Хозяйка магического ломбарда, или не злите ведьму!

Римма Кульгильдина

Хозяйка магического ломбарда, или не злите ведьму!

Решение гильдии некромантов

Стоять и ждать, пока тебе объявят приговор, всё равно что сохранять спокойствие в глазе тайфуна. Трепыхаться бессмысленно. Все слова сказаны, доводы приведены, защита выступила. А привычной безмятежности достигнуть сложно.

Я стою в центре величественного зала. На самом деле мне очень страшно, но выдать хоть намёком собственное состояние не могу. Показать, что волнуюсь, всё равно что бросить кость стае голодных псов. Налетят и растопчут, не оставив даже мокрого места.

Выдержка – главная отличительная черта некроманта, поэтому я рассматриваю готические своды. Разглядываю, как сумрачный свет с трудом проникает сквозь цветные витражи огромных окон. Не могу даже переступить с ноги на ногу, потому что мелкая каменная мозаика, которой выложен пол, разнесёт эхом любое моё движение.

В сумраке зала полукругом стоят конторки. За ними, устроившись в мягких и уютных креслах – мои судьи в тёмных мантиях. Я не вижу выражения их лиц, зато сама освещена настолько ярко, что от внимательного взгляда не ускользнёт ни один проблеск эмоции на лице. Широкий луч света, льющийся с высокого потолка, освещает меня и тут же стыдливо рассеивается в общем сумраке зала. За спинами судей в войлочных тапочках снуют их помощники.

Тишина. Скрип перьев по пергаменту. И холод. Как в склепе.

Зал для принятия важных решений Гильдии некромантов.

Совсем недавно меня уже приглашали в этот зал. Только настроение было совершенно другое. Меня торжественно принимали в Гильдию. Как лучшую выпускницу факультета. Как единственную девушку, получившую диплом некроманта от Всеобщей Академии магии.

Какие речи лились тогда. Сладкие как мёд. До каких небес превозносился сам факт получения мною этой профессии. Пелись дифирамбы настойчивости и упорству. Смелости ломать шаблоны и устои. Уже тогда можно было заподозрить, что всё это ширма.

Но мне хотелось верить. Верить, что я – единственная женщина-некромант на всё Многомирье – могу прекрасно работать в этой сфере. Так уж издавна повелось, что традиционно в этой профессии работают исключительно мужчины. «Смерть не женское дело», – постоянно твердили мне преподаватели Академии.

– Фирин Ловер! – прорезал тишину зычный голос.

Эхо волнами разошлось по залу и, ударившись о стены, как прибой, вернулось обратно.

Я внутренне подобралась. Наконец-то. К этому моменту я уже начала уставать стоять навытяжку. Ноги затекли. Хотелось переступить, встряхнуться, но нельзя. «Сила некроманта в его хладнокровии», – твердили нам педагоги, и я стояла неподвижно, чуть расставив ноги для лучшего упора и опираясь рукой на эфес ритуального меча. Многолетняя привычка, выработанная во время учёбы в Академии, позволяла держать лицо. Словно непроницаемым панцирем я окутала себя невозмутимостью.

– По решению совета Гильдии некромантов мы исключаем тебя из наших рядов.

Что ж, этого стоило ожидать. Я даже не сомневалась, что всё так и будет, но это не страшно. Без поддержки Гильдии работать сложно, но можно. Просто труднее находить заказы.

– Мы отзываем лицензию некроманта на три года. Сдай ритуальный меч.

А вот это хуже. Гораздо хуже. Работать незаконно я, конечно же, не рискну, а значит, на ближайшие три года мне нужно будет как-то жить и зарабатывать. Вернуться в родительскую лавку? Только в самом крайнем случае. Мама с папой будут рады, и заниматься магическим антикваром мне всегда нравилось, но уж больно маленький у нас городок. Возвращаться туда побитой собакой… Нет. Я справлюсь без этого.

Неслышно, в мягкой обуви, ко мне подошёл один из незримых серых помощников. Волна магии окатила меня с головы до кончиков ног, и моя родная магическая связь с верным помощником – ритуальным мечом некроманта – пропала. Грудь сдавила пустота и чувство незащищённости.

Помощник осторожно, словно опасаясь моих резких движений, отстегнул от перевязи оружие и с лёгким вздохом облегчения, удалился. Смешной такой. Нарываться на более сильное наказание, отстаивая своего безмолвного помощника, я бы не стала. Три года пройдут быстро. Я ещё вернусь за ним.

– Правом, выданным нам Советом кланов Многомирья, ты отправляешься в ссылку в мир, где нет или нельзя использовать магию. На три года.

Я вскинула голову. Выдержка пошла трещинами. Что? Я буду первым в истории Гильдии некромантом, отправленным в ссылку?

– Вы не имеете права! – крикнула звонко и мой крик завяз в тишине. – Вы отправляете меня не в ссылку, а в тюрьму! За три года мой магический ресурс истончится безвозвратно. Вы уничтожаете меня как ведьму!

– В следующий раз, – зашипел из тёмного угла очень знакомый голос. – Хорошенько подумаешь, прежде чем подставлять своих покровителей и уничтожать ценные артефакты.

Старейший преподаватель Академии магии, влиятельнейший некромант в Гильдии, «мистер смерть», как назвал его мой бывший напарник, вышел из-за своей конторки и тяжело ступая по мозаичному полу, двинулся ко мне. При ходьбе он опирался на толстую трость с вычурным набалдашником в виде головы дракона. Послушное вышколенное эхо чеканило вслед за его шагами: тук-тук, тук. Он приблизился вплотную и схватил меня за подбородок жёсткими костлявыми пальцами. Удерживая мою голову, он наклонился и зашипел мне прямо в ухо.

– Тебя не для того столько лет терпели. Учили. Воспитывали, – его лицо было так близко, что меня замутило. – Чтобы ты принимала самостоятельные решения. Тебя отправили расследовать банальное преступление. Ты должна была принести нам Связующую Лилию. Амулет, который мы не могли достать сотни лет. Принести сюда! А не уничтожать его, глупая девчонка!

– Я не жалею об этом, – проговорила сквозь сжатые зубы.

– Через три года пожалеешь! – он резко отпустил меня, отвернулся и зашагал обратно в тень.

– Но мы добрые! – со смешком добавил он громко не оборачиваясь. – Ты можешь сама выбрать мир для своей ссылки.

Я чувствовала, как болит, наливаясь синяками кожа там, где прикасались ко мне его пальцы.

– Я выбираю Заповедник, – проговорила тихо.

Прирученное и послушное эхо разнесло мой ответ по всем закоулкам зала для принятия важных решений.

Глава первая

Помирать, так с музыкой, решила я. Волокита по оформлению мага в ссылку оказалась непростой. Подтверждение выбора мира. Отправка запросов. Череда согласований. И всё это время мною вертели как куклой. Каждый раз проверяя как дворовую собаку на наличие блох: есть ли на мне магические заклинания, прослушки или защиты. Словно я могла что-то пронести на себе из кабинета в кабинет. Или, наоборот, забрать. Подозрительность в крови у некромантов, но это уже походило на паранойю.

«Мистер смерть» таскался за мной, недоверчиво водя крючковатым носом в воздухе. Со стороны казалось, будто он постоянно вынюхивает, кто испортил воздух. Перестук его трости раздражал, а вид прямой спины, затянутой в сюртук, вызывал жжение в желудке.

Когда я сдала все положенные по должности артефакты и в сотый раз прошла проверку, меня отпустили домой. И только тут до меня со всей ясностью дошло, что скоро я окажусь в мире, где нельзя использовать магию.

Уму непостижимо! Только с первого взгляда это легко и просто. Хорошо, с первого взгляда тоже не просто. И ладно бы этой магии не было вовсе. Так бывает, я знаю. Существуют миры, где магия выпита до дна. Жить там сложно, грустно и тяжело. По сути, самая настоящая тюрьма для мага. Нет же. Магия-то в Заповеднике есть, много её вокруг разлито. Да вот пользоваться ею иномирцам, то есть таким существам как я, нельзя. Категорически. А когда ты с рождения привык использовать эту силу? Это же всё равно что оказаться без рук.

На меня навесили сложное заклинание и объяснили, что каждое применение магии будет отслеживаться и фиксироваться на предплечье тонкой полосой. Каждое. С момента, как я выйду за порог портала между мирами. А каждая полоска будет увеличивать срок ссылки.

Заповедник – мир туристический и тщательно охраняемый. Единственный и уникальный на всё Многомирье. Местные здесь не верят в магию и свято считают, что вампиров, оборотней и ведьм не существует.

Как только ни пытались вампиры достучаться до местных, когда проложили портал.  И сказки придумывали, и чудеса творили, и сны восприимчивым людям насылали – во все двери пытались зайти, а они ни в какую. Настолько упёртые оказались! Всё объясняли природными явлениями, обманом зрения и собственной неуёмной фантазией.

А мир оказался комфортным.

Поэтому Совет кланов и решил сделать его туристическим. И чтобы перцу добавить, объявили его заповедным. То есть колдовать в мире было категорически запрещено.

Поначалу запрет этот пытались нарушать регулярно. Из разных побуждений. Кто местных помучить хотел, не мог удержаться или, наоборот, помочь. Кто мощь свою в чужом мире испробовать стремился. Было время, когда иномирцы не скрывались, во всей красе себя показывали. Силу демонстрировали.

Но со временем Совет кланов порядки свои установил и всем туристам, до забав экзотических охочих, мысль главную донёс. Кто хотел в заповеднике побывать, должен был вести себя ниже воды, тише травы. Не шалить, местных не пугать, себя не проявлять. Людей не воровать, ничего не внушать и тем более не убивать. Нарушивших ждал жестокий суд и пожизненный запрет на возвращение, а попасть сюда, минуя портал, невозможно.

С тех пор иномирцы сюда только за острыми ощущениями отправлялись или чтобы силы восстановить. Проходили через портал, сдавали все магические предметы, подписывали магией своей соглашение.

Экстремальный туризм плюс уютный курорт – очень прибыльный бизнес.

Друзьями за время учёбы в Академии я так и не обзавелась, поэтому прощаться было не с кем. Родителям написала, чтобы не теряли и не волновались. Вот и всё. Но собиралась я всё равно долго. Перебирала вещи, слонялась по квартире как неприкаянная. Потихоньку в голове стала складываться картина, как жить дальше. И от этих мыслей внутри меня всё сжималось от нервного предвкушения.

Не случайно я выбрала мир под кодовым названием «Заповедник». Как бы сентиментально это ни звучало… Ладно, это звучало очень сентиментально. А ещё романтично.

Когда я думала о Кудеснике, в груди у меня порхали бабочки. Это выражение такое, часто используемое в Заповеднике – оно попадалось в отчётах туристов. Или там говорилось не в груди, а в животе? Неважно. Думая о том, как я вернусь в его мир, как приду к бывшему напарнику, как скажу ему, что задерживаюсь здесь надолго, я чувствовала, как мои щёки пылают. Фантазируя, как он наконец-то обнимет меня и даже, возможно, поцелует.

«Фирин, ты превращаешься в малолетнюю восторженную дурочку», – усмехнувшись, сказала я себе и, глянув в зеркало, поправила длинный локон.

С чего я решила, что он будет рад. Расстались мы совсем не лучезарно, обещаний друг другу не давали. Да и вообще не попрощались толком.

Не знала я, как отреагирует Кудесник на моё появление.

Но пресловутые бабочки всё равно щекотали меня изнутри. Ничего с ними нельзя было поделать, да я и не хотела.

Особенно тщательно выбирала наряды, вспоминая, как он смотрел на меня. От этих воспоминаний хотелось вскочить и закружиться по комнате. Но я только посмеивалась над собой, перебирая любимое кружево, касаясь тонких тканей и атласных лент. Сняв с себя обязанности некроманта, я избавилась от необходимости носить только ритуальные одежды. Понимая, что не смогу использовать бытовую магию, выбирала те платья, где не нужно магически удерживать рисунок или украшения.

Наконец-то я собралась. Отправив багаж с помощью магической перевозки, ещё раз прошлась по любимым улочкам университетского городка и отправилась в ссылку.

Глава вторая

Кофейня «Лунный свет» уже закрывалась и меня встретил только бариста Даня – полукровка с дикой смесью магической крови. Он когда-то случайно наткнулся на объявление, которое не могли увидеть обычные жители Заповедника и с тех пор работает в портале, который по совместительству ещё и кофейня.

 Даня самозабвенно мыл кофемашину и резко повернулся, услышав лёгкий скрип входной двери. Не той двери, над которой при каждом движении звонил весёлый колокольчик. У кофейни, как у любого портала, два входа. Один – со стороны мира, а другой со стороны коридора между мирами. Здесь он выглядел как задний двор с мусорными баками и одиноким тусклым фонарём.

– Так и думал, что ты приедешь сегодня. Вещи твои уже прибыли, – радостно воскликнул бариста, светло улыбаясь. – Только кофе сварить уже не смогу. Я, видишь, домыл её. Почти.

Даня махнул рукой на огромную хромированную эспрессо машину. Зверь-машина, натёртая до зеркального блеска, вид имела внушительный и неприступный.

– Да и не надо, – сказала я с лёгким сожалением.

Кофе, сваренный Даней, был всегда идеален в отношении пропорций и вкуса. Но ничего, я смогу выпить его и завтра.

– Ты знаешь, все уже разошлись, – высказал Даня очевидную вещь, наводя последний лоск на любимый агрегат. – Но Эмиль велел приготовить тебе комнату. Так что сегодня ты ещё можешь не выходить за порог и ночь провести в привычных условиях. Если захочешь.

Даня быстро глянул на меня и повернулся к кофемолке. Щёткой прочистил её, сметая остатки смолотых зёрен. Вытряхнул в ведро использованный кофе, промыл нок-бокс и тщательно протёр стол специальной тряпочкой. Движения Дани были отточены до автоматизма.

Я прокашлялась и сжала губы, не решаясь сказать, чего хочу. Даня развернулся и положил на барную стойку тряпку.

– Рад, что ты выбрала наш мир для своего наказания, – произнося последнее слово, Данька потешно обеими руками сделал жест, будто показывал кавычки. – И не только из-за моего друга Кудесника, который тоже будет рад.

Я недоверчиво приподняла брови.

– Рад он будет, рад. Сам, правда, пока об этом не знает, – Даня беспечно махнул рукой и принялся натирать полированное дерево стойки, что нас разделяла.

– Ты заделался прорицателем? – усмехнулась я. – Подрабатываешь на полставки?

– Ну почему сразу на полставки, бери выше! На полную ставку. Как только ни использует хозяин бедного несчастного фейри. А ведь я всего лишь полукровка, – нытьё парня было показным, и он сам расхохотался в конце своей фразы.

– Что, серьёзно? – радостно улыбнулась я впервые с момента оглашения приговора. – Ты действительно заделался прорицателем?

– Ну не то чтобы я прям заделался. Меня, скорее, заделали, – Даня фыркнул. – Кое-кто посчитал, что мне полезно прокачать этот скилл. Вот и качаю.

– Получается? – заинтересованно уточнила я.

– Проверишь на себе, – парировал Даня. – Ну так что? Показать тебе комнату? Или…

Он уставился на меня своими невероятными глазами цвета крепко заваренного чая.

– Или… – решилась я. – Проводишь меня к Кудеснику? Я не знаю, где он живёт.

– Вообще-то, Эмиль настаивал на том, чтобы ты эту ночь провела в кофейне, – взъерошив непослушные волосы, неуверенно произнёс Даня. – Он хотел увидеться с тобой утром. Да и комнаты у нас очень уютные. Может, не выходить тебе слишком рано за порог, а? Пока ты здесь, твой запрет не вступает в силу.

Даня вышел из-за стойки.

– Может, послушаешься нашего древнего ушлого вампира?

Я рассмеялась.

– Не такой уж он и древний. Подревнее видали. – Помолчав, помотала головой и грустно добавила. – Не хочу я слушать чужих советов. У меня впереди три года жизни без колдовства, а может, и больше. Не уверена, что силы сохранятся без практики. А поэтому…

Я думала об этом весь день с момента вынесения приговора. Всё время, пока меня таскали по подземельям и кабинетам Гильдии некромантов. И так и этак разбирала ситуацию, искала лазейки, пыталась вспомнить похожие случаи и не могла ничего придумать. Ничего, чтобы защитить себя.  Но сейчас, произнеся вслух, поняла, что шанса сохранить магический потенциал у меня нет.

Один поступок и вся жизнь полетела вверх тормашками.

– Как-то же здесь живут без магии. Привыкну.

***

Высокая обшарпанная дверь на тёмной лестничной клетке. Коричневая краска местами облупилась. Под номером квартиры нелепым пятном выделялась натёртая латунная табличка с надписью «Для почты» и узкая закрытая прорезь. Она была как раз на уровне моих глаз и хотелось подойти поближе и, отогнув внутрь защёлку, заглянуть внутрь. Но я так и не решаюсь это сделать.

– Прикольная штука, – услышала за спиной.

Я обернулась и с удивлением посмотрела на Даню. Он кивнул на табличку и пояснил:

– Ни разу не видел дверь с таким древним почтовым ящиком. Но от Кудесника, конечно, можно ожидать чего угодно. Звонить будешь?

Я помотала головой.

Пока мы ехали по вечернему городу, он отвлекал меня разговорами, пересказывая сплетни и новости портала. Получалось очень смешно, и я не задумывалась о том, что скажу Кудеснику при встрече. Не размышляла, как он меня примет и нужна ли я ему вообще. А сейчас… Я стояла перед последней преградой и никак не могла преодолеть её.

«Может, правда, надо было остаться в кофейне, зачем я так торопилась сюда? – думала, удерживая себя от желания поколупать отслоившуюся краску. – Но я уже приехала, я здесь, значит надо…»

В тот момент, когда я уже решилась постучать в дверь, за ней раздались шаги и она резко распахнулась. В залитой светом прихожей стоял Кудесник, решительно сжимающий в кулаке ключи.

Я всматривалась в дорогие черты, замечая и тусклый взгляд, и сжатые губы. А Кудесник смотрел на меня так, словно увидел привидение. От неловкости и нелепости ситуации мне снова захотелось сбежать.

Почему я решила, что он будет рад меня видеть?

Но вместо того, чтобы бежать без оглядки, я неуверенно произнесла:

– Меня отправили в ссылку, Кудесник. И я выбрала твой мир.

Услышав мой голос, он как будто ожил. Взгляд его прояснился и на мгновение стал привычно жёстким, а потом смягчился и потеплел. Кудесник дернул меня к себе через порог и захлопнул дверь прямо перед носом смеющегося Даньки.

– На всякий случай напомню, – послышался из-за двери его звонкий голос, – Эмиль ждёт тебя утром в кофейне. Приходи обязательно, Фирин. Это не обсуждается.

– Исчезни! – рявкнул Кудесник.

Даня расхохотался и ушёл, специально громко топая.

– Ты здесь, – Кудесник взял моё лицо в ладони и чуть приподнял, всматриваясь. – Это ты? Ты здесь.

Мы стояли так близко, что я чувствовала жар, исходящий от Кудесника. А ещё запах, который усиливался от волнения: дымные древесные ноты с тонким флёром холодного лимона. Его пальцы сами собой двинулись выше скул по лицу, обнимая и нежа, а потом зарылись в мои мягкие волосы.

Кудесник притянул меня ближе за затылок и легко коснулся губ. Его твёрдые губы нежно, словно крылья бабочки, только дотронулись до моих, обозначая, но не настаивая, а у меня чуть не остановился пульс. Я забыла как дышать и стояла рядом с ним ни жива ни мертва. Горячее дыхание Кудесника жглось на губах, карие глаза казались совсем чёрными.

– Мне кажется, – сквозь гул в висках услышала мягкий грудной смешок прямо над ухом и вздрогнула, чувствуя, как Кудесник еле уловимо мазнул губами по моим волосам. – Ты должна мне всё рассказать.

Он быстро отстранился и, взяв меня за руку, потянул вглубь квартиры.

– Чай будешь? Долгие разговоры лучше всего проходят за чашкой горячего чая. Мне так бабушка всегда говорила.

***

Мой рассказ затянулся за полночь.

Кудесник всё больше и больше хмурился. Задавал уточняющие вопросы, словно силился отыскать брешь в моих словах. Нервно кусал губы и барабанил длинными пальцами по столу.

Мне хотелось, чтобы он снова обнял меня, чтобы эти пальцы зарылись в мои волосы и не отпускали. Но когда я протянула к нему руку, он порывисто встал и отошёл. Включил воду и принялся мыть чашки, из которых мы только что пили ароматный чай.

– Тебе завтра обязательно надо поговорить с Эмилем, – сказал он громко,  перекрывая шум воды и не оборачиваясь. – Тебе вообще не стоило выходить из кофейни. Чем дольше ты находишься на территории портала, тем лучше. Если место твоего жительства в нашем мире будет портал, ты вполне комфортно проживёшь три года. И сможешь полноценно сохранить свою магию.

Он выключил воду и повернулся ко мне, вытирая кухонным полотенцем руки.

– Я… – мою фразу прервал звонок в дверь.

Мы недоумённо переглянулись, и Кудесник, отбросив полотенце на стол, мягкими шагами двинулся в прихожую.

– Кто там? – насторожено спросил он, не открывая дверь.

– Доставка багажа Фирин Ловер, – раздался недовольный голос.

Кудесник повернулся ко мне.

– Похоже, место твоего жительства определилось без нашего участия. Не повезло тебе.

С этими словами он открыл дверь.

На площадке, уперев руки в бока, стоял коренастый низенький человек. Кончик его длинной аккуратно расчёсанной бороды был заткнул за широкий пояс. Болотного цвета рубаха поверх приталенных штанов и яркая бляха на груди. Он просканировал нас внимательным суровым взглядом, а у меня рот открылся от удивления. Что делает здесь мусорщик?

– Привет, Жужа, – нарочито небрежно поздоровался с ним Кудесник. – Не знал, что ты подрабатываешь носильщиком. Или по доброте душевной помочь решил?

– Брось, Витька, какая душевная доброта? О чём ты? – Жужа шарил по прихожей голодным взглядом и, делая шаг вперёд, вытягивал шею, силясь заглянуть за наши спины. – Не каждый день сталкиваешься с ссыльным некромантом, разве мог я упустить свой шанс? Информация, друг мой, стоит дорого.

– Вынюхиваешь? – грозно спросил Кудесник.

– Конечно, – не стал отпираться Жужа, и его немигающий взгляд уставился на меня.

– Нечего здесь вынюхивать, падальщик, – Кудесник вытеснил его за порог.

– Но-но, – помахал Жужа толстеньким пальчиком где-то в районе пупка Кудесника. – Я не падальщик. Я мусорщик. Но тебе простительно не разбираться в терминологии. Так что, Ловер, прощаешься с магическим прошлым? За тобой глаз да глаз нужен, шустрая девочка. Не думай, что спрячешься за широкой спиной своего мужика. Мне заплатили за любую информацию о тебе.

Сказав это, он отпрыгнул к лестнице от теснившего его Кудесника.

– Кто заплатил? – рыкнул Кудесник и попытался схватить Жужу за воротник.

Тот ловко увернулся.

– Тот, у кого много звонких момент. И не думай, что я предупредил вас бесплатно. Ещё сочтёмся!

С этими словами он крутанулся в воздухе и исчез.

– Тебе случалось уже обращаться к мусорщикам? – с удивлением спросила я у Кудесника, который затаскивал в квартиру мои баулы.

– Не мне, – не стал вдаваться он в объяснения. – То, что за тобой будут следить эти падальщики ни хорошо и ни плохо. Во всяком случае, пока. Сама знаешь, ребята они ушлые. Но вот кто их нанял, мне очень интересно. Ну а теперь, – Кудесник повернулся ко мне и смущенно улыбнулся. – Давай…

– А почему он назвал тебя по имени? – быстро перебила его я. – Никто из иномирцев не называет тебя так, ты даже в официальных бумагах Многомирья записан Кудесником.

– А, – он махнул рукой и весело усмехнулся. – Кто поймёт этих гномов. Я просто в начале, когда… – Кудесник помахал рукой, подбирая слова, – когда… Ну… в первый раз смог прийти в «Лунный свет»… Они же не любят, когда их по имени называют, предпочитают безликие клички. А я как-то не додумался до этого, да и никто не подсказал, как себя правильно с ними вести. Короче, я назвал его по имени.

– Не-е-ет, – протянула я, начиная улыбаться. – Только не говори, что ты смог выговорить его имя!

Кудесник закрыл глаза, сжал кулаки, сосредоточился и, набрав в лёгкие воздуха, быстро произнёс:

– Эвеклидо Изневерг Вежераж!

Выпалив всё на одном дыхании, он заговорщицки посмотрел на меня, приподняв брови и улыбаясь краешком губ. Я потрясенно уставилась на него в ответ, приоткрыв рот и пытаясь переварить в голове тот факт, что передо мной стоит человек, который добровольно запомнил имя мусорщика. Не выдержав паузы, Кудесник фыркнул. Я прищурилась, слегка наклонив голову, а потом отвернулась и расхохоталась. Кудесник сдерживался несколько секунд, но не выдержав, радостно присоединился к моему хохоту.

Мы стояли посреди маленькой прихожей, рядом с моими многочисленными коробками и смеялись. До слёз. Хохотали и никак не могли остановится. Кудесник хватался за стену, сгибаясь пополам от смеха. У меня уже появилась боль в ребрах и стали подгибаться коленки. Стоило нам немного успокоиться, как мы, переглянувшись, начинали хохотать по новой.

– Всё, – Кудесник обессилено стёк по стене на пол. – Я… больше… не могу…

Я с трудом отдувалась словно после быстрого бега, схватившись рукой за колющий бок.

– Ты… полон… сюрпризов, – с трудом проговорила я, всё ещё посмеиваясь.