Мой Хищный Командор

– Чокнуться можно… – обречённо бормочу я.

И теряю сознание. Для моей психики это предел.

Глава 2

Ева

Мне снилось, что я лежу животом на раскалённом песке и нежусь под золотым солнцем. Рядом шипит море, кричат и щёлкают клювами чайки…

Вот только звук был такой, будто клювы у них не иначе как металлические. А кричат они уж слишком по-кошачьи… Да и песок какой-то совсем не мягкий, а очень даже твёрдый – рельефный… особенно если провести по нему ладонями – вверх, вниз… Ой! А это что такое?

Щёку обдал тёплый ветерок.

– Шиастр шсцрок… – раздалось над ухом.

“Местные что-то продают?” – недовольно подумалось мне.

Я уже хотела ответить, что мне ни бусы, ни креветки – ничего не надо… но тут флёр сна стал немного развеиваться.

Пришло осознание, что никак не могу быть у моря.

А значит, и никаких “местных” тут нет!

Я чуть приподнялась на локтях и испуганно распахнула глаза. И увидела прямо перед собой два золотых солнца… Точнее, то, что во сне я принимала за солнце! А на самом деле это были два золотых глаза, очень холодно и внимательно изучающие моё лицо.

“Это тот – вчерашний незнакомец”, – родилось в моём сонном ещё сознании.

Тёмных разводов на лице у незнакомца больше не было… – что было хорошо. А плохо было то, что я лежала на нём, будто на диване, а он собственнически придерживал меня за талию, чтобы я не скатилась.

Сейчас уже был день. Солнце заливало гостиную светом, проникая через окна.

В памяти хаотично всплывали события предыдущей ночи.

Секунду происходило осознание.

Потом адреналин взвился до небес.

Я вскрикнула, вскакивая с мужчины – он отпустил меня сразу – так что я буквально отпрыгнула от него… точнее, попыталась! Но зацепилась носком за выбоину в полу, едва не навернувшись. Мою талию тут же обвил хвост, спасая от падения, отчего мой крик превратился в задушенный визг.

Отпихивая хвост, я едва не лишилась чувств от шока. Особенно когда осознала, что мои ноги не касаются пола! А мужчина – ещё вчера умирающий – уже встал и держит меня хвостом прямо на весу.

Ростом он был огого, как и шириной плеч! И держать меня ему явно не доставляло никакого труда.

Воздух кончился, и крик тоже. А мужчина, как ни в чём не бывало, шагнул к дивану и усадил меня туда. Расплёл хвост и, уставившись на меня, угрожающе-шипяще спросил:

– Шсцрок листрсцшш шсцкек?

– И цмек и шмек, – нервно закивала я, сжимаясь на диване. – Рада, что с вами всё хорошо. Это, кстати, я вас спасла. Но благодарностей не надо. Выход там! – и я показала на дверь.

Мужчине это не понравилось.

Недовольно махнув чёрным хвостом, он сощурил золотые глаза. Скрестил руки… – они, кстати, полностью состояли из одних мышц, так и бугрились под его обтягивающим лётным костюмом. Он что, одним белком питается и из зала не вылезает? Пропорции как у скульптуры, только шире и больше. Где вообще таких мужчин делают? А без хвостов там бывают? И чтобы по-нашему говорили? Я бы одного такого себе заказала…

Впрочем – закажешь – потом не выпроводишь!

Господи, о чём я вообще думаю? Это всё нервное!

Дыра на одежде незнакомца, кстати, тоже заросла. Похоже, не только мужчина был самовосстанавливающимся, но и его прикид.

Удобно, ничего не скажешь.

Версии о том, кто он – сократились до “пришелец” и “галлюцинация”. Впрочем, галлюцинация не смогла бы так испортить паркет.

– Пивор? Ааноор? Деоок-ро? – снова что-то произнёс незнакомец, мрачно вглядываясь в моё лицо. Каждое слово казалось страннее предыдущего. Я замотала головой, показывая, что не понимаю.

– Нот андерстэнд, – на всякий случай попробовала я на английском. А потом на испанском. – Но компрендо!

Незнакомец наклонил голову в каком-то хищном жесте. А потом почему-то оскалился, показав удлинённые клыки, прошипел что-то короткое, как будто ругательное. Развернулся и пошёл… но не к двери, а к окну.

Выглянул так, будто ожидал, что там засада – немного из-за угла. Также посмотрел и в другие окна. Потом по-хозяйски прошёлся по гостиной, заглядывая в шкафы. Найдя тостер, покрутил его в руках. Осторожно поставил на место, будто это как минимум бомба.

Заглянул в холодильник… Перетрогал все мои скромные продукты, а обнаружив в контейнере вчерашние сырники – без зазрения совести закинул их в рот. Прожевал, проглотил. И скривился.

“Ах ты гад!” – внутренне возмутилась я. И пока офигевала от наглости хвостатого, он уже закрыл дверцу и по лестнице поднялся на второй этаж.

“Дурдом на выезде!” – билась в моей голове единственная здравая мысль. И что самое нелепое – больше всего было обидно за сырники! Я их, между прочим, и сама съесть хотела. А этот ещё и поморщился!

И вообще – чего он здесь обход делает, осматривается – будто кот, попавший в новый дом? Я его оставлять не собираюсь. Он уже и так – пол испортил, еду погрыз – ну чисто дикий зверь! Но вряд ли выгнать его будет так же просто, как того енота…

Скорее уж это он меня выселит.

Я бы даже с радостью!

Да только мне идти вообще некуда.

Что хорошо – вроде этот хвостатый ликвидировать меня не собирается.

Что плохо – это ещё точно не известно.

Пока я сидела и крутила в уме варианты – мужчина уже вернулся с обхода – всё такой же мрачный. Глянув на меня, недовольно щёлкнул хвостом. И вроде собирался, наконец, пройти к выходу… как вдруг в гостиной раздалось возмущённое шипение.

Выгнув спину, мой глупый кот отчаянно шипел на незнакомца, впрочем, не рискуя выйти из-под стола. Я заторопилась встать, чтобы поймать Мио. А то ведь ему достанется! Но мужчина остановил меня жестом. А потом сел на корточки напротив кота…

– Ширст шшшио? – вежливо спросил он, обращаясь к Мио.

Глава 3

Авалон

Атака метаморфов застала нас врасплох. Ядро повреждено. Щиты упали. Противник проник на корабль, и в стыковочных доках сейчас идёт жёсткое лобовое столкновение. Но это лишь попытка отвести внимание. На самом деле в этот момент на наш шиарийский крейсер уже наведено огромное лазерное ST-орудие, установленная на боевом спутнике метаморфов – наших врагов.

Вражеское оружие накапливает заряд.

Вскоре мощный луч вонзится в наш крейсер, будто острый нож – в брюхо. Вспорет его. Вся боевая группа на линии удара. Отойти не успеем!

Наш с братом потенциал пси-спектра выше, чем у остальных, поэтому мы единственные заметили опасность. И уже на предельных скоростях просчитываем варианты. Тысячи возможных путей развития событий… И лишь редкие приводят к спасению.

Мой близнецовый брат выбирает лучший вариант. Он предлагает отойти к ядру и попытаться успеть поднять щиты. Чезар уверен, что шанс успеха – 35,5%

Но я оцениваю обстановку иначе. Более трезво. Вероятность выжить 9,3% – не больше.

“Слишком мало”, – решаю я.

И принимаю иное решение.

“НЕТ!” – взрывается общее пси поле рыком моего брата. Но я успеваю вытолкнуть его в смежный отсек и заблокировать дверь. А сам кидаюсь через боевую зону и заскакиваю и один из маленьких шаттлов на общей площадке дока.

Падаю в кресло, пристёгиваюсь. И приказываю системе вывести корабль за контур крейсера. Подготовить запуск.

Мой план – разогнать этот шаттл. Превратить его в живой снаряд. В момент столкновения с боевой установкой метаморфов – я погибну. Но спасу крейсер. Спасу брата. А ещё я постараюсь за миг до смерти охватить пси-полем базу данных метаморфов. И перекинуть Чезару по внутренней волне.

Эти сведения спасут множество жизней.

Идеальный план.

Лучший в этой ситуации.

Всего одна жертва… и тысячи спасённых.

Это разумно. Рационально.

Я сжимаю зубы. И направляю шаттл на спутник метаморфов.

В моё ментальное пространство прорывается разъярённый образ брата. Его золотые глаза смотрят жёстко. А наше объединённое пси-поле вспарывает его мысль, посланная мне по нашей индивидуальной волне: НЕ СМЕЙ, НЕ СМЕЙ, НЕ СМЕЙ ЭТОГО ДЕЛАТЬ, АВАЛОН!!!

В шиарийской близнецовой паре один из братьев всегда – агрессия и инстинкты – это Чезар.

А второй – для баланса – дипломатия, разум. Тормоза. Взвешенные решения.

У нас – это я.

Именно поэтому я понимаю расклад сил лучше.

И ясно вижу, что выхода нет. Мной придётся пожертвовать, чтобы спаслась вся наша боевая группа.

И Чезар – тоже это понимает.

Но не принимает.

Ведь мы близнецы – мы друг для друга самые близкие существа. Потерять брата – хуже, чем потерять часть тела. Это боль. Это разрыв пси поля пополам. Это отдача по всем органам и системам, но…

Ты справишься, Чезар.

Адаптация будет болезненной.

Но шиарийцы живут и без близнеца.

Если я стою перед выбором: вся наша боевая группа погибнет? Или только я?

Выбор очевиден, брат…

Доли мгновений я смотрю в глаза Чезара в проекции пси-поля. И вижу его пятилетним. Когда мы ещё в шутку дрались, катались по траве, как два зверёныша. Как дрались наши хвосты.

Я посылаю ему всё самое лучшее, столько света по пси-спектру, сколько во мне есть. Мне уже неважно. А его шанс легче перенести разрыв с близнецом вырастет. Его отвезут в центральный госпиталь… Его почистят лучшие лекари-псионики Союза. Через год – у него останутся только головные боли. Через десять лет – почти никаких жалоб. Если повезёт…

Ему должно повезти.

Ему всегда везло.

Золотые глаза. Редко встречающиеся у шиарийцев алые волосы. Своевольный алый хвост, только что гневно разбивший обшивку пола – я это вижу будто вживую.

Чезар в ярости. В ужасе! Он желает поменяться со мной местами – это его последняя отчаянная мысль.

Но я закрываю пси, прерывая наш диалог.

Я отдаю команду ИИ моего шаттла – маленького корабля, летучего модуля с системой поддержания жизнеобеспечения. Смотровое окно темнеет. Я больше не вижу ни нашего крейсера, ни космоса, ни цель. Только сотни выкладок, условий, координат. Считываю и обрабатываю расширенным пси огромные пласты входящей информации. Произвожу расчёты. Принудительно меняю некоторые настройки.

Так что я решительно разгоняю шаттл до опасных скоростей.

В пси-спектре корабль ощущается как вторая кожа. Я чётко улавливаю момент, когда метаморфы начинают по мне стрелять из мелких пушек. Но щиты выдерживают. Секунд пять они справятся, а больше и не надо.

Давление нарастает.

3…2…1…

А потом удар встряхивает кабину.

Грохот и скрежет ударяет по ушам. Столкновение едва не вытряхивает из меня дух. Едва не сплющивает кости. Меня вжимает в кресло пилота. Панель управления мигает алым. Критические повреждения на всех уровнях! Шаттл горит и не только снаружи. Воздух пахнет удушливой гарью. В ушах звенит и звук всё нарастает.

Через мгновение из ушей брызнет кровь.

Через пси я чувствую – я спровоцировал мощный взрыв, который вызвал цепь детонаций. Спутник метаморфов полыхает. Опасная боевая установка уничтожена. Пространство уже дико изогнулось от происходящего супервзрыва.

Меня мутит. Я не чувствую пальцев.

Как ни сильны представители шиарийской расы, но мы не бессмертны.

Но ещё есть время. И я его не теряю. Я считываю из инфополя всё, что могу… Сбрасываю в пси привычным путём – на линию брата. Я его уже не слышу – даже когда открываю канал. Но сообщение, я надеюсь, он получит. А в клинике наши расшифруют записи врагов.

И тут моё пси что-то фиксирует… Что-то странное…

Разворачиваю мигающий алым экран.

Что за?!

Изгиб пространства принимает критический угол. На месте боевого спутника метаморфов формируется разлом. Новорождённая чёрная дыра, подсасывающая пространство. Приливная сила нещадно тянет в неё мой шаттл. Она выводит меня из эпицентра, спасая от смерти в ядре взрыва, но…

Тащит в точку пространства с неизвестными Шиарии и Союзу координатами.

Системы управления отказывают.

Сенсоры гаснут.

Нанопластик панелей плавится.

Дымится форменная космийка.

Сам отстёгиваю от пояса бластер – пока тот не обратился лужей плавленого металла и не прожёг мне ногу до кости.

Не та смерть, которую я ожидал.

Но не всё ли равно.

Из-за перегрузки я мало что воспринимаю.

Сквозь алую пелену лишь фиксирую короткие факты. Мой шаттл – точнее то, что от него осталось – вышвырнуло в неизвестную часть космоса. И сразу – в атмосферу неизвестной мне планеты. И сейчас корабль неуправляемо падает через чужую атмосферу…

Снаружи – кислород, водород… Дышать можно. Это похоже на Землю-два. Колыбель человечества. Не худшая раса. Безопасная. Потому что слабая. По приближающимся контурам материков понимаю – она лишь похожа. Это не Земля-два. Это что-то другое. И в моей базе знаний этой планеты нет.

С вероятностью 100% я разобьюсь. Конечно, насмерть.

Сил сопротивляться исходу нет.

Я выжал свой пси до максимума. Спас брата и команду.

И теперь не боялся смерти.

Не боялся боли.

Моё сердцебиение оставалось идеально ровным, пока обесточенный шаттл нёсся к земле. Лишь один удар пропустило сердце – когда я вспомнил глаза брата.

И это вдруг побуждает меня поступить нелогично. Против всех своих расчётов.

Я выкручиваю на максимум пси-резерв – до невозможного предела. Со стопроцентно-смертельной перегрузкой. Вероятность выжить после такой 3%. Но я почему-то решаю ухватиться за эти жалкие проценты. Попытаться… Безумным волевым усилием направляю корабль на пятно воды и заставляю аварийные клапаны шаттла распахнуться. В коконе пси-энергии отталкиваюсь от разведённых створок – наружу. Вываливаюсь в атмосферу, лечу вниз…

И тут приходит боль!!!

Где-то там – надо мной – разлом захлопнулся. Отсёк меня от брата окончательно. Его больше нет со мной в одном пространстве. Я так далеко, что всё равно что мёртв для него.

Боль-боль-боль! В мире остаётся только боль. Всё горит. С меня точно заживо сдирают кожу. Точно ломают каждую кость.

Я рычу! Пси-кокон истончается.

Ужасно. Ужасно, что где-то там Чезар сейчас чувствует то же самое.

Но ничего. Он воин. Он сильный. И его спасут. А вот меня – спасти некому.

И с размаху влетаю в воду!

Удар такой же, как если бы я влетел в бетонную стену.

Иду ко дну…

Последним усилием пси толкаю себя в противоположном направлении – к поверхности, но…

Тут силы заканчиваются.

И сознание уходит резко. Будто мне выстрелили в голову.

***

С меня сдирают кожу заживо ещё много часов. Мир пылает. И я остро сожалею, что не погиб при взрыве. Меня крутит от боли, будто в каждый сустав вбивают по гвоздю. Я мечтаю лишь о том, чтобы всё это закончилось.

Чтобы я, наконец-то, умер!

А потом рядом возникает образ девушки…

У неё рыжие волосы. Не алые, как бывает у нашей расы, а скорее золотисто-медные. Как бывают у человечек. Или у полукровок – рождённых человеческими самками от чистопородных шиарийцев. Откуда ей тут взяться?

Может, она – мой предсмертный бред?

Она с огромным испуганными голубыми глазами – смотрит на меня. С тонкими изящными чертами лица. С чуть дрожащими заботливыми руками…

Она выкрикивает певучие слова неизвестного мне языка. Она боится…

Какой прекрасный сон.

А потом я чувствую на себе её вкусно пахнущее девичье тело, и – внезапно – она проваливается в моё пси своим!

Её изящное тело светится белым, выжигая небрежными движениями черноту гамма-волн, забивших моё пси после перегрузки и после разрыва с братом. И тут я перестаю ощущать, будто с меня содрали кожу. Перестаю метаться. И даже разжимаю челюсти.

Прижимаю к себе тело спасительницы. Полубессознательно скольжу в глубоком пси.

Я словно в жаркий день прыгнул в ледяную воду.

Я словно мучился от жажды, и мне, наконец, дали напиться…

В полудрёме разум цепляется за полуоформленные мыслеобразы:

Маленький чёрный зверь с зелёными глазами. Похожий на представителя разумной расы котоидов. Но этот Зверь-из-бездны терзает мой хвост маленькими острыми зубками. У котоидов клыки длиннее…

Это явно игры сознания.

Рыжая испуганная девочка с ужасом в глазах смотрит на мой мечущийся хвост…

А потом попадает в плен моего хвоста. И валится в мои объятья.

И почти сразу – в глубокое пси.

Неужели я свалился в руки лекаря псионика вне категорий? Немыслимо. Они все на учёте. И никто из них не говорит на этом певучем языке. Прижимая её тело к себе, чувствую – по пропорциям – рыжая девочка похожа на человеческую самочку.

Сознание возвращается урывками. Я то всплываю в поверхностное пси, то ухожу в глубокое. Слишком много повреждений органов и систем. Каждое глубокое погружение, особенно пока эта сверхсильная девочка-псионик сияет для меня – даёт немного жизни.

***

Прихожу в себя резко.

Несколько минут анализирую ситуацию…

Я жив! Что равносильно безумию. Должно быть, Чезар отдал мне всю свою удачу, иначе это не объяснить. На пси-уровне рукав, что раньше соединял меня с братом – заглушён, будто его огнём прижгли. Острая тоска колет сердце, но я прячу её вглубь сознания. Главное – брат жив. Я сделал для этого всё.

Физически проблем нет – кроме страшного голода. В пси-диапазоне восстановлен почти до приемлемого уровня.

А ещё… девушка-псионик мне не приснилась!

Я лежу на полу в каком-то древнем жилище, словно сошедшем с исторической голограммы про быт какой-нибудь отсталой планеты. Девчонка лежит на мне.

Кажется, ещё в полудрёме.

Обнимает.

И ведёт нежной рукой по груди, по животу, её рука сползает ниже.

– Не искушай меня, человечка… – выдыхаю ей в волосы. Говорю на общем языке.

Она вскрикивает, вскакивает с меня. И тут же неловко падает, взмахнув руками в воздухе. Я придерживаю её от падения, обвив её стройную талию хвостом. Осторожно ставлю побледневшую девчонку на ноги. Поднимаюсь сам.

Ну точно, человечка. Нет второй такой неловкой расы. Они часто падают на ровном месте. Пугаются шиарийских хвостов. Но ещё – среди них рождается довольно много сильных псиоников, и их гены часто образуют выгодные сочетания с шиарийским. Так что у этой хрупкой расы есть плюсы. Шиарийцы стараются оберегать людей. По крайней мере, самочек…

Но конкретно эта – реагирует странно.

Она, очевидно, меня боится – что нормально. И даже щупала… хмм… Желает спариться? Это тоже является вариантом нормы. Но ещё – она кажется шокированной, когда смотрит на мой хвост. Зрачки расширены, дыхание частое. Так реагируют, когда встречают нечто, что не должно существовать… А это уже тревожный звоночек.

Ах да, ещё человечка не знает общего языка – то уж совсем дико в наши дни.

И во мне начинает ворочаться очень нехорошее подозрение.

Я пробую ещё парочку языков, которые она в теории должна знать.

И снова мимо.

Пробую проникнуть в её пси, чтобы считать мысле-образы – но натыкаюсь на глухой блок. Хм… Значит, силой пользоваться умеет? Или это инстинктивный блок?

Человечка продолжает что-то взволнованно лопотать на своём птичьем наречии и показывает мне на выход из этой лачуги. Щёлкнув кончиком хвоста, я решаю осмотреться.

…Игнорируя лепет человечки, обхожу помещение.

Достоверная стилизация исторического жилища с какой-нибудь полумифической Земли-один. Или Ареса-3. Может это какая-то планета-курорт? Заповедник со всякими лесами, полями, генетически модифицированными животными, воссозданными по внешним проекциям древних голограмм?

Я заглянул в застеклённую неровную пробоину в стене обиталища. Называть это окном я не стал даже мысленно. На вид снаружи – типичный заповедник. Но я прекрасно знал, как может быть обманчива подобная картина.

Впрочем, это сейчас не главное.

Прежде всего – мне требовалось пополнение ресурса организма питательными веществами. Надежда, что якобы деревянная панель раздвинется, и я найду фудпринтер – невысока.

Я прошёлся по небольшой комнате. Оглядел столы.

Взял жестяной прямоугольник с пахнущей органикой столешницы. Здесь обнаружились две прорези. И они пахли термически обработанной едой. Но сейчас – жестяной коробок со странным шнуром на конце пустовал. Я отставил бесполезный агрегат. И двинулся дальше.

Раскинул пси, чтобы увидеть то, чего не видят глаза. И понял: фудпринтера – нет. Это реально дерево. Без полостей. Без…

О, вот здесь питательные вещества!

Открыл нелепый цилиндрический шкаф. Из его нутра повеяло прохладой. В банке с химозной силиконовой крышкой нашлись округлые слепки из белков и сахара. Выбирать не приходилось. Я закинул пару штук в рот. Поморщился, анализируя химический состав.

А неплохо…

Интересно, как на фудпринтере задать такую программу. Надо глянуть расширенные настройки, вписанные в разделе “для людей”. Хм. То есть – надо будет, если удастся когда-нибудь вернуться. Пока сложно сказать – мало данных.

Если меня занесло на действительно дикую неучтённую планету, то… думать об этом не хотелось. Я отогнал мысли волевым усилием, потому что следом меня уже начало охватывать острое чувство потери связи с братом. Что, если никогда его больше не увижу? Что, если не смогу вернуться?

Взмахнув хвостом, я заставил себя вернуться мыслями в настоящий момент.

Надо решать проблемы по мере их поступления. И на основе той информации, что имеется…

С территорией жилища всё ясно.

Что миловидная рыжеволосая человечка не знает общего языка – тоже ясно. В целом она, очевидно, не самый умный представитель своей расы. Иначе как объяснить тот факт, что она вытащила меня из озера, когда правильнее было утопить? И будто этого мало – притащила в свой дом, знать не зная, чего от меня ожидать.

Неразумно. Недальновидно.

Странно, что она вообще дожила до своих лет с таким подходом.

Но то, что она псионик и, по сути, спасла меня – с лихвой искупает в моих глазах её интеллектуальные изъяны. Да и самочка вполне ничего. И пахнет приятно…

Так, мысли не в ту степь пошли…

Сейчас надо бы узнать, где здесь ближайший крупный населённый пункт. А значит – и фудпринтер. И съесть что-то более привычное – из рациона моей расы. Возможно, удастся найти пункт связи… Или хотя бы кого-то говорящего на общем языке.

Но вначале выйду из этой лачуги и осмотрюсь вокруг. Найду, что осталось от моего шаттла. Оценю прилегающие территории на предмет видового состава. Попытаюсь понять, в какую часть космоса меня занесло. Поищу следы врагов…

Ведь если за мной в разлом шмыгнул хотя бы один метаморф… или даже его часть…всё плохо.

Хвост воинственно щёлкнул кончиком.

Я был с ним солидарен.

И двинулся к выходу, как того и хотела человечка.

Но вдруг позади послышался шипящий звук.

Я обернулся и вскинул брови.

Точно! Тут же ещё котоид. Я, кажется, ощущал его присутствие, когда был без сознания. Но когда недавно раскидывал пси-поле – то его не почувствовал. Он скрыл свой контур?

Давным-давно во время наведения дипломатических связей с Землей-два моя раса сначала нашла общий язык с котоидами, как с более похожей на нас по инстинктам расой. Но по анатомо-физиологическому аспекту – шиарийцы больше походили на людей.

Но этот зеленоглазый зверь с чёрной шерстью… был мельче, чем среднестатистический котоид раза в четыре. И почему-то сидел в доме человечки под столом.

Его разум толкал в моё пси странные мыслеобразы. Шипящая малопонятная речь складывалась в нечто, в чём можно распознать элементы всеобщего языка.

Но смысл речи был странный.

Я не был уверен, что верно понял котоида.

Человечка вдруг заволновалась. Попыталась препятствовать нашему контакту.

Но я остановил её жестом и присел на корточки. Чтобы уважительно смотреть котоиду в глаза.

– Вы не могли бы повторить, виан? – обратился я к котоиду на всеобщем.

Тот обнажил белые клыки и, сочетая мысле-образы и грозное шипение, слово в слово повторил свою прежнюю малопонятную по смыслу фразу:

– Чужак! Это мой мир, моя женщина и мои сырники! *** ***

***

Дорогие читатели,

Вам Мур-мяу от Мио! Спасибо, что вы читатете эту историю! На арте Мио следит за теми, кто ещё не поставил лайки :D Мы всегда им очень рады!

Глава 4

Ева

– Ширст шшшио? – вежливо спросил хвостатый незнакомец, обращаясь к моему коту, сидящему под столом.

– Шаааа! – воинственно зашипел Мио, вздыбив чёрную шерсть, отчего он стал похож на меховой шар.

– Ашршст шанс ал? – спокойно уточнил мужчина, наклонив голову.

– Шаааа! – продолжил шипеть мой кот. Его чёрный хвост нервно подрагивал, а хвост мужчины выводил в воздухе круги.

– Чокнуться можно, – пробормотала я и откинулась на спинку дивана. Закрыла лицо руками.

И в этот момент в гостиной раздался характерный вибрирующий звук. Я тут же вскинулась. Это был мой телефон – он лежал на подлокотнике дивана. Связь появилась, и мне тут же кто-то звонил. Номер неизвестный…