерянности. Она все еще выглядела слегка заторможенной. Матвей постарался успокоиться.

– Сколько времени ты пролежала в гробу? – он спросил чуть медленней. – Когда ты туда залезла?

– В 1723, – сказала Тая и моргнула. – Я спала.

Матвей нервно хихикнул и тут же прикрыл рот ладонью. Тая продолжала смотреть на него огромными красными глазами, а потом улыбнулась, как будто посчитав чужой смех забавным. Матвей пригляделся. В верхнем ряде зубов выделялись небольшие клыки.

– Твою мать, – снова сказал он шепотом, очередное облачко пара вырвалось изо рта. – Твою мать.

Он отступил на шаг, затем еще на один, а потом развернулся на пятках и помчался к лестнице, вверх по ступеням, по коридору до самой спальни. Захлопнув за собой дверь, Матвей прислонился к ней спиной и сполз на пол. Он тяжело дышал и все повторял, что такого не может быть. Телефон был горячим и скользким от вспотевших ладоней. Матвей тут же зашел в контакты и кликнул по номеру телефона Ярославы, затем поднес трубку к уху, даже не выключив фонарик.

– Да? – раздался голос на другом конце.

– Слава, у меня тут девушка в гробу, – затараторил Матвей срывающимся голосом. – Боже, она была в этом гробу, у нее красные глаза, у нее клыки, она говорит, что спала в гробу, в чертовом гробу, Слав. Она говорит, что легла спать в 1723 году.

В телефоне повисла тишина, потом Матвей услышал приглушенный шепот. Ярослава явно советовалась с Лехой. Сестра явно рассказывала своему парню, что ее брат сошел с ума, что в него вселился злой дух и что не стоило покупать старый дом на лоне природы.

– Леша говорит, что это вампир, – наконец прозвучало в трубке.

Матвей закрыл глаза и сглотнул. Он так и знал, он так и знал.

– Твою мать, мне продали дом с вампиром, – он схватился за волосы. – Теперь все ясно.

– Что ясно? – не поняла Ярослава.

– Почему цена на дом была такой низкой!!! – закричал Матвей.

– Ладно, ладно, Моть, успокойся, – Ярослава постаралась его вразумить. – Что она сейчас делает?

– Бывшая хозяйка? – Матвей снова разошелся. – Надеюсь, горит в аду.

– Нет, – сказала Слава. – Девчушка из гроба.

– Я не знаю? – сказал Матвей язвительно. – Она в подвале, я не пойду в подвал снова.

– Матвей Громов, ты не можешь бросить ее одну в подвале, – продолжила увещевать сестра. – Она проспала триста лет.

– Она вампир! – заорал Матвей.

– Но она же еще не напала на тебя! – возразила Слава.

– Еще?!! – внутри Матвея все оборвалось.

– Моть, она явно напугана, если спряталась от тебя, – не переставала уговаривать сестра. – Тебе надо ее проверить.

Матвей сглотнул и прикрыл глаза. Теперь он понимал, почему его мать была против того, чтобы сын занимался компьютерными играми-страшилками. Эти самые страшилки начали преследовать его в реальной жизни.

Перед тем как выйти из спальни, Матвей прихватил светильник с прикроватного столика. В доме никого не было, значит, Тая оставалась в подвале. Медленно приближаясь к распахнутой двери, Матвей гадал, что будет, если его загрызет вампир. Вероятно, его обескровленное тело найдут друзья, а Тая к тому времени сбежит из страны. Матвей Громов станет призраком и будет доводить новых хозяев, которые после всех попыток избавиться от злого духа, сдадутся и съедут подальше. Матвей не хотел умирать! Он еще столького не сделал в жизни!

Спускаясь по ступеням, Матвей выше приподнял светильник, чтобы в случае чего защититься. В подвале было подозрительно тихо. Лампочка продолжала периодически мигать. Матвей нехотя придвигался ближе к дивану. Рядом с ним стоял пустой гроб, крышка от него продолжала лежать на полу.

– Эй? – позвал Матвей. Из-за бархатной спинки показалась черноволосая макушка. – У меня в руках светильник, если что! Он тяжелый!

Красные глаза взглянули на дизайнерскую лампу, и Тая кивнула, хоть явно не поняла, для чего ее планируют использовать. Матвей внимательней посмотрел на вампиршу. Несмотря на красную радужку и клыки, Тая не выглядела угрожающе. Ярослава была права: Тая была напугана.

– Ты не собираешься на меня нападать? – спросил Матвей на всякий случай.

Красные глаза моргнули, Тая помотала головой. Матвей опустил светильник и вздохнул. Тая повторила за ним, тоже вздыхая. Матвей посмотрел на вампиршу, которая выглядела беззащитно и все еще пряталась за диваном, и сердце его почти екнуло.

– Ладно, вылезай, – он поманил рукой. – Мы не можем оставаться в подвале, тут слишком пыльно и холодно.