Пока смерть не разлучит нас. Драма, триллер

В полудреме Антон видит себя рядом с Иваном, видит, как трогает его за плечо, а тот глаза в глаза ему смотрит и говорит: «Вот так, дружок! Убей врага, иначе он убьет тебя!»

VII

«Убей его, иначе он убьет тебя!» – этими словами преподаватель завершает танец. Сделав последний круг стремительного па, снимает и с силой швыряет на пол маску Медузы Горгоны. Та падает на пол и рассыпает вокруг синие языки ползущих в разные стороны змей.

Ученицы стоят в оцепенении вдоль стены. У одной девушки взметается рука для аплодисментов и тут же беззвучно плетью падает вниз. В зале звучит музыка, теперь уже спокойная композиция.

– Эмоция! Не придумывайте эмоцию! Почувствуй всем телом, он – зло! Он мешает тебе жить! Или ты, или он. Убей его! Сильно! Смело!

– Вы потрясающая!

– Есть лучше. Каждому всегда есть, к чему стремиться. Если есть цель.

Девушка в черном трико, наставник девочек, широко выбрасывает вперед жилистые ноги, в два шага достигает противоположной стены, выкрашенной беспробудно серым цветом, сползает по ней спиной и разбрасывает ноги. Тут же потряхивающими ритмичными движениями собирает ноги вместе, поджимает колени, группируется и тихо стонет шёпотом, чтобы ученицы не могли расслышать сквозь продолжающую звучать мелодию танца в репетиционном зале. Вот она – живое воплощение, неотделимая частица танца, сама произведение искусства. Но в эти минуты она уже не принадлежит себе. Ее душа словно отделяется от тела, в один миг перетекает в иное измерение, и тело, еще живое, окружает все, что было с ней прежде, но это уже не имеет ровным счетом, никакого смысла. А тело без смысла не нужно ей больше. И душа пульсирует еще где-то совсем неподалеку, в каком-то обозримом пространстве, ей даже кажется, что это та самая точка, маленькая и черная, как пуля, почти ощущается глазами, почти видима. Но вот эта воплотившаяся в красную, сочную точку душа осуждающе взирает на нее, предупреждая не совершать непоправимый грех. Да мало ли у нее уже грехов, гореть ей в аду, кипеть в горящей языками маслянистого темного пламени смоле.

Так уж случилось, что человеческая душа требует счастья. Видимо, это именно то, для чего она создана. И нужно много мужества, а скорее, зрелости, чтобы не пустить тело убить самое себя.

Девушка беззвучно плачет, достает из кармана мобильный, листает контакты, хочет набрать кому-то, но останавливает себя. Открывает интернет, новости, забыться.

Коллектив ансамбля направляется …, чтобы поздравить наш контингент войск с наступающим праздником.

Дата вчерашняя, не подходит. Девушка обновляет страницу.

26 декабря. Рано утром… самолет потерпел крушение… Выживших нет.

Девушка отчаянно листает ленту новостей. Всякая ерунда. Один канал, другой, третий, телефон виснет, девушка отчаянно трясет мобильный. Да что толку. Девушка бежит по гулкой холодной лестнице черного хода, заплеванного окурками, вспугивает целующуюся парочку. Вновь перезагружает страницу, телефон ловит связь. В новостях подтверждение – выживших нет.

Не верится, еще долго не верится, а потом девушка рыдает уже дома. Жизнь кончилась. Она идет в ванную, ищет по ящикам, чем полоснуть себе по венам, чтобы тело, которое уже покинуло душа, тоже нашло свое место, ушло туда, откуда пришло. Земелька, возьми меня обратно. Но в этой дурацкой съёмной квартире нет ничего, чем можно решить судьбу. Решительно ничего! Нож на кухне – толстый и тупой, кроме него, только тупые кухонные приборы. Девушка лихорадочно перемещается по комнате, выдвигает ящики, сбрасывает на пол вещи. Что-то брякает. Ножницы вонзаются острыми концами вонзаются в пол. Девушка режет тонкую кожу на руке, но та не поддается. Ножницы отскакивают от упругой кожи, еще больше разжигают желание девушки довести дело до конца. Она остервенело тычет острыми краями в бьющуюся синюю вену. Кровь капает, затем брызжет, фонтанирует. Силы уходят, тело обмякает и сползает на пол, глаза девушки закрываются. Девушка видит со стороны, как недвижно лежит ее тело, приоткрыты глаза и рот. Она ждет, когда перестанет дышать.

На пороге возникает хозяйка квартиры. Приезжает полиция, скорая, все они беспорядочно кружат около нее. Девушка успевает схватить рюкзачок, пачкает его кровью, но не выпускает из рук. Она отключается от успокоительного укола в скорой, прижимает к груди рюкзачок. Во сне, она плывет на легком кудрявом облачке без всякого смысла и направления. Где-то далеко мерцают едва заметные крошечные льдинки звезд. Звезды тают, и по очереди, одинокими каплями, падают в бездну.