Вишенка

Васька Чиж

Вишенка

Посвящается моему внуку Игорёше,

наивное и нежное отношение его к

девочкам напоминает мне моё

несовершеннолетие.

Ты помнишь, было нам 16 лет

Сердца не знали грусти тень.

Танец

Камень

Железную дорогу от Туапсе до Сочи строили вдоль берега моря, срезая отроги каменистых гор. При этом отколотые камни сваливались на берег, образуя причудливый интерьер на полосе из гальки вдоль всей береговой линии. Со временем эти камни поросли мелким кустарником и стали более живописными. Среди этих каменистых выступов и гротов было удобно располагаться отдыхающим, устраивать пикники у моря, знакомиться, влюбляться и покрываться бронзовым загаром.

В местечке под странным названием «Волконская щель» на берегу располагался такой большой камень, на плоской вершине которого можно было расположиться пятерым. А в нескольких метрах от берега лежал другой громадный камень, две вершины которого выглядывали из воды. С одной из них было удобно прыгать воду, а на другой, поросшей мхом, можно было сидеть вдвоём, опустив ноги в тёплую воду над седловиной между вершинами.

С первой вершины я научился так грациозно прыгать в море, что проходящие по железнодорожной насыпи мои родители показывали мне рукой воображаемый прыжок, и я неизменно его демонстрировал.

Но в этот год я приехал в Волконку без родителей. Мне 16 лет, Юльке – 18. После первого года учёбы в 9 классе математической школы меня родители отпустили с сестрой поехать на отдых самостоятельно. Этому способствовало то, что сестра Юлька была меня старше на 1,5 года и то, что за нами присмотреть обещала моя тётя Ирина. Юлька закончила 1 курс пединститута, изучает математику на английском и уже бредит тоже на английском, читает и заучивает в оригинале сонеты Шекспира. Мама заручилась обещанием моей тётки Ирины присмотреть за нами. Ирина Сацук была первым секретарём Лазаревского райкома партии и влиятельным лицом и в районе, и в Волконке, так как её родители ранее были по очереди председателями госсортоучастка в посёлке Волконка. Мать Ирины – Ольга Ивановна Алексеева всю жизнь провела на партийной работе и даже общалась со Светланой Аллилуевой во время её приезда в Сухуми. Её обязанностью была доставка каждым утром букета свежих роз в апартаменты дочери Сталина.

В первый же день по приезде я отправился к камню. Там уже кучковалось несколько компаний. Совершив три ритуальных прыжка с камня, я расположился на плоскости прибрежного валуна. Оказалось, что некоторые ребята меня помнят ещё с предыдущих приездов в Волконку. Ко мне на камень залез тощенький высокий парнишка:

– Привет, я Саша. Ты недавно приехал?

– Сегодня. А ты давно здесь?

– Неделю уже. Я у Крегана живу. Мама меня сюда засылает каждое лето. Она с ним познакомилась ещё в Ленинграде.

Надо сказать что Креган – чех, который был одним из первых председателей местного сортоучастка и отстроил себе двухэтажный особняк с колоннами на склоне горы. Здесь он жил с женой, развёлся и снова женился. Причём первая жена не ушла от него, а жила в этом же особняке и управляла всем хозяйством.

– Вечером пойдём в санаторий на танцы? – спросил Сашка.

– Пойдём.

В математической школе очень часто устраивали вечера танцев поэтому такой досуг для меня был обычным событием. Пригласить девчонку на танец для меня не составляло проблемы.

Танцы

Танцплощадка в санатории ВВС им. Жуковского или в народе просто «Воздушка»,

располагалась посредине спуска от главного корпуса к морю. Она занимала овальную площадь, огороженную плотной стеной кипарисов и кустарников.

Порядком на площадке распоряжалась массовик – затейник симпатичная и общительная женщина лет сорока по имени Софа. Да и присутствовавшая на танцах публика была в основном сорока – пятидесяти летняя. Пары медленно двигались в ритмах танцев, болтали и наблюдали за своими детьми, которых вводили в новый мир танцевального общения со сверстниками.

Сашка Гаврилов был разбитной парнишка моего возраста из Москвы, где жил с матерью в центре города, так как его отец ранее был директором завода ГОМЗ в Ленинграде, а потом переехал в Москву. Куда потом делся отец, со слов Сашки было не понятно, что позволяло лишь строить догадки.

В первый же день мы с Сашкой познакомились с самыми симпатичными девочками на танцплощадке и пригласили их днём на наш камень.

На танцах Юлька заметила нашу компанию. Ей понравилась девочка с глазами, напоминающими вишенки. Её звали Галя.

Сашка был мой первый наставник в любовных делах. Он меня инструктировал о том, как вести беседу в начале знакомства:

– Твоя школа большая? В каком городе, в военгородке? Сколько человек в классе?

А далее надо посмеиваться над якобы низким уровнем её школы, что повышает авторитет твоей школы.

– А мальчики симпатичные у вас есть? Тебе кто нравится? Ты с ним встречаешься?

Как правило, девчонка начинает врать про своего друга.

– Ты целовалась с ним?

На это она может говорить что угодно или даже ничего не говорить.

– Да ладно, ты и целоваться – то ещё не умеешь!

Это эмоциональная кульминация выглядит как перепалка между девочкой, которая доказывает, что она уж и не такая простофиля и парнем, который подзуживает её доказать свою состоятельность примером.

–Хорошо. Давай я тебя поцелую.

А дальше нельзя терять завоёванное:

– Я на танцплощадке сразу тебя заметил. У тебя красивые глаза! Мне кажется, что я тебя давно знаю! А может ты мне приснилась – ущипни меня.....

Далее разговор развивается сам собой, но ни в коем случае нельзя переходить на унылые бытовые темы. Ведь вы уже вошли во врата рая!!

Сашка гениально раскрыл мне глаза на возможность общения с девчонками, с которыми я просто не мог начать душевный разговор. Тот разговор, который я умел вести с девчонкой был такой постный и безличный, что мне самому было от него противно, а девчонки, видимо, считали меня просто скучным парнем.

Воровского, 2, кв.12

Конечно, гораздо более опытным наставником был Вовка Меркулов, с которым мы ночевали во флигеле дачи его отца Фёдора Ивановича Меркулова. Я тогда закончил

5-й класс в школе №11. Фёдор Иванович во время войны был капитаном подводной лодки и за заслуги получил квартиру в центре Сочи – прямо напротив глав почтамта на ул. Воровского 2, кв.12. Это был помпезный жилой дом с гастрономом на первом этаже.

Вовка не был моим ровесником, но ему очень хотелось передать мне свой любовный опыт. Это был почти двух метровый здоровяк, который занимался большим теннисом, греблей, боксом и ещё невесть каким спортом. Учился плохо, но нахватался в общении с иностранцами шаблонных фраз на американском жаргоне. Его мечты были в области импортных шмоток: джинсов с синим отливом, как на капоте автомобиля Линкольн, ярких футболок и ещё более ярких женщин. На учёбу времени не хватало – он шлялся по злачным местам Сочи, в которых тусовались иностранцы, включая местных проституток и золотой молодёжи. Там Вовка подрался с итальянцем, который пожаловался на него и Вовке пришлось оплатить стоимость порванного плаща и светозащитных очков. Очки имели интересный механизм: при нажатии на переносицу из неё выскакивал зелёненький лепесток, закрывающий нос от солнечных лучей. Одно стекло, правда, треснуло, слетев с итальянской физиономии от Вовкиного хука в портовом ресторане. Вовка давно уже был не девственник, т.к. «в Сочи каждый кустик ночевать пустит», а многие женщины хотят сочетать отдых в жарком климате с жаркой любовью. Он был весел, нахален и полон надежд на поступление в МГИМО или в Институт Дружбы народов. Однако с треском пролетел везде и вернулся в Сочи. Устроился гидом в турбюро и сопровождал группы туристов в поездках в Пицунду, на озеро Рица, в обезьяний питомник Сухуми и т.д. Затем он женился. Юлька часто заходила к ним на о, когда бывала в Сочи. По Юлькиным словам жена Вовки была сногсшибательно красивой.

Наташка

Вера Прокопьевна – мать Вовки давно поняла безнадёжность Вовкиного воспитания, но её надеждой была дочь Наташка. Когда я появлялся у них дома, она неизменно тащила меня и Наташку в кухню и потчевала меня чаем с абрикосовым вареньем, вещая своим одесским говором для Наташкиных ушей что таких подходящих парней, как Андрей, в Сочи не произрастает. А также насколько блестящие перспективы у меня, судя по её многолетнему опыту. Мощное её телосложение и голос с приятной хрипотцой не оставлял в этом никакого сомнения.       Сама Наташка была озорная девчонка младше меня на 3 года. Однажды она уговорила меня с балкона их квартиры на Воровского крикнуть прохожим – «Эй, красавица!». После этого все потенциальные красавицы на тротуаре у гастронома, как по команде подняли головы и уставились на балкон, в котором Наташка издевательски показывала на них пальцем и хохотала, падая при этом головой на перила.