Словно открытая книга. Внутренние монологи

Назаров слегка наклонился вперед.

– Вы работаете в банке уже много лет. Неужели никогда не возникало ситуаций, которые вызывали у вас подозрения? Может быть, кто-то из коллег всё таки вел себя необычно? Или кто-то проявлял излишний интерес к системе безопасности?

Виноградова заметно занервничала.

– Я… я не хочу никого оговаривать. Я просто выполняю свою работу. – она посмотрела на меня с мольбой в глазах. – Я правда ничего не знаю.

В этот кабинет вошел молодой оперативник и тихо положил на стол Назарова папку. Тот мельком взглянул на нее, затем снова обратился к Виноградовой:

– Хорошо, Екатерина Максимовна. Мы вас пока отпустим. Но если что-то вспомните, пожалуйста, сразу же свяжитесь с нами. И постарайтесь не покидать город. А сейчас мы заполним наш с вами разговор и вы пока свободны.

Я осознавала, что впереди предстоит много бумажной работы, поэтому решила выйти в холл и немного подождать следующего. Примерно через пятнадцать минут из комнаты допросов вышла Виноградова. Догнав её у выходной двери, я спросила, есть ли у неё проблемы с сердцем или болеет кто-либо из сотрудников. Она ответила отрицательно на все мои вопросы, добавив, что не в курсе состояния здоровья своих коллег, а сама чувствует себя хорошо.

***

После её ухода, проанализировала её слова с мимикой и жестами и поняла, что Екатерина Максимовна действительно испытывает сильное эмоциональное напряжение. Каждое её движение, каждое покачивание головы свидетельствовали о внутреннем конфликте. Она будто застряла между желанием помочь и страхом оказаться в центре скандала, связанном с ограблением.

Я вспомнила, как она теребила платок, пока говорила о бабушке и о том, что произошло. Этот жест мог говорить о её тревожности, о том, что её память была словно закована в тиски страха. Возможно, ей было сложно осознать, что именно произошло в тот вечер.

Тем не менее, её вопрос о том, думаем ли мы, что кто-то из сотрудников мог совершить ограбление, всколыхнул моё любопытство. Она была бы хорошей актрисой, если бы не её искреннее замешательство. Поведение Екатерины также наталкивало на мысль, что кто-то из её окружения может быть внедрённым преступником или, может быть, сама она стала жертвой ситуации, в которую её втянули.

***

13:45. 15 октября, вторник.

Пока я провожала Виноградову, мельком заметила, как в комнату для допросов зашёл ещё один сотрудник банка. Та, увидев его, слегка раздражённо посмотрела в его сторону, прикусила язык изнутри щеки, тяжело вздохнула, затем сжала губы, развернулась и быстро вышла.

Я остановилась у двери, наблюдая за её стремительным уходом. Виноградова шла так быстро, что её каблуки отчётливо стучали по полу, словно отбивая ритм её раздражения. Её триггер, неспешно закрыл за собой дверь, перед этим обернулся и встретился со мной взглядом. Его лицо не выражало ни удивления, ни смущения, а лишь тревожность.

Вернувшись в кабинет, поздоровалась с ним – полноватым мужчиной невысокого роста, одетым в форму охранника. Это был Лаптев Георгий Юсупович, сорока пяти лет. Его отличал высокий лоб, коротко подстриженные волосы и густые усы. Он уже шесть лет как разведён, его бывшая жена переехала в другой город, а двое взрослых сыновей живут самостоятельно.

– Внимательно посмотрите. Это ведь вы, – Макар указал на экран телефона с записью из банка. – Вы вставили какую-то флешку за сорок минут до закрытия. После этого началась трансляция вчерашнего дня. Кто вам её передал?

Мужчина начал нервничать, выгибать запястья и поднимать плечи, будто пытаясь спрятать шею. Он выглядел, как черепаха, стремящаяся укрыться в своём панцире.

– Я ничего не вставлял, – пробормотал Лаптев, избегая взгляда. Его пальцы судорожно сжимали край стола, а голос звучал глухо, словно он говорил сквозь зубы. – Это ошибка. Я просто проверял оборудование, как обычно.

Ульяна молча наблюдала за ним, её взгляд был холодным и пристальным.

– Георгий Юсупович, – произнесла она медленно, – мы проверили все записи. Вы не просто вставили флешку. Вы отключили камеры поставили запись прошлого дня. Кто-то вас попросил это сделать?

Лаптев резко вдохнул, его лицо покрылось мелкими каплями пота.

– Я… я не знаю, о чём вы говорите. Может, это кто-то другой… – Он замолчал, словно понимая, что его слова звучат неубедительно.

– Хорошо, – Ульяна откинулась на спинку стула, сложив руки на груди. – Тогда объясните, почему ваши отпечатки пальцев нашли на флешке, которую изъяли из системы? – её голос оставался спокойным, но в нём явно чувствовалась угроза. Лаптев сглотнул, его глаза метались по комнате, словно он искал выход, которого не было.

– Клянусь, мне ничего не известно об этом. Пожалуйста, поверьте мне. Какой смысл в этом? Зачем мне это надо? Я обожаю свою работу и не желаю её терять. Последнее, что мне запомнилось, это как у двери мне встретилась привлекательная блондинка. – в этот момент его глаза заблестели, а щеки слегка покраснели от приятных воспоминаний. – Она мне что-то прошептала на ухо, а затем я очнулся в подсобном помещении. К сожалению, её лицо просто напросто исчезло из моей памяти. – он отвёл взгляд с чувством вины. – Помню только её пышную грудь пятого размера, длинные волнистые волосы и яркое короткое платье. Хотя, покажите видео снова. – он вновь уставился на экран, но четко разглядеть внешность этой женщины не удаётся.

По крайней мере, я вижу, что это парик, и её движения кажутся странными, но пока не могу понять, в каком направлении это двигается.

– Вы её раньше видели?

– Ммм… – он задумался. – Нет, не помню. – покачал головой.

Я тоже решила вмешаться в разговор.

– Каковы ваши отношения с Виноградовой Екатериной Максимовой? – его выражение лица изменилось с недоумения на страх.

– Что она вам наговорила, эта стерва? – внезапно засмеялся.

– Видно, что между вами натянутые отношения. Но вы так и не ответили на вопрос.

– Не знаю, что она вам сказала. Но не верьте ей. Эта дамочка считает, что во всем виноват я. Вы бы слышали, что она говорила обо мне, когда я пришёл в себя в подсобке. Я и не думал, что такая, как она, способна так выражаться.

– А почему она так считает?

– Откуда мне знать? Я сам в полном шоке от всего, что происходит. – посмотрел мне в глаза и, заметив скептицизм, слегка замялся. – Да, неделю назад я виделся с похожей девушкой. – тут он засуетился, начал размахивать руками. – Нет, нет, Лилит. Вы не подумайте о ней. Она у меня хорошая. Тоже блондинка, с пышной грудью и… – он замолчал, задумавшись, затем поднял пустой взгляд. – Вы считаете, это была она? Но я точно помню, что нет. Сейчас докажу. – дрожащими руками он полез в карман брюк и достал телефон. – Вот её… – снова замялся. – Ой, у меня нет её фотографии.

– Лаптев, – я прервала его. – Вы понимаете, что ваши слова звучат всё более неубедительно? Если вы не начнёте говорить правду, это может закончиться для вас очень плохо.

Он опустил голову, его пальцы нервно барабанили по столу.

– Я… я не знаю, что ещё сказать. Может, это действительно была она, но я не помню. Я ничего не делал сознательно, клянусь!

– Вы не знаете, где она живёт ваша девушка, у которой не оказалось фотографии? – вступил в диалог Макар.

– Нет. – в его взгляде теперь читалось, что его просто использовали как приманку, и в глазах было столько отчаяния.

– Я верю вам. – начала я. – Вы говорите правду. Но сейчас вам нужно постараться вспомнить что-то большее. Даже мельчайшие детали могут оказаться решающими. Где вы были, когда встретили эту девушку? Вспоминайте!

Лаптев поднял взгляд, его глаза искали понимания и поддержки.

– Я был на вечеринке в клубе, – наконец произнёс он с дрожащим голосом. – Это было в прошлую пятницу. Я просто зашёл выпить после смены и… и встретил её. Она была такой яркой, все вокруг неё крутились. Помню, что она подошла ко мне первой.

– А что вы помните о самой встрече? Какие слова она сказала? – спросила Ульяна, приближаясь к нему. Лаптев задумался, его лоб покрыли капли пота.

– Она шептала что-то о том, как скучно ей, о том, что ей нужна помощь… – голос его постепенно становился всё тише. – И я хотел помочь, но не знал, как. После этого, мы ещё раз встретились в кафе, она сказала, что я ей нравлюсь и… Мы пошли ко мне домой… – смутился и снова его щёки поменяли цвет.

– И что? – не удержался Макар.

– Провели с ней ночь. А утром Лилит просто ушла, когда я спал и ничего не сказала. – он опустил голову и начал тереть ладони.

– Дальше! – подбодрила его Уля.

– Ничего… – больше я её не встречал. Телефонный номер не нашёл среди контактов. Но это точно не она в банке! – его глаза зажглись, а затем потухли. – Наверное…

– Есть ли вас мысли, кто бы мог сделать это из ваших коллег? – вмешалась Ульяна.

– Нееет… наверно… – очень неуверенно произнёс он, при этом достаточно громко проглатывая слюну

Я почувствовала, что он что-то скрывает. Его нервозность выдавала с головой. Но как заставить ее говорить? Нужно было подобрать правильный подход.

– Георгий Юсупович, поймите, от ваших показаний зависит многое. Мы не хотим никого обвинять без доказательств, но и утаивать информацию тоже нельзя. Представьте, если бы на вашем месте оказался ваш близкий человек, разве вы бы не хотели, чтобы ему помогли? – Я постаралась говорить как можно искреннее, надеясь достучаться до него.

Ульяна добавила:

– Мы понимаем, что вам страшно, но подумайте о тех людях, которые потеряли свои сбережения. Они доверили их банку, а значит, и вам тоже. Вы обязаны помочь нам разобраться в этом деле. – она говорила твердо, но без угроз.

Лаптев глубоко вздохнул.

– Хорошо… Я расскажу вам кое-что. Был один случай… Несколько месяцев назад к нам приходил какой-то мужчина. Он все время расспрашивал про систему безопасности. Я тогда подумала, что он просто любопытный, но теперь… Теперь я думаю, что он мог быть как-то связан с этим. – он замолчал, глядя в пустоту.

– Опишите его, – попросила Ульяна.

Лаптев нахмурился, пытаясь вспомнить.

– Нет… ничего не помню. Только то, что он был очень настойчивым. И еще… он дал мне визитку. Но я ее выбросил, конечно. Думал, она мне никогда не понадобится.

В этот момент я окончательно поняла, что он исчерпал всю информацию, которую мог предоставить. Мне стало неинтересно оставаться на месте, и я решила задать последний вопрос, который оставался у меня в голове на протяжении всего допроса.

– Георгий Юсупович, у вас есть проблемы со здоровьем? Или у той девушки, Лилит?

– Да, язва, но у меня… Про неё я к сожалению больше ничего не знаю…

– И всё? – он смутился. – Хорошо. Сердце в порядке?

На мой вопрос, я услышала, как Назаров кашлянул, но сделала вид, что не заметила.

– И всё. В остальном более менее.

– Спасибо. Теперь я могу уйти. До свидания, Георгий Юсупович. – я кивнула остальным и пошла к выходу, попросив сообщить или позвонить, когда начнётся следующий допрос.

***

Анализируя поведение этого сотрудника, можно сделать вывод, что он находился в постоянном напряжении. В процессе ответов он часто вытирал потные ладони о свою одежду, проявляя беспокойство, а его речь была неуверенной и запиналась. Учитывая это, возникает вопрос, почему в предыдущем допросе не было упомянуто красное платье. Как она могла его не заметить, или, возможно, она пытается скрыть информацию о охраннике?

Тут возникает вопрос: действительно ли Лаптев был жертвой обстоятельств, или же его трясущиеся руки и запинаясь речь были лишь попыткой скрыть правду? Наблюдая за его реакцией, была заметна борьба внутри него, и я не могла избавиться от ощущения, что он что-то недоговаривает. Может быть, его смятение не связано с девушкой, а с чем-то более серьезным, что он не хочет, чтобы всплыло на поверхность.

***

Но я не успела покинуть кабинет, как к нам заглянул дежурный Киров.

– Тут такая ситуация, Макар, тебе принесли странную посылку. – все бросили на него вопросы, переглядывались между собой. – Вызвали кинологов.

На этой фразе, Назаров встал и направился в холл. Ульяна осталась для продолжения допроса, а я вышла следом, из-за простого любопытства.

Я добралась до поста дежурного, где находилась посылка, и заметила парня. Он был худощавым с темными волосами и слегка выдающимися ушами. Парень сидел, уставившись вперед, не обращая на никого внимания и тихо бормотал что-то под нос. Парень, казалось, был погружен в свои мысли, его губы шевелились, словно он повторял одно и то же слово или фразу.

Пока мы ожидали приезда кинологов, решили просмотреть записи с камер наблюдения. На видео был запечатлен курьер в фирменной куртке известной службы доставки. Он подошёл к дежурному и передал посылку. Действуя как запрограммированный автомат, поставил коробку на стойку и произнёс странную фразу: «Передайте Назарову». Повернулся и сел на скамейку, на которой сидит до сих пор. А на самой же упаковке было написано:

«Следственному отделу. Любопытная находка в банке. Благодарности не требуется.»

Коробка была аккуратно завернута в коричневую бумагу, без каких-либо опознавательных знаков.

Пока мы смотрели видео, всех сотрудников и задержанных вывели из здания. И вокруг посылки уже собрались кинологи с собакой, осторожно осматривая коробку. В воздухе витало напряжение, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Меня тоже выгнали на улицу, а Макар остался там. Пока я шла к выходу, краем уха услышала:

– Вскрывать будем? – спросил один из кинологов, обращаясь к нему.

Назаров кивнул и все замерли в ожидании.

Около отдела царил настоящий шум: каждый высказывал свои догадки о том, кто мог принести этот странный подарок, из-за которого все покинули свои рабочие места. На стоянке уже были машины скорой помощи и пожарных.

Я отошла в сторону, подошла к своему автомобилю, прислонилась к нему и начала наблюдать за тем, что происходит вокруг.

Фёдора Владимировича я не заметила, видимо, он отсутствует на своём рабочем месте. Однако его секретарь Кристина оказалась в поле моего зрения, она общалась с сотрудницей из другого подразделения. Кирилла тоже нигде не было, и это меня вполне устраивало. Лишний раз привлекать внимание к нашим отношениям мне совершенно не хотелось.

Назаров, уже стоя на крыльце, выглядел задумчивым и о чём-то тихо беседовал с Ярославом. Когда подошла Ульяна, они начали обмениваться короткими фразами, временами бросая взгляды в мою сторону. Я же сделала вид, что ничего не замечаю.

Через несколько минут один из кинологов вышел и сообщил, что сигнал оказался ложным, и теперь все могут вернуться. Услышав это, некоторые явно огорчились: "И всё? Никакого шоу не будет?" В то время как другие, наоборот, вздохнули с облегчением. И с улыбкой заходили обратно в здание. При этом не забывая ещё раз обговорить версию.

Возвратившись обратно, все вернулись на свои места. А мы направились с посылкой в кабинет для совещания.

Разместили посылку на столе, и я стал задумываться о том, что внутри.

Когда Макар открыл коробку, его лицо не изменилось. Единственный признак его эмоций – приподнятая правая бровь и слегка расширенные ноздри. Ульяна, увидев содержание посылки, прижала руку к лицу, округлила глаза и тихо вскрикнула. У меня закралось беспокойство. Что могло так напугать её? Она же не из робких. В этот момент Ярослав начал извлекать фотографии и смотреть их одну за другой; его выражение не выдавало никаких чувств.

Подойдя ближе, я была в ужасе от того, что увидела. На снимках люди висели на веревке с обмотанными вокруг шеи похожими шарфами. Места их гибели варьировались от квартир до лесов, а возраст жертв был разным. Каждый кадр имел цифровую подпись и дату. Лежавшие на дне личные вещи, вероятно, были трофеями: шарфы, брелоки, ключи, карты, телефонный чехол и различные украшения.

Сердце бешено колотилось в груди, словно птица, запертая в клетке. Холод сковал конечности, дыхание перехватило. Неужели это правда? Неужели кто-то способен на такую зверскую жестокость?

В горле застрял ком, слова отказывались выходить. Я смотрела на лица своих коллег, пытаясь понять, что они чувствуют. Даниил, схватил себя за волосы на голове и на лице глазах застывший ужас смешанный с неверием. Макар, как всегда, непроницаем, но я видела отблеск гнева в его глазах. Ярослав, казалось, окаменел, словно пытается сдержать бурю эмоций внутри себя. Ульяна, бледная, с ужасом смотрела на фотографии, словно видела перед собой призраков погибших.

А у меня перед глазами слегка поплыло, и слышала голос Даниила, пытаясь ему ответить, но не успела. Темнота…