Тени Севера

Малахов Леонид

Тени Севера

Первое произведение,написанное мной.Совершенно небольшой рассказ,если возможно,хочу услышать критику и советы,дерзайте).Приятного чтения!

"В каждом человеке есть солнце. Только дайте ему светить."

– Сократ

Ночь, как старый, покрытый плесенью плащ, опустилась на фьорд, застилая серебристым мраком выжженную деревню. Огонь ещё тлел в заваленных стенах, будто сама земля дымилась от гнева богов. По раскалённым углям, с мерцающим топором в руке, шагал Торгард – человек с лицом, иссечённым временем и войной, подобным скале, на которую обрушивались штормы, но та так и не поддалась.

Он шёл медленно, с наслаждением всматриваясь в плоды разрушения. Ибо для него,воина, выжженная земля была не концом, но началом – как поле перед новым урожаем, которое сперва нужно вспахать мечом. Его не интересовали ни крики женщин, ни плач младенцев: всё это было шумом, фоном, как ветер в горах.

Но вот – в развалинах бывшего дома, из-под доски, едва шевелясь, выполз мальчик. Он был слегка полноват, вся его элегантная одежда,а вернее то,что от нее осталось,было заляпано в грязи и крови,и в глазах его страх,смешанный с яростью.Такое Торгард видел лишь раз: в отражении себя, когда ему было шесть, и датчане вырезали его семью. Тогда он поднял меч. Бесполезно. Но именно это и спасло его – старый ярл Хакона заметил искру и взял в свой корабль. Теперь он видел ту же искру силы в Эрике. Не жалеть его надо – выковать.И Торгард, уже замахнувшийся, замер. Не от жалости, не от сострадания, но от чувства иного – как охотник, что видит в детёныше зверя хищные задатки.

– Кто ты? – хрипло спросил Торгард.

Мальчик молчал.

– Имя.

– Эрик, – дрожащим голосом произнёс тот, стараясь не смотреть в глаза убийце отца.

Торгард усмехнулся, и то была не усмешка радости, но жестокого интереса, словно он нашёл редкий клинок среди обломков.

– Как я погляжу,ты из знатного рода,Живой пепел, – сказал он. – Сейчас от смерти тебя отделяет лишь один взмах меча,неужто не хочешь попробовать отомстить за отца?

И мальчишка,поняв,что возможно это его последние секунды,поднял меч,который выпал из руки ныне почившего гвардейца из рода Эрика. Шестилетний юноша мало что мог сделать обученному воину,который учился драться на мечах сызмальства.Попробовав атаковать, как его учил придворный рыцарь,Эрик не добился успеха, и Торгард, ударив ладонью по щеке мальчика,отправил его в полет.

– Занятный ты юноша, – вдоволь упившись своим неоспоримым превосходством,сказал Торгард, – пойдешь со мной, посмотрим что из тебя выйдет…

Среди пепла Эрик нашёл бронзовой фибулы (застёжки плаща) с гравировкой – волк, грызущий свой хвост. Он решил взять ее с собой.

Так началась история, не добрая и не злая, но такая, какова сама жизнь – мрачная, полная силы и боли.

В 1089 году Англия ещё зализывала раны после Нормандского завоевания. Власть Вильгельма Завоевателя, умершего два года назад, перешла к его сыну – Вильгельму II Рыжему, но не без споров и мятежей. Королевская власть, хоть и признанная формально, не имела крепких корней в северных графствах. Нортумбрия, Камбрия, даже части Йоркшира – это были земли, где саксы, данны и остатки бриттов жили под своими законами. Именно сюда, на север, стремились викинги, зная, что сопротивление там будет слабым, а добыча щедрой.

Внутри страны шло брожение. Саксонские роды – лишённые земель и титулов – прятались в монастырях, укрывались в болотах, создавали мелкие подпольные союзы, мечтая о мятеже. В то же время нормандские бароны, получившие земли по воле короля, не чувствовали себя в безопасности: саксонские крестьяне ненавидели их, викинги не давали покоя, а королевский двор собирал налоги с алчностью, достойной древнеримских мытарей.

Лагерь Торгарда находился на границе Нортумбрии, близ разрушенного монастыря Линдисфарн – символического места, откуда веками ранее начались первые викингские набеги. Выбор был неслучаен: скалы защищали от набегов со стороны суши, гавань позволяла быстро отступить на кораблях, а окрестные деревни были слабы, раздроблены и не могли дать организованного отпора.

На воображаемой карте Англии того времени можно было увидеть разбросанные островки власти: в Лондоне и Уинчестере – королевский двор, на востоке – нормандские бароны, в Мерсии – полудикие лорды, на севере – вольные земли, где хранились остатки англосаксонского духа. Именно в этих "серых зонах" и действовали такие, как Торгард.

Для Эрика, сына лорда Элдвина из Уэссекса, политическая картина была не просто фоном, а неосознанной частью его судьбы. Его отец поддерживал Вильгельма в первые годы, надеясь сохранить титул, но был предан. Их замок, стоящий на холмах близ Солсбери, пал в ночь, когда Торгард прибыл с огнём и сталью. Мать Эрика исчезла – вероятно, умерла или была взята в рабство. Сам мальчик оказался под щитом викинга, что увидел в нём не заложника, а заготовку бойца. И теперь, когда он вырастал, где-то на юге ещё помнили имя Элдвинов, и где-то в нём жила не только кровь, но и идея возвращения.

2.

Жизнь викинга начиналась с холода и заканчивалась в огне. Для Эрика всё началось в ледяной палатке Торгарда, где пахло гарью, кожей и пеплом старых костров. Утро в лагере не приносило света, оно приносило крики: кто-то тренировался, кто-то проклинал боль в костях, кто-то просто жил, как зверь, без имен и воспоминаний. С каждым восходом солнца мальчик обнажал руки и тянулся к топору, который пока ещё был слишком тяжёл. Жизнь Эрика в лагере текла, как река между льдами: медленно, тяжело, с постоянной угрозой замёрзнуть насмерть или быть раздавленным. Ему было восемь, когда он впервые держал меч не как игрушку, а как единственный путь к выживанию.