Жена и любовница генерала дракона

– Мммм, – простонала я, морщась и кашляя.

Потом вроде бы отпустило. Слабость еще была. Перед глазами все мутнело, словно я смотрю в запотевшее стекло.

Но постепенно зрение возвращалось.

Я, тяжело дыша, посмотрела на Лоранса.

– Н-да, – разочарованно произнес он, глядя на меня. – Я ожидал чего-то другого. Теперь он точно тебя не узнает. Да, кстати, как в себя придешь, отмоешь мою комнату!

Он зевнул, встал и направился к двери.

– Кстати, мать там рвет и мечет. Она это платье сама себе шила. Так что на глаза ей лучше не попадайся! – усмехнулся Лоранс, выходя за дверь.

Я подошла к зеркалу и ахнула…

Глава 14

Я крепко зажмурилась, а потом распахнула глаза.

Сердце учащенно забилось.

Уши стали огромными, а нос превратился в картошку. Потом нос сузился, а один глаз закрылся…

– Мамочки! – прошептала я, глядя на все эти метаморфозы. Я отшатнулась от зеркала. Жуть какая!

Потом лицо стало вытягиваться… Через мгновенье на меня смотрел румынский упырь Николай. Судя по виду, три раза невинно убиенный.

Я чувствовала, что дальнейшего преображения моя психика не выдержит, поэтому поспешила отвернуться от зеркала.

В дверь постучалась мачеха, а я повернулась к ней лицом.

– Мой вылитый второй муж, – подняв брови, выдала она, глядя на меня. – Даже усы похожи!

Я стала трогать свою губу. Вот зря! Зря я поверила Лорансу!

Я старалась быть спокойной и твердой, как просроченный пряник. Но пока не получалось.

– Напоминаю, твое место на чердаке, дорогая… Хм… Буду звать тебя… Агнес! – напомнила мачеха. – Итак, запоминай. Ты родом из деревни Вудгарден, что в сорока восьми лигах отсюда. Родилась в семье выпивающего лесничего. Пошла в папу. Выпивать он начинал, как только впервые увидел тебя. Рано осиротела. Нанялась на работу, чтобы заработать себе на приданое. Пока что этой информации достаточно.

Я вышла, а мачеха уходила по коридору в сторону одной из комнат. Она остановилась и отчетливо постучала в дверь.

– Лоранс! – послышался ее горделивый голос. Она прислушалась. – В следующий раз предупреждай меня, когда решишь поставить эксперименты на слугах. Ты же помнишь, у мамы слабое сердце, но сильные руки…

– Хорошо! – послышался из комнаты ленивый голос сводного братца.

– Марш на чердак! – прошипела мачеха, а я ощупывала свое лицо, понимая, что на такой ужас лучше не смотреть. – Второй этаж, третья дверь. Учти, тебе придется играть роль служанки до конца. Чтобы все поверили. Если тебя попросят что-то сделать, не надо корчить рожи и закатывать глаза. Я запугаю слуг как следует, чтобы они не разболтали лишнего. Хотя с такой внешностью они тебя вряд ли узнают. Но менять слуг сейчас нельзя. Это сразу бросится в глаза. Так что никому ничего не говори.

Я поплелась к лестнице, ведущей на второй этаж. Я отсчитала двери, открыла третью и увидела деревянную лестницу, ведущую к маленькой двери, в которую можно было войти только согнувшись в три погибели.

Сама комната использовалась как кладовая, поэтому здесь валялись старые тряпки, ведра, ящики и прочая ерунда.

Я поднялась по лестнице, толкнула люк и увидела огромное мрачное помещение, которое даже сложно назвать комнатой.

В углу находилась лежанка, рядом стоял грубо сколоченный деревянный столик с выдвижным ящиком. Рядом со столиком стояла старинная деревянная вешалка. В противоположном углу пылился тазик, в который, видимо, собиралась дождевая вода.

Я вздохнула и упала на кровать, не раздеваясь. От пережитого я тут же уснула…

Проснулась я, когда в щели светило солнце. После мягкой перинки спать на соломенном тюфяке было как-то не так.

Потянувшись, я порадовалась, что здесь нет зеркала.

Встав и разгладив форму служанки, я выдохнула, как вдруг послышался стук.

– Войдите, – произнесла я, видя, как на чердак согнувшись в три погибели входит мачеха.

Увидев меня, она опешила.

– Что? – спросила я. – Что не так?

Я ощупывала лицо, а мачеха недовольно поджала губы. Она достала зеркальце, которое приличная дама носила с собой, а потом протянула его мне.

Первое, что я увидела, это свой глаз. А потом… Мамочки… Я…

Я не верила своим глазам. От ожогов не осталось и следа. Кожа была гладкая и белая, словно меня отретушировали. Исчезли даже мелкие недостатки, которые я умело скрывала пудрой. Я выглядела даже красивей, чем выглядела раньше.

– Зеркальце верни! – произнесла мачеха недовольным голосом. Я, вздрагивая от счастья, протянула зеркало ей. – Итак, тут до меня дошли слуги со слухами, что твой муж не ночевал в поместье. В первую брачную ночь. Его видели под утро объезжающим соседей.

Я вздрогнула.

– Поэтому постарайся сегодня никуда не выходить… – выдохнула мачеха. – А если и выходишь, то будь добра, чепец надвинь и лицо измажь какой-нибудь сажей. Не ровен час к нам нагрянет твой законный.

От этих мыслей стало тревожно.

– К сожалению, он имеет право потребовать тебя обратно. И мы в этом случае ничего сделать не можем, – произнесла мачеха.

Она собиралась уйти, а я внезапно увидела картину по-другому. Только сейчас я осознала, вспомнив о судьбе жениха Эмилии Тальен, насколько страшен гнев короля. И мачеха, рискуя жизнью, приютила меня в своем доме. Вспомнились слова Лоранса: «Мама сама шила это платье. Она его очень любит!».

Если гордая мачеха отдала мне платье, которое она сама шила и сама берегла, я бы… носила его с гордостью.

– Вы пошили очень красивое платье, – выдохнула я, вставая. – И мне очень стыдно за то, что мне пришлось его испачкать!

Мачеха резко посмотрела на меня.

– Какая муха вежливости и понимания тебя недавно укусила? – спросила она насмешливо.

– Мне пока все равно лучше не показываться в доме. Какое-то время, так что… давайте я его отстираю, зашью, поправлю… – предложила я.

Я когда-то работала полгода швеей. Не то чтобы я любила шить, но сейчас я считала своим долгом починить его.

– А ты точно умеешь? – спросила она.

– Да, – кивнула я.

Мачеха развернулась и вышла.

Я сидела и вздрагивала, поглядывая на дорогу. Залитая солнцем дорога уводила за холмы и небольшой лесок.

– Эй! – послышался голос, а я услышала скрип двери. На чердак вошла та самая девушка, с бантиком на одежде. – Я принесла тебе еду. И тебе передали вот это.

– Спасибо, – вздохнула я.

Ее голос был небрежным, а я повернулась в ее сторону, как вдруг девица чуть не выронила поднос.

– Госпожа… – прошептала она. – Ой, простите, я перепутала вас… Хозяйка сказала, что взяла новую служанку… Но я не думала… Я вас помню… И по голосу узнала… Я раньше прислуживала вам, вы меня разве не помните?

Я не помнила. Честно. В свое время я уволила достаточно слуг.

– Когда вы еще жили здесь, и был жив ваш отец! – заметила девушка. Я выдохнула.

– Никому не говори! – произнесла я спешно.

– Конечно! Я никому не скажу! – спешно закивала девушка. – Клянусь вам! Ни словечка не проболтаюсь. Спасибо за приданое! Вы стали очень добры! Наверное, повзрослели!

Это уже не первый человек, который говорит мне такое. Мне начинает казаться, что Эмилия Тальен своим характером могла забивать гвозди.

– Вот ваша еда, госпожа! – произнесла служаночка. Она поставила поднос на столик.

– Тебя как зовут? – спросила я.

– Сарра, – кивнула девочка. – Иногда она называет меня Джоана. Это для того, чтобы создавалось впечатление, что в доме много служанок. Никто ведь на самом деле не обращает внимания на наши лица. На самом деле нас четверо. Я, еще одна горничная Грета и кухарка. Есть еще кучер. Он же конюх. Так что для солидности у каждой горничной по два имени…

Я смотрю, что мачеха еще та выдумщица. Но так уж повелось, что в приличном доме слуг должно быть не меньше шести.

Я взяла платье с подноса и разложила его на кровати, глядя на масштаб катастрофы. Юбка пыльная, бусины держались на честном добром слове, порванное кружево… Оторванный рукав.

Сейчас я смотрела на платье с какой-то нежностью. Не каждая аристократка будет шить его своими руками. А если бы и пошила, то никогда бы не отдала бы его никому! А мачеха дала его мне.

– Вот, госпожа! Мачеха сказала отдать вам! – послышался голос, а Сарра с трудом втащила швейную машинку.

На секунду я задумалась. Если не было бы беременной любовницы, а брак был бы по любви, я бы с гордостью носила бы это платье.

– Лоранс! – вспомнила я. – Я обещала ему прибраться в его комнате!

Глава 15

Обещание, данное брату, нужно выполнить. Тем более, что он сделал для меня больше, чем все маги графства вместе взятые.

Я опасливо подошла к слуховому окошку, по которому бежали трещины, видя пустую дорогу.

Видимо, до генерала дошел слух, что с мачехой я не в ладах. И вряд ли буду прятаться у нее. Или он просто решил, что можно найти какую-нибудь старую деву, которая согласна на брак на любых условиях.

Последняя мысль меня успокаивала. Я старалась держаться ее.

Я подошла к старому камину, который давно никто не топил.

На чердаке тоже были когда-то камины, ведь когда дом был полон слуг, жили они и на чердаке. Это мачеха решила выделить им комнаты. Видимо, чтобы снизить расходы на зарплаты.

Зачерпнув пальцами золу, я мазнула себе лицо. Потом из надела чепец и стала спускаться вниз.

Внутри меня все вздрагивало.

Мой муж может явиться в любую секунду. Но я утешала себя мыслью о том, что помнит он меня с ожогами. И раз уж он генерал и видел разные ранения, то наверняка знает, что они не проходят так быстро!

Я утешала себя со всех сторон, робко скрипя ступенями.

Страх охватывал меня, но я постаралась успокоиться.

Спустившись, я стала осматривать старые швабры, ведра и прочие нужные для уборки вещи.

Выбрав себе ведро, пару тряпок и швабру, я направилась по коридору в комнату Лоранса. Но не дошла.

-… дорогая моя Лигрония! – послышался воркующий голос нашей соседки. Миссис Девинг была главной сплетницей графства. Кругленькая, похожая на яблочко наливное, все еще молодящаяся со страшной силой, она то и дело поправляла замысловатую прическу.

– … мне рассказали, что ваша падчерица в первую брачную ночь была избита мужем! – голос миссис Девинг дрожал от возмущения. – Это правда? К тому же! Никто не повесил простыню! О чем, собственно, речь! Простыня была девственно чистой! Мне рассказала об этом моя служанка. Ее кузина прислуживает в генеральском доме.

– Ах! Так ей и надо! Я всегда говорила этой глупой девчонке, что однажды за нее возьмется муж! И вот к чему это привело! Ужас какой! – покачала головой мачеха. – Она всегда была себе на уме! Ничего не слушала и слушать не хотела!

– Ах, я знаю, как вы с ней намучились, – размешивала чай миссис Девинг.

– Даже если она сюда припрется, – гневно припечатала мачеха. – Я на порог ее не пущу! Пусть проваливает куда хочет!

– Вы совершенно правы! – закивала миссис Девинг. – Несносная девчонка! А вы еще святая женщина, которая пыталась ее спасти! Кстати, вы слышали, что его высочество серьезно болен! Лекари сходят с ума. Есть подозрение, что принца отравили…

– О, неужели? – удивилась мачеха, пока миссис Девинг рассказывала про принца. – Дракон и заболел? Да не может такого быть!

– Да-да! – закивала миссис Девинг. – А поскольку он единственный наследник, то что будет с нами, если принц…

Карета миссис Девинг никогда не стояла возле дома. У нее огромная семья, поэтому карета была нарасхват. Бедный кучер завозил хозяйку в гости, потом ехал обратно, чтобы поездить с хозяином по делам, а потом забирал хозяйку.

Послышался стук колес.

– Это за мной! Спасибо за чай! – заулыбалась миссис Девинг, а мачеха вальяжно вышла ее провожать до дверей.

Миссис Девинг шла по коридору, распространяя вокруг себя запах ландыша. Мачехины духи, доносившиеся из комнаты, напоминали черный тяжелый бархат. Они были похожи на старые французские духи, которые я однажды, будучи в том мире, нашла у бабушки в трюмо.

– Всего хорошего, моя дорогая! – помахала рукой мачеха в окно, а приветливая улыбка стекла с ее лица, как только карета тронулась и покатилась. У мистера Девинга, видимо, было еще много дел!

– Спустилась? – резко обернулась ко мне мачеха. – Приготовь нам чай. И смотри, ничего не просыпь.

– Я не служанка, – усмехнулась я негромко.

– Учись! – строго произнесла мачеха. – Мелочи сильно бросаются в глаза. Я могу выставить тебя в глазах соседей деревенщиной, но тогда вопрос, зачем я тебя держу, если ты не можешь элементарного?

Я подошла к подносу, на котором стоял магический чайник и несколько чашек. Я согрела заварник, плеснув кипятка. В точности, как когда-то учила меня бабушка. Когда он запотел, я высыпала несколько ложек заварки. И залила кипятком. Железные щипцы положили два кусочка сахара в заварник, и я укутала его полотенцем.

– Никогда не видела, чтобы так заваривали чай, – заметила мачеха, когда я несла себе и ей кружку.

Мачеха сделала глоток, и ее брови поднялись вверх.

– Какой насыщенный вкус получился! – усмехнулась она. – Невероятно. Я была уверена, что у тебя руки растут из папиного кошелька…

Я усмехнулась, закрыла дверь и присела в кресло.

– Если вдруг кто-то войдет, сделаешь вид, что вытряхиваешь золу из камина, – предупредила мачеха. – Итак, что мне удалось узнать. Твой муж тебя ищет. Он уже был у Говардов, у Несбитов, заглядывал к Виккардам. То есть, объездил ближайших соседей, не появляясь дома.

– Вы так нелестно отзывались обо мне, – заметила я.

– Да, чтобы у него и в мыслях не было приехать сюда. Я сплетни не собираю. Я их создаю, – заметила мачеха, раздумывая, класть еще сахар или нет. – И сейчас мне выгодно узнать последние новости и дать понять всем, что я тебя на дух не переношу. И ноги твоей на пороге моего дома не будет!

– Почему вы помогаете мне? – спросила я, видя, как мачеха отставляет пустую кружку.

– Ну, во-первых, брачная ночь не состоялась, – заметила мачеха. – А в договоре, который я прописывала, четко сказано: «Нет брачной ночи – нет консумации брака, а нет консумации – нет приданого!». Я здраво рассудила, что, глядя на твое лицо, откажется от такого удовольствия. И решит подождать. Тем самым я выиграю время. Но тут еще всплыли обстоятельства в виде беременной любовницы.

– Может, съездить к королю? – предложила я.

– Ни в коем случае. Тебя и Лоранса не должны видеть при дворе! – выпалила мачеха, нервно сжимая подлокотники. Да так, что костяшки ее пальцев побелели.

Эта нервная вспышка показалась мне странной. Ладно, я. Но Лоранс? Он-то тут при чем?

– Почему Лоранса? – спросила я, пока мачеха отличается общительностью.

– Ну… Скажем так. Это тебя касаться не должно, – ушла от разговора мачеха. – Итак, у меня сегодня еще шесть-семь визитов. Надо будет подготовиться… Сейчас нужно проверить, как дошла одна сплетня, и добавить парочку новых!

Я встала, сполоснула кружки и поставила их обратно.

– Постарайся не попадаться на глаза гостям. Мелькать – мелькай, но внимания не привлекай, – произнесла мачеха. – Пока что…

– А что дальше? – спросила я.

– Дальше я еще не думала, – заметила мачеха, выпроваживая меня из комнаты. – Но сейчас все зависит от твоего мужа. И от времени, которое у него поджимает благодаря его любовнице. При хороших раскладах он побегает, не найдет тебя, а потом лично явится к королю, чтобы разорвать брак, ведь ему нужна новая жена. И побыстрее! Брак признают недействительным, генерал женится на другой. На тебе, конечно, останется клеймо, так что впредь на удачное замужество после можешь не рассчитывать. При дворе тебе будет запрещено появляться. Наш король, долгих лет ему правления, на старости стал поборником морали, так что всех сомнительных личностей с плохой репутацией он не допускает во дворец. Так что тут без потерь не уйдешь. Зато твое имущество останется при тебе.

– Сомневаюсь, что мне еще раз замуж захочется, – буркнула я, но на самом деле я была ужасно рада перспективам. – Одного раза хватило. А что будет, если он меня найдет?

– Так что сиди тихо. Пока что генерал у себя дома не появлялся, и я мало что знаю про его настроение, – произнесла мачеха, заправляя прядь седых волос за ухо.

– Про любовницу вы тоже знали? – спросила я перед самым уходом.

– Знала. Но не всё, – заметила мачеха загадочным голосом. – Есть еще кое-что, что меня смущает, но это тебя пока не касается. И, надеюсь, не коснется. Разговор закончен. Сейчас сюда приедет миссис Бигль, и я узнаю свежие новости. Нужно подготовить платок. Придется много плакать.