Глаз Эремуса

Витта Ред

Камень и Пламя

Глава 1

Ветер не выл. Он скрежетал. Как тысячи ножей по стеклу, сдирая черепицу с крыш Гавани Лунного Камня и швыряя обломки в почерневшее небо. Море, обычно ласковое и бирюзовое у берегов, вздымалось чудовищными, маслянисто-черными волнами, извергая на причалы не пену, а осколки мертвых кораллов и трупы незнакомых рыб с лишними плавниками.

Кора прижалась спиной к дрожащей стене своего домика на окраине. Сквозь щели в ставнях пробивался не свет, а зловещее багровое мерцание – отражение шторма, бушевавшего где-то за горизонтом, над самым гнездом беды. Над местом, где просыпался Он. Эремус. Дракон Бездны. Имя это, шептавшееся последние недели в страхе, теперь висело в воздухе тяжелым, немым укором.

"Лиан!" – крикнула Кора, перекрывая грохот. Голос сорвался. Не от страха. От пыли. От постоянного напряжения последних месяцев. От бессилия.

Ее младшая сестра, Лиан, сидела на полу, забившись в угол, обхватив колени. Лицо ее было мертвенно-бледным, глаза огромными, полными слез, которые не могли пробиться сквозь всепоглощающий ужас. Лиан обладала малым даром – чувствовала приближение шторма за мили. Сейчас ее дар был пыткой. Она слышала не просто ветер. Она слышала дыхание Эремуса, рвущее ткань мира.

Дверь с треском распахнулась. Ворвалась соседка, Мари, ее седая коса растрепана, в глазах паника. За ней клубился странный, переливающийся фиолетовым туман – попытка старого рыбака Харона использовать свой дар "туманного щита". Магия клубилась беспомощно, разрываемая невидимыми когтями.

"Кора! Ты должна что-то сделать! Твой дом… он…" – Мари замолчала, увидев Лиан. Страх в ее глазах сменился жалостью, почти виной. Все знали. Лиан была канарейкой в угольной шахте острова. И она угасала.

"Что я могу, Мари?" – спросила Кора, и ее голос прозвучал странно ровно в хаосе. Гораздо ровнее, чем чувствовала она сама. Внутри все сжималось в ледяной ком. "Молиться, чтобы стены выдержали? Чтобы Харонов туман стал хоть немного гуще?"

Она подошла к окну, отодвинула ставень на мгновение. Картина была сюрреалистична и ужасна. Небо ревело кроваво-черными вихрями. Море вздымалось стенами воды, внутри которых мелькали тени огромных, неведомых существ. Дома ближе к берегу уже были грудами щебня. Над всем этим висело ощущение неправильности. Воздух дрожал, искажаясь, как над раскаленным камнем. Камни мостовой на мгновение становились прозрачными, обнажая пылающую бездну под островом. Магия Эремуса. Искажение реальности.

Кора резко захлопнула ставень. Фиолетовый туман Харона, пробившийся в щель, коснулся ее руки – и мгновенно растворился, как дым на ветру. Ни вспышки, ни шипения. Просто… исчез. Мари ахнула. Харон за дверью выругался.

Кора даже не вздрогнула. «Пустота». Ее клеймо. Ее проклятие. В мире, где каждый ребенок умел шевелить камушек или подзывать легкий ветерок, она была дырой. Черной дырой для любой магии. Дар Харона, светильники друидов, успокаивающие напевы Старейшин – все гасло в ее присутствии. Ее считали сломанной. Неудачником. Предзнаменованием беды. Сейчас, глядя на искажающийся мир за окном, Кора думала, что они, возможно, были правы. Может, ее "пустота" и притянула эту напасть?

Внезапный, оглушительный хруст потряс дом. Не удар волны. Что-то внутри. Потолок над Лиан затрещал. Штукатурка посыпалась снегом. Кора бросилась к сестре, оттаскивая ее в сторону. Секунда – и тяжелая балка с грохотом обрушилась именно на то место, где сидела Лиан. Пыль встала стеной.

"Лиан! Ты цела?" – Кора вжалась в сестру, ощущая ее дрожь. Ответом был только сдавленный стон. Страх Лиан был физической субстанцией, обволакивающей Кору ледяной слизью.

Мысли метались. Старейшины? Бессильны. Бежать? Куда? Лодки давно разбиты. Оставалось… безумие. Легенда. Тот, кто живет на грани. Кто может спеть бурю на утихание. Капитан Призрачного Шепота. Дориан Велес. Сказка для запугивания детей. Последняя соломинка.

"Держись!" – крикнула Кора Лиан, втолкнув ее в самый, казалось бы, крепкий угол к Мари. Сама рванула к двери. Ветер едва не выбил ее с ног. Она выскочила во двор, где Харон, бледный как смерть, пытался собрать очередную тучку тумана. Бесполезно.

Кора побежала. Не к центру. К Самому Краю. К обрыву, где волны Бездны бились о черные скалы с такой силой, что земля содрогалась. Туда, где по легенде, можно было вызвать Его. Ритуал был прост и страшен: кровь, капля на камень, и имя, брошенное в ревущую бездну. И безумная надежда.

Она упала на колени у самого края. Соль и пыль резали лицо. Из пореза на ладони (не помнила, когда поранилась) выдавила каплю крови на вулканический камень. Вдохнула полной грудью ледяной, искаженный воздух. И закричала изо всех сил, вкладывая в голос всю ярость, весь страх, всю отчаянную надежду:

«ДОРИАН ВЕЛЕС! Я ЗНАЮ, ТЫ СЛЫШИШЬ! ПРИДИ! ДАВАЙ СДЕЛКУ!»

Голос ее, обычно такой ровный, сорвался на визг. Он потерялся в реве шторма. На мгновение показалось, что ничего не произошло. Только волна, выше и чернее предыдущих, накрыла скалу, окатив ее ледяной, соленой мертвечиной. Кора зажмурилась, ожидая, что ее сметет в бездну.

Но когда вода отхлынула, она увидела.

Туман. Не фиолетовый, как у Харона. Плотный, молочно-белый, мертвенно-холодный. Он стелился по бурлящей воде у подножия скалы, не рассеиваясь ветром. И из этого тумана медленно, бесшумно выплывал корабль.

Он был не из дерева. Казалось, его вытесали из лунного света и векового льда. Паруса – призрачные тени. На корме, недвижимый, как статуя, стоял человек. Нет, не человек. Слишком идеальные черты, слишком бледная кожа, словно светящаяся изнутри в сгущающихся сумерках шторма. Одежда – темные, струящиеся ткани, впитывающие свет. Его глаза, когда он повернул голову к Коре, были цвета штормового моря – глубокие, бездонные и абсолютно чужие. Крюк 2: Появление нечеловеческое и загадочное. Никаких красных глаз или рогов. Холодная, отстраненная красота и смертельная опасность.

Он не кричал. Его голос донесся до нее сквозь рев ветра и грохот волн так, словно звучал прямо у нее в голове. Низкий, бархатистый, с легкой хрипотцой, как шелест песка по стеклу. В нем не было ни гнева, ни любопытства. Только… констатация.

«Мало кто осмеливается звать меня по имени, Дитя Суши.»

Кора встала, выпрямив спину. Колени дрожали, но она сжала кулаки. Не из-за ярости. Чтобы остановить дрожь. "Мой остров умирает. Моя сестра умирает. Эремус пробуждается". Ее слова звучали громко и четко. Без магии, но с железной решимостью.

Морские глаза капитана сузились. В них мелькнуло что-то… оценка? «Эремус. Ты знаешь имя. Интересно.» Он сделал шаг вперед, оказавшись на самом носу корабля, парящего в метре от скалы. Расстояние между ними сократилось. Кора почувствовала ледяное дыхание тумана. «И что же ты, 'пустота', предлагаешь Повелителю Призрачного Шепота?«Он знал. Знает, кто она. Знает ее клеймо.

"Помоги!" – вырвалось у Коры. "Усмири его! Останови шторма! Я знаю, ты можешь! Твои песни… легенды говорят…"

«Легенды редко говорят о цене, Дитя,»– прервал он ее. Его голос стал холоднее. «Моя сила требует жертвы. Всегда.»

"У меня ничего нет!" – отчаяние снова подступило к горлу. "Ни магии, ни богатства…"

Капитан скользнул взглядом по ее лицу, остановившись на губах. В его глазах вспыхнул странный огонек – не похоть, а… интерес. Голод исследователя, нашедшего уникальный экземпляр.

«Ошибаешься,» – прошелестел он. Кора почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Он протянул руку. Длинные, изящные пальцы без перчаток. Кожа казалась почти прозрачной. «Плата будет… твоим голосом. Семь лет и семь дней.»

Кора замерла. Голос? Ее единственный способ общаться? Кричать о помощи? Успокаивать Лиан? Это было… немыслимо. Бесчеловечно.

«Соглашайся или нет, 'пустота',» – его голос стал резким, как удар льдины. Кора увидела, как корабль под ним начал медленно разворачиваться, туман сгущаться. «У меня мало времени. А у твоей сестры – и того меньше.»

Взгляд Коры метнулся назад, к домику, где ждала Лиан. Туда, где в разломе неба на мгновение показалось нечто огромное и чешуйчатое – галлюцинация? Или сам Эремус? Сердце бешено колотилось. Голос… или Лиан? Разве был выбор?

«Да!» – выдохнула она, и это было похоже на стон. «Да, я согласна! Помоги!»

Капитан не улыбнулся. Его лицо оставалось каменным. Он сделал резкий, приглашающий жест рукой. «Тогда в путь, Якорь. Наш путь лежит к Сердцу Гнева.»

Прежде чем Кора успела осознать, как она окажется на корабле, капитан шагнул вперед. Не по воздуху. Он просто оказался перед ней на краю скалы. Близко. Очень близко. Ледяное сияние от него било волнами. Он схватил ее за руку, чтобы перебросить на борт.

Кора зажмурилась, ожидая… чего? Ожога? Пронизывающего холода? Прикосновения смерти?

Его пальцы сомкнулись на ее запястье.

Ничего.

Ни ледяного жара его ауры. Ни магического удара. Ничего, кроме сильного захвата и… удивления. Его пальцы на миг ослабли. Кора открыла глаза. Капитан смотрел на место, где его кожа касалась ее кожи. В его бездонных глазах мелькнуло нечто нечитаемое. Шок? Непонимание? Его собственная магия, его ледяная сущность… не действовали на нее? Ее "пустота" работала даже против него?