Личное дело фюрера

– Мари Паудлер. Я позабочусь о том, чтобы её не выпустили. Но вы начинайте действовать. Не ждите. Только без всяких арестов и допросов. Пусть с ней всё будет тихо.

– Вас понял, герр группенфюрер…

***

Адъютант у Гейдриха был расторопным и дело знал хорошо. Он дал задание второму адъютанту гауптштурмфюреру Вальтеру Рошу посетить в гостинице актрису Мари Паудлер.

– Вам нужно чтобы она призналась, Рош.

– Призналась в чем, герр штурмбаннфюрер?

– В мошенничестве.

– Но Гануссен известен как предсказатель и мистик, герр Ойген. В чем же признаваться этой женщине, которая известна в Берлине как медиум. Её принимали во многих домах и скандал…

– Не нужно никакого скандала, Рош. Я же не предлагаю её арестовать. Просто уговорите её сказать вам правду о Гануссене.

– Вас устроит определённая правда, герр Ойген?

Штурмбаннфюрер строго заметил:

– Правда это правда, Рош. Но я подозреваю что Гануссен мошенничал во время своего сеанса. Мари Паудлер не смогла покинуть Германию, ибо есть запрет на её выезд. Используйте это как аргумент.

– Она гражданка Чехословацкой республики, герр штурмбаннфюрер. Она может обратиться в посольство.

– Пока она этого не сделала, вы используете все приемы дабы она сказала вам правду о сеансе и о Эрике Гануссене. Вы все поняли, гауптштурмфюрер?

– Да, герр штурмбаннфюрер.

– Вы читали статьи о фройлен Паудлер в наших газетах?

– Да, герр штурмбаннфюрер.

– Вы помните, в чем её обвиняли год назад?

– Да. Но дело было прекращено.

– Используйте те сведения для своего дела, Рош. Не бойтесь обвинять фройлен Паудлер. Напугайте её и заставьте говорить правду. Идите!

Гауптштурмфюрер вкинул руку в приветствии, щелкнул каблуками и покинул кабинет Ойгена…

***

Берлин.

Гостиница «Тиргартен».

Номер фройлен Мари Паудлер.

17 ноября, 1936 год.

Через час Рош стоял у дери номера Мари Паудлер. Она открыла ему и удивилась, увидав незнакомого мужчину в штатском.

– Фройлен Паудлер? – спросил Рош.

– Да. Что вам угодно?

– Могу я войти в ваш номер, фройлен Паудлер?

– Но вы не сказали кто вы?

– Вам не стоит меня бояться. Я пришел вам помочь.

– Приходите.

Ойген вошёл в номер и сразу оценил скромную обстановку.

– Ваш покровитель не особенно щедр, фройлен Паудлер.

– Прошу вас садиться. Но вы так и не сказали своего имени.

– Гауптштурмфюрер Вальтер Рош. Я личный адъютант начальника службы безопасности рейхсфюрера СС бригадефюрера Гейдриха. И я пришел решить ваши проблемы. Вас ведь не выпускают из рейха, фройлен?

– Мне запретили выезд. Но я гражданка Чехословакии.

– Сейчас на вашей родине в Чехии вами никто не станет заниматься, фройлен. И вам не стоит вступать в конфликт с нами.

– Я и не собиралась. Что вам угодно, герр Рош?

– Вы были во Дворце Оккультизма во время сеанса господина Гануссена.

– Да Меня приглашали во Дворец оккультизма. Но ведь всё, что там произошло вам известно, герр Рош.

– Мне известны только подробности вашего представления, фройлен Паудлер. Но я хотел бы знать всё, что осталось за кулисами этого представления.

– За кулисами? Я вас не понимаю, герр Рош.

– Вы хотите сказать, что действительно беседовали с потусторонними силами, фройлен?

– Это нельзя объяснить непосвящённому, герр Рош. Вы не понимаете…

Рош прервал Мари:

– Фройлен, давайте оставим эту игру. Я не хочу понапрасну занимать ваше время. Нам кое-что известно из вашей биографии. Вы ведь в этот раз не видели ничего потустороннего?

– Я всегда вижу в состоянии транса…

– Фройлен! Этак мы долго будем ходить вокруг да около. Я ведь хочу вам помочь. Гануссеном занимается служба гестапо. И если найдут нечто такое в его биографии, то можете пострадать и вы. Вы уверены в его «чистоте»?

Мари испугалась. Она знала, что Гануссен еврей и по матери, и по отцу. Он подделал арийский сертификат. Пока этот гауптштурмфюрер не знает этого факта. Но что будет когда они узнают?

– Сеанс был фальшивым, герр Рош, – она решила признаться в малом.

– Фальшивым? Иными словами, вы хотели обмануть присутствующих на сеансе людей?

– Частично это так. Но сведения, которые я передала не являются фальшивкой. Фальшивка то, что я узнала об этом из потустороннего мира.

– А откуда пришли эти сведения, фройлен?

– Гануссен получил их из Франции от одного своего агента. Тот давно снабжает его важной информацией. Она требуется для чистоты его «предсказаний».

– А что это за источник, фройлен?

– Этого я не знаю, герр Рош. Гануссен не во всё меня посвящает. Он вызвал меня и попросил ему помочь. Я должна была разыграть предсказание.

– Значит вы признаете, что дара медиума у вас нет?

– Нет, не признаю. Я медиум. И обладаю даром. В этот раз я лукавила. Но лишь в этот раз, герр Рош.

– Значить во время последнего сеанса во Дворце Оккультизма вы лгали?

– Нет. Я говорила правду. Я лгала только о своих видениях. Гануссен часто пользуется таким приемом. Он узнает важную информацию и обставляет все это как свои видения о будущем.

***

Вильгельмштрассе, 102.

Дворец принца Альбрехта.

Sicherheitsdienst des Reichsführers SS.

1 декабря, 1936 год.

Через две недели штурмбаннфюрер Ойген представил доклад начальнику. Всё было расписано по годам и все проступки ясновидящего в докладе отражены. Вырезки из газет с материалами о Гануссене приложены к делу.

Гейдрих бегло просмотрел отчет.

– Предсказание Гануссена о поджоге рейхстага и так широко известно, Ойген. У вас здесь есть даже показания репортера «12-часового листка» Маркуса. Зачем все это?

– Вы приказали найти всё, герр группенфюрер.

– Мне нужна зацепка, Ойген.

– Немного дальше вы найдете показания Мари Паудлер.

Гейдрих нашел это. Прочитал.

– Но и здесь нет ничего примечательного. Предсказание было подстроено, но факт, изложенный в предсказании место имеет. Некие документы, что грозят руководителю рейха существуют.

– Это так, герр группенфюрер.

– И эти документы затронут имя фюрера?

– Да, герр группенфюрер.

– Мы не должны коснуться имени фюрера, Ойген.

– Вы не досмотрели документы до конца, герр группенфюрер.

– И что там есть еще? – спросил Гейдрих отбрасывая от себя листки с докладом.

– Сведения о том, кто такой Эрик Гануссен.

– Вы о том, что Эрик Гануссен шарлатан? Такие обвинения на нем висели. Но он всегда выворачивался. И сейчас нам это ничего не дает!

– Я о настоящем имени Гануссена, группенфюрер.

– И какое его настоящее имя?

Ойген ответил:

– Гершель Штайншнайдер. Он представляется как датчанин. Но на деле это еврей.

– Еврей? Гершель?

– Его настоящее имя Гершель Штайншнайдер. Его отец Зигфрид Штайншнайдер был артистом кабаре в Вене. Его дед Хаим Штайншнайдер был врачом в Моравии.

– Но он член национал-социалистической партии!

– Он поступил в партию обманом, группенфюрер. Этот компромат, который вы искали. В моем отчете есть все документы.

– И он личный астролог фюрера! И почему такие факты всплыли только сейчас? А проверки гестапо? Чего они стоят? А сертификат об арийском происхождении?

– Дело в том, что Гершель Штайншнайдер рано сбежал из дома и жил своей жизнью. С родителями не общался. Часто менял имена и профессии. Он известном венском кабаре «Пеликан» предсказывал будущее по картам таро. Но его быстро уволили.

– Почему? Оказался шарлатаном?

– Нет. Его предсказания сбывались.

– Тогда почему он уволился?

– Его уволили. И уволили только за то, что он давал плохие прогнозы. Но в правдивости этих прогнозов никто не сомневался. Затем Штайншнайдер увлекся сеансами гипноза и стал читать мысли на расстоянии. Во время Великой войны его призвали в армию. Он в звании капрала вышел в отставку в апреле 1918-го года. Вернулся в Вену и стал выступать в театре «Хофбург» под фамилией Эрик Гануссен.

– Как вы докопались до истины?

– Дело в том, что Штайншнайдер много наследил по полицейской части. И благодаря тому, что он привлекался и даже был подсудимым, я отследил его путь.

– Его осудили?

– Нет. Оправдали. Он показал судьям фокус и те поверили, что он не мошенник.

– Вы говорите серьезно? Фокус?

– Штайншнайдер заявил, что знает местонахождение крупного грабителя банков и рассказал про это. Грабителя действительно поймали. Деньги были возвращены и потому ему поверили.

– Возможно он действительно обладает способностями. Ведь Гануссен в 1932 году предсказал пожар в Рейхстаге. В газетах этого человека называли «личным пророком фюрера».

– Этот человек мошенник. В его деятельности всё фальшивка. Как его сертификат об арийском происхождении.

– Он стал членом партии фюрера. А если он чистокровный еврей, то это недопустимо. Скажу больше – это позор! И нам нужно найти выход из этого. Но шумиха нам не нужна.

– Его можно тихо арестовать, за подделку сертификата об арийском происхождении…

– Сделайте это, Ойген.

– Мы можем передать дело о подделке арийского сертификата гестапо, группенфюрер.

– Нет. Подключать гестапо не нужно. Справимся сами.

– Как прикажете, группенфюрер…

Глава 1

Всё вижу, всё слышу, но ничего не говорю.

Берлин.

Штаб-квартира Абвера.

Тирпиц-Уфер, 74.

12 января, 1937 год.

Адмирал Вильгельм Канарис11, шеф военной разведки Германии, был мало похож на моряка. Небольшого роста, худощавого сложения с сутулой осанкой. Скорее это был не морской офицер, но университетский профессор философии с добрыми глазами. В небольшие годы (49 лет) голова его была полностью седой и потому выглядел он значительно старше своих лет.

Он получил звание контр-адмирала и занял пост руководителя Абвера военной разведки и контрразведки Войскового управления Военного министерства. Поначалу в его подчинении находилось всего около сорока офицеров. Но планы у новоиспеченного адмирала были широкими. Сам фюрер дал ему полномочия и потребовал создания такого аппарата, который не уступит разведкам крупнейших игроков на мировой арене США и Великой Британии.

Ведомство адмирала располагалось на Тирпиц-Уфер, 74 в огромном старинном особняке. Он лично осмотрел здание и расположение комнат ему не понравилось. Канарис приказал изменить планировку и получилось нечто похожее на бесконечный лабиринт, в котором можно было заплутать. Злые языки говорили, что среди закоулков и тупиков на Тирпиц-Уфер ориентироваться мог только сам всемогущий шеф Абвера.

Кабинет Канариса располагался на последнем четвертом этаже в самой просторной комнате с широкими окнами. Адмирал не пожалел засесть в одной из «лисьих нор», как называли многочисленную сеть кабинетов здания военной разведки на втором и третьем этажах.

Сейчас адмирал у себя ждал доверенного человека, который прибыл из Берна. Это был сын его старинного приятеля еще по военно-морской школе в Киле.

Канарис получил важные сведения, которые нуждались в срочной проверке. Сразу, как только он занял кабинет начальника военной разведки, обострились противоречия с конкурентами – с полицией безопасности.

Шеф полиции безопасности Рейнхард Гейдрих12 был в свое время его подчиненным во время бытности Канариса старшим офицером на крейсере «Берлин». Отношения между ними были не самыми дружескими. В итоге Гейдрих был уволен с флота за «недостойное офицера поведение».

Теперь они стали конкурентами. Хотя поначалу полиция безопасности занималась врагами национал-социализма внутри Германии. Но быстро распространила влияние и на международные дела и стала самостоятельной службой по сбору информации. СД стала внешней разведкой и составила прямую конкуренцию военной разведке. В 1937 году соотношение сил между Канарисом и Гейдрихом было равное. Они оба запасались материалами друг против друга.

Адмирал хранил в сейфе документы о дисциплинарных проступках Гейдриха в его бытность морским офицером. Козырной картой пока были свидетельства, что одна из бабок Гейдриха была еврейкой. А это подмочило бы репутацию «чистокровного арийца».

Но в настоящее время адмирала волновало иное дело. И доверить его он мог только одному человеку. Этим человеком был сотрудник Абвера Рихард Вольф…

***

Рихард Вольф прибыл из Берна 12 января 1937 года и отправился отчитаться о поездке и поздравить своего шефа Вильгельма Канариса, которого произвели в контр-адмиралы.

Вольф служил под началом Канариса давно и приход Гитлера к власти встретил в чине лейтенанта линкора «Силезия», которым командовал капитан первого ранга Канарис.

Канарис знал отца Вольфа, который был убеждённым монархистом, и они вместе в 1918 году во время беспорядков примкнули к фрайкору13 Густава Носке14. После того как Носке стал военным министром, он не забыл товарищей по оружию, и оставил их во флоте. Канарис стал адъютантом министра, а капитан-лейтенант Вольф офицером на линкоре «Силезия».

В 1930 году Вольф-старший умер и Канарис взял под свое крыло его сына Рихарда. Но служба во флоте мало привлекала молодого человека. Он тяготился исполнением своих обязанностей и хотел оставить «военную дорогу». Канарис предложил ему работу в небольшой тогда организации под названием Абвер. По версальскому договору Германии запрещалось иметь Генеральный штаб и вести наступательную разведку. Была разрешена только защита от иностранных шпионов. Потому организация и получила такое название Абвер15 – защита.

– Ты успел познакомиться с моим предложением, Рихард?

– Я прочитал всё что вы мне дали, дядя Вилли. Но это всё равно военная служба. Мне бы хотелось уйти от жёсткой регламентации жизни. Я никогда не хотел быть военным моряком. Этого хотел отец. Меня всегда привлекала мирная работа. Например, в области философии и психологии.

– За твоими плечами военно-морское учебное заведение, Рихард. С чего такая страсть к философии?

– И психологии, дядя Вилли. И я готов учиться дальше.

– Но я предложил тебе интересную работу, как раз в такой области, что тебе нравится.

Рихард покачал головой:

– Деятельность в наших условиях малоэффективная, – сказала тогда молодой Вольф.

– Ты так думаешь, Рихард?

– Нам же всё запрещено16. Что мы можем против агентов Франции и Англии?

– О, это скоро изменится.

– Вы о возможном приходе к власти партии Гитлера и Рэма?

– Этот приход к власти дело почти решенное. И тогда Абвер преобразиться. Можешь мне поверить, Рихард.

– И чем же он станет?

– Мощной разведывательной организацией с хорошим финансированием. Не таким как сейчас.

– Но у партии Гитлера есть своя разведка.

– Эта система в партии Гитлера только формируется. А Гитлеру будет нужна разведка при его широких планах. Поэтому именно Абвер будет скоро обладать широкой сетью резидентур за границей. Абвер будет главным источником информации для возрожденного германского Генерального штаба. И я предлагаю тебе эту службу.

– Вы считаете, что я справлюсь?

– Уверен в этом. Ты именно такой человек, который нужен для этой работы.

– Почему? – спросил Вольф.

Канарис показал ему на три бронзовые фигурки обезьян на своём столе. Одна поднесла руку к глазам смотря вдаль, вторая приложила ладонь к уху, третья предостерегающе поднесла палец к губам.

– Абвер должен иметь свои глаза и уши везде. Но главное – уметь молчать. И ты это умеешь, Рихард. Ты не болтлив как молодые люди твоего возраста.

– Вы ведь сами имеете прямое отношение к Абверу, дядя Вилли?

– Потому и предлагаю тебе эту работу. Тем более что уходить со службы на флоте тебе не придётся. Числиться по-прежнему будешь на линкоре «Силезия».

И молодой Вольф согласился. Он работал в секторе по дезинформациям и подрывной работе внутри иностранных разведслужб и блестяще выполнил поручение в Швейцарии, которое было его настоящим самостоятельным заданием…

***

За два месяца до.

Швейцария. Берн.

Ноябрь 1936 год.

Адмирал сообщил Вольфу его задание. Но в нем не было ничего важного. Простая рутина, с которой мог справиться обычный курьер. Прибыл – передал – убыл. Разве это работа для агента? Потому Рихард понял, что это всего лишь отвлекающий маневр, прикрытие для настоящего задания. Канарис не желает, чтобы кто-то узнал о миссии Вольфа.

– Вы ведь хотите приказать мне еще что-то? – спросил Вольф адмирала.

– Ты умен, Рихард и я это ценю.

– Так что я должен сделать, господин адмирал?

– Тебе предстоит встретить в Берне человека по имени Ганс Менд.

– Кто это?

– Тот, кто написал книгу «Адольф Гитлер на фронте».

– Я что-то слышал про эту книжицу, но никакой ценности она не представляет. Обычная предвыборная агитка.

– Именно. Менд служил в 16-ом баварском полку с октября 1914 года по август 1916-го вместе с Адольфом Гитлером. Они были сослуживцами на той войне. И тебе предстоит поговорить с ним о службе. Мне нужна информация.

– О службе фюрера?

– Именно.

– И вы не хотите, чтобы кто-то знал об этом, адмирал?

– Такая информация может стать опасной, Рихард. Наш фюрер не любит, когда кто-то копается в его прошлом. А это значит, что в его прошлом есть то, чего никто знать не должен.

– Но если Менд все написал в книге, то…

– Эту книгу написал не Менд. Менд только поставил на обложке свою фамилию.

– И что я должен у него узнать?

– Правду. Есть слухи, что Менд не слишком лестно отзывается об Адольфе Гитлере. И мне нужно знать почему. Я хочу понять, чего нам ожидать от Менда. Я могу доверить это тебе, Рихард, ибо ты умеешь молчать.

– Значит героическое прошлое фюрера…

– Тебе предстоит выяснить что было в этом прошлом по версии Менда. Об этой части твоего задания никто кроме меня не знает.

– Я вас понял, господин адмирал.

– Не спеши, Рихард. Известный журналист Фриц Гёрлих из Берна взял у Менда интервью. А работает Гёрлих при прямой поддержке Эриха фон Вальдбурга. Это он дает деньги газетам Гёрлиха. Гёрлих сделал недавно намек на страницах своей газеты, что у него есть свидетельство против Гитлера.

– Намек?

– Именно намек. Подогревает интерес к своей газетке.

– Вы хотите знать, что получил Гёрлих от общения с Мендом.

–Это твоя задача.

Так Рихард Вольф попал в Берн.

И ему удалось переговорить с Мендом. Хотя тот поначалу категорически отказался общаться. Но затем уступил Вольфу, поняв, что тот не из гестапо.

– Что вы хотите знать?

– Вы написали брошюру «Адольф Гитлер на фронте», герр Менд.

– Так вас интересует эта книга?

– Нет. Это трудно назвать книгой, герр Менд. Стандартные казённые фразы о героизме и самопожертвовании.

Менд усмехнулся:

– Что же вы хотите?

– Правду, – сказал Вольф.

– Правду? – усмехнулся Менд. – И что вам она даст? Неужели у вас хватит смелости где-то рассказать об этой правде в Германии?

– Я пока не получил этой правды, герр Менд.

– Задавайте свои вопросы.

– Вы служили в 16-ом Баварском пехотном полку вместе с Адольфом Гитлером?

– Да. Некоторое время мы с Гитлером служили вместе. Гитлер был вестовым при штабе. Оружия в руках не держал. Хотя теперь все газеты трубят о мужестве фронтовика Гитлера.

– Но у него Железный крест первого класса.

– Это награда не за мужество на поле боя.

– А за что?

– За исполнительность. Наш Адольф служил рьяно и исполнял любой приказ, тем более что эти приказы не касались поля боя. Он любил говорить то, что нравилось начальству. У нас его звали «бесноватый Адольф».

– Почему?

– Во время спора, если что было не по нему, он всегда выходил из себя и начинал орать и пускать слюни. Полный психопат.

– Вы не слишком его любите, герр Менд?

– А за что его любить? Человек был крайне непривлекательный. Это сейчас он фюрер. Впереди него идёт его легенда. Но я знаю кто он такой.

– Однако в вашей брошюре «Адольф Гитлер на фронте» всё выглядит не так.

– Эту пакость написал не я. Мне предложили три тысячи марок за то, что я поставлю свою фамилию под этой дрянью. Я тогда нуждался и не читал того, что там понаписали. Вроде я был свидетелем беспримерного мужества солдата Адольфа Гитлера.

– Но вы обращались к Адольфу Гитлеру за помощью?

– Вы и это знаете? Что делать? Мне не так повезло после войны, как Адольфу. Я был на мели и попал в сложную ситуацию. И…

– А что это была за ситуация?

– Я получил пять месяцев тюрьмы за кражу. А Гитлер в 1923 году уже делал политическую карьеру. Я написал ему. Напомнил о нашей совместной службе.

– И он вам ответил?

– Я просил у Адольфа денег. Он прислал мне сначала сто марок, а затем еще двести. Этого мне хватило на дорогу в Амстердам. Там я работал некоторое время жокеем. Затем перебрался в Мюнхен. Подал документы на ветеранскую пенсию, но меня снова арестовали.

– За что же?

– Обвинили в подделке документов.

– Вы подделали документы о пенсии, герр Менд?

– Признаюсь, что подделал.

– И вы просили помощи у Гитлера?

– Да. Хотя те триста марок что он прислал мало мне помогли. Но я смог выкрутиться и снова получил свободу. Я понял, что Адольф пойдет далеко и решил примазаться к движению наци. Стал членом партии в Мюнхене и напомнил Адольфу о себе.

– И он снова вам помог?

– Не сразу. Поначалу я не был ему нужен. Но в 1931 году мне предложили подписать книгу, про которую я вам уже рассказал.

– Мне известно, герр Менд, что вы хорошо заработали на книге. Гораздо больше, чем сказали.

– Мне выплатили три тысячи первоначально. Затем я получал долю с гонораров.

– И что вас не устраивало, герр Менд?

– Адольф за «Мою борьбу» получил в тысячу раз больше! Редактор моей книги Макс Аман, бывший фельдфебель Баварского полка стал Президентом Имперской палаты печати! А я? Что получил я? Жалкие крохи с их стола!

– И вы в октябре 1932 года устроили скандал к кафе «Хок»?

Менд усмехнулся.

– Было! Я заявился в кафе и увидел там Гитлера. Он часто бывал в этом месте, и я специально пошел туда.

– Зачем?

– Чтобы получить свое. Адольф ведь стал игнорировать мои просьбы. Я так и сказал ему. Почему ты меня игнорируешь, приятель?

– А он?

– Приказал мне убираться к дьяволу. Я вскипел. Пригрозил ему рассказать правду о его «героизме на фронте». Что тут с ним началось! Это нужно было видеть. Адольф вышел из себя.

– А вы?

– Я ушел. И принялся за дело. Я рассказал кое-кому о Гитлере такое, что Адольфу совсем не понравилось.

– А что вы рассказали?

– Как наш Ади имел отношения с одним молодым солдатом на фронте по имени Эрнест Шмидт. Это интересно тем, кто задаёт вопрос – почему Ади не интересуется женщинами. Хотя сейчас он делает вид, что они его интересуют. Но вот вы бы спросили тех, кто якобы был с Ади, чем они там занимались?

– Но ведь это не более чем сплетни.

– Сплетни? Шмидт и Гитлер были призваны в один день. И вместе определены в полк. Оба служили вестовыми при штабе.

– И это ни о чем не говорит.

– А рисунки, Адольфа? Ведь я владею несколькими. Адольф рисовал своего дружка Шмидта.

– Но разве он рисовал только его?

– Нет. Адольф рисовал многих и часто дарил свои рисунки. Но если всмотреться в портреты Шмидта, сделанные рукой Адольфа, то многое можно понять.

– И все равно это не более чем слухи, герр Менд.

– Пусть так. Но про это говорили в нашем полку. Солдаты, когда мы стояли во Франции, часто заводили интрижки с француженками. А наш Ади был просто кремень. Он говорил, что нельзя опускаться до французских женщин. Идет война.

– И это не доказательство дурной наклонности Гитлера.

– После войны Эрнест Шмидт поступает в Немецкую рабочую партию вслед за Ади. После пивного путча он навещает Ади в тюрьме. Нет. Между ними были близкие отношения. Но об этом никто не написал в книге о фронтовике Гитлере.

– Теперь вы в Швейцарии можете об таком говорить, герр Менд? Пусть это просто предположения. Но они опасны.

– После того как я наговорил разного про Ади в Германии, ко мне заявились парни в униформе. Это было 9 марта 1933 года. Мне того дня не забыть.

– Вас арестовали. Я это знаю, герр Менд.

– Я просидел в концлагере три месяца. Потом меня отпустили. После того как я покаялся и признал свои слова подлой клеветой на великого сына Германии.

– Но сейчас вы снова стали говорить, герр Менд.

– Я уже не в Германии. Тут Ади меня не достанет.

– Вы напрасно так думаете, герр Менд. Вам больше не стоит общаться с Гёрлахом. Он подставит себя под удар и потащит за собой вас, герр Менд…

***

Вольф был доволен собой и ждал больших перемен в своей личной судьбе. Ганс Менд много чего рассказал о своем знакомстве с Гитлером в 1918-ом году. Вольф дал понять Менду, что его судьба по-прежнему в руках Гитлера и тому стоит быть осторожным. Менд спросил можно ли ему будет восстановится в партии если он сделает публичное покаяние? Вольф ответил, что это невозможно. Официальные службы рейха считают появление Менда рядом с фюрером нежелательным.