Бесстрашный

Энсин ловно объяснил, как выглядят ференги, словно с листа прочитав описание из энциклопедии «Все виды и расы Альфа- и Бета- квадрантов». Местные слушали внимательно, и, кажется, в какой-то момент они начали понимать о ком речь.

– Это ушастый проныра, он общался с Ра Соттом, – вспомнил один из работников. – Ра Сотт – наш… Главный на этой планете. Салас принадлежит нам. В то время как Салакто работали здесь как наёмники. Наш народ Сатари построил тут шахты многие лета тому назад. Мы милостиво разрешили Салакто работать на наших заводах за ресурсы. Но не так давно на Риносе было поднято восстание. Так и начались наши беды.

Шрюс задумчиво сощурился. Это была достаточно новая информация. Видимо, вооружённый конфликт двух рас зародился на этой планете. Это было важно.

– Вы говорите, ференги общался с Ра Соттом, – повторил он. – Ра Сотт – с ним можно связаться?

– У нас есть передатчик, – кивнул представитель Сатари. – Он внутри здания. Если сдадите оружие, мы проведём вас внутрь и дадим с ним связаться. Извините, но мы должны быть уверены, что вы не подосланы нашими врагами. Нам с большим трудом удаётся удерживать порядок на Саласе.

– Справедливо, – кивнул Шрюс. Клингон расстался с оружием весьма недовольно. Энсина помимо фазера заставили сдать трикодер, и это его сильно взволновало. Только после этого их провели внутрь.

Там было… темно и сыро. Глазам понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть. И даже тогда, увидеть получалось не так много. В узких проходах сновали измученные зеленокожие рабочие, развозя на глубоких тележках какие-то странные синие кристаллы. Каждый Салакто находился под тщательным присмотром надзирателя. Откуда-то из глубины доносились равномерные стуки кирок. Но хуже всего был спёртый и ужасно тяжёлый воздух, которым было крайне сложно дышать.

После нескольких длинных коридоров и пары выдолбленных из камня лестниц, путники оказались в зале с огромными механизмами. По-видимому, именно в них происходила обработка добываемых кристаллов. Где-то кристаллы измельчались в порошок, где-то – приобретали определённую огранку. И над каждым механизмом работало с десяток зеленокожих, тяжёлых физическим трудом приводя шестерни в движение. Пару раз Шрюс заметил, как кто-то из Салакто упал – очевидно, от истощения. Конечно, сложно было судить о нормальной физиологии незнакомого вида, но на фоне фиолетовых, рабочие были страшно худыми. И когда очередной человек падал, к нему подскакивал надзиратель с каким-то устройством и заставлял подниматься.

Да, пожалуй, это не было похоже на лёгкое производство.

За время службы Шрюс видел многое. В частности, одним из самых тяжёлых заданий в его жизни было одно, когда Федерация направила офицеров-волонтёров в помощь Баджору. Он был в составе группы, которая должна была освободить пленных баджорцев из лаборатории доктора Мозета. Разумеется, это была исключительно тайная операция. Большая часть офицеров была из отделов командования и безопасности, только несколько научных должно было попытаться разобраться, чем конкретно занимались кардассианцы в больнице, и спасти пациентов.

Шрюс с содроганием вспоминал иссушенные болезнью и ужасными условиями тела. Там были взрослые, дети и старики, мужчины и женщины… Те, кто был жив, был крайне слаб. Очевидно, кардассианцы не видели необходимости кормить своих пленников. Слишком уж похожую картину он наблюдал теперь.

Но это было не их делом. Не их задачей. Как бы отвратительно оно не выглядело. И Шрюс почувствовал, как груз на плечах становится чуть меньше, когда их всё же подвели к передатчику. Сконцентрировавшись на деле, он даже не заметил, что клингон ведёт себя непривычно тихо.

Передатчик помог двумя вещами. Во-первых, удалось поговорить с Ра Соттом. Это не принесло много результата – он заявил, что бежал с завода Лаксос. Там почти всех его работников, включая одного гостя-ференги, захватили в плен разъярённые Салакто. Он потерял всякую власть, а завод Салас остался последним оплотом власти Сатари.

Не то, чтобы это были хорошие новости для Сатари. Шрюс слышал, как их провожатые начали говорить о том, чтобы усилить охрану. Но было ещё кое-что, что пригодилось именно им.

Пока Сатари были заняты, энсин незаметно стянул у одного из них свой трикодер. Благодаря этому он смог определить частоту передатчика, с помощью которой удавалось сохранять связь. Оставалось только верно настроить коммуникаторы.

Итак, что они знали? Их друг-ференги взят в плен противоположной расой на другом заводе, про который они понятия не имели, насколько далеко он находится. Надо было как можно быстрее связаться со второй половиной группы высадки – быть может, их всё же «Даунтлессу» удалось доставить поближе к поселению, несмотря на сбои транспортеров. А главное, понять, нужна ли их часть группы высадки, или можно передать задачу им.

Сатари с большим удовольствием наконец избавились от гостей, проводив их до выхода. Что ж, им было чем заняться и без незнакомцев на территории.

Едва выйдя на улицу, энсин показал Шрюсу верную частоту. И он немедленно занялся коммуникатором. Клингон всё также сохранял молчание. Будь коммандер менее сосредоточен, вероятно, он бы счёл это подозрительным, но сейчас ему было не до этого.

Вероятно, следующие пятнадцать минут были самыми ответственными в его неначавшейся карьере инженера. Когда он вновь соединил устройство и связался с «Даунтлессом», связь была намного более чёткой, чем в последний раз. Быстро доложив новые данные, Шрюс попытался вызвать команду Нога.

– Коммандер Шрюс вызывает лейтенанта Нога, ответьте, – чётко сказал он.

– Коммандер?.. – послышался через минуту тихий девичий голос. – Это энсин Карт.

– Энсин, что с лейтенантом? – немедленно нахмурился Шрюс.

– Боюсь, у нас слишком долго не было возможности ни с кем связаться, сэр. Нас взяли в плен Салакто, решив, что мы подосланы Сатари и хотим их убить. Мы с энсином в какой-то темной комнате. Лейтенанта Нога увели на допрос, наверное, уже час как. Его коммуникатор остался с нами.

Шрюс переглянулся со своей командой. Происходящее ему крайне не нравилось.

* * *

– Боюсь, мы ничего не можем сделать, Коммандер, – в голосе Джейнвэй сквозила усталость. – Салакто утверждают, что у них уже долгое время нет никакой связи с находящимися на планете. Мы постараемся перенести вас как можно ближе к месту высадки группы лейтенанта Нога. Но у вас задача будет не только не попасться, но и найти способ освободить наших офицеров.

– Так точно, адмирал.

– В качестве предосторожности, докладывайте ситуацию как можно чаще. Если что, мы попробуем вас забрать на корабль.

– Вас понял. Конец связи.

Более всего на свете Кэтрин ненавидела сидеть и ждать. Она была чересчур деятельна, и в ситуациях, где надо было просто предоставить всё делать команде, она ощущала себя не в своей тарелке. И в этот раз на черту характера дополнительно накладывалось ещё и то, что она слишком много времени провела в Альфа-квадранте, ожидая неизвестное.

Отдав приказ транспортировать часть группы высадки на другую половину планеты, женщина ушла в свой кабинет. Ей казалось, что попытка ещё раз проанализировать всё, что они знали о двух расах, может натолкнуть на идею, как помочь её экипажу. Однако у неё продолжало быть чувство, что она ходит кругами.

Её мысли прервал звонок в дверь.

– Войдите, – отозвалась Джейнвэй. Когда в комнату зашла рулевой, Кэтрин с большим удивлением обнаружила в её руках чашку. – У вас какое-то дело ко мне, лейтенант Торун?

– И весьма важное, адмирал, – ответила женщина и поставила чашку перед своим начальником. – Я заметила, вы не пьёте кофе, чем сбиваете с толку некоторых энсинов. Я подумала, что возможно этот травяной напиток сможет вам помочь в столь сложный час.

– Благодарю. Это очень мило, – улыбнулась Кэтрин. – Это всё?

– Боюсь, что нет, адмирал. Когда вы связывались в последний раз с Лакрой Сатари… Мне кажется, я чувствую запах обмана и лжи. Они совершенно точно знают, что происходит на планете.

______

(*) With a Little Bit of Luck, популярная песня Алана Джея Лернера и Фредерика Лоу, написанная для бродвейской пьесы 1956 года «Моя прекрасная леди».

Часть 3. Сложности дипломатии

Журнал адмирала.

Звёздная дата 61106.8.

Проблема «Парадокса Салакри» продолжает оставаться нашей первостепенной задачей. По добытой группой высадки информации, война в секторе началась, предположительно, именно с третьей планеты. Эта планета является, по сути, главным местом добычи полезных ископаемых обоих видов, но если ранее существовало мирное соглашение, с некоторых пор всё вышло из-под контроля. В том числе по словам местных Лакров, из-под контроля верховных правителей обоих видов.

Мой старпом смог узнать, ранее на планете было три основных поселения, сконцентрированных вокруг неких объектов, прозванных группой высадки «заводами». Все эти точки ранее принадлежали Сатари, пока Салакто служили наёмниками. Само производство не представляет собой что-то современное: по словам Шрюса, всё обрабатывается за счёт тяжёлого физического труда в отвратительных условиях. В таком случае не удивительно, что начался бунт.

Нам остаётся узнать, какую роль в этом сыграл наш таинственный ференги, с появления которого и был уничтожен хрупкий баланс между двумя видами. Нам удалось связаться с потерянной частью группы высадки. К сожалению, нам стало известно, что офицеры оказались взяты плен бунтовщиками. Я искренне надеюсь, что у Шрюса выйдет найти общий язык с Салакто. Иначе, нам придётся спасать и их.

На всякий случай я уже попросила Доктора разработать методику изменения внешности под Салакто или Сатари. Сама же я снова назначила встречу с Лакрами сегодня вечером. Хочется верить, к этому времени у нас будет новая информация, которой я смогу воспользоваться в переговорах.

* * *

Здесь было очень холодно и сыро. Не так девушка представляла свою первую высадку в качестве офицера службы безопасности. Ой не так…

Говорят, офицер Звёздного Флота не может рассчитывать на удачу, только на свои силы. Что ж, они сделали все, что могли, но удачи им точно недоставало. Как ещё объяснить, что транспортер их доставил ровно в середину поселения, где местные Салакто как раз собрались, чтобы устроить массовую казнь Сатари?

Они немедленно расценили появившихся чужаков как врагов, накинувшись на них со страшными воплями. Три офицера Звёздного флота, даже с фазерами на изготовку, оказались весьма слабой силой против огромной толпы взбешённых варваров.

Им крайне повезло, что с ними был лейтенант Ног. Кто-то из Салакто сообразил, что это «родич ушастого», и он может быть выгоден. Один местный, очевидно, предводитель восстания, немедленно приказал беснующейся толпе, уже готовой было разорвать чужаков в клочья, связать пленников, а «странного лопоухого» отвести куда-то для допроса.

Карт до сих пор помнила, с каким достоинством держался лейтенант. Честно говоря, когда она впервые узнала, что будет служить под руководством ференги, она даже подумала о том, чтобы перевестись всё же на другой корабль. Но мысль о том, что однажды, быть может, в одну из высадок, ей удастся работать с самим адмиралом Джейнвэй… В общем, девушке пришлось переступить через стереотипы.

Впрочем, едва она познакомилась немного поближе с лейтенантом Ногом, почти все её страхи рассеялись. Несмотря на маленький рост и типичную внешность хитрого ференги, глава службы безопасности был чрезвычайно умён и хорош как руководитель. Казалось, он прекрасно понимает страхи своих подчинённых, умеет поддержать добрым словом, при этом не переходя на панибратство. И как поговаривали, его хитрость ференги не раз оказалась на руку Звёздному Флоту. Так что не было ничего удивительного, что офицер так далеко продвинулся по службе.

Теперь же, сидя в холодном и сыром карцере только с таким же молодым энсином, как и она сама, юная Карт не знала, чем себя занять. Казалось, где-то там более сильные и опытные офицеры решают её судьбу. А она только и может, что ждать.

Впрочем, её сосед так не считал. Он уже внимательно изучил все стены, поковырялся в оставшемся у них коммуникаторе лейтенанта Нога, разобрал собственный, а теперь пытался приделать какие-то детали к камню. Карт не была особо знакома с этим энсином, знала только, что он вроде бы успел где-то отслужить год.

– Ладно, объясни, что ты делаешь? – не выдержала она длительного молчания. Юноша, пожав плечами, ответил:

– Пытаюсь соорудить небольшой усилитель сигнала. Если отдашь свой коммуникатор, возможно, получится лучше. Наша связь с коммандером была крайне плохого качества. Плюс, в соседнем помещении лежит отобранный у нас трикодер. Если поймать правильную частоту, может получиться переслать данные с него прямо на «Даунтлесс», при этом не дотрагиваясь.

Девушка присвистнула.

– Умно. Но разве это то, чем занимаются офицеры научного отдела? – поинтересовалась она, махнув на его синюю форму. Энсин хмыкнул.

– Это то, чему обучает профессор О’Крокс на дополнительных занятиях по выживанию на недружелюбных планетах.

– Ты посещал занятия О’Крокса? К нему же так тяжело попасть! – восхитилась девушка.

– А ну замолчали! – прикрикнул на них кто-то из зелёных и злобно погрозил какой-то палкой. – Эй ты! – указал он на парня. – Что ты делаешь? Немедленно отдай мне эту штуку, чем бы ты там ни занимался!

Энсины замолчали. Юноша неприязненно взглянул на девушку, тихо буркнув под нос что-то вроде: «если бы кто-то молчал…». Тем не менее когда инопланетянин вновь повторил свой приказ, он толкнул в сторону заграждения разобранный коммуникатор. Салакто попытался аккуратно его поднять, но вдруг зашипел, выронив устройство.

Его нечленораздельные ругательства автоматический переводчик не захотел распознавать, однако в принципе всё и так было понятно. Карт с ужасом наблюдала, как по пальцам существа стремительно расползается ожог.

– Я знал, что вы заодно с Сатари! – выплюнул инопланетянин, прежде чем пойти куда-то прочь. Упавший коммуникатор медленно перекатился через загородку камеры, словно вновь вернувшись к своим.

Офицеры переглянулись.

– Ты настроил на коммуникатор какую-то защиту? Или его шибануло током? – спросила девушка. Парень нахмурился.

– Ни то ни другое. Честно говоря, я не понимаю, что не так. Такое ощущение, что у этого инопланетянина непереносимость чего-то, что есть в коммуникаторе.

– А почему он решил, что мы заодно с Сатари? – удивилась девушка.

– Понятия не имею, – закатил глаза энсин и, подойдя к загородке, поднял коммуникатор. Всё было как обычно. – Я продолжу разбираться с усилителем. Попробуй связаться с «Даунтлессом».

* * *

Его толкнули в какую-то комнату. Честно говоря, он едва держался на ногах – эти варвары знали толк в пытках. Слава всем святым, что даже спустя несколько часов допроса, они так и не догадались, что самое чувствительное место у ференги – это уши, и довольствовались достаточно классическими методами. Это можно было терпеть. Глазам потребовалось немного времени, чтобы привыкнуть к скудному свету. Судя по всему, эта комната использовалась как камера уже продолжительное время. По крайней мере, чуткий слух ференги сразу определил наличие в комнате неизвестного до того, как глаза смогли его увидеть.

– Кого это ещё принесло? – послышался скрипучий голос. Над кроватью, больше напоминавшей лежбище из тряпок и прочего хлама, поднялась чья-то голова, и Ног отчётливо различил огромные ференгийские уши. Он не мог поверить своей удаче, но всё же решил быть осторожным.

– Держи уши открытыми.

– Не учи старого и жадного ференги заповедям, сосунок, – с удивлением отозвался тот и медленно поднялся на ноги.

Он был достаточно дряхлым. Кожа сильно свисала на его лице и ушах. На теле его были остатки когда-то добротного костюма – впрочем, дядюшка Кварк ни в жизнь бы не залез в столь дешёвую одёжку. По виду этого ференги действительно можно было поверить, что он работал инженером.

– Ты инженер со станции «Сиа-Рар», – тихо сказал Ног.

– А ты либо чокнутый, либо из ТАФ, а может быть и то и другое, – отозвался ференги. – Впрочем, это я понимаю. Но почему на тебе форма этих никчёмных землянцев?

Ног рассмеялся и почувствовал, как отзываются острой болью в груди недавние побои.

– Ног, ТАФ. Нам пришлось посотрудничать с землянцами, чтобы выследить тебя. До нас дошла информация о прибыли, которую ты смог заполучить от местных жителей. И кое-кто на Ференгинаре крайне заинтересовался тем, как ты планируешь выплатить им свои долги, жалкий инженеришка.

Ференги побледнел, насколько это было возможно заметить в темноте. Ног импровизировал, впрочем, выходило вполне удачно. Судя по всему, он попал по болевым точкам.

– Моя прибыль там же, где и местный начальник. И даже если ты пришёл по мою душу, ты не в лучшем положении, чем я. Мы сидим в одной камере, но я хотя бы не избит.

– В любом случае на орбите этой планеты находится корабль Федерации, капитан которого готова вытащить меня отсюда. И вопрос только в том, отправлюсь ли я к ней с тобой и маршрутом к Ференгинару или ты мне подскажешь альтернативу получше?

Пленник задумчиво оценивал молодого ференги, словно взвешивая варианты. Было видно, что он не в восторге предстать перед ТАФ. У каждого ференги существовала своя тяжёлая история взаимоотношений с этой организацией. И не было ни одного, кто был бы рад попасть в её руки.

– Что хочешь от меня? – тихо спросил старик.

– Например, узнать, как ты почти озолотился, – со всей возможной невозмутимостью ответил лейтенант, осматривая свои ногти. Кажется, именно так вёл себя обычно его дядюшка Кварк на Ференгинаре, когда старался подчеркнуть своё превосходство над другим ференги.

То ли его игра была исключительно удачной, то ли старику было уже всё равно, но он достаточно легко согласился, в обмен на то, что один работник ТАФ закроет глаза на него и отпустит на границе Бета-квадранта.

И рассказ ференги оказался действительно интересным.

Когда в доке «Сиа-Рар» остановился корабль Федерации, собравшийся в Дельта-квадрант, инженер вместе со старшим помощником на станции почувствовали запах наживы. Идея установить торговые связи с Дельта-квадрантом была чертовски притягательной, тем более что капитан согласился передать информацию о населении туманности на обратном пути. Впрочем, ференги не могли просто так упустить такой шанс, поэтому вместе с «Протозвездой» в туманность отправился главный инженер станции, рассказавший капитану о «ядовитой дряни», в которой однажды уже был уничтожен его корабль. За такую информацию, а также идею новой обшивки для корабля, Чакотай согласился официально взять с собой помощника. Но он вряд ли подозревал, что ференги отправляется в путь не просто так.

Чем опаснее дорога, тем больше прибыль. Воспользовавшись тем, что за неделю хитрый ференги отлично успел изучить корабль и его коды доступа, на борт была протащена стандартная тележка торговца – масса безделушек, а также действительно полезных вещей, которые можно продать потенциальным клиентам.

Пока «Протозвезда» знакомилась с местными Лакрами, инженер сбежал на третью планету, заметя следы, чтобы его не нашли. Когда же корабль покинул туманность, решив двигаться дальше, настало время большой прибыли. И ференги отправился к главе местных производств.

Сатари, с которыми и взаимодействовал ференги, не заинтересовали ни орионские одежды, ни телларитские деликатесы, ни даже ромуланский эль. Но с большим интересом Сатари подошли к различным металлическим вещицам. Для торговца это были сущие безделушки, но инопланетяне тянулись к ним, как мухи в жаркий августовский день, так что почти все побрякушки были проданы по запредельно высокой цене. Ференги не знал, что конкретно так зацепило его клиентов, но что он всё же подметил – все купленные Сатари вещицы были сделаны хотя бы частично из алюминия. Что навело его на мысли, что золотая жила найдена.

Не совсем понятно, какие цели были у Сатари, однако они стали пытаться использовать новые вещицы на производстве. И всё бы ничего, но произошёл эффект, которого не ожидали: притягивающие Сатари побрякушки оказались страшным ядом для их работников Салакто.

Сначала никто не понял, что произошло. Вещицы стали использовать на одном из заводов, где вскоре поднялся страшный мор Салакто. Сатари решили, что началась какая-то стремительно развивающаяся зараза. И, после того как каждый Сатари был обследован на предмет наличия заболевания, всех «своих» оперативно вывезли с завода, и на него была сброшена бомба. Завод стёрло с лица планеты за считаные минуты.

Стоит ли говорить, что Салакто не обрадовались массовому истреблению сотен больных?..

С тех пор отношения и накалились до предела. Среди Салакто укоренилась мысль, что Сатари просто хотят их уничтожить. Осталось всего два завода, где стало быстро нарастать недовольство среди рабочих. И если сначала его задавили силой, то вскоре стали формироваться подпольные группировки. А за пределами планеты разгорелась война.

Ног размышлял над услышанным. Ференги снабдил его интереснейшей информацией. Пожалуй, теперь многое становилось на свои места – и попытки его пленителей узнать, есть ли у него «металл от врагов», и связь с «Протозвездой». Оставалось только понять, как отсюда выбраться. Впрочем, у него была одна идейка…

***

Стремительно возросшее беспокойство их пленителей выдавало – произошло нечто важное. Энсин Карт сидела как на иголках, пытаясь подслушать разговоры салактианцев. Местные явно не желали делиться информацией с ними, однако они были настолько взволнованы, что порой начинали обсуждать ситуацию между собой, даже не потрудившись отойти от заключённых. Что же, офицеры сидели как мышки, чтобы не спугнуть забывчивых. И это того стоило.

То, что они смогли услышать, ввело их в ступор и при этом восхитило. Салакто обсуждали, что «лопоухие иноземцы» подрались из-за спора о присоединении к войне против Сатари. Якобы новый пленник изъявил желание начать торговлю технологиями и оружием, и на него накинулся старый.

Это могло значить только одно. Лейтенант Ног был в камере с ференги, которого они искали, и у него есть какой-то особый план.

Эта мысль так взволновала энсина Карт, что девушка едва сдерживала порыв начать бегать по пещере. Она поражалась, с каким спокойствием её сокамерник продолжал воплощать свой план о передатчике. Переживая, она даже не сразу заметила победный блеск в его глазах.

– Как думаешь, что за план у лейтенанта Нога? – наконец, не выдержала девушка. Юноша пожал плечами.

– Вероятно, он собирается втереться в доверие к местным, продав им вместо оружия кота в мешке, а взамен получив свободу. Не самое достойное Звёздного Флота поведение, однако это та хитрость, которая может сработать.

– Ты так легко об этом говоришь, – прошептала девушка, покачав головой. – Будто бы смеешь критиковать лейтенанта Нога. Но ведь это не так, верно?

– Он не мой непосредственный начальник. И если я когда-нибудь решу сменить отдел, это явно не будет отдел безопасности. Так что, я вроде как не чувствую себя виновным.

Девушка недовольно поджала губы. Почему-то такое пренебрежение к старшим из уст человека, что был едва ли старше её самой, её неприятно удивляло. Она хотела даже было сказать что-то резкое, но тихий протяжный писк неподалёку её поразил.

– Это то, о чём я думаю? – спросила она, невольно оглядываясь, не приближается ли кто из их пленителей.

– Да, это трикодер, – ухмыльнулся энсин.

– Ты не шутил… – поражённо пробормотала девушка. Она внимательно посмотрела на передатчик из трёх коммуникаторов, который юноша положил рядом с собой. – Напомни, что ты забыл в научном отделе? Как мне кажется, ты мог бы стать отличным инженером.

Энсин немного помялся, прежде чем ответить.

– Мой отец был инженером. Отдал Звёздному флоту всю свою жизнь. Благодаря ему и я туда пошёл. И, честно говоря, как бы он ни любил решать сложные задачи, я видел, как флот высосал из него все соки. Снова и снова, ты решаешь проблему, а потом капитан ввязывается в очередную битву… И вот опять ты вынужден бежать на новое место под звуки красной тревоги. Я понял, что не хочу, как он. И я не хочу быть тем самым капитаном. Поэтому анализировать научные данные – это ровно то, что мне подходит.

Девушка с грустью посмотрела на своего сокамерника. Почему-то эта история сильно её задела.

– Зато твой отец многому тебя научил. А у меня никогда не было родственников в Звёздном Флоте. Честно говоря, я до сих пор удивлена, что мне удалось закончить академию. Полагаю, я пошла только ради того, чтобы доказать себе, что я храбрее и сильнее, чем я думаю.

– Чтобы стать энсином в службе безопасности нужна большая храбрость, – ухмыльнулся юноша. – Говорят, во времена Кирка из-за высокой смертности данных офицеров, количество желающих идти в Звёздный Флот сильно сократилось. Им даже пришлось поменять местами цвета отдела безопасности и командного состава, чтобы отойти от мифа о «краснорубашечниках».