После ВАУ

В дверях доктор Ро остановился, резко развернулся к толпе:

–И ещё… Перефразируя одного писателя довоенных времён Дугласа Адамса… Спасибо за кофе!

Большой папа

Доктор Ро шёл по коридорам Департамента Здравоохранения Новой Москвы. Атмосфера внутри здания поражала роскошью: под высокими потолками ярко светили красивые люстры, большие залы украшали белые мраморные колонны, отполированный пол покрывали красные ковровые дорожки. Со стен грозно взирали огромные портреты главы департамента, мэра столицы, министра здравоохранения, премьера, президентов Чечни и России. Глава Чеченской республики Рамадан Кабыров красовался здесь в честь месяца обмена культурой между Новой Москвой и Грозным. Вся обстановка создавала у посетителя чувство собственной крошечности и ничтожности. У убер-врачей это ощущение обычно усиливала одежда, в которой надлежало появляться на докладе у начальства: одноразовые резиновые тапочки телесного цвета, тёмно-серые штаны с дырками и пятнами, не менее рваный чёрный халат, рукава которого обычно были засученными до локтей, а воротник имел полосатую оранжево-чёрную окраску. Считалось, что такой облик символизировал самоотверженный труд врачей обеих атомных войн и напоминал докторам современного мира, что долг медика выше таких мелочей, как личное благополучие.

Однако, доктор Ро не испытывал дискомфорта. Он при любых обстоятельствах чувствовал себя профессионалом, поэтому шёл по цитадели медицины размеренным шагом с гордо поднятой головой. Пробегавшие мимо него работники департамента опускали лицо, почему-то испытывая страх от спокойного взгляда карих глаз Ро.

Наконец доктор подошёл к огромным вратам в приёмную главы департамента Алексея Игнатьевича Хрипикова. Один из двух охранников жестом попросил Ро встать прямо и вытянуть руки в стороны. Охрана появилась здесь после попытки одного убер-врача пристрелить руководителя департамента. Над телом Ро поводили металлоискателем, похлопали по различным местам, попросили открыть рот и показать язык. Только после всех “процедур” его пропустили к Хрипикову.

Огромных размеров приёмная главы департамента не имела углов, а была овальной по периметру. Одно панорамное окно за спиной Хрипикова открывало вид на город. Стены здесь были в золотых тонах. На одной из стен висел огромный портрет Кабырова в обнимку с мэром столицы. Потолок был расписан сценами проявлений героизма врачей атомных войн. Пол покрывал алый ковёр. Через середину приёмной между входом для посетителей и столом Хрипикова проходила толстая прозрачная стена от пола до потолка – её установили после попыток некоторых убер-врачей заразить главу департамента опасными инфекциями. Ро подошёл ближе к прозрачной преграде и сел на колени. Он не любил эту позу, в которой врачу следовало находиться перед руководством, хотя она тоже должна была символизировать что-то, без сомнения, героическое. Но по печальному опыту доктор знал, что в непокорных из едва заметных окошек по стенам приёмной быстро прилетает дротик с электрошоком.

Хрипиков был мужчиной средних лет: брюнет с лёгкой сединой, глубокие залысины, выраженные борозды от острого носа к краям губ сильно подчеркивали его щёки. Одетый в очень дорогой, хоть и сильно помятый деловой костюм, Алексей Игнатьевич полусидел-полулежал на своём обитом красным бархатом кресле, больше напоминавшем размерами диван. Глава департамента что-то рассматривал своими маслянистыми серыми глазами в экране монитора на столе. Ро не мог видеть картинки, а лишь слышал ритмичные “А-а-а!”, “Ох, да! Ещё!” и другие звуки. Вдруг Хрипиков повёл глазами по столу, на секунду задержав взгляд на двух дорожках белого порошка рядом с клавиатурой, потом дальше и наконец заметил присутствующего в приёмной доктора.

–Оу-у-ы… – удивился он.

–Убер-врач детского возраста участка 13, позывной “Доктор Ро”. Прибыл по вашему распоряжению, – громко и чётко рапортовал Ро. При звуке его голоса глава департамента слегка зажмурился, испытывая явную головную боль.

–А… Ну да… Ка-а-ак тебе оформление здания? Это мой новый проект. Теперь отделения департамента здравоохранения и аптечные пункты будут иметь единый корпоративный стиль: белый мрамор и алые ковровые дорожки. Много гравюр о подвигах врачей ВАУ и других войн… Да-а…

У Ро приподнялись брови и верхняя губа. Он не ожидал, что от больных его могут оторвать по такому вопросу.

–Прекрасный стиль, Алексей Игнатьевич! Гораздо красивее прежнего мрамора цвета кофе с молоком и багрово-фиолетовых ковров. Но позвольте узнать, зачем меня вызвали?

Хрипиков облизнул указательный палец левой руки, ткнул им в одну из дорожек белого порошка на столе и втёр в верхнюю десну. Лишь после этого он вновь посмотрел на доктора:

–Ну а тебе, харя, нечего что ль самому начальству сказать? Мы тут работаем во всю, чтобы вам и работу облегчить, и денег больше для вас оболтусов выбить. А тебе сказать нечего?

Ро покивал каким-то своим мыслям, прочистил горло:

–Ну… Раз вы спрашиваете… Дроны аптечного пункта моего участка прилетают с опозданием, порой путают адреса. Мой кибер-конь почти исчерпал свои ресурсы. Диагностическая аппаратура скоро откажет. Левая нога моего экзоскелета не всегда включается. И жёсткие диски моего сервера заполнены уже на 87%. Там необходимо провести архивацию и замену…

Ро вдруг понял, что его не слушают. Он глянул на Хрипикова: глава департамента пытался зачерпнуть со стола белый порошок уже двумя слюнявыми пальцами. Доктор демонстративно прокашлялся. Хрипиков с удивлением посмотрел на посетителя, будто видел его впервые.

–А? Ты ещё здесь? Короче… Раз я тебя вызвал, то тебе замечание. Пока без внесения в личное дело…

Ро удивился:

–А могу я узнать причины?

Хрипиков вздохнул. Кряхтя, он дотянулся до клавиатуры, что-то понажимал, стал читать в мониторе, сильно щурясь.

–А… Вот… У нового страхового менеджера 13 участка какие-то претензии по твоей работе. Он хотел с тобой поговорить.

–А за что замечание? – не унимался Ро.

–Так, ушлёпок… Раз я вызвал, значит, чтобы наказать! Скажи спасибо, что я слишком занят, чтобы разбираться, не слишком ли мягко для тебя отделаться замечанием! Вали! Где найти страхового менеджера своего участка узнаешь у моей охраны. Аудиенция окончена, – с этими словами Хрипиков облизнул всю ладонь, ткнул в порошок на столе и стал слизывать его с руки, закрыв глаза от удовольствия.

Доктор Ро с отвращением несколько секунд наблюдал за Хрипиковым. На чиновников такого ранга некоторые законы не действовали, поэтому Алексей Игнатьевич мог позволить себе разнообразные наркотики.

Страховщики занимали отдельный этаж департамента. Без особых затруднений доктор нашёл кабинет с золотой табличкой, на которой было выгравировано “Несмертин Денис Николаевич. Страховой менеджер участка 13.”. Ро постучал – из-за двери донёсся бодрый мужской голос:

–Войдите!

Доктор вошёл в кабинет. Внутри была вполне деловая обстановка. Светлые стены, на одной из которых, естественно, были портреты президента и нескольких представителей пантеона чиновников. Мало приметная дверь в отдельный санузел. Одно большое окно с вертикальными жалюзи. Тёмная офисная мебель: пара шкафов под документы и серверные диски, большое кресло менеджера и чуть меньше – для посетителя, между которыми располагался стол. На столе стоял компьютер с очень большим монитором и пара модных металлических маятников. Уют помещению придавали светло-серый диванчик и таких же тонов холодильник, электрический чайник на нём и микроволновая печь на стене.

За рабочим столом, закинув на него ноги, сидел мужчина лет сорока: хорошо уложенные соломенные волосы средней длины, светло-серые глаза, широкий нос, слегка выдающиеся щёки и едва заметный второй подбородок. Одет мужчина был в красивый, хоть и не очень дорогой деловой костюм. Когда Ро вошёл в его кабинет, Несмертин перевёл взгляд с монитора на посетителя:

–Нет-нет. Никаких покупок! И кто только вас пускает в департамент?..

Сказав это менеджер вернулся к просмотру, судя по звукам, какой-то передачи на канале Трен-ТВ: ведущий что-то рассказывал о пожирателях кораблей в Чёртовом море.

Доктор Ро ответил с оттенком удивления:

–Да я вообще-то по рабочему вопросу. Я – убер-врач детского возраста участка 13. Позывной “Доктор Ро”. Ко мне, как я узнал, у страховых компаний есть какие-то претензии.

Теперь уже Несмертин с удивлением посмотрел на Ро.

–А-а-а… – протянул он, – ну присаживайтесь. Давайте обсудим. Несмертин Денис Николаевич.

Мужчины обменялись рукопожатиями, после чего доктор сел в кресло для посетителей. Денис Николаевич что-то поискал у себя в файлах, затем откинулся в кресле и посмотрел на Ро.

–Собственно, у меня даже не претензии, а так… Предложения по улучшению нашей с вами работы.

Брови и верхняя губа Ро на секунду приподнялись.

–А что не так в моей работе? Я…

Денис перебил его:

–Да-да! Вы берёте порой до 12-15% обращений за сутки. У вас самый высокий показатель охвата прививками в столице. Почему-то антивакцинаторское движение почти не распространяется по вашему участку. После ваших визитов большая часть родителей покупает своим детям лишь качественные лекарства. На контролируемой вами территории уже давно не выявляли торговцев поддельными препаратами и гомеопатией. Даже не знаю, какой ангел так хранит ваш участок!

Ро молчал. Несмертин продолжил:

–Но вы знали, на что шли. Ведь, если хочется лёгкой работы, есть масса прекрасных мест. Тот же самый бизнес. Но вы же не пошли в бизнес, как я понимаю, ну вот…

Ро молчал. Несмертин понял, что можно переходить к сути вопроса:

–Ну и вот бизнес встречается с вашей работой, что становится нашей общей проблемой. Ваш участок не приносит достаточной прибыли.

Ро почесал пальцем подбородок:

–Да? Денис Николаевич, раньше таких проблем, на сколько я помню, не было.

Несмертин развёл руками и с тёплой, но при этом невероятно хитрой улыбкой сказал:

–Моего предшественника это не волновало. Но теперь я ваш папа, поэтому давайте обдумаем, как улучшить нам жизнь. Смотрите. На участок приходят определённые средства, которые идут на пополнение лекарств аптечного пункта, обслуживание его дронов доставки, сервис вашего снаряжения, работу с общественностью. Эти средства государство выделяет страховым компаниям, которые отвечают за рациональное и оптимальное их использование. Всё, что удалось сэкономить, возвращается в фонды страховых компаний и используется для каких-либо иных полезных целей, включая повышение зарплат сотрудников, дополнительные выплаты нам с вами – передовикам защиты общественного здоровья.

От последней части фразы лицо доктора Ро на секунду исказилось от смеси удивления и возмущения. Но Несмертин этого не заметил, поскольку был воодушевлен собственной речью.

–И как вы предлагаете улучшить мою работу? – спросил Ро.

Несмертин жаждал этого вопроса. Он деловито наклонился вперёд, поставив руки локтями на стол, постарался сделать задумчивое лицо, словно составлял свои предложения на лету, а не последние несколько дней.

–Вы работаете очень много. Прямо на износ. Но, повторюсь, вы знали, на что шли. Однако, мы можем не только сэкономить имеющиеся средства, но и выбить большие дивиденды под наш участок. Как? Очень просто. Вы должны повысить интенсивность работы. Скажем, брать 20-25% обращений за сутки. Ведь за количество визитов врача страховые компании имеют право требовать дополнительные средства из бюджета.

Доктор Ро хотел сказать Несмертину всё, что думает о его предложении, но Денис Николаевич продолжал:

–Но я не призываю вас умереть на этой работе. Тут есть загвоздка. Ваши пациенты, как показал анализ, потом почти не обращаются за помощью снова. Даже не звонят операторам для дополнительных консультаций.

Ро наконец-то смог вставить слово:

–Да потому что я лечу их! И делаю это правильно! И провожу работу с родителями на тему, как защитить ребёнка от болезней! Порой на вызове я делаю прививки всей семье! Если я оказываюсь у ребёнка первый раз, то отвечаю на все, включая самые тупые, вопросы его родителей! Потому что мне дорого моё дело и мои маленькие пациенты!

Доктор шумно дышал, его ноздри ходили ходуном, сердце колотилось от выброшенного яростью адреналина, щёки пылали, пальцы рук нервно сжимались в кулаки, а в мыслях тенью встало желание врезать менеджеру по морде. Чуткий манипулятор Несмертин дал Ро отдышаться, встал из-за стола, стараясь не выпускать доктора из виду, заварил гостю искусственный кофе. Когда Ро отпил немного, Денис Николаевич продолжил мягким тоном:

–Ну вы же знали, на что шли? Я же предлагаю вам немного улучшить своё финансовое положение. Если вы будете работать по моим схемам, не исключено, что наш пасьянс удачно сложится, и я смогу выбить для вас повышение оклада на пару процентов. Некоторые надбавки, правда, могут подрезать, но в целом может получиться больше прежнего вашего дохода. Верьте мне, как папе. Я не подведу. От вашего благополучия ведь зависит и моё. Я прошу вас умерить пыл: поменьше этой просветительской возни, лечебные схемы попроще, профилактика – только в соответствующий день…

Доктор Ро с недоумением посмотрел на Несмертина.

–Вы хотите, чтобы я работал больше, но хуже? Чтобы нарастающая волна обращений за помощью показала то, как участку 13 нужны деньги. А мои визиты к больным должны имитировать высокую интенсивность труда в виде многократного превышения нормы суточной работы.

Денис Николаевич хитро улыбнулся и кивнул.

–Да, в целом пасьянс такой.

Ро слегка размял затекшую шею.

–А если я не согласен так трудиться? Я хочу оставаться профессионалом своего дела. Хочу, чтобы мои пациенты не болели.

Несмертин снова хитро улыбнулся:

–Доктор, вы можете пару дней подумать над моим предложением…

Ро бесцеремонно перебил его:

–Я уже подумал. Ничего не изменится. Прошлого менеджера устраивали мои методы работы. Устроят и вас.

Денис Николаевич сделал кислую мину:

–То есть вы не хотите помочь оптимизировать систему? Бунт детей против отцов? Возможно, мне придётся заявить в департамент желание сменить детского убер-врача участка 13.

Ро хмыкнул:

–Попробуйте. Участок 13 огромен по площади и численности населения. Прилегает к руинам Старой Москвы, откуда регулярно приходят радиоактивные бури. Люди там разношерстные, полно опасных райончиков. При наличии живого врача никто не согласиться сменить его на этом посту.

Сказав это, доктор встал и вышел из кабинета.

Ро в привычной для себя форме, внешне напоминающей одеяния чумных докторов далёкого прошлого, неспешно возвращался домой на своём верном кибер-коне. Вдруг он заметил кое-что любопытное, остановил коня и спешился. Многие районы города после войн были заброшены из-за радиоактивного загрязнения. В таких местах все постройки выглядели примерно одинаково: двери и окна заколочены или выбиты, непонятного цвета стены постепенно разрушали ветра и какая-то плесень. Городские службы заглядывали сюда столь редко, что на стенах порой можно было встретить даже запретное граффити в виде антиправительственных слоганов или вообще знака еретиков – пентаграммы без одного косого луча. На обочины дорог обычно сгребали мусор, образующийся из обломков разрушающихся от времени зданий и навсегда заглохших машин. Ро стоял напротив ещё относительно сохранившегося строения кубической формы. Частично разбитая табличка на стене гласила “Городская поликлиника №…” – уголок с цифрами был сколот, поэтому узнать номер не представлялось возможным. Доктор посмотрел по сторонам. В нескольких метрах от него в грязи лежал большой прямоугольный щит из такого же пластика, что и табличка на стене. Он поднял его, перевернул, стёр рукой пыль. Почти выцветшие надписи ещё можно было прочитать: “Часы работы поликлиники: Понедельник-Пятница 8-20 часов, Суббота 8-15 часов, Воскресенье – выходной. Травмпункт работает круглосуточно. Работает стационар одного дня.”. Тяжело вздохнув, доктор бережно поставил щит рядом со входом, развернулся и направился к кибер-коню.

Ро не дошёл нескольких метров до своего транспорта, когда откуда-то прилетела ракета! Мощным взрывом у коня разнесло круп, а доктора отбросило назад к поликлинике. Борясь с гулом в голове, Ро отполз за гору строительного хлама. Он чуть выставил из-за укрытия свой посох и активировал камеру, транслирующую изображение в шлем.

С одного конца пыльной улицы шли двое мужчин: один невысокий, тощий, а второй – настоящий амбал. Тощий был одет в военные ботинки, чёрные штаны, грязный кожаный плащ, респиратор, плотно прилегающие к лицу очки с чёрными стёклами и коричневую вязаную шапочку. Бритоголовый амбал рядом был в тяжёлых строительных ботинках, потёртой кожанке, простеньком респираторе и больших прозрачных очках. Мужчины были вооружены: тощий имел малокалиберный пистолет, амбал же нёс на ремне за спиной гранатомёт, а в руках держал тяжёлый пулемёт. Ро услышал, как тощий орёт кому-то вдаль:

–Михалыч, ты офонарел? Мы ж договорились: сбиваем, когда в седло сядет. Ты сзади, а Толян спереди! Чтоб наверняка! Ищи его тут теперь!

Чуть развернув посох, Ро увидел, что с другого конца улицы, шли ещё двое крупных мужчин, одетых примерно также, как и амбал. У одного из них тоже был гранатомёт и пистолет-пулемёт, а у его напарника старенький автомат.

–Гришань, ну я ждать устал. Да и рядом он уже стоял. Где-то в тех кучах лежит. Может контужен.

–Михалыч, это ты контуженный на всю голову! А ты, Вась, куда смотрел? Не мог его тормознуть? Идите и сами пристрелите его, раз всё испоганили! Не ссыте! У убер-врачей очень прочные экзоскелеты, но им запрещено носить оружие.

Ро осмотрелся по сторонам: ближайшие возможные укрытия были слишком далеко. Убийцы неспешно приближались. Доктор крепко сжал посох и приготовился встретить первого ударом в лоб.

В дальнем конце улицы вдруг показались две большеколёсные машины чёрного цвета. Ро услышал, как Гриша негромко сказал:

–Свидетели нам не нужны. Бессмертный будет недоволен. Толян, Михалыч, по ракете в тачки.

Когда машины подъехали ближе, Михалыч и Толян выстрелили в них из гранатомётов. Машины оказались достаточно тяжёлыми и на редкость бронированными, поэтому их не разнесло на куски. У первой разворотило двигатель и выбило передние колёса, а у второй очень сильно погнуло борт. Смуглолицый, чернобородый, одетый в камуфляж водитель второй машины, выскочил наружу с автоматом в руках и стал стрелять короткими очередями в бандитов, сразу же удачно пристрелив Михалыча. Оставшиеся убийцы успели нырнуть за ближайшие горы строительного мусора по обочине. В первой машине тоже выжила пара крепких, бородатых, одетых в камуфляж мужчин. Завязалась перестрелка трое на трое.

Доктор Ро с чёрной радостью понял, что это его шанс улизнуть. Экзоскелет был повреждён, но пока позволял бежать с довольно приличной скоростью. Как вдруг из-за машин раздался детский крик, а шум перестрелки перекрыл вопль:

–Ибрагим ранэн! Шакалы! Эта жэ рэбёнок! Врача!

Толян перезарядил гранатомёт и собрался выпустить фатальную для обороняющихся ракету. Чёрная тень, словно ангел смерти, пронеслась у него за спиной. Тяжёлый посох проломил здоровяку затылок.

Заметивший краем глаза движение Гриша развернулся и ощутил животный ужас: на расстоянии вытянутой руки от него стояла чёрная фигура в плаще и маске в виде головы птицы в шляпе. Безэмоциональные красные глаза словно заглянули в самую душу бандита. Гриша попытался вскинуть пистолет, но мощный удар ладонью в подбородок заставил его голову откинуться назад столь сильно, что шея не выдержала. Убийца падал к ногам доктора уже мёртвым.

Подобрав камень, Ро ловко пустил его в висок увлечённого стрельбой Василия.

Тишина наступила столь резко, словно все внезапно оглохли. Доктор Ро включил динамики костюма:

–Я врач! Не стреляйте!

Подняв руки вверх, Ро прошёл к машинам. Бородатые мужчины не спускали его с прицела. За машинами оказался ещё один смуглолицый: он сидел на коленях на земле и прижимал ладонями рану на груди мальчика лет двенадцати. Без лишних слов доктор сел справа от ребёнка, с мягким усилием убрал руки мужчины и приступил к работе. Мальчик был ещё в сознании, тяжело дышал и с испугом смотрел на доктора. Ро достал из кобуры на правом бедре инъектор. Он ожидал, что мужчины примут его за пистолет, но те лишь молча смотрели за его действиями. Тогда Ро скомандовал:

–Анестезия и седация, – В инъекторе что-то щелкнуло и запищало. Через секунду на маленьком экране на затворе высветилось “Анест+сед”. Доктор произвёл почти бесшумный выстрел маленьким дротиком в ногу мальчика. Через пару секунд его глаза закрылись, лицо расслабилось, дыхание стало размеренным и спокойным. Одним движением доктор сорвал одежду с груди, чтобы осмотреть рану. Пуля небольшого калибра, вероятнее всего из пистолета Гриши, попала мальчику в правое лёгкое. Ро громко крикнул:

–Мне нужны условия для диагностики и операции!

Верный кибер-конь на оставшихся передних ногах подошёл и сел на колени у головы раненого. Из его груди вышла большая квадратная пластина, которую доктор бережно подложил под спину мальчика. В груди коня снова открылся люк, из которого наружу вывело агрегат, напоминающий внешне толстую пластиковую трубу с закругленным концом.

–Спрячьтесь за машины, – не оборачиваясь, велел Ро.

–Что это? – спросил кто-то из мужчин у него за спиной.

–Переносная рентгено-ультрафиолетовая установка. Сейчас я узнаю, где сидит пуля. Затем она обеспечит стерильность воздуха вокруг меня. Но это может повредить ваше зрение.

При сканировании на вид не происходит чего-либо особенно: установка просто перемещается по дуге над телом человека. Мини-проектор на шее кибер-коня вывел голограмму: пуля повредила один крупный сосуд и бронх.

Доктор скомандовал:

–Набор для операции на грудной клетке, – на правом боку его верного помощника открылся очередной незаметный глазу лючок, из которого выдвинулся блестящий контейнер размером с крупный термос, который Ро положил рядом с собой. По команде набор выдавал доктору необходимые инструменты. Маленьким многорежимным скальпелем в ультразвуковом режиме он разрезал кожу, а затем лучом лазера остановил кровотечение и убрал повреждённые ткани. Металлосборщиком Ро собрал фрагменты пули и её оболочки. Далее он залил рану особым полимером, способным заменять небольшой участок повреждённого органа. Под конец он свёл все края раны медицинским микростеплером. Затем доктор снова взял инъектор и скомандовал:

–Антибиотик длительного действия, – в “пистолете” снова зажужжало и через пару секунд на его экране загорелось “А-б-пролонг”. Ро выпустил очередной дротик мальчику в другую ногу.

Осмотрев рану, послушав дыхание и сердце ребёнка, доктор позвал сопровождавших мальчика мужчин. Один из них подошёл и сел на землю рядом с Ро:

–Ты смэлый воин. Нам сказали, что эта дарога безопасна. Но кто-то явно ошибся. Без тэбя нам пришлось бы туго…

–Я – лишь детский врач. Я делал своё дело, – перебил Ро.

Мужчина закивал:

–И скромный воин. Ты даже не представляэшь, кого ты спас. Это Ибрагим Кабыров. Третий сын нашего прэзидэнта Рамадана Ахмедовича Кабырова. Ми ехали в один из местных дворцов спорта, гдэ Ибрагим должен был бороться. Ибрагим очень сильный для рэбёнка самбист. Эти сорэвнавания – часть программы обмена культурой Грозного и Новой Масквы. Ты тэпэрь, – мужчина ткнул пальцем доктору Ро в грудь, – друг семьи. Что ми можем для тэбя сдэлат? Один из тэх шакалов выжил. Они, как мы поняли, напали на тэбя. Что нам с ним сдэлать?

Доктор услышал, как в нескольких метрах от них грязно ругался Василий:

–Да пошли вы! Я вам ничего не скажу!

Ро встал, подошёл ближе. При виде доктора Василий замолчал. Ро смотрел на него сквозь красные стёкла шлема и тоже молчал. От этой зловещей тишины стало не по себе даже чеченцам. Наконец доктор сказал:

–А чего ты можешь сказать? Ты же знал, на что шёл!

Василий со смесью удивления и испуга посмотрел на Ро. А потом слова из него посыпались, как из рога изобилия:

–Ах ты… так ты знал… так он нас сдал… Вот урод! А ведь обещал, что, если мы тебя завалим, заплатит нам и за тебя, и за последние три месяца, когда мы выполняли для него грязную работёнку даром. Включая убийство того мужика, который до него менеджером работал. Вот уро-о-од…

Доктор перебил его:

–Подвёл тебя Несмертин, да?

Василий замолчал.

–Так что с ним дэлат-то? – спросил один из чеченцев другого. Потом они все посмотрели на Ро. Доктор пожал плечами:

–Он напал на вас. Судите его по своим законам…

–Нет! Нет! Не-е-е-е-т!!! – заорал Василий. А Ро продолжал:

–Давайте доставим ребёнка в безопасное место. Ему нужен покой и длительная реабилитация. А уж потом я хочу кое-что попросить у семьи благородного Рамадана Кабырова, – с лёгким поклоном закончил он…

Несмертин сидел привязанным к стулу в тёмной комнате. Откуда-то с потолка прямо над ним бил тусклый луч, освещая Дениса Николаевича и небольшой участок пространства вокруг него. Его холеное лицо дополняли кровоподтёки на левой скуле и подбородке. Он слышал, что в комнате есть кто-то ещё, но в кромешной тьме вне луча света невозможно было что-либо рассмотреть. Несмертин набрался смелости и заговорил: