Джунгли Вечного Сумрака

Тут возникает другой вопрос. А эти обезьянки считаются разумными существами? И вообще, кого хрена? Где люди, эльфы, гномы и тому подобные?

Из разумных на этой планете только гоблины и эти голодные карлики-мохнатики?! Если все так, то это мрак какой-то! Что за мир то такой?!

Из раздумий меня выводит вопль, что заставляет дернуться:

– Жррать!

Но это оказывается не обезьянолюд, а Кеша. Очнулся засранец, и нагло просит жрать. А у меня запасы ограничены. Очень ограничены. В общем, самому мало.

– Не заслужил! – отрезаю я. – Подыхать меньше надо.

– Жррра-а-ать! – жалобно продолжает питомец.

– Вон! – указываю на трупы. – Жри!

Тот с сомнением поглядывает на тела обезьянолюдов.

Решаю его просветить немного:

– Крабы вообще-то падальщики. А ты, что самый ни на есть краб! Да и птицы грешат поеданием падали. А еще где-то слышал, что и бедные драконы не против пожрать трупы, а деликатесом в виде девственниц или девственных единорогов угощаются только драконьи олигархи-альфачи. Ты на такого не тянешь, уж поверь.

Видя, что Кеша продолжает сомневаться, заключаю:

– Вот же мне краб привередливый попался!

– Кешша дррракон!

– Ага, крабо недодракон ты!

Глядя на трупы, кое-что понимаю…

Блии-и-и-ин! А чего я молнию не догадался использовать? Хотел же проверить на живом противнике. Косяк.

А виноват в нем, по-любому, тупоноид. Кто же еще?! Сбил с толку, зараза. Так и хочется его пнуть посильнее. Только ему и без меня досталось. Пусть живет.

Ладно, обыщу пока тела этих мохнатых недоразумных.

Да, чего тут обыскивать? Одни повязки набедренные, да амулеты на шее. Ну, и копья второсортные валяются.

Почему второсортные? Да потому, что с каменным или костяным наконечником, а по характеристикам почти такие же, как у гоблинов. К тому же, они коротенькие. Чуть длиннее метра.

Но, как говорится, запас карман не тянет. А благодаря костюму БДСМщика я могу зацепить за спиной, рядом с вещмешком, сразу три штуки. И они там практически не мешают. Главное, не пытаться совершать кувырки.

Светлый мех костюма я усердно натираю травой и мхом, чем придаю ему разные оттенки болотно-зеленого цвета.

Кстати, амулеты…

Амулеты представляют собой круглые жетоны из кости, покрытые мелким узором в центре которого непонятная уродливая рожица. Чем-то мне они напоминают культуру ацтеков.

Простой амулет обезьянолюда.

+ 1 к остроте зрения.

Бонус не ахти какой, но в этих темных джунглях может пригодиться. Вообще, у меня на шее уже висит побрякушка в виде высушенного глаза под названием «Амулет остроты зрения». И по сути он дает такой же бонус. Только описано другими словами. А, пофиг! Этот тоже цепляю себе на шею. Пусть жетон рядом с глазом болтается.

Хм… И правда, глаза видят немного четче. Значит, бонусы предметов сложились. Это что же, я могу на себя сколько хочешь всего навешать?

Так и представляется картина, где меня притягивает к земле под весом сотен амулетов. Да, смешно. Да, глупо. Но у еще одного обезьянолюда есть бижутерия. И я тянусь и срываю ее с шеи трупа. Затем, вешаю себе точно такой же амулет на плюс один к остроте зрения. И…

И нихрена. Ничего в видимом плане не меняется. Похоже, что это разные побрякушки суммируются бонусами, а одинаковые нет. Печалька.

Кстати, у меня есть еще один. Достаю белую лапу древнего арктического волка на кожаной веревочке. Она слетел с меня, кода первый встретившийся чувд меня убил. А потом, я его не надевал. В пещерах он слишком сильно демаскировал меня. Тут же я могу поступить с ним, как и с костюмом БДСМщика. А именно натереть травой и мхом. Что и делаю. И тоже цепляю себе на шею.

Визуально ничего не меняется, но, так как предмет совсем не похож на другие, надеюсь, бонусы работают. Ведь они дают + 15% к шансу, что мои приказы будут выполнены сразу, без пререканий и в точности. Еще владелец амулета имеет шанс спровоцировать атаку или наоборот отпугнуть зверя, относящегося к волкам. Все зависит от обстоятельств встречи.

– Теперь только попробуйте не выполнять мои приказы немедленно! – обращаюсь к питомцам. – Особенно тебя касается! – мой палец упирается в Кешу. – Скажу: лети на врага, значит, группируешься и ждешь, когда я тебя посильнее пну. Хе-хе! Шутка. Или нет?

Что еще можно взять у обезьянолюдов?

А все! Ничего у них больше нет.

Нищеброды волосатые! Не могли какие-нибудь колечки легендарного ранга на себе таскать.

– Жррра-а-ать? – тихо так и жалобно интересуется Кеша.

И тянется клювом к моему вещмешку.

– Жрать? – с удивлением и надеждой в голосе повторяет кто-то из кустов.

И оттуда высовывается любопытная голова очередного обезьянолюда.

Вот и кандидат на шокотерапию попался.

– Жрать, жрать! Заходи, угощайся! – предлагаю ему и приветливо подзываю пойти ближе. – Тут и краб упитанный вкусный имеется. Ну, не совсем краб, конечно, но вкус должен быть достойным.

Обезьянолюд выходит полностью и начинает приближаться. Вот наивный абориген. Видимо, он поверил моим словам и уже предвкушает трапезу, так как начинает облизываться, глядя на химероида.

– Хозззяин пыжжжду…

Договорить ему не даю.

– Сейчас я тебя первого молнией шарахну! – чиркаю запястьями друг о друга, создавая разряды статического электричества.

Кеша замолкает. А я вытягиваю руки вперед. Между мной и обезьянолюдом образуется яркая дуга разряда.

Тот дергается, на миг замирая в кривоватой позе, затем отмирает и, моргая глазами, снова идет к нам. Правда, как-то заторможено. Шарахаю его еще раз. Все повторяется. Только противник замирает секунды на две. Он чуть не падает из-за сведенных мышц. Вовремя отмирает. Грудь его вся темная от подпалин. На плечах и голове волосы стоят дыбом.

Ну, все. Сейчас попробую посильнее жахнуть, и этот абориген, если не сдохнет, то точно больше не сможет оказывать сопротивление. Дам питомцам разобраться с ним.

Флюп!

Из соседних зарослей вылетает что-то красное и длинное. Обхватывает тело подпаленного обезьянолюда и резким рывком утаскивает за собой обратно.

Что за хрень?!

Кеша, видимо, предчувствуя что-то нехорошее, быстро подбегает ко мне. И, цепляясь своими лапами, начинает карабкаться по моей ноге. Правда, из-за слоя слизи, ему это удается не очень. Вернее, совсем не удается. Химероиду приходится просто обхватить лапами и хвостом мою голень и висеть на ней.

Ктулху, пятясь упирается в мою ногу.

А из-за лиан и деревьев выползает здоровая туша монстра, похожего на гигантского варана, выше меня ростом, и с мордой, напоминающей жабью, только немного вытянутой наподобие рептилии. Челюсти этого чудовища как раз пережевывают обезьянолюда.

Глава 6. Забег по пересеченой местности, или увернись от языка.

Желтые круглые глаза монструозной ящерицы уставляются прямо на меня.

Варан узкорот – 24 уровень.

Двадцать четвертый?!

И нихрена это не узкорот. Пасть внушает.

– Вкусно? – спрашиваю чудовище.

Оно, не отвечая, продолжает пережевывать обезьянку и плотоядно смотреть на меня. Гипнотизирует что ли?

Не дождавшись ответа, продолжаю:

– Если что, это я приготовил, – намекаю на то, что тварь жует. – Могу еще. Я полезный, меня кушать не надо. Еще я невкусный. ГМО. Чего с него взять?

Похрен варану на мои слова. Неотрывно глядя на меня, он совершает первый плавный и неотвратимый шаг ко мне.

А я за этот период успеваю подхватить Ктулху на руки и рвануть, куда глаза глядят. А глаза глядят на заросли кустов. За ними на группу плотно растущих деревьев с кучей лиан, потом на пространство между двух гигантских папоротников, снова на кусты. Ветки больно хлещут мне по лицу, когда прорываюсь через очередную растительность.

Позади раздается подозрительный шорох. Быстро кинув взгляд за спину, успеваю заметить, как треугольная морда рептилии раздвигает лианы и ветки, словно ледокол. Отчего и слышен шелест. А сам монстр бежит бесшумно.

Сука!

Пытаюсь ускориться. Да, куда там?! На правой ноге нехреновый утяжелитель.

– Отцепись от меня, краб несчастный! – в отчаянии кричу на питомца, держащегося за мою ногу.

– Кешша хоррроший! – еще крепче сцепляет тот свои лапы.

Мелькает какая-то тень. Это прыгает на меня кто-то сверху. Но я успеваю пробежать, и некто, покусившийся на меня, промахивается.

Флюп!

О, похоже это кто-то стал закуской. Закуской перед основной трапезой. А я ей становиться, ну, очень не хочу.

Приходится петлять, так как по прямой в этих джунглях хрен пробежишь. Деревья и крупные кусты растут очень плотно. Еще поваленные стволы часто встречаются, иногда крупные камни. Все это не помогает задержать моего преследователя. А меня уже несколько раз чуть не кусают непонятные твари, выпрыгивающие из неожиданных мест.

Еще, сука, эта тупорылая хрень на моей ноге, называющаяся питомцем!

Ктулху приходится вообще закинуть за спину, на вещмешок, чтобы в руках не мешался. Он парой лап обхватывает мою шею, другими, крепится за лямки мешка. Щупальцами питомец тоже цепляется. И одной чуть глаз мне не закрывает. Приходится на ходу ее отцепить.

Еще эти «флюп» и «флюп» за спиной. Язык, преследующего варана, то схватывает какого-то неудачника, оказавшегося не в том месте и не в то время, то пытается попасть по мне. Пару раз он свистит буквально в паре сантиметров от меня.

– Жрать! – выныривает передо мной обезьянолюд.

Причем, он слегка крупнее, виденных мной ранее. Смотреть системную информацию над ним некогда.

– Жрать, жрать! – с радостью обнадеживаю его.

И шарахаю придурка зарядом.

– Чур, ты главное блюдо!

Он замирает на миг, которого мне хватает, чтобы обежать его замершее тело.

– Жраа…! – более гневно он пытается заорать мне вслед, когда приходит в себя.

Но этот крик прерывает очередной «флюп!».

На какое-то время пасть варана окажется занятой пережевыванием. И это здорово. Меньше будет по мне языком стрелять.

Ну, что за лютый мир?! Из разумных гоблины, да голодные карликовые людообезьяны! Единственные, похожие на людей существа тоже пытались меня убить. И, вообще, встретились мне глубоко в пещерах. Их, что, обезьяны туда загнали? А те под землей потом одичали?

Ой!

Меня чуть не сносит пятнистая пантера с большущими клыками. Ее лапа цепляет меня когтями самым краем. Слой слизи спасает от серьезных повреждений. Остаются лишь глубокие царапины на бедре, хотя такие когти могли вырвать кусок мяса. Правда, этот удар, что пришелся по касательной, заставляет неудачно дернуться мою ногу и оступиться. И теперь я лечу кубарем.

Спасибо мягкому мху. Он не только смягчает падение, но и позволяет чуть ли не спружинить обратно в стоячее положение и продолжить бег.

– Жрать! – раздается где-то в стороне.

– Жрать! Жрать! Жрать! – слышу несколько голосов с другой.

Через густую растительность замечаю мелькание тел обезьянолюдов. Много тел.

Вас тут еще нехватало! Да, еще и в таких количествах.

– Чтоб вас всех самих сожрали! – кричу им.

– Жрать! Жрать! – отвечают мне.

А голоса то приближаются. Сука!

Аррртилерристы! – вопит на моей ноге Кеша.

Да ну нахрен?! Лучников еще не хватало!

Я сразу понимаю, что питомец таким образом предупреждает. Он как-то их разглядел. Интересно как? Мне, вот, мельтешение веток, стволов и лиан мешает что-то как следует рассмотреть. А химероид, вообще, на ноге туда-сюда болтается.

А, нет, не лучники. Эта парочка обезьянолюдов с кучкой дротиков. Замахиваются, гады!

Не дам из себя ежа делать!

Мозг в режиме эффекта «самосохранение» работает просто на запредельных скоростях. Тут же вспоминаю, как я управлял морозной сферой и программировал маршрут ее полета. Навык «Управление магическими энергопотоками, проявлениями и их структурами» позволяет это делать не только с холодом.

Чиркаю запястьями и выпускаю разряд. Электрическая дуга соединяет меня с первым копьеметателем. И практически одновременно с этим тело первого обезьянолюда соединяется дугой с телом второго.

Да! Цепная молния форева!

Воображение сразу рисует, как я с ее помощью уничтожаю орды тварей, как это делалось в третьих «Героях». Надо же, что в памяти всплыло.

Оба копьеметателя замирают на очень короткий промежуток времени. Но мне его хватает, чтобы пробежать свободный от растительности участок, где они собирались меня поразить. Дальше я дергаюсь в сторону, ухожу от еще тройки набегающих обезьянолюдов.

Флюп!

Кому-то из них не повезло!

– Большая злая еда! – вопит кто-то сзади.

Ух ты!

Они знают что-то кроме «жрать». Но, главное, один хрен, это все для них еда.

Тут один из обезьянолюдов прыгает на меня сверху, прямо с какой-то ветки на дереве. Успеваю среагировать и чуть уйти в сторону. Наконечник копья проходит в опасной близости от моего лица. На меня тут же прыгает еще один противник. Но он не долетает. И не оттого, что я и в этот раз успеваю сместиться в сторону. Просто из ветвей, вслед за обезьянолюдом, выныривает крупная пасть ярко-зеленой змеи, хватает коротышку за задницу и тут же резко утягивает его обратно в крону.

Что с ним происходит дальше, не вижу. Да, и некогда. Бегу дальше. За спиной раздается грозный рев. Видимо, кто-то умудрился ранить гигантского варана. Теперь он, похоже, в ярости. Так что, задерживаться тут точно нет смысла. И для здоровья вредно.

И, вообще, что за дела?!

Я тут собирался стелсером отыгрывать! Подбираться скрытно к не ожидающим нападения противникам и вырезать их по одному, нанося критические повреждения. Эта локация явно намекает на данный стиль ее прохождения.

А какого хрена сейчас происходит?! Почему, блин, я убегаю, а на меня со всех сторон прыгают полуразумные обезьяны и другие разные твари? Многие, сука, из скрытности!

Но пробежав еще некоторое время, замечаю, что обезъянолюдов вокруг не наблюдаю. Как и не замечаю преследующего меня здоровенного варана узкорота.

Я замедляю бег. Усиленно прислушиваюсь к окружению и всматриваюсь в растительность. На меня никто не спешит нападать. А звуки воплей и рычания доносятся откуда-то со спины. И их источники довольно далеки от меня.

А вот где-то за соседними кустами что-то громко прошелестело. Это что-то, судя по звуку, удаляется в сторону варана с обезьянами. Видимо, шумная трапеза рептилии и сопротивление самой еды привлекают внимание других хищников. Чувствую, там у них сейчас станет еще жарче.

И это здорово. Так они привлекут к себе опасных тварей со всей округи. И избавят меня от встречи с ними.

– Может пора отцепиться? – тихо шепотом спрашиваю Кешу.

Я давно уже не бегу, а осторожно прокрадываюсь через джунгли, стараюсь не шуметь и не выделяться. А этот краборептилоид все висит и висит на моей ноге. Ладно Ктулху. Краказю сидит на мешке за моей спиной и почти не ощущается, потому и не мешает. А химероид вносит в походку дисбаланс своим весом.

– Кешша хоррроший? – также тихо хрипит он в ответ.

– Сейчас, сука, тресну по твоей птичьей голове, хороший ты мой! – замахиваюсь я. – Или разрядом угощу.

Угроза помогает. Кеша с показной неохотой отцепляется от моей ноги.

– А мррразь? – осторожно спрашивает он, видимо, имея в виду Ктулху.

Ревнует что ли?

– Тебя забыл спросить! – огрызаюсь я. – Он как раз мне не мешает. Хочешь, и тебя на мешок посажу, рядом с ним.

Спрашиваю, уже зная его ответ. И химероид меня не подводит, покосившись на краказю, испуганно мотает головой из стороны в сторону.

С другой стороны, я действительно бы мог их тащить обоих за спиной. С возросшей силой этого тела, вес обоих питомцев и мешка почти не ощущается.

Но нехрен ездить на моем горбу.

Еще через некоторое время путешествия, прошедшее без каких-либо происшествий, вдалеке начинаю различать голоса. Они заставляют мое сердце замереть на мгновение. Это не тупые вопли по типу «жрать». Нет. Это фразы разумных.

– Справа еще заходят!

– Я ими займусь!

Их разбавляют уже довольно привычные выкрики.

– Жрать! Жрать!

Ускоряюсь, не веря в происходящее. Неужели…

– А! Меня окружили! Получайте, твари мохнатые!

– Держись! Со своими справимся, придем на выручку!

И, наконец, я вижу источники голосов.

Молодой худой паренек сражается сразу против троих обезьянолюдов. Он ловко орудует двумя короткими кликами, постоянно уворачиваясь от выпадов противников. Но, становится понятно, что долго он так не продержится. Чуть дальше, среди растительности, замечаю еще мельтешащие тени. Там тоже сражаются.

Это что? Нормальные люди?!

Я их нашел!

Уже и не надеялся на такое счастье. Моей радости нет предела

– Люди! – восторженно, не сдерживая эмоций, во весь голос выдаю я.

Чем отвлекаю паренька, и того чуть не протыкают копьем.

Блин, да его так убьют! Не могу такого позволить! Эта та соломинка, за которую нужно схватиться и не отпускать. Это мой мост к цивилизации.

– А ну отошли от него, черти волосатые! – в гневе ору я.

Замахнувшись, двумя руками бросаю в тройку обезьянолюдов секиру.

И не просто бросаю. Созданный мной заряд догоняет тяжелый металлический снаряд как раз тогда, когда тот врезается в первую цель и сносит ее. Удар молнии проходит через падающее тело обезьянолюда, а затем по очереди поражает двух его рядом стоящих сородичей.

Я подрываюсь следом. Паренек, воспользовавшийся шоком противников, быстро вспарывает им глотки.

К нему подбегает еще один обезьянолюд. Но я уже рядом. Не дам парня трогать.

Обхватываю обезьянью голову заряженными статическим электричеством ладонями. Ее сотрясает от разрядов. От макушки противника идет дымок.

Мелькает короткий клинок паренька. И я отпускаю голову уже мертвого противника.

– Закко! Мы своих уже все! Ты как? – через кусты к нам пробирается еще один молодой парень.

Он отличается очень крупными габаритами и приличным ростом. Но лицо юное. Какой-то Халк-подросток. В зеленый бы его еще выкрасить.

– Я тоже все, – осторожно проговаривает худой паренек, к которому я пришел на помощь, – Мне тут помогли.

– Здорова, пацаны! – весело улыбаясь, машу им рукой в приветственном жесте.

– Здорова! – удивленно басит здоровяк.

– Папа?! – еще более удивленный голос раздается сбоку от меня.

С этой стороны к нам выходит еще один молодой парень. Его глаза расширены и пялятся прямо на меня.

Что? Это он меня папой назвал?

Глава 7. Папа?

– Ты чего-то путаешь, парниш, – хмыкаю я, глядя на пацана. – Я тут, вообще, только недавно появился. И ничьим батей точно быть не могу.

Он своим вопросом сбивает меня с толку. Столько всего хотел спросить у нормальных разумных, когда встречу, а теперь сам подзависаю, и мысли путаются. Или эти не совсем нормальные?

Тут парню на плечо взбирается мелкий зверек. То ли ласка, то ли хорек. Не разбираюсь в них. А у ног его встает крупная рысь. Она что, саблезубая?

Быстрый взгляд, и системная информации подсказывает, что насчет кошки прав, это действительно саблезубая рысь двенадцатого уровня. А мелкий зверек является куницей восьмого.

Животные с интересом рассматривают меня, не нападают. Питомцы?

– Питомцы? – озвучиваю вопрос.

– Друзья, – как-то отстраненно отвечает паренек, продолжая во все глаза рассматривать меня.

Леха. Человек – 9 уровень.

Леха… Русское имя в чужом мире. Или это Земля? Не, непохоже. Нужно будет порасспрашивать ребят на этот счет.

– Лех, что с тобой? – обращается к нему худой, которого я спасал.

Закко. Полудроу – 11 уровень.

– О! Полудроу! – восклицаю я, после прочтения информации над пацаном.

Я в таком радостном состоянии, что всему приятно удивляюсь, словно сам ребенок. Ведь, уже перестал надеяться на встречу с нормальными разумными. А тут и человек и, даже, полудроу есть.

– Если есть полукровка, то и настоящие дроу имеются в этом мире? – тут же продолжаю свою мысль вслух.

– Я дроу! – аж рычит Закко.

Его дружелюбный, вернее, нейтральный вид моментально меняется на агрессивный. Убранные клинки, снова занимают свои места в юношеских ладонях.

– Я! Настоящий! Дроу! – повторяет он, брызгая слюной.

Блин, у него комплекс что ли по этому поводу? Нужно успокоить пацана.

Встретившимся разумным я хочу понравиться, чтобы можно было с ними общаться и расспросить об этом мире, а не обидеть их, расстроить чем-либо или вызывать агрессию.

– Оу, оу, тише, малыш! – выставляя руки вперед, начинаю успокаивать полукровку.

– Я не малыш! – продолжает яриться паренек. Опять я его чем-то задел. – И, вообще, я сам, без помощи взрослых, в настоящих битвах уже одиннадцатый уровень получил. А ты взрослый мужик, а еще только девятого. И кто из нас малыш?!

Вот же ж школота психовавшая мне попалась. Один, блин, с детской психологической травмой, первого встречного взрослого мужчину сразу отцом считает. Второй с целым букетом комплексов на уровне подростковых изменений. Агрессивный, какой, зараза. И психует постоянно. Про третьего даже думать не хочу. Он вообще чешет репу, глупо улыбается и, явно, сам не понимает, что происходит с его товарищами.

– Все хорошо, успокойся, – плавно, как можно спокойней и дружелюбней произношу я, продолжая выставлять руки. – Ты не малыш. Я не то имел в виду. И не собирался тебя оскорблять. Хочешь быть дроу? Будь дроу.

Вроде, парнишка нападать не собирается, слушает.

– Вон, – дальше указываю на, замершего возле моих ног, химероида. – Он вообще дракон.

– Кешша дрррако-о-он! – гордо задирает клюв вверх мой питомец.

– Ты насмехаешься надо мной! – опять взрывается Закко.

Того и гляди, бросится на меня.

– Да, успокойся ты! – сам чуть повышаю голос. – Чего агришься? Мы над тобой не смеемся. Честно. Правда, Кеша?

– Кешша дррракон, – снова повторяет питомец. И зачем-то добавляет. – А аррртиллерристы чмо!

Я тут же оглядываюсь. Но, нигде угрозы не вижу. Похоже, на этот раз это просто треп, а не предупреждения о стрелках.

– Да ладно тебе, дружище, – здоровяк хлопает по плечу полудроу. Вроде дружелюбно, слегка, но паренька пошатывает. – Чего ты пристал к человеку? У него, вон, питомец какой забавный. На Крабика дедушки похож. Только этот крупнее и уродливее.

Буги. Человек (с примесью) – 10 уровень.

С примесью? Хорошо, что не с придурью. Хотя, кто его знает…

Буги стоит и дружелюбно улыбается. Явно, просто выразил свое мнение насчет моего питомца и не собирался его обижать. Вообще, весь его вид располагает, несмотря на размеры. Такой добродушный тролль, типа Шрека. Только выглядит как человек.

А вот Кеша обижается за уродливого.

– Большшшой шшкаф не пррротивник дррракону! – заявляет он, насупившись.

Буги то ли не понимает намек, то ли не обижается. Он улыбается еще шире.

– Ха! Классный питомец. Не-у-ми-ра-е-мый хи-ме-ро-ид, – он вслух почти по слогам вчитывается в системное название над Кешей. – Прикольно.

– Кешша хорррошший! – тут же добреет краборептилоид и меняет свое отношение к здоровяку.

– Ну, раз он такой хороший и неумираемый, то может послужить отличной наживкой для настоящего дракона? – усмехаясь спрашивает Закко. Видимо, его еще не отпустила обида.

Кеша тут же грозно нахохливает перья на голове.

– А мне нравится ход твоих мыслей, – усмехаюсь в ответ, чем заставляю парня смутится. Он явно не ожидал от меня такой реакции. – Но хватит на нас обижаться. Я, как и говорил уже, только недавно появился в этом мире. Не знаю ваших порядков и правил. Потому, могу сказать что-то не то. Это не со зла и не обиды ради.

Улыбаюсь парням.

– Вы бы знали, как я сильно рад вас встретить! – ничуть не кривлю душой. – Я задолбался прорываться сквозь толпы тварей и полуразумных придурков аж с вершины ледяного пика.

Для наглядности машу рукой в сторону предполагаемого нахождения предыдущей локации.

– Ты пришел с Долины Студеного Пика?! – чуть ли не хором выдают удивленные Буги и Закко.

– Врешь! – тут же добавляет полудроу. То есть, дроу.

А вот молчавший до этого и разглядывающий меня Леха утвердительно выдает:

– Ты точно мой отец! Просто не помнишь! Хранитель на это намекал. А я помню твой образ. Это ты!

***

Леха.

Леха стоит и смотрит на молодого мужчину. Пялится, раскрыв рот. И от удивления не может его захлопнуть.

И было отчего удивляться.

Сейчас перед ним стоит его отец. Точно, он! Стоит и непонимающе улыбается. Говорит, что не его папа. Но этого не может быть!

Образ отца отчетливо сохранился в его памяти, несмотря на то, что был младенцем, когда в последний раз видел его. Но он все равно помнит. Словно это отпечаталось в голове.