Пять притч о главном

Виктор Маликов

Пять притч о главном

От автора

Выразить словами то, что понимаешь, так чтобы другие

поняли тебя, как ты сам – дело самое трудное и всегда чувствуешь,

что далеко, далеко не достиг того, что должно и можно.

/Л.Н. Толстой/.

Вы часто задумывались над тем фактом, что вся наша повседневная жизнь состоит из необходимости постоянного выбора? Во сколько проснуться утром, в 7.00 или в 10? Выпить за завтраком кофе с круассаном или съесть горячий бутерброд с чаем? Посетить очередную театральную премьеру или провести вечер в гордом одиночестве за чтением занимательной книги?

Размышляя над этим процессом, лично я раз за разом прихожу к одному и тому же выводу: так или иначе, мы всегда находимся в некоем подвешенном состоянии – состоянии «между».

Между выбором чего-то «того» или «иного», между нашими возможными «за» или нашими «против».

А самое интересное, это то… Что в конечном итоге определяет любой наш выбор? Что склоняет нас в пользу того или иного действия, произносимых слов или совершаемых поступков?

Простой и короткий ответ на этот вопрос, с точки зрения практической психологии, будет звучать весьма банально – это разум.

Только вряд ли данный ответ способен удовлетворить пытливость ума людей, нравственно более обычного одухотворенных и более обычного глубокомысленных.

Глава I

Начало

Для того чтобы лучше понять тайну искомой природы наших собственных поступков и, если не исключить полностью, то хотя бы максимально минимизировать негативные последствия, так сказать, наших «неправильных» выборов. Предлагаю нам с вами представить работу нашего разума как движение некой энергии разума.

Течение которой, возможно, в абсолютно взаимоисключающих направлениях, как по направлению к позитивному результату, так и по направлению к негативному.

Не секрет, что, в конечном счёте, направление течения этой энергии зависит лишь от истинной сути – истинного глубинно-личностного мотива, лежащего в основе любого нашего выбора.

Если истинный мотив поступка будет продиктован эгоистичным желанием добиться личного успеха, материального достатка, признания, будет зиждиться на гордыне или завышенном самомнении – результат окажется однозначно не утешительным!

Это что-то сродни добычи ископаемых, средств или ресурсов, которые, к великому сожалению, не безграничны и, как правило, в подобных случаях, внезапно конечны!

Другое дело, если истинным мотивом поступка станет безусловное искреннее проявление таких чувств и качеств, как – забота, внимание, доброта, терпимость, ответственность, сострадание и любовь!

В этом случае положительный результат не заставит себя долго ждать!

И даже, более того, если человек не достигнет желаемой цели, он не впадёт в огорчение или отчаяние, в страдание или в сожаление, или, ни дай Бог! В депрессию! Накопив в качестве извлеченного негативного опыта неподъемную ношу всевозможных внутренних страхов и негативных эмоций.

Которые пагубным своим влиянием не позволят ему вырваться из состояния неудовлетворенности собственной жизнью, активно блокируя его внимание к любым чудесно открывающимся на его пути позитивным возможностям.

О чём я сейчас говорю? О самовоспитании умения, управлять своим вниманием. Способностью безоценочно и беспристрастно наблюдать за тем, что происходит с нами в момент решения той или иной задачи или жизненной ситуации. То есть о самонаблюдении, самоконтроле, самовоспитании в себе осознанного отношения к ситуации или, иными словами – самовоспитании культуры осознанного отношения к жизни.

Задача эта сама по себе достаточно сложная, потому как требует наличия внутренней самодисциплины, которую, в свою очередь, так же необходимо самовоспитывать! Но, как иронично говорится в подобных случаях, « Оптимисты верят в счастливый конец света».

Продолжая начатые рассуждения, вспомним еще одну народную мудрость, но уже китайского происхождения, которая гласит: «Куда направлено внимание, туда течет энергия».

Позволю себе её немного перефразировать: « На что мы тратим наше внимание, туда и стекает наша энергия».

Из этого следует, что главная сила культуры осознанного отношения к жизни заключается в умении управлять процессом быстрого перехода от пассивного наблюдения (слива энергии) к адекватным осознанным действиям в каждой жизненной ситуации (в грамотном направлении жизненной энергии (внимания) на желаемый результат).

То есть, в концентрации внимания на достижение желаемого результата, через искреннее проявление заботы, внимания, доброты, терпимости, ответственности, сострадания и, наконец, безусловной любви в отношении любого объекта этой концентрации.

При должном подходе и наблюдательности сама природа (окружающая человека среда) при должном, созидательном отношении к ней даёт каждому из нас необходимые подсказки (уроки и опыт).

В качестве плавного перехода к самим притчам, а также в целях наглядно-описательного примера ко всему вышеизложенному, приведу вам написанную мной в художественной форме автобиографическую историю, основанную, как ни странно, на реально происходивших в жизни её героев событиях. Рассказ называется «Сельский вечер».

Глава II

Рассказ

Сельский вечер

Широка и раздольна бывшая войсковая земля Донского казачьего округа. Среди необозримых степей в её юго-восточной части величаво раскинулась обширная Сальская степь.

Как и прежде, ютятся на этой благодатной земле небольшие сельские поселения, ничего особо примечательного собой не представляющие – тихая, размеренная сельская жизнь.

Вот только всякие загадочные события в этой местности дело довольно частое и самое что ни есть обыденное, от того давно уже никакого изумления у местных жителей не вызывающее.

Происходят себе и ладно.

Мистикам развлечение – лишний повод чего-то необычного поисследовать и еще сильнее в своих догадках запутаться.

В отличие от серьезной науки, у которой на этот счет давно уже своё четкое логическое заключение сформировано – аномальная зона.

А всё аномальное на то и аномальное, потому как всякое и случиться и привидеться может.

И поверьте – со многими случалось!

Впрочем, на обычную сельскую жизнь периодически происходящие здесь загадочные вещи, как правило, никакого серьезного влияния не оказывают, за одним разве что исключением – придают особый самобытный колорит устному народному творчеству – сплетням.

Вот и думай потом: «Откуда сказки рождаются?!». Иногда даже самые правдивые истории порой такими подробностями обрастают – на голову не оденешь, а самые глупые небылицы частенько за чистую монету выдаются.

Бывает, соберется летним вечером за большим столом весёлая компания. Разогреется поллитровочкой, закусит разносолами домашними… и, понесётся душа русская «чесать по ушам» окружающим, делиться тем, что насущного внутри накопилось. Слушай, не переслушаешь!

– Мне бабушка моя про деда нашего как-то рассказывала, как он пить бросил, царство обоим небесное! Весёлый старик был! – первой затевает разговор круглолицая, пышных форм гостья лет тридцати от роду. – Только пил одно время безбожно. Чего только бабушка с ним не делала, и ведром колотила, и в комнате запирала, всё без толку. Если выпить ему приспичило, никакой цепью его не удержишь.

Приполз как-то он поутру домой в стельку пьяный, раздела она его до трусов и в отдельной комнате заперла, чтобы как проспится опохмеляться не убежал. Так чего же вы думаете?! «Стою, – говорит бабушка, – вечером во дворе с соседкой Марией через забор разговариваю. Соседка вдруг на дорогу взглянула и спрашивает: «Глянь Дунь, не твой ли это милый побежал? Голый он что ли?». «Да ну, – отвечаю, – какой там мой! Я своего в комнате заперла, на ногах не стоял. Спит, куда денется?». А у самой на душе не спокойно. Пойду, думаю, проверю, мало ли что. И точно, отпираю комнату, а кровать пустая, только занавеска на окне шевелится. Я к окну, а он зараза такая, раму оконную выставил и убёг в чём был!».

Такой вот дедуся был ушлый!

В то время еще мотоцикл у него был тяжелый с коляской. И любовь у него с ним была неземная! Заводит он его иной раз, заводит, а тот заводиться не хочет. Злится дед, нервничает, ручку газа крутит, педаль заводную дёргает, всё без толку. А потом склонится вдруг над ним, по бензобаку ласково так ладонью гладит и приговаривает: «Заводись, родненький, не упрямься, я ж ни куда-нибудь, я за водкой еду».

Верите, нет, но мотоцикл после этого с полтычка у него заводился.

Тогда же еще не так всё строго было, и мотался дед на мотоцикле своём часто и густо, вдрызг пьяным. И как будто заговорённый, в каком бы состоянии ни был, ни разу ни в одну аварию не попадал!

А однажды под утро прикатил мотоцикл домой в руках, с перегаром конечно, как обычно. Сам грязный весь, будто его в пыли катали. Вот только тверёзый как стёклышко!

Дрожит весь от страха, зуб на зуб не попадает.

Бабушка распереживалась, спрашивать стала, что с ним случилось такого. Дед сам не свой за стол сел, голову руками обхватил и причитает: «Дурак я старый, дурак! О чём раньше думал?! И ведь говорили же мне и предупреждали, не пей Васька, знай меру! Нет, глотка лужёная! Не слушал. А теперь вот чёрта в коляске катаю!».

«Ты о чём это?!» – спрашивает бабушка. Дед ей и рассказывает:

«Пили мы пили вчера с мужиками после работы, набульбенился я до «зелёных соплей», ну и забылся. Очнулся ночью в поле. Ночь ясная полнолунная, а я мчу, – говорит, – на мотоцикле, как угорелый, а рядом, в коляске чёрт сидит! Вот те крест! Живой, настоящий! Росту сам не большого, рожки на голове маленькие, и рыло такое свиное чумазое. Развалился в люльке, как генерал и командует: «Направо езжай! Налево! Давай по полю четыре круга!». Я бы и рад остановиться, да ничего сделать с собой не могу! Ни слова ему возразить, ни мотоцикл заглушить. Страшно жуть! Аж кровь в жилах застыла! Так я его всю ночь по полям и катал. Под утро только отстал проклятый, когда у меня бензин в баке закончился. Посмеялся он надо мной, противно так. Раскланялся и исчез, будто не было его вовсе. Но ведь был же! Как тебя, его видел!».

С тех пор всю оставшуюся жизнь дед к рюмке не прикасался. Так вот надёжно чёрт его закодировал!

– Стопудово верю. Чего только с людьми спьяну не случается, – вторит ей здоровенный лысый мужчина с озорным взглядом и мясистым раскрасневшимся от прилива крови лицом.

– Я вот, например, до женитьбы, когда еще с родителями жил, с домовым встречался. Не то чтобы я его вот так видел воочию, но страху натерпелся здорово. А давай-ка, кум, еще по стопарику?! – обращается он к хозяину застолья, протягивая в его сторону пустую рюмку. – Для поэтичности, так сказать.

Присутствующие смеются и оживлённо тянуться к закускам. Названный кумом хозяин щедро разливает по стопкам очередную порцию душистого домашнего самогона.

– Давай Санёк быстрее, а то шашлык сгорит.

Рассказчик, никого не дожидаясь и ни с кем не чокаясь, махом осушает налитое, смачно закусывает солёным огурцом и аппетитно его пережёвывая, продолжает:

– Ну вот, жил я, значит, с родителями. А во дворе у нас летняя кухня стояла, не отапливаемая. Летом я в неё жить перебирался, чтобы родителей не беспокоить, потому как часто и густо рано утром с гулек возвращался. За кухней у нас большой деревянный закром стоял с зерном для хозяйства. И самое интересное, что на крыше у него неизвестно откуда каждое утро щепотка зерна обнаруживалась. Пойдёт отец или мама утром по хозяйству управиться, сметут её, а следующим утром она на том же самом месте вновь появляется. Родители беспокоились поначалу, а потом старики сказали, что это домовой так шутит, мы и смирились. Даже как-то гордиться стали, с домовым все-таки живём, с помощником.

Одним летом брат мой двоюродный у нас гостил и, ясное дело, со мной в кухне обосновался. Пошли мы с ним, как обычно вечерком погулять, компания, девчонки, дискотека. Понятное дело, винца дёрнули для куража и настроения. В общем, вечер удался на славу.