По воде. Лишь одно слово – чувство

По воде

Лишь одно слово – чувство

Барбара Бауэр

© Барбара Бауэр, 2025

ISBN 978-5-0067-5079-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вечеринка

Не зови меня на вечеринку, ведь я захочу, чтобы она длилась бесконечно.

Я знаю, что пока я нахожусь внутри, ты находишься снаружи.

Я знаю, почему ты не заходишь внутрь.

Мне тоже было страшно, ведь я, как и ты, имею свои страхи.

Мне не хочется ничего вычеркивать из своей жизни, ведь если бы этого всего не было, то не было и меня сейчас.

Прошу, только не заставляй меня смывать макияж, ведь иначе мне придётся снять свою любимую маску.

Не ври мне, ведь я знаю правду.

Не ври себе, ведь ты знаешь правду.

Не говори, что испытываешь счастье со мной, ведь это не любовь.

Не признавайся мне в любви, если в твоём сердце её нет.

Не смотри мне в глаза, если не хочешь растаять в потоке полного безумия.

Не оставайся со мной, если я для тебя не целый мир.

Не обнимай меня, ведь так всё равно не удержать того, что давно испарилось.

Не ласкай меня словами, ведь они всё равно не помогут.

Не танцуй со мной, ведь вечеринка оказалась не бесконечной.

Зайди внутрь. Меня там больше нет.

Теперь я снаружи.

И что?

А то, что в жизни случается всякое:

Не беда, если лёд тает раньше времени.

Напротив, оно к лучшему. Оно, значит, к теплу.

Strangers in the night

Мы сидели у набережной, жадно глотали зимний воздух, поглощали энергию друг друга, читали вслух «Над пропастью во ржи», кружились в танце до упаду вместе с теми людьми, которые так любят жить моментом. Мы говорили о чем-то неземном, вместе мечтали сделать какое-нибудь научное открытие, говорили о философии, о какой-то разной чуши, которая, как правило, людям не интересна. Но нам было так хорошо. Нам было всё равно, что думают о нас люди, что думаем мы друг о друге. Мы лишь застывали во времени… Мы застыли до такой степени, что гуляли всю ночь. Нам никогда не было так хорошо, как в ту ночь. Мы были именно странниками в ночи. Помню, как мы бросались снежками друг в друга, боролись, опрокидывали друг друга в снег. Мне было так больно, но так чертовски приятно. А ещё вспоминаю момент, как мы в ту ночь так сильно замёрзли, что расстегнули наши пуховики, притерлись друг к другу, начали обнимать, а потом нам стало так хорошо и тепло, что мы начали смеяться. И да, смех был настолько громким, что люди из окна кричали на нас, но нам было всё равно до этих людей, которые не понимают, что такое момент! Что значит быть странниками в ночи! Всё живут в своих офисах и жизни не видят, а мы захотели увидеть эту чертовски удивительную жизнь! И мы её увидели! Увидели!

В эту ночь работало какое-то странное кафе, мы зашли согреться, выпили по горькому глинтвейну, посмотрели друг другу в глаза… и… мы поняли, что влюблены в эту ночь, в друг друга. Мне не забыть Его взгляда, мне не передать словами, что я в тот момент почувствовала, когда Он своим взглядом меня обнимал… Обнимал крепко, нежно. И мне стало жарко. Я резко встала, надела пуховик и побежала на улицу, а Он рванулся за мной! Я начала убегать, так мне было весело и смешно! А он всё бежал и бежал за мной, пытался догнать, но в какой-то момент я споткнулась, упала на асфальт, начала плакать. Он меня догнал, взял моё больное колено, посмотрел мне в глаза опьяняющим взглядом и сказал: «Я так испугался за тебя… Я не хочу, чтобы тебе было больно». Я начала опять смеяться. Почему? Не знаю, так хорошо было с Ним рядом. Когда он меня поднял, то вся боль исчезла в один миг. Рядом с Ним не может быть больно. Вот, что я поняла в ту ночь. И мне хотелось вновь упасть, ушибиться, чтобы Он испугался, посмотрел на меня и поцеловал. Я очень этого хотела. Очень. Но Он больше не позволил мне падать, как бы я не пыталась.

Честно говоря, та ночь была для меня особенной. Я поняла, что Мы – странники в ночи. Мы – единое целое.

Ближе к рассвету мы вновь оказались у той набережной, с которой только начиналась наша ночь. Я достала наушники и попросила включить Его любимую песню. Он включил «Strangers in the night». Я была приятно удивлена, ведь эта же песня сидела в моей голове всю ночь. От наслаждения я закрыла глаза, начала подвывать, а Он обнял меня, опять посмотрел на меня своим бесконечным взглядом, в котором можно было только утонуть… Он посмотрел на меня, я на него. И… Мы слились в поцелуе. Поцелуй был слаще моей любимой шоколадки. Поцелуй длился дольше всей моей жизни. Я не знала, что с человеком может быть так хорошо… Я не знала, что можно вместе с другим человеком парить в невесомости. Я ничего не знала. Я прочла столько книг, но даже с ними я не могла представить высоту этих чувств… Потому что они неописуемы. Никакие слова не смогут описать всё то, что поднялось в моей душе, в моём внутреннем мире в ту ночь. Писатели тоже не знали, как это описать. Не знали, и всё. Какие бы красивые строки мы не читали бы, они всё равно не могут передать всё то, что испытывает человек в эти минуты, в эти считанные секунды. Такое надо именно прочувствовать. Прочувствовать.

Вы уже поняли, что я – рассказчик из будущего, который решил зачем-то и почему-то поведать о той ночи, которая произошла со мной несколько лет назад.

Вы хотите задать вопрос: вы всё ещё вместе? А я вам отвечу: не знаю. Точнее, я знаю, но я же пишу о прошлом, а тогда я точно не могла предсказать, что будет в будущем. Давайте и вы не будете об этом знать.

Жизнь – удивительная вещь. Я прошла через многое, но как бы больно не было по жизни, я всё равно держу в своём сердце воспоминание о той ночи, потому что именно это воспоминание напоминает мне о молодости, о чём-то бесконечном и прекрасном. Именно та ночь подарила мне возможность приблизиться к необъятному счастью. Именно та ночь сказала мне: «Видишь, и такое в жизни возможно, а ты не верила. Не верила, что в этой сложной жизни бывает нечто метафизическое, стоящее над этим миром». И я поверила всему, что мне сказала та ночь. Я доверилась течению жизни, доверилась своему сердцу. Но проблема в том, что довериться – мало. Нужно нечто большее. Я не знаю, что конкретно, но оно нужно.

Я хочу сказать, что любовь – это именно та ночь. Любовь мгновенна. Даже если проходят 20 лет совместной жизни в любви. Да, и эти 20 лет мгновенны. Цените то, что зарождается в вас. Берегите эту хрупкую любовь, которую потерять очень просто… Как бы это странно не звучало, но любовь можно потерять. Можно. Можно, если после такой ночи ты не сбежишь. Можно, если после такой ночи ты не испугаешься серьёзности того, что назрело в вас обоих. Можно, если после такой ночи ты не закроешься в себе. Любовь… Такая штука, что тебе необходимо ею делиться с тем человеком, который тоже чувствует в себе нечто огромное и высокое. Не надо её прятать, не надо думать, что она сама выползет наружу. Нет. Не выползет. И по итогу несчастными окажутся оба. Ты, может, и захочешь открыть человеку свою любовь, но станет слишком поздно. Человек уйдет. Он не станет вечно ждать твоего проявления любви. Он не может прочесть твои мысли, прочесть то, что зарождается в твоей душе, в твоём сердце. Если хочешь любить и быть любимым, то не жди… Действуй. Действуй от чистого сердца. Не жди момента, твори этот момент! Твори его собственными руками. Не сиди со своей закрытой любовью, забитый интроверт, чтобы потом не гнаться за тем поездом, что уже давно проехал мимо тебя. Иначе ты просидишь со своей закрытой любовью всю жизнь на станции «Поздно», ведь любовь, если она есть, не проходит. Она живёт до тех пор, пока живёшь ты и бьётся твоё сердечко.

Становись странником в ночи. Иначе будет слишком поздно. Иначе ты потеряешь самое ценное и дорогое, что вообще существует в этой странной, нелегкой жизни. Лишь ты, странник в ночи, можешь сделать её сказочной и удивительной.

Неуловимое

Подрик был главной частью моей сложной жизни. Подрик был фундаментом моей жизни. Без Подрика нет теперь ни фундамента, ни самой жизни. Но вы должны понимать, что Подрик героически ушёл в мир Иной.

Мы начали встречаться ещё в 9 классе. Представляете, нам было по 15 лет… Хотя чего тут удивляться, все и без меня знают, что эта чертовски длинная жизнь на самом деле чертовски коротка.

Кстати, у меня сейчас в ушах играет «How deep is your love» Bee Gees, что довольно уместно для моего хода повествования, так как уже в 15 лет я думала над тем, насколько глубоки окажутся наши чувства. И, представляете, прошло 30 лет, а это чувство никуда не ушло. Мне кажется, что, потеряв дорогого Подрика, я начала любить его только сильнее. Но, друзья, не грустите, мы любили и были любимы большую часть нашей совместной жизни. Мы любили и чувствовали, что любимы на Гавайях, в Тромсё, в Лиссабоне, в Шанхае… Включите «Wish you were here» Bee Gees и поймёте, с каким настроением я пишу эту историю. Помнится, когда я училась в вузе, преподаватель однажды мне сказал: «Считается, что если человек познал настоящую земную любовь, то его миссия здесь выполнена, и он может уйти в мир Небесный». Вспоминаю эти слова сейчас и надеюсь, что Подрик ушёл в момент осознания того, что земная любовь всецело познана им.

Поймите меня, я пишу всё это не для того, чтобы вызвать ваши горькие слёзы, уныние и печаль. Нет, включите себе тогда «Bye-bye, Mr. Liar» Freedom-Jazz, чтобы не опускать больше руки! Да и вообще, помните: никогда в жизни не стоит опускать руки, ведь безызвестность ещё не значит безысходность.

В общем, на чем я остановилась? А, да, любили мы друг друга жадно, нежно, страстно… Особенно первые 2 года. Но потом началось поступление, и мы разошлись. Почему? Потому что Подрик беспощадно поглощал точные науки, а я – гуманитарные. Мы начали говорить на разных языках. Он – о земном, я – о небесном. Поэтому-то мы и разошлись. Но каково же было мое удивление, когда через два года я увидела его в стенах нашего литературоведческого факультета. Спросите, как? А я скажу, что не знаю. Не знаю, что за метаморфоза такая произошла с ним, но, собственно, после этой встречи в институте мы и начали опять общаться. Он тогда был в отношениях, поэтому я старалась контактировать с ним по минимуму. Не хотелось быть третьей лишней, ведь мне и без него было тяжело. Я тогда переживала семейную трагедию.

И вот однажды Подрик увидел, как я выхожу из туалета, вытирая свои красные глаза от слёз. Не знаю, что-то в нём проснулось… Он в тот день проводил меня до дома, и я постоянно ловила его влюблённый взгляд на себе. Ну, знаете, влюбленные парни очень быстро себя выдают… Вот влюбленные девушки выдают себя прикосновениями и улыбками, а парни – взглядом. Если вы не знали, то теперь узнали.

Короче говоря, мне было так неловко ловить этот взгляд… Я хотела сбежать от него, потому что если бы не было его новой девушки, то я бы накинулась на него с поцелуями и объятиями прямо в метро. Но я этого не сделала. Наоборот, я оттолкнула его от себя, сказала, что не хочу возвращать прошлое, которое, между прочим, не вернуть. Мне действительно хотелось жить дальше. Как бы тяжело не было. Надо было пережить семейную трагедию. Надо было пережить личную трагедию. Как бы сложно не было. Я знала, что люблю его. Даже после расставания. Даже после того, как оттолкнула его. Да, я все равно знала, что люблю человека, который в юном возрасте подарил мне нечто необъятное, нечто такое, что невозможно поймать, невозможно схватить руками, невозможно выразить словами…

В общем, мы вновь расстались с Подриком. Даже не воссоединившись. Просто нас тянуло друг к другу из-за того неуловимого внутри нас. Это неуловимое хотело соединить наши сердца, но так сложилось, что разуму постоянно кажется, что ему удалось поймать неуловимое, именно поэтому мы часто живем в иллюзиях, именно поэтому мы совершаем ошибки, которых можно было избежать. Всё потому, что обманули, предали самого себя, а потом так тяжело признаться себе в том, что то, что ты делаешь есть обман, ложь, мираж. Включите «Lügen» Rammstein. И вы всё поймёте.

Спустя два месяца я вновь увидела нечаянно Подрика. После пар его встретила девушка, они шли вместе, держась за руки. Да, знала бы она, как два месяца назад он на меня смотрел в метро! Он на неё так не смотрел, как на меня. Вот вам и самообман. Ему показалось, что он поймал счастье, ему показалось, что это счастье заполняет пустоту в его сердце. Ему показалось, что симпатия к этой девушке сможет заменить ему чувство любви, которое он испытывал ко мне. Но как же сильно он заблуждался. И ведь расставаться с ней не хотел, потому что он не знал, каковы шансы со мной… А он так привык быть нужным, так привык чувствовать тепло другого человека.

И нет, мне не было больно смотреть на то, как они держатся за руки. Я знала, что через какое-то время уже мы будем держаться за руки вместе, как и раньше. Я просто это знала и шла со спокойной душой домой делать домашние задания.

Собственно, так и произошло: мы воссоединились. Мы уже были тогда на 3 курсе. Он попросил меня помочь ему с одним предметом. Я согласилась. И вот одним прекрасным зимним днём, за несколько дней до экзамена, я пришла к нему домой со своими конспектами и учебниками. Мы сели за его стол, я начала объяснять ему то, что он не понимал. Я спросила у него, понимает ли он что-нибудь, о чем я говорю, на что получила ответ: «Нет, Роза, я лишь понял, каким я был балбесом, что потерял такую девушку, как ты, ведь я тебя никогда не переставал любить… Я так погрузился в точные науки, что совсем забыл о неточном в этой жизни», на что я ответила: «Подрик, это, конечно, здорово, но как это связано с художественной деталью?» Он улыбнулся, подошёл к своему виниловому проигрывателю и включил пластинку с джазом. Первой песней оказалась «Is it insane?» Alicia Keys… После этого он подошёл ко мне вплотную и спросил, можно ли меня пригласить на танец, и я ответила утвердительно. Мы танцевали, чувствуя учащённое дыхание друг друга, чувствуя, как в наших руках замирает время, и стрелка на часах перестаёт двигаться… Мы были безумны от того, что поймали неуловимое не разумом, а сердцем. И, поймав эту бесконечность, мы решили больше ее не отпускать. Наш поцелуй был слаще сахарной ваты, слаще шоколадок Вилли Вонки… Мне 45 лет, и я до сих пор в подробностях помню то, что мы чувствовали оба в тот умопомрачительный вечер. Не я, не он, а мы. Я чувствовала, что мы вместе парим в невесомости. Я чувствовала, как наши тела, души улетают в космос. И, боже ты мой, как бы я тогда хотела уйти вместе с ним… Я была уверена, что мы познали такую земную любовь, после которой уже можно уходить в мир Небесный. Но произошло это гораздо позже.

Да, я люблю слово «в общем», поэтому продолжу его использовать. И не важно, грамотно это или нет…

В общем, закончили мы университет, начали работать и жить вместе. Всё было неплохо, не считая оплёванного зеркала и разбросанных носков. Ну что поделать, все мы не без грешков… Жили мы, пожалуй, как все обычные люди. Ах да, мы много путешествовали на машине! И это было прекрасно. Где мы только не были… Мы даже были в ЮАР, хотя мне казалось, что я никогда на это не пойду. Но что не сделаешь ради любимого человека… Ага, а потом я предложила ему переехать туда. Вот вам и ирония жизни.

Собственно, до 35 лет наша жизнь была наполнена любовью, путешествиями, любовью, путешествиями и разбросанными носками с оплёванным зеркалом…

Ладно, на самом деле, мне всё это безумно приятно вспоминать. Я даже не хочу вдаваться в подробности. Пусть эти подробности всплывут только перед моими глазами.

Да, вы, наверное, спросите, поженились ли мы по итогу… Ну что я тут отвечу? Мы втихаря это сделали. Да, отправились в Лас-Вегас и… Дальше вы знаете, как это происходит. Нам было так весело, так хорошо друг с другом, что решили, почему бы и нет? Романтичнее это сделать не на Родине. Будет что рассказать детям. Ну мы так и сделали. Что касается детей, то нет… Как-то мы так жили друг другом, что совсем забыли о существовании других. Как-то для нас дети не были «цветами жизни», не были никогда целью этой жизнью, знаете. Конечно, за все эти годы совместной жизни у меня часто случались задержки, тогда мы призадумывались о детях, понимали, что не против, что если будет, то, значит, будет, но какого-то восхищения, счастья от этих мыслей никогда не испытывали. Да и какова бы была судьба ребёнка без отца…