Житие беспримерного котика Дыма и всех остальных

Юрий Салихов

Житие беспримерного котика Дыма и всех остальных

Вместо предисловия

Каждый кот – это отдельная и, что важно, вполне самостоятельная галактика. Об этом вам скажет каждый приличный котовладелец.

О любом коте можно писать романы, повести, стихи и другой человеческий продукт восхищения безгранично. Столько в них смыслов.

Этот кошачий фолиант – лишь несколько историй из жизни беспримерного котика Дыма, с которым мы имели честь проживать под одной крышей. По сути, это литературное хулиганство, замешанное на масштабе личности нашего кота.

Мы – это моя несравненная жена Жанна, наша дочь Полина, лабрадор Дак, и я – мелкий тиран и словоохотливый изверг.

Над всем этим беспокойным домашним коллективом, как Солнце в ясный день, всегда гордо сиял наш кот – достославный Дым.

С уважением, непокорный слуга кота Дыма Юрий Салихов.

Знак четырех

В нашей жизни водится кот Дым. По-человечески, ему 72 года. Сам по себе кот гностик, гад и любимец детворы в нашем лице.

Кот ведет жизнь провинциального пенсионера. А хотел бы проживать жизнью либо оперного солиста, либо основоположника. Второе ближе. Ибо кот окаянно духовен и тщеславен. Он оборудовал себе маленькое помещение под ванной. Кот ходит туда медитировать и заниматься личностным ростом.

В новомодных духовных практиках кот не силен. Он старообрядец. Взяв старинную книгу, лучину, просвиру, кот, облаченный в холщевую рубаху, шамкая губами, листает страницы и думает. Шамкает и думает. Иногда какает.

Но однажды кот потерял веру. Всему виной оказались непонятно кто и что. Кот это точно знает. И винит в этом всех. Мир потерял для него привычную гармоничность. Кот стал неудовлетворенным и подозрительным. Он убедился в том, что никакой духовности в двуногих нет. Как уверовал и в то, что зря он нас себе завел. Мог бы найти кого поприличнее. С его-то умственным развитием и красотой.

Кстати сказать, в своей неотразимости кот уверен, как никто другой. Поэтому вылизывать себя он никому не доверяет. Всё делает сам. Кряхтит, но делает.

А еще кот неистово какает. У нас есть подозрение, что у кота развилась фобия чистого лотка. Он даже забросил духовные практики и стал жить напряженной физической жизнью. Никаких больше смысловых метаний по квартире и медитаций. Только державные сидения в лотке.

Своей системной заунывностью кот достал всех. В очередной раз, под звуки показательных стонов кота, подкладывая ему еду, а потом полируя туалетный лоток, мы тихонько задумываем нехорошее. Иногда даже закрываемся в комнате и шепчемся. Но тут заходит кот с подозрительным лицом, и мы быстро замолкаем. Жанна иногда даже показывает ему руки – мол, ничего плохого в них нет, просто мы тут кота любим. В принципе. Кот, естественно, нам не верит и уходит смотреть, не появилось ли чего съестного в миске. А то уже какать пора.

В общем, чувствую, назревает что-то важное. То ли смена миски, то ли лотка.

Как стать человеком

Легко виляя хвостом по жизни, лабрадор Дак стал напоминать трубопровод “Бессовестный поток-2”. Технически устройство простое: входное отверстие, дальше труба, затем выпускной клапан. Всё. Вкладываешь сырье на входе – получаешь продукт переработки на выходе. Процесс постоянный. Но диаметр трубы при этом почему-то постоянно увеличивается.

Видимо, из внутренней вредности решили наложить на Дака санкции. Чтобы пожил жизнью простой русской собаки, а не наглого директора колбасного цеха.

К тирании Дак отнесся с добрым непониманием – как считал нас жлобами, так и продолжает. Но при этом всегда открыт для диалога и готов протянуть руку дружбы в обмен на калории.

Однако, сокращение форсировки сырья в домне сказалось на Даке едко – он стал хитрым. На прогулке самый красивый в районе пищепровод попытался позавтракать невинной докторской болонкой, в темноте по-гопницки отнял у мужика-простофили курник, приставал к сумкам добрых прохожих женщин. По итогам сессии получил от заводчиков окорот и обидные слова. Ушел думать.

Поняв, что исхудание неизбежно, Дак второй день делает показательный фитнес – комкает коврик, крутится вокруг спортивного обруча и шумно сглатывает в сторону холодильника. Злобно принес из личного архива малое резиновое кольцо, – надевает его на лицо, вероятно, хочет, чтобы стянутое резиной, оно тоже выглядело укоризненно стройным и изможденным.

Умники говорят, что интеллект лабрадора примерно, как у 3-летнего ребенка. Я им не верю. Все еще хуже. Войдя в голодовку, Дак полюбил караоке. Поёт голосом простуженного Вячеслава Малежика под губную гармошку. Слова не знает, в ноты не попадет, но собой доволен. У холодильника все чаще исполняет двуногий танец “Яблочко”, с упором на элемент “верёвочка”.

В общем, мы по-булгаковски ошиблись – собачья диета дает полное очеловечивание.

Когда на добро зла не хватает

Новогодние торжества, праздничное угощение, игрушки, подарки и гирлянды довели до страшного – наш кот реинкарнировал в сволочь. Он окончательно перешел на тёмную сторону лотка. Как в свое время милый мальчик Энакин Скайуокер мутировал в жуткого Дарта Вейдера.

Когда добро покинуло кота, он осатанел. Он ест ёлку, зло пережевывая ветки и отталкивая от себя шары. Он хочет убить мою жену Жанну, стараясь сначала обездвижить её, перекусив ногу, а уж потом всласть поиздеваться. Он желает уничтожить нашу дочь Полину, целеустремленно прудя на её вещи. Кот выучился доставать курицу из кипящего бульона, он ходит по раскаленной электроплите…

Некогда вялый и аморфный кот Дым завел себе острую шакалью походку. Он с удовольствием сбивался бы в стаи и рвал ослабевшую жертву на маленькие гурмэшки.

Мы боимся кота. Мы хотим жить. В туалет теперь ходим парами: пока один быстро пробегает, второй стоит на страже с вилами и факелом. Из ёлочных зарослей в это время доносится угрожающее рычание и нет-нет да мелькнёт отблеск красного глаза.

Но кот не просто зол, он еще и хитер. Кот подучил простоватого лабрадора Дака разорять мусорные пакеты. Дак теперь получает от нас за разрушения на орехи, а кот блаженствует от добытых трофеев. А иногда, как бы в награду, кидает Даку ненужную коту еду. Открытый всем ветрам Дак довольствуется этими подачками, лизоблюдски поглядывая на неистового кота. Хотя раньше перекусывал его пополам в игровой форме и гонял по дому вместо мячика.

Мы поняли одно: нам повезло, что кот маленький и слабый. Был бы он хотя бы с енота, нам бы пришел капут. Он бил и топтал бы нас без всякого сожаления. За корм, за лоток, за всё!

Про корону и вирус

Если бы наш кот не был гадом, он стал бы занудой. Но он гад. И зануда. И сам себе царь. Вздорный вельможа изводит всю семью. Он третирует нас бесконечными ритуалами и приказами. Он хочет славы и корма. А еще какать. Кот не признает наше право хоть и на плохонькую, но самостоятельную жизнь. Он врывается в спальню и топчет нас своими мягкими сапожищами. Кот ложится посреди нашего бедного перекуса и, выдергивая из своей меховой мантии волосы, назидательно накладывает их нам в тарелки. Ему нравится учить нас почтению.

Кот пережевал наше самоопределение и переварил его. Он считает нас придурками. Большими, незаслуженно толстыми, с несправедливо лоснящимися от корма щеками. Себя кот считает мучеником. Худым и святым. Ну, или не очень. Но однозначно самым святым и худым в нашем графстве.

Недавно коту стало нравиться притворяться, что у него недомогание. Между нами – актер из него так себе. Ему не верим ни мы, ни даже лабрадор, очень уважающий уличную самодеятельность. Но кот идет своим театральным путем – он тошнотворно корчит рожи, подкатывает глаза и кричит в зал плохой текст. Новый вирус лечится просто – берешь корм и даешь его больному. Дозировка – наивысочайшая. Всё. Больной здоров. До следующего приступа.

Думаю, если мы и дальше будем лечить у кота вирус самозначимости таким образом, то корона на его щеки скоро не полезет…

Не для кота придет весна, не для кота борщ разольётся

Наша война с котом дошла до гнусного. Он стал нас попросту грабить. Вчера застиг его на вандализме – кот ел мой священный борщ прямо из кастрюли. Всасывал, чавкал, страшно улыбался, косил чертячьим глазом. Пока я плакал, кот смотрел на меня презрительно. Отерев мордасы волосатой ручищей, он высоко поднял лицо, сыто икнул и ушел на водопой. Пил надсадно, назидательно, питая и насыщая себя влагой. Прямо из миски лабрадора Дака. На нас с испуганной Жанной и обалдевшим Даком не обращал никакого внимания.

Кот погрузился в пищевое безумие. Кухня сводит его с ума. Он торчит там круглосуточно. Выходит только когда становится невмоготу от желания где-нибудь напакостить. И сразу же обратно. Он гремит сковородками, шарит по шкафам, по-стариковски откашливает, нюхает специи и обнимает пепельницу.

Кот выучил себя многому. Поставив ноги в распорку и устойчиво сев на филей, руками он может вскрыть любой пакет. Мастер. При этом нельзя сказать, что кот голоден. В последнее время еда его интересует в меньшей степени, нежели сладкая возможность хозяйничать и бичевать двуногих своим презрением.

Теперь мы точно знаем – все свои манипуляции кот делает исключительно из-за вздорного характера. При этом внутренняя трансформация кота преобразила его и внешне. Кот стал выглядеть противным. Он ходит по квартире навроде обиженного избирателями депутата – пригнув зад, вытянув шею, смотря на всех презрительно и с вызовом.

Наше спасение сейчас в Даке. Ласкаясь, тот хочет быть максимально приятным людям и в пылу лизоблюдства кидается расчленять кота на инь и янь. Но даже в эти драматические моменты своей карьеры кот смотрит презрительно и молчит. Зато потом крушит кухню с удвоенной энергией. Миске Дака достается отдельно – в знак презрения кот сплевывает в неё свои волосы.

Во психическое благо кота мы решили удалять его с кухни хотя бы на ночь. Ну, чтобы кот отдыхал, а не изводил себя сладострастными сценами погромов.

Кот нашего гуманизма не оценил – протестуя, пел до утра песню “Ойся, ты ойся”, вращал глазами и мечтал с победой вернуться к плите. Дак ржал, мы волновались.

Сегодня будем пробовать снова. Характер у кота, конечно, дрянь. В смысле, кремень. Но мы тоже сдаваться не будем. Пока во всяком случае.

Макароновирус

Как зло – кот идеален. Если раньше мы бунтовались, то теперь подчинились его воле. Кот высечен из кремня и стали. Мы смотрим на него со страхом и восторгом. Мы готовы идти ради кота куда угодно, – хоть в “Пятерочку”, за кормом, хоть в ад. За тем же самым кормом. Тем более, что цены там одинаковые.

Кот ходит по кухне, как взбунтовавшийся беспилотник. У него нет маршрута и нет угрызений совести. Он не просто жрёт, он нас учит. Каждого в отдельности. У Жанны кот отобрал треску, разодрав пакет с леденящим криком “I am free!!!”. Затем пошел в келью Полины и нажевался там арахисовыми орешками. Причем, ел нагло, сплевывая шелуху на пол и на учебник химии. И если плевки на пол девочка коту простить смогла, то за химию он выхватил-таки между ушей.

Кот не расстроился. Ухмыльнувшись, вихляющей походкой гопника он пошел пить мой гранатовый сок. И выпил ведь! У меня-то иногда от кислинки лицо передёргивает, чего уж говорить о волосатом шпиндике. Думаю, в роду кота не обошлось без люциферовой крови. Должен же он был от кислоты хотя бы поморщиться. Но нет. Покер-фейс и последующая икота.

Венцом пищевой саги кота на вчера стала аннексия макарон у Дака. Собак получил от нас в подарок немного спагетти. Кот пихнул лабрадора плечом и встал, как эскадронный конь, рядом. И они стали есть одновременно из миски Дака.

Конечно, собак запросто мог дать пинка под зад распоясавшемуся коту. Но добряк и миляга Дак лишь стал всасывать спагеттинки быстрее. И часто-часто стучал передними резцами, тревожно посматривая на мелкую мохнатую пакость.

Кот был на высоте. Он вёл себя как дипломат на пресс-конференции – солидно, значительно, произнося лишь общеизвестные глупости. Тщательно пережевывая чужую еду, кот изредка вскрикивал, как чайка: “А-ааа!”. То ли от удовольствия, то ли от ощущения власти. На растерянного Дака он даже не смотрел.

“Это не кот, это тот самый летающий макаронный монстр, которому поклоняются пастафарианцы”, – подумали мы. Кот ничего не ответил. Он ухмыльнулся и пошел фотографироваться. Он ещё и тщеславен…

P. S. Если кто думает, что бедный котик голодает, тот пусть даже не помышляет говорить об этом вслух. Бегемоты столько не едят, сколько откушивает эта пустая самоходная канистра.

Серая шейка

Все коты – ушлёпки. Но они об этом не знают, и делают всё с серьезным выражением лица. Поэтому они такие милые.

Кто-то проболтался коту по коронавирус. Дым стал назидательно серым и принялся идиотничать напоказ. Он готовит себя к очередному возможному карантину – бесконечно гремит кастрюлями, проверяя запасы кормов, скаредно трясет лотком, сторонится лабрадора. Тем не менее, решился-таки поздравить меня с днем рождения с безопасной дистанции. Как рекомендуют по телевизору. Расправил ручками свои старорежимные брылья, зевнул, и принялся, не мигая, смотреть мне в душу.

Я всё понял. Кот желал мне побольше ума. Был бы он не так мнителен, он бы по-брежневски со мной расцеловался, официально похлопывая при объятиях по спине. Но кот решил беречь себя, поэтому теперь с вызовом соблюдает противовирусный режим.

Вообще, с котом творится нещадное. Всем видом он требует медицинского к себе отношения. Кот хочет медленно ходить по дому на двух ногах, шаркающей походкой, в тапочках, с привязанным к ножке катетером и баночкой, опираясь на стойку с капельницей. Он хочет, чтобы ему смотрели язык, брали за ручку и щупали пульс, чесали лимфоузлы. Когда мы это делаем, кот мученически подкатывает глаза и старается тяжело дышать. Кот мечтает попасть на прием к хорошему, внимательному специалисту, приспустить меховые штанишки, втянуть живот и показать доктору писюльку. А потом, вздыхая, выслушать неутешительный диагноз: недостаток внимания и скудный рацион. Лечить: усиленным питанием и разрешением лазать по столам.

Жанна, лебединая душа, готова верить любым россказням кота. По ней он и бьет. Мы с лабрадором подозреваем кота в очередной театральной постановке. За это кот нас презирает.

P. S. Вышел ночью на кухню попить водички. Кот не спал, энергично гремел посудой, шамкал губами, возбужденно напевая что-то веселое, сам с собой толпился и толкался. Меня он так и не заметил.

Паки-паки вместо кулебяки

Позвонил в драмтеатр, спросил, нужен ли им кот-актер с трагическим амплуа. Сказали, что у них своего дерьма хватает. В общем, опять не удалось. Надо что-то еще думать.

Дело в том, что кот просветлел и внезапно стал держать пост. Он и сам не ожидал от себя такой резвой святости. Третий день корма в тазах стоят не тронутые, меды в бочонках – не питые, масла в холодильнике – не кусанные. Кот изучает себя изнутри.

Эти долбанные духовные практики мы уже пару раз проходили. Приступ кошачьей веры длится несколько дней. Потом кот отряхивает с себя религиозный дурман и начинает питаться в три горла.

Вообще-то, он старовер. И нелюдь, конечно же. Как и начертано в древних кошачьих писаниях, кот берет себе на эти дни имя Никодым. Лучина, Ярило, вересковый корм, ленточка со славянскими рунами на лоб и всё такое. В эти моменты кот выглядит одухотворенным идиотом. Он отворачивается от мира и смотрит в стену. Никаких реакций. Медитация и паранормальные практики пожирают кота в один укус. Диалоги с ним глупы и бессмысленны. Выглядит это примерно так:

Я: Эй, старче, иди поешь масло!

Кот: 0

Жанна: Дымушка, сыночек, я тебе колбаски отмерила и курочки расчленила, поешь, мой миленький, хоть чуть-чуть.

Кот: 0

В глазах кота, как в древнем гламурном журнале – рушник, новый кокошник, прялка для шелковистой нити, связанный из себя радикулитный пояс, заголовки “свят-свят!” и прочая чушь.

Следующая фаза – возрождение в коте духа предков. Кот начинает двигаться по квартире, как берсерк, напевая под нос какую-то старинную тягучую ерунду, широко размахивает лапами как бы в косоворотке, идет вприсядку вокруг стола. А потом кот начинает раскачивать колокол нового крестового похода на “Гурмэ”. Это в среднем плюс еще день. И уже после, реализовав все положенные обряды, кот скоромится и разговляется. Долго и жарко. Ему уже не нужно уединение. Он хочет вызывающий кафтанчик, красные сафьяновые сапожки и бежать в лес, слушать пустельгу.

В общем, со дня на день ждем обращение Никодыма в Дыма, а пока сидим, слушаем языческую чушь, которую кот упоённо порет на кухне.

Новости карантинчика

Наш дом функционирует в формате отеля лакшери-класса. По крайней мере для меня. Жанна с головой ушла с гостиничный бизнес – моет, гладит, стирает, готовит, подает. Все остальные напряженно едят, пачкают, мнут, сорят, крошат и дают на Жанну положительные рецензии. Иногда предлагаем ей посидеть, вытянув красивые дрожащие ноги.

Жанна очень довольна происходящим. Как мы о ней думаем. А молчит, вероятно, из деликатности. Ну и курит всё время как-то нервно. От радости, наверное. В общем, чем дольше карантин, тем мы будем толще и краше, а Жанна – стройнее и незаменимее.

Животные квартиросъемщики переносят пандемийную изоляцию вдумчиво и деятельно. Лабрадор завел себе мячик мечты в виде коронавируса и пытается раскусить его структуру. Он вообще хочет быть полезным людям. Вылизывает баночки от сметаны, мгновенно утилизирует любые продукты, не давая микробам малейшего шанса полежать спокойно.

С котом, как обычно, всё непросто. Он как молодой Ленин опять пошел своим путем. Кот оборудовал себе изоляционный блок на лоджии. Удаляясь туда после утреннего обхода, кот сидит там безвылазно, занудно сохраняя себе жизнь. Иногда ложится и фальшиво подкатывает глаза, показывая, как он страдает от голода. После обильно ест, театрально справляет нужду, и обратно в блок, отсыпаться от нервов. Мы боимся при нем закашляться – кот стал мнительным. Боюсь, если бы не еда Жанны и моё подхалимское открывание/закрывание двери в его инфекционный бокс, кот точно сдал бы нас властям, наврав что-нибудь ужасное.

А вообще, в глазах кота появилось что-то нездоровое: в одном глазу плещется море, а в другом скачут черти. Нам кажется, что кот хочет от нас уехать. Например, в Абхазию к своему старинному другу котику Армену. Там кот был бы счастлив и обезопашен. Он ел бы сладкие мандарины, ходил бы с Арменом за ручку смотреть на заключенных в питомнике обезьян, любовался бы закатами. Вероятнее всего, кот задумывает остановиться у гостеприимного и простоватого Армена, будучи уверенным, что Армен уступит ему свой диван, а сам уляжется на раскладушечке. Друзья болтали бы о всякой мужской ерунде до рассвета, а утром, закинув через плечо полотенчики, шли бы загорать на пляж, заняв лучшие лежаки и зонтики. По пути кот бы любовался на уходящие в кружевные облака бесконечные ноги молодых туристочек. Армен бы одобрительно кивал коту головой и показывал большой палец передней руки.

А еще кот с удовольствием сходил бы в хороший ресторан кавказской кухни. Надел бы яркий спортивный костюмчик, очки-черепахи на шейной цепочке и сходил бы. Поел бы имеретинский хачапури, отдал бы должное шашлыку по-карски, выпил бы по бокалу “Киндзмараули” и “Боржоми”. Да, конечно, в носу потом щекочет, но немного можно себе позволить…

В общем, кот пребывает в странных мечтах и это очевидно. Как и то, что мы ему надоели. Кот ничего не хочет слушать про карантин и закрытые границы, он принудил Жанну звонить и добиваться для него Абхазии. Ждём развития событий.

Оборотень

В последние дни у нас дома как в “Жестоком романсе”. Все бегают и кричат, как с ума посходили: “Барин приехал, барин приехал!”.

– Какой барин? – спрашиваю я у домашних цыган с подозрением.

– Почитай, целый год ждали, вот какой! – кричат они мне невменяемыми голосами и загружают в бричку музыкальные инструменты.

Чувствую, назревает дикий и проникновенный кутеж. Правда, повода не очень понимаю. Говоря словами Карандышева, черт побери, если разобраться, кто вернулся-то? Промотавшийся кутила, развратник, наглый, коварный и совершенно бессовестный кот. Который, к слову сказать, регулярно губит и Жанну, и Полину. Киношный Паратов с ним и рядом не сидел. В фигуральном, само собой, смысле.

Так вот, приквел этой назидательной истории. Долгое время у нас дома жили: хам, свинья, банда голодающих, диверсант, упрямая бестолочь, тень дьявола, эскадрон залихватских какунов, бритва с крючком для уничтожения итальянского дивана. То есть наш сердешный кот Дым. Ну жил и жил. Каждый день кто-то из нас плакал, а кто-то бегал за корвалолом. Кот блаженствовал. Мы уже свыклись с мыслью, что кот необратим и это наш регулярно линяющий крест.

Но с началом карантина мы стали замечать, что кот не тот, за кого себя выдавал долгие страшные годы. Он вдруг стал вменяем, ласков, спокоен, красив и выносим. Свиньи, голодающие, дьяволы – куда-то ушли. В общем, Жанна и Полина принялись рыдать и обниматься, крича друг другу слова романса “Я ждала и верила”.

В духовный рестайлинг кота не верил лишь я. Но из дипломатических соображений вида не подал. Меня уже и так стали обвинять в лоббировании собачьих интересов на фоне падения акций кота. В общем, лучше было молчать и делать вид, что в кота я верую, как и остальная отравленная им группа.

Несколько дней кот врал как мог, обволакивая наивных курочек сладостным дурманом надежды на домашний рай. Он декламировал с табуретки стихи, жарким шепотом пел им на ушко романс

“А напоследок я схожу,Ходить в лоток не обязуясь,С ума схожу иль…"

…ну и далее по тексту. Закреплял успех еще более интимной вещью “Мохнатый кот” – шевелил усами, томно подкатывал глаза, дышал на парализованных глупышек бархатным баритоном. В общем, старался, как мог. Я по-прежнему ему не верил.

И вот, наконец, сегодня кот раскрылся. Жанна вошла в кухню – волшебную пещеру кота Алладыма. Кот грубо потребовал подкрепить его моральный дух кефиром. Жанна несколько растерялась от его босяцкой манеры, хамского тона и пренебрежительного пинка волосатой ногой. Бросив мисочки, прибежала ко мне жаловаться на внезапный ветер перемен. Жанна еще только начала формулировать мысль, как кот печатным шагом промаршировал мимо нас в комнату Полины, снял там штанишки, присел и изготовился. Нагло, не скрываясь, и даже не прикрыв за собой дверь. Он придумал, что его оскорбили невниманием и решил отомстить немедленно.

Златокудрая Жанна метнула в кота гарпун и выволокла мерзавца на палубу. Кот барахтался, бил хвостом и раздувал жабры. За что и получил-таки направляющего пинка в направлении лотка. Пролетая над этим гнездом кукушки, кот скривился, но позиции не сдал. Ушел под диван и сидел там, угрожающе читая мотивирующие боевые молитвы. К вечеру вышел, оторвал руками замороженный фарш и тут же сожрал, чавкая и сопя носом. Сыто отрыгнув, кот с храпом улегся на место собаки…

История возвращается. Мира не будет.

О падежах

Кот и лабрадор справляют и празднуют коронавирусную изоляцию каждый день. Дым уже не умещается в свои меховые штанишки, а его ранее клокастая курточка лоснится новыми волосами и опасно потрескивает на жирной спине. У кота появились пивное пузо и сиси. Взгляд судачий, – мутный и сонный.

Дак тоже не отстает – принял форму загрунтованной квасной бочки. Черный, бесполезный, перекатывающийся цилиндр, изредка вентилирующий пространство хвостом-бумерангом.

Обильное питание превратило некогда резкую и опасную меховую шайку в группу опухших курортников, которых интересует лишь расписание работы столовой. При этом лабрадор, являясь официальным пищевым шредером нашей семьи, основную тяжесть утилизации остатков пищи нашего домашнего санатория взял на себя.

Вчера в ночь лабрадор вышел на сверхурочную и первый раз в жизни не сдюжил. Стараясь усидеть на круглой попе, он с удивлением смотрел на свою полную миску, слезился и облизывал себе лицо – еда в него больше не умещалась. Такое с Даком приключилось впервые. Обычно он, как муравей, может брать веса, намного превосходящие его самого.

А сегодня утром случилось ужасное, но закономерное. Кот, находясь статусом и фактическим положением выше собаки, отоваривает личный продовольственный аттестат из корытца на подоконнике. Дак раскинул свой пищевой комбинат снизу. Кот, свысока поглядывая на обожравшегося и обессилевшего коллегу, ухмыляясь и издеваясь, стал запихивать в себя чрезвычайные куски. Но в моменте не удержал баланс головы и попы и рухнул в преисполненный чан Дака. Лабрадор разинул рот и обомлел.