Полная версия
Училка для олигархов
Татьяна Бэк
Училка для олигархов
Маша
Вспышки света, непрерывный гул басов, пьяные крики: «Эй, детка, покажи сиськи! Сними уже трусики!» Всё, о чём я мечтала после танца – смыть с себя всю эту липкую сальность мужских взглядов. Хотя бы умыть лицо, пригоршнями брызгать на разгоряченную кожу остужающую воду. В женском туалете для персонала опять накрылась вытяжка, поэтому к середине смены там было накурено так, что я выбежала, закашлявшись, едва открыв дверь.
Жара и обезвоживание – я оттанцевала уже несколько часов без перерыва – толкнули меня на отчаянный шаг: умыться в душевой на этаже руководства. Нам, простым танцовщицам, вход туда был запрещён. Но страшных боссов Кира и Владлена, сегодня по слухам не ожидали в клубе – они отправились на день рождения кого-то из местных бонз.
Оставив стрипы в раздевалке, я в одних носочках проскользнула по лестнице, словно мышка. Второй этаж встретил меня тишиной, запахом дорогого табака и хорошего кофе. Вдоволь наплескавшись и напившись фильтрованной воды прямо из-под крана, аккуратно выскользнула из мраморной душевой. Почувствовала себя обновлённой и почти счастливой, когда вдруг услышала шаги на лестнице. В панике застыла посреди коридора: если меня здесь застанут, то прощай работа. Но я не могу потерять это место: деньги сейчас нужны как воздух, иначе никогда бы не устроилась танцовщицей в ночной клуб. Инстинктивно я нырнула в первую приоткрытую дверь и сразу пожалела: с перепугу забежала в курительную комнату – одно из любимых помещений Владлена Олеговича, если верить словам всезнающей уборщицы Зины.
Я едва успела спрятаться за антикварную деревянную ширму, как в комнате зажёгся свет и появился мрачный гендир собственной персоной. Вслед за ним, покачиваясь на высоченных каблуках, неуверенной походкой зашла наша танцовщица Наташа, поддерживаемая под локоть вторым боссом Кириллом. Сквозь прорези в ширме мне было отлично видно происходящее. Влад откинул с высокого лба прядь волос и пристально посмотрел на девушку, опустившую блондинистую головку.
– Детка, ты ведь читала контракт и знаешь, что бывает с танцовщицами, которые принимают алкоголь на рабочем месте?
Та лишь кивнула и опустила голову ещё ниже.
– Значит ты понимаешь, что мы вынуждены тебя уволить?
Гендир устроился в кожаном кресле и медленно раскуривал сигару, не спуская глаз с Наташи.
– Владлен Олегович, пожалуйста, не увольняйте меня. Я только что в кредит машинку взяла, красненькую, новую совсем! – залепетала она.
– Брат, может, и впрямь не будем увольнять малышку. Её посетители любят. Зачем выгонять курицу, несущую золотые яйца? Думаю, можно ограничиться замечанием и дополнительным наказанием, не прописанном в трудовом договоре.
Кир, до этого придерживавший Наташу под локоть, обошёл её по кругу, словно хищный зверь. Его белоснежная улыбка сейчас больше напоминала тигриный оскал. Зайдя девушке за спину, он запустил руку в гриву её белокурых волос, заставляя поднять голову.
– Ну как она тебе? Сексуальная тëлочка? Такую не грех и самим повоспитывать!
Он задрал свободной рукой подол обтягивающего платья, обнажив округлые ягодицы танцовщицы.
– Классная задница! Но слишком бледная! – и с видимым удовольствием шлепнул её по попке. Девушка сдавленно вскрикнула.
Даже отсюда я увидела алеющий след от руки на молочной коже. Владлен продолжал курить сигару и с интересом наблюдал за действиями брата.
– А теперь на колени! – приказал Кир.
Наташа опустилась на пол и преданно смотрела в глаза возвышающемся над ней мускулистому красавцу.
– Не надо играть со мной в невинность, шлюшка, тебе это не идёт.
Я ждала, что Наташа будет просить отпустить её, оскорбится или попробует убежать, но её поведение сбило меня с толку: грациозным движением он расстегнула молнию на платье, отбросив его в сторону, и осталась лишь в тонких кружевных стрингах.
Улыбка Кира стала ещё шире. Он быстро скинул с себя футболку, а потом спустил джинсы. Впервые я так близко наблюдала голого мужчину. Почему-то мне казалось, что мужчина без одежды должен выглядеть неприятно. Но сейчас залюбовалась могучим загорелым торсом, сильными руками. Невольно мой взгляд сосредоточился на огромном члене, покрытом взбугрившимися венами и увенчанным аккуратной головкой, напоминавшей отсюда сердечко. Интересно, каково это – ощутить всю мощь этого поршня? На секунду я позавидовала блондинке, обхватившей губами головку исполина.
Босс засунул уже обе руки с волосы девушки и теперь насаживал её ротик на свой член, иногда давая ей передохнуть и отдышаться – тогда он водил своим блестящим от слюны прибором по припухшим губам Наташи.
Я не успела заметить, как и Влад остался без одежды. Он явно решил присоединиться к "воспитательному процессу": легко подняв танцовщицу на руки перенёс её на стол, положил на спину и раздвинул длинные стройные ножки. Его член, не уступавший по размерам достоинству коллеги был в полной боевой готовности. Сдвинув в сторону узкую полосочку Наташиных трусиков, он провёл пальцами по её киске, вызвав вздох удовольствия. Девушка подалась навстречу ласкам, но мужчина явно не спешил.
– Эта шлюшка уже вся мокрая и на всё готова. Куда ты хочешь её попользователь? – он слегка хлопнул девушку по влажным складочкам половых губ, снова сорвав стон.
– Мне нравится её ротик, с ним я и продолжу играться.
– На том и порешим!
Тело девушки выгнулось дугой, когда гендир начал тереться своим членом о её влажное лоно, не проникая внутрь.
Кир погладил длинную шею Наташи, запрокинувшую голову назад.
– А под этим углом почти целиком помещается! – он вошёл в её ротик и интенсивно двигал бёдрами, наслаждаясь стонами и всхлипами девушки.
Влад наконец-то ворвался во влажную дырочку и теперь терзал влагалище девушки, загоняя в него свой прибор с каким-то остервенением.
Неужели ей это может нравиться? Но Наташа явно получала удовольствие, сжимала руками свою аппетитную грудь, теребила соски и иногда постанывая так громко, что гендиру приходилось шлёпать её по бёдрам и требовать убавить звук.
Мужчины кончили почти одновременно, обильно забрызгав животик, грудь и лицо девушки густой белой спермой. Кир даже прорычал что-то в этот момент. На бесстрастном лице Влада не дрогнул ни один мускул, кажется, он сразу же потерял к ней интерес.
– Иди в душ, помойся. На этаже всё равно никого нет. А потом приведи себя в порядок и на рабочее место! Скажи спасибо, что сегодня мы были с тобой ласковы.
Наташа быстро подобрала свою одежду и выскочила из комнаты как ошпаренная.
– Надо было всё-таки уволить эту девку! – гендир быстро оделся, налил себе виски в стакан и выпил одним махом.
– Ты чего злой такой? Словно не красотку только что имел, а вагоны разгружал.
В отличие от брата Кир не спешил одеваться, и я продолжала пожирать его глазами, испытывая одновременно жгучий стыд и странное возбуждение. В этих самцах было столько уверенности, первобытной мощи, что мне захотелось хоть на секунду прикоснуться к их сильным телам. Разум кричал: «Не смей думать о таком, развратница! У тебя есть жених, он скоро вернётся к тебе из армии. А ты смеешь вожделеть каких-то неандертальцев, которые только что сделали такое с девушкой!» Но жар, сконцентрировавшийся внизу живота и разливавшийся по телу волнами, смывал все доводы рассудка.
– Мне скучно… Все эти тёлки. Они одинаковые: продажные, меркантильные и готовые на всё. Стоит мне поманить пальцем, и её ротик оказывается в районе моей ширинки, я даже не успеваю посмотреть ей в глаза.
– А зачем тебе их глаза? Когда есть более интересные места? – Кир глумливо хохотнул. – Романтики тебе захотелось? Я думал, твоя стерва-бывшая вытравила это из тебя.
– Какая к чёрту романтика? Мне просто скучно и хочется чего-то нового! Я пресытился…
– Вот и я говорю – зажрался ты! Хотя понимаю. Иногда подрочить уже интересней, чем с девкой кувыркаться.
Я старалась не дышать и не шевелиться. Смесь страха и возбуждения вызывали такую дрожь, что пришлось прикусить губу, чтобы не было слышно, как стучат зубы. Если бы ещё пару недель назад мне сказали, что я, учитель рисования, лучшая выпускница балетной школы и девственница, верящая в настоящую любовь, окажусь в этом логове разврата, то никогда бы не поверила. Но порой жизнь не даёт нам возможности выбора…
***
Вбежав домой и захлопнув дверь, я сползла по стене и наконец-то позволила себе разрыдаться. Балетная школа научила меня главному: нельзя показывать на людях, что тебе больно. Трель мобильного заставила меня сжаться: что ещё плохого приготовил для меня этот день?
– Алло, Машка, это Таня, запиши мой новый номер!
– Та-а-а-а-ня! – провыла я в трубку. На более осмысленное высказывание меня не хватило.
– Так, ты дома? Жива? Прямо сейчас тебе ничего не угрожает? Я через двадцать минут буду!
Спустя полчаса кто-то терзал мой дверной замок, параллельно барабаня ногой в дверь. Ломиться таким образом могут или коллекторы, или моя подруга. По всем прикидкам коллекторы должны объявиться чуть позже, у нас с братом есть в запасе месяц, чтоб отдать его долг.
Таня стояла на пороге с фирменной улыбкой в тридцать два зуба, декольте, открывающим взору её прелести четвёртого размера и бутылкой шампанского. Вот кому всё нипочём! Я завидовала подруге, её приспособляемости и выживаемости. Этакий одуванчик, растущий всем назло в трещине асфальта.
От этих мыслей и осознания собственной никчёмности я снова разрыдалась и убежала на кухню, попутно приложившись головой о дверь для пущей "красочности" дня.
"У-у-у, тяжёлый случай!" – Таня уже орудовала на кухне, гремела посудой, расставляла что-то на столе.
– Ну что, так и будешь в столешницу пялиться или поговорим? Тётя Таня приехала и сейчас всё порешает!
Я подняла заплаканные глаза, прямо перед моим лицом была рука с кислотными длинными ногтями, держащая стопку водки.
– А где же шампанское?
– Пей это, мне виднее!
После трёх рюмок по телу разлилась тёплая тяжесть, окутавшая меня, словно пуховое одеяло – напряжение отпустило— заплетающимся языком я наконец-то рассказала подруге о грязных домогательствах жирного борова директора, о долге брата и том, что с ним сделают, если он не вернёт деньги.
– И это проблемы? Нашла из-за чего голосить! Ну, подумаешь, начальник в уголке за попу полапал, а ты ему ещё и грудь покажи! – Таня потянула кофточку вниз, и без того игривое декольте стало вызывающим. – Глядишь, премию выпишут. Только таких долго на голодном пайке не продержишь! Придётся рано или поздно его ублажить. Зато есть все шансы для карьерного роста! Пара минетов и ты уже заместитель! Так, чего опять ревёшь?
– Но я его не хочу! Он отвратительный старый козёл.
– Ну, девочка, не всегда наши желания и возможности совпадают. Я, может, хочу трахаться с Бекхемом, а не хозяином рынка Ашотом. Это всё лирика, ладно! Давай-ка ещё по одной и я расскажу, как решить твою проблему с деньгами.
К концу бутылки я потеряла страх, инстинкт самосохранения и возможность контролировать себя. Подперев щëку рукой, я пыталась прислушиваться к щебетанию подруги по телефону.
– Да, Кирилл, девушка замечательно танцует. Внешне? Внешне привлекательна, всё при ней. Да, деньги ей очень нужны. Ой, спасибо, я бы и рада вернуться, но Ашотик категорически против!
Подруга нажала отбой и махом выпила рюмку, будто пытаясь загасить что-то внутри.
– Повезло тебе, Машка. Мои рекомендации ещё чего-то значат. Сейчас сброшу тебе номер хореографа клуба, к тренировкам приступаешь завтра, если всё нормально пройдёт, через пару дней будут полные трусы денег. А боссы какие будут, увидишь, потечёшь!
– Я не поняла ничего. Это действительно стриптиз-клуб?
– Да, лучший в городе. Завтра шуруй на эпиляцию всех зон.
– Не буду раздеваться ни за какие деньги!
– Это дело добровольное, там девчонки некоторые и не оголяются, но получают меньше. Решать тебе!
Маша
Ещё раз сверяюсь с навигатором, подозревая, что он привёл меня не туда: промзона, никаких вывесок. Но дорожка с хорошим асфальтом, обсаженная аккуратно подстриженными кипарисами кричала: "Ты на месте!" Я дёрнула массивную добротную дверь, которая распахнулась неожиданно легко, да так, – что я влетела в сумрачное прохладное фойе. Свидетелем моего позора стал охранник, который хмыкнул и поинтересовался: "Женщина, вы к кому?"
Меня, наверное, впервые назвали женщиной. Раньше я входила исключительно в разряд "девушек" и "деточек", спасибо моему невысокому росту и весу в 50 килограмм. Хотела оскорбиться, но вспомнила, что прибежала на пробы к хореографу сразу с работы: пучок, очки, юбка ниже колена – явно добавляли возраста.
– Меня ожидают! – независимо тряхнула головой и гордо пошагала внутрь, даже не спросив, где найти Нателлу Арнольдовну (идеальное имя для хореографа).
Музыка сама привела меня по адресу: за одной из дверей я обнаружила большой зал, в котором шла репетиция. Первое, что меня поразило – непохожесть девочек (в коллективы подбирали обычно танцовщиц примерно одного роста и телосложения), вторым непривычным моментом была вульгарная обувь на высоченных каблуках, даже самой невысокой из присутствующих я фактически "дышала в пупок". Как в этом можно хотя бы стоять? Про танцы я вообще молчу!
– И кто это у нас тут такой? Наш новый бухгалтер? Вам тогда через боковой вход и на второй этаж! – приподняв бровь, на меня смотрела потрясающе красивая женщина лет пятидесяти с идеальной осанкой и лебединой шеей.
– Здравствуйте, Нателла Арнольдовна, – я ни на секунду не сомневалась, что передо мной хореограф, – Я Мария, вас должны были предупредить, что я приду.
– Новенькая? Ну да, что-то говорили. Раздевайся и к пилону, покажи,что умеешь. Чего застыла? Давай в темпе вальса!
– Совсем раздеваться, догола? – лицо сейчас точно приобрело цвет спелого томата.
– Догола перед клиентами будешь, если захочешь, мне-то это зачем? Майка, шорты! Тебе что, не сказали? Ну тогда в белье танцуй.
Под пристальными и не очень дружелюбными взглядами девушек я смущённо стянула с себя одежду и подошла к шесту. И что мне с ним делать? Привычно приподнялась на полупальцы и сделала несколько движений.
– Всё, хватит! Свои арабески и глиссады для других подмостков оставь. Мне нужна страсть, сексуальность, огонь. Ты должна танцевать так, чтобы тебя даже этот пластиковый фикус хотел! И убери пренебрежительную ухмылочку с лица. В моём коллективе сексуальность – это не виляние попой!
После продолжительной тренировки я едва могла стоять на ногах, а надо ещё и документы подписать, устроиться официально. Встреча с обещанными красавчиками боссами почему-то страшила. Медленно поднялась по лестнице и замерла перед массивной дверью с надписью «дирекция». Наверное, мне сюда. Тихонько постучалась и зажмурилась, ожидая ответа, которого не последовало – вокруг царила тишина.
– Девушка, что вам здесь нужно? – за спиной раздался насмешливый женский голос.
Я обернулась и поправила причёску, хотя после тренировки все мои потуги выглядеть презентабельно были бессмысленны. Особенно на хоне такой породистой ухоженной красотки.
– Здравствуйте. Я новая танцовщица, пришла договор трудовой подписать. А никого нет.
Девушка смерила меня взглядом.
– Это кто ж тебя такую из боссов решил взять? Явно не Кирилл Олегович. Ты не в его вкусе. Владлен?
– Я по рекомендации от бывшей танцовщицы… – я попробовала связно объяснить историю своего появления, но красотка быстро потеряла интерес.
– Ладно, пойдём со мной. Оформлю тебе документы. А то если тебя в таком виде кто-нибудь из шефов увидит, то это будет твой первый и последний рабочий день. Радуйся, что меня встретила. Хищники пока отсыпаются, в клубе будут только к вечеру.
– Хищники? – непонимающе захлопала глазами.
– Ну да, братья Волковы, твои работодатели. Самые настоящие волки: сильные и безжалостные – таких красных шапочек, как ты сожрут и не заметят. А если заметят, то что-нибудь ещё сделают, а потом всё равно сожрут. Хотя на тебя вряд ли посмотрят.
Я испытала странную смесь облегчения и обиды. С одной стороны, хорошо, что боссы не захотят устроить мне испытательный срок с отработкой натурой, но с другой, неприятно чувствовать себя невзрачной серой мышкой, неспособной заинтересовать мужчин.
Маша
Я одновременно ждала и страшилась того дня, когда Андрей наконец-то вернётся. Наверное, сильно изменился за год, что мы не виделись. Сколько всего произошло за это время… Почему-то по телефону так и не смогла рассказать о своих проблемах и о новой работе. Теперь мысль о предстоящем разговоре тяготила меня, мешая радоваться возвращению любимого.
Он запретил встречать его на вокзале.
– Ну представь, четыре дня в дороге, к тому же кореша хотят у меня денёк потусить. Всё, всем привет передавай, как доберусь до квартиры, позвоню. По поводу хавчика не волнуйся, только что мать звонила, к моему приезду наготовит.
– Ну ладно. Просто я соскучилась.
– Я тоже! Всё, старшина идёт, ругаться будет, что я с телефоном.
По случаю его приезда я сходила в парикмахерскую и купила новое белое летнее платьице с открытой спиной. Мне хотелось выглядеть невинно и соблазнительно одновременно. Время до вечера – мы договорились, что я приду к семи – тянулось нестерпимо долго. В 18.55 я уже стояла перед его дверью, поправляя причёску, и нерешительно вдавила кнопку звонка. Пару минут ничего не происходило и я, вспомнив повадки Тани, стала долбить в дверь ногой. В конце концов, это невежливо заставлять соскучившуюся девушку ждать. Сама удивилась, откуда во мне эта смелость и дерзость, ведь могут выйти соседи и сделать замечание. Неужели работа в ночном клубе научила меня плевать на чужое мнение с высокой колокольни?
Я услышала лязг замка и оказалась лицом к лицу с мужчиной, поросшем сизой щетиной и мутным взглядом. Несколько десятков секунд мне понадобилось, чтобы осознать, что передо мной Андрей.
– Заяц! Как же я соскучился, – он прижал меня к себе, приподнял над полом и внёс в коридор, не давая опомниться и окатив волной перегара.
В дальней комнате я услышала мужские голоса и дружный гогот.
– Ты что, не один? – разочарование захлестнуло едкой волной, смыв радость долгожданной встречи. Моё нарядное платье и новая причёска казались вычурными на фоне его засаленной тельняшки и треников.
– Блин, ребята на поезд опоздали, ну не выгонять же их?! – Андрей прижался губами к моей шее, покрывая её дробными поцелуями. – А хочешь, выгоню? Пусть погуляют пару часов. Хочу побыть со своей девочкой!
– Нет, это неправильно. Давай я лучше приду завтра, когда они уедут! – я сделала попытку отступить, но мой мужчина сильнее притянул меня за талию.
– Глупости! Проходи, ты ведь будущая хозяйка в этой берлоге! – он уже тянул меня вглубь квартиры, навстречу пьяным возгласам. А я чувствовала, как все радужные мечты и ожидания осыпаются осколками на заляпанный чем-то липким пол. Вместо моего любимого парня, чуть стеснительного худощавого интеллигента, передо мной оказался чужой человек. Почему-то вспомнился Юрка, Танин брат, вернувшийся из армии подтянутым, повзрослевшим и с какой-то осознанностью в глазах. Он взвалил на себя заботу о семействе, воспитании младших, хоть и намучился с моей подругой, переживавшей подростковый возраст. Мне казалось, что и Андрей станет таким же, сменив юношеский максимализм на взрослость и готовность принимать серьёзные решения.
В комнате было накурено, пахло немытыми телами и застоявшейся едой, на диване вольготно сидели два парня, явно подшофе.
– Мужики, это моя Машка! Заяц, это Дэнчик и Димон. Ну давай, присаживайся, что как неродная?
– Привет! А ты прям такая, как Андрюха говорил. Красотка!
Мне захотелось накинуть что-нибудь на платье, как это бывало в клубе.
В моей руке оказалась стопка-рыбка, до верху наполненная коньяком. Взгляды ребят обратились ко мне, они явно ждали тоста. Но те сокровенные слова, которые были в моей голове, выветрились в этой удушающей атмосфере.
– За вас! – выдавила я нерешительно.
Под столом Андрей шершавой горячей рукой наглаживал мою коленку, пытаясь подняться выше, но я всякий раз удерживала его ладонь.
– Маш, пойдём в комнату, поговорим хоть, а то тут не дадут! – он кивнул на сослуживцев, рассказывающих очередной анекдот.
В маленькой спальне пахло пылью и запустением, сердце невольно сжалось, когда я вспомнила, сколько счастливых минут мы провели здесь вместе.
– Ты извини, что так вышло! – Андрей примирительно пожал плечами, на секунду я вновь увидела того парня, в которого влюбилась. – Ну, иди ко мне!
Я попробовала насладиться его объятиями и поцелуями, но он уже торопливо стянул с себя тельняшку, а теперь пытался справиться с молнией на моём платье, чертыхаясь и бранясь. Так и не расстегнув его, мужчина просунул руку в разрез и сдавил грудь, а второй требовательно трогал мою попку.
– Какая же ты офигенная!
Он с силой дёрнул платье вниз, я услышала, как трещит шов и разлетается с сухим стуком нарядный стеклярус вышивки.
– Андрей, прекрати, что ты делаешь?
– Я беру свою женщину! Ты ведь всё ещё моя? Или в блядушнике уже успела с кем-то потрахаться? Не прикидывайся овечкой! Я знаю, где подрабатываешь, мисс учительница года! Добрые люди успели рассказать.
Он повалил меня на диван, прижав тяжестью своего тела и сумбурно елозил руками по моей груди, плечам, шее. Я даже не пыталась сопротивляться, будто оцепенев.
– Моя! Никому не отдам!
Горячее дыхание обжигало, но не вызывало возбуждения, пальцы, гладящие меня сквозь ткань трусиков, были слишком грубы и напористы., затвердевшие соски болели от агрессивной ласки. На глаза навернулись слёзы, и я всхлипнула. От этого звука Андрей отшатнулся, словно от удара.
– Боже, что я делаю! Заяц, прости меня.
Даже в темноте я видела, как лихорадочно блестят его глаза, а на лбу мерцают бисеринки пота.
Маша
Вот уже несколько дней Андрей обрывал мой телефон: СМС, мессенджеры, звонки. Первый день я не могла найти в себе силы даже ответить, слишком свежи были воспоминания. Неужели это тот человек, в которого я влюбилась ещё в ранней юности?
В итоге хитрый мужчина решил подключить тяжёлую артиллерию: вместо субботнего полдня моя мать, социальный педагог с тридцатилетним стажем, гроза не только учеников, но и директора; обладатель железной силы воли и несгибаемых моральных принципов, позвонила мне ранним утром понедельника.
– Маша, что у вас произошло с Андреем?
– Здравствуй, мама. Рада тебя слышать. Давай перезвоню чуть позже? Я ещё сплю.
– Всю жизнь проспишь! Рассказывай, почему ты не отвечаешь на звонки своего жениха. Я думала, у вас дата свадьбы назначена, а ты фордыбачишь. Нет, милочка, так не пойдёт!
– Уже успел тебе нажаловаться? Мы – взрослые люди, можем разобраться самостоятельно! – даже на расстоянии нескольких сотен километров, я чувствую, как мама начинает "заводиться": в трубке слышится пыхтение и недовольное постукивание ногтями по столешнице; сейчас она встанет и начнёт ходить из угла в угол, периодически опрокидывая что-нибудь мощным бедром и неодобрительно поглядывая на стул, на котором всегда сидела я.
Съёживаюсь и залезаю с головой под одеяло, но даже здесь чувствую её тяжёлый взгляд.
– А мне кажется, что не можете вы разобраться! Какой-то детский сад. Поговори с мужчиной своим. Уже не девочка в конце концов, у Елены Степановны вот второй внук на подходе, а ты…
– Мама, мне надо на работу собираться. Давай потом поговорим.
– Ты позвонишь Андрею?
– Да! – я выдавливаю из себя это слово и сразу жалею о сказанном.
– Отлично, я тогда наберу тебе вечером и расскажешь, как прошло. Чтобы там у вас не случилось, не устраивай сцен и истерик. Это неприлично. Андрей – хороший мальчик, тебе с ним повезло.
Интересно, если я поведаю матери, как этот "хороший мальчик" на меня набросился, что она скажет? Какая разница, виноватой всё равно окажусь я.
Мне всегда тяжело давались неприятные, вынужденные разговоры. Я максимально оттягиваю этот момент, когда надо произнести дежурное: "Алло!" Дальше обычно пользуюсь заранее подготовленной шпаргалкой с тезисами, так проще держать разговор в русле. Весь день я ощущала этот дамоклов меч, не дающий сосредоточиться на работе. В конце концов, сколько можно? Я взрослая сильная женщина, а дёргаюсь от каждого звонка. Хватит!
Разговор не клеился с самого начала, мы лишь молчали в трубку, мои шпаргалки, исписанные аккуратным почерком, бессмысленно лежали рядом, слегка колышемые тёплым ветерком. Солнечный луч пощекотал лицо, скакнул по рабочему столу, заваленному тетрадями, подсветил кружащиеся в медленном танце пылинки. Внезапно я чихнула.
