Спроси свою совесть

Какой умник догадался запустить в это гиблое место станцию для обслуживания трансгалактических звездолётов и чем он при этом руководствовался? Манёвры по заходу сюда непросты даже для такого небольшого и подвижного корабля, как мой «бочонок». Неудивительно, что фирма – владелец станции – разорилась на этом проекте.

Как только звездолёт влетел в Кольцо Заубера, сразу стало темнее. С двух сторон возникли стены из парящих в невесомости каменных глыб, заслонивших собой часть света здешнего солнца. На пульте управления тревожно замигали индикаторы метеоритной опасности. На дисплее высветилась предупреждающая надпись о возросшей вероятности столкновения. Я чуть скорректировал траекторию, и надпись исчезла. Но индикаторы не погасли. Пришлось на всякий случай уменьшить скорость. Не важно, что мы прибудем на станцию на несколько минут позже – безопасность важнее.

В тот самый момент, когда пришёл навигационный сигнал со станции, в рубку заглянул Джон Купер.

– Как дела, Скайт? – поинтересовался он.

– Через полчаса будем на месте, – не поворачивая головы, ответил я.

Купер без каких-либо эмоций взглянул на главный обзорный экран, где сплошным потоком с обеих сторон звездолёта плыли астероиды.

– Предупреди нас, когда войдешь в зону видимости станции.

– Само собой.

Купер ушёл. Чего, спрашивается, приходил? Не доверяет, что ли?

Сигнал маяка становился всё отчетливей. Вскоре на экране радара появилась отметка от самой базы, а через полчаса, как я и предполагал, станция показалась на главном обзорном экране.

Космическая станция Буй-34 со стороны походила на огромный волчок или осиное гнездо неимоверных размеров. От её серо-серебристого корпуса во все стороны торчали антенны и выступали швартовочные консоли. С той стороны, где станция была шире, располагались четыре громадные параболические чаши антенн дальней связи, сразу под которыми, по диаметру станции, шли направляющие рельсы для передвижного противометеоритного аннигилятора. Сейчас сферическая башня самого аннигилятора находилась на противоположной от нас стороне, и её не было видно.

Я включил систему внутренней связи:

– Джон, ты просил предупредить, когда мы подойдём к станции.

Через минуту в рубку вошёл Купер. Он без разрешения поменял увеличение обзорного экрана, приблизив изображение станции. Я, конечно, ничего не имел против этого, но Купер всё-таки находился на моём корабле и хотя бы из вежливости должен был поинтересоваться моим мнением. Ладно, сейчас не время затевать разговор о хороших манерах, но потом я обязательно поговорю с Джоном на эту тему. Я машинально поправил кобуру бластера у себя на поясе.

Станция выглядела обветшалой: обшивка корпуса за долгое время пребывания в космосе приобрела коричневый оттенок, в некоторых местах виднелись большие пятна ржавчины. Но когда Купер прибавил увеличение, стало видно, что в иллюминаторах горит свет, а у швартовочных консолей стоит с полдюжины различных звездолётов. Космическая станция, несомненно, действовала, и, судя по количеству кораблей, на ней сейчас находится немало народа.

– Внимание, вы вошли в охранную зону станции Буй-34, – ожил динамик переговорного устройства в рубке управления. – Назовитесь.

– Звездолёт «В-667» просит разрешения на стыковку, – отозвался я.

– Проваливай. Станция закрыта до следующего вторника, – тоном, не терпящим возражений, заявил скрипучий голос.

Я вопросительно посмотрел на Купера, но он, казалось, был занят созерцанием самой станции и разговор его не касался.

– Частный звездолёт «В-667» просит разрешения на стыковку, – ещё раз попробовал я.

– Ты что, не понял? Убирай прочь свое корыто, если тебе дорога жизнь.

Такое хамское отношение меня оскорбило. Я готов был уже ответить парой резких слов, но вовремя заметил, как круглая башня метеоритного аннигилятора появилась с противоположной стороны станции. Металлическая сфера быстро двигалась по направляющим и скоро заняла место точно напротив звездолёта. Чёрный глаз пушки уставился в нашу сторону.

Спорить дальше с диспетчером, или кем он там являлся на самом деле, мне сразу расхотелось. Придётся убираться отсюда. О покупке нового звездолёта можно забыть. Интересно, заплатит мне Купер за израсходованное горючее или нет?

Я посмотрел на своего работодателя.

– Скажи, что ты Скайт Уорнер и тебе надо купить оружие, – равнодушно посоветовал Купер, как будто то, что нас не пускают на базу, было моей личной проблемой.

– Меня зовут Скайт Уорнер, мне позарез нужно купить пару крупнокалиберных «игрушек», – проговорил я. Равнодушие Джона Купера сильно действовало на нервы. Словно происходящее его не касается.

– Да хоть Герб Кримсон5, – отозвался всё тот же противный голос. – До вторника база закрыта. Уматывай.

Попытки закончились. Ничего не оставалось, как подобру-поздорову убираться из этого места, и чем быстрее, тем лучше.

Я стал разворачивать звездолёт. С другой стороны, даже хорошо, что мероприятие Купера закончилось, так и не начавшись. Вся затея с самого начала мне не нравилась. Неизвестно, что могло произойти на базе. А, судя по команде Джона, без стрельбы там вряд ли обошлось бы.

Звездолёт описал плавную дугу и лёг на обратный курс. Метеоритный аннигилятор, как привязанный, упорно отслеживал все манёвры корабля. Неприятное ощущение, когда на тебя нацелена такая штука. Одного её выстрела достаточно, чтобы превратить в пустоту приличный астероид, не говоря уж о небольшом звездолёте. А кто сейчас сидит за пультом управления и что у него на уме? Наркоман какой-нибудь. Неизвестно, что взбредет ему в голову через минуту. Померещится вражеская эскадра – и нажмет на гашетку.

За свою бурную жизнь, богатую опасными приключениями, я бывал и не в таких местах, так что не понаслышке знаю, какие нравы у здешней публики. В то время, когда я был пиратом, часто приходилось посещать злачные места космоса, где торговали ворованным оружием, наркотиками, рабами. Каждый второй здесь – негодяй, готовый вытащить у тебя кошелек, если ты заснешь у стойки бара. А если сядешь за карточный стол, то девять из десяти, что твой партнер окажется шулером. Приличные люди, уважающие себя и закон, подобные места по доброй воле не посещают. Были и такие притоны, где после внезапно вспыхнувшей ссоры на полу оставались валяться трупы, а публика продолжала пить и развлекаться. Лучше не вспоминать. С меня хватит пиратской романтики. Я искупил свою вину перед законом и не хочу вновь возвращаться к той собачьей жизни. Возможно, это и к лучшему, что с затеей Купера ничего не получилось: новую жизнь начать сложнее, чем купить новый звездолёт. А я ценю свою честную репутацию…

– Борт номер В-667, стыковка разрешена, – ни с того ни с сего произнес динамик, когда я уже полностью смирился с мыслью о возвращении на космодром Уан-Слейта.

Сферическая башня метеоритного аннигилятора лениво укатила по рельсам на противоположную сторону космической базы. Зажглись швартовочные огни свободного причала.

Видимо, прошлое так просто меня не отпустит. Я принялся совершать обратный разворот.

– Джон, как ты догадался, что нас всё-таки впустят? – поинтересовался я у рейнджера.

– Во-первых, Джоном меня называют только друзья, а мы с тобой таковыми не являемся и вряд ли когда-либо станем в будущем, – бесстрастно ответил Купер. – А во-вторых, я никогда не гадаю. Это всего лишь обычный расчёт: подонки на станции обязательно впустят своего.

Вот, что называется, приплыли! Меня только что в глаза обозвали подонком. Такого я никому не позволял. К тому же чем я заслужил эту открытую неприязнь со стороны малознакомого мне человека, которого я ничем не обидел, не оскорбил – ни словом, ни делом? Доставил на станцию, как договаривались, и на тебе, получил…

Отношение Купера ко мне оказалось полной неожиданностью. Можно было, конечно, ответить, что он сам грязный наёмник, готовый за деньги убивать где угодно и кого угодно, а я занимаюсь честным бизнесом и не имею дела даже с контрабандой. Но что мне дал бы такой ответ? Тут нечего разговаривать – надо стрелять. А как стрелять? Мало того что мне придётся отправить на тот свет вместе с Купером всю его команду, так ещё и денег на новый звездолёт не видать как своих ушей. Схвачусь за бластер – о выгодном контракте можно сразу забыть.

Я промолчал. Трудно, конечно, это далось, но я не в том финансовом положении, чтобы из-за случайного слова наживать неприятности. Впрочем, только между нами, меня чуточку успокаивало то, что я сам использую Купера в своих целях.

Купер казался равнодушным, словно ничего не случилось. Разбираться ещё и с этим мне не хотелось: станция приближалась, надо сосредоточиться на стыковке. Выяснять отношения будем, когда закончим дела.

Глава 4. Буй-34

Причальная ферма с мигающими швартовочными огнями плавно приближалась. Корпус станции вырос в размерах и заслонил обзор. В широких, ярко освещённых иллюминаторах виднелись фигурки людей, наблюдающих за стыковкой звездолёта.

Исчезали последние цифры обратного отсчёта, отмечающие расстояние до стыковочного узла. На механических захватах зажглись зелёные стрелки. Ещё мгновение, и корпус звездолёта вздрогнул от соприкосновения с амортизатором. Из-под пульта с предательским звоном выкатилась пустая бутылка «Чёрного Саймона». Послышался скрежет захватов, прижимающих борт космического корабля к люку переходного тамбура.

– Приехали. – Я пнул бутылку ногой обратно под пульт и повернулся к Куперу. – Сколько мне вас ждать?

– Пока мы не вернёмся, – сухо ответил тот.

– Тогда самое время заплатить половину: на тот случай, если вас убьют.

Всегда холодные глазки Купера на мгновение вспыхнули, но на лице не дрогнул ни один мускул.

– Рассчитаемся, как договаривались: на космодроме Уан-Слейта после завершения дела.

Купер, наверное, думает, что двадцать тысяч большая сумма.

О чём он думает, Купер не сказал. Не говоря ни слова, он вышел из рубки управления.

Чертовски захотелось выкурить сигарету. В надежде на чудо, я проверил карманы куртки, но чудес не бывает, и карманы оказались пусты. Впрочем, я нашел двести десять кредитов. Когда Купер пойдёт по делам, я сбегаю за сигаретами на станцию. С этими мыслями я развалился в пилотском кресле и стал прислушиваться, когда хлопнет крышка выходного люка.

Со второй палубы послышались шаги, и в дверях опять показался Джон Купер. А я уж надеялся, что ближайшие два часа его не увижу.

– У выхода скорее всего нас ждёт проверка, – сказал рейнджер, – будет лучше, если ты пойдешь с нами.

– Хорошо. – Но если Купер думает, что я согласился из-за обещанных денег, то он ошибается – мне надо купить сигарет.

Я не стал тянуть время – чем быстрее мы закончим с этим, тем короче будет наше знакомство, – поднялся и пошёл вслед за Купером. Рейнджеры, вооруженные, в полном обмундировании, с непроницаемыми лицами, ожидали перед люком в тамбуре звездолёта. Карентфаеры на лямках были закинуты за спину, но кобуры армейских бластеров расстёгнуты, и скорее всего оружие снято с предохранителей.

– Привет, Стейси! – воскликнул я. Она сделала вид, что не слышит.

На двести десять кредитов можно купить не только сигареты. Прихвачу-ка я ещё и бутылочку «Чёрного Саймона».

Купер кивнул головой на крышку люка.

– Иди первым.

Чёртов сукин сын, боится, что там засада. Неужели он собирается сразу начать войну? Мы так не договаривались.

Я нажал кнопки, и стальная пластина выходного люка отошла в сторону.

В переходном тамбуре стыковочного отсека нас ожидали двое здоровяков в мятых оранжевых скафандрах без шлемов: один – негр двухметрового роста, другой – белобрысый мордоворот с пухлыми кривыми губами. Оба держали в руках карентфаеры.

Я в качестве привета небрежно махнул рукой:

– Здорово, парни. Как жизнь? – и переступил порог стыковочного узла. – Меня зовут Скайт Уорнер, – представился я.

– С какой целью прибыл на базу? – спросил негр. По всей видимости, здесь он был за старшего.

– Мне надо кое-что купить… там… продать… Со мной ещё несколько человек.

После этих слов показались рейнджеры.

Увидев за моей спиной вооруженных до зубов людей в военной форме, встречающие заметно напряглись и забеспокоились, их пальцы нервно легли на спусковые крючки карентфаеров.

– Я слышал, что Скайт Уорнер теперь занимается исключительно легальным бизнесом, – заметил негр. – Кто это с тобой? – Он недоверчиво указал дулом на команду Джона Купера.

– Это? – Я не стал спешить с ответом, а по очереди смерил взглядом каждого из членов отряда Купера (самую малость задержавшись на красотке Ракс).

– Это наёмники, – вдоволь насладившись продолжительной паузой, сообщил я. – Прилетели в поисках выгодного контракта.

– Хорошо, возможно, они здесь что-нибудь и найдут. Мы ожидаем скорого прибытия «Ангела ночи». Его капитану нужны люди в штурмовой отряд. Добро пожаловать.

При упоминании «Ангела ночи» Купер быстро переглянулся с Мастерсоном. Это не ускользнуло от меня.

«Ангел ночи» – пиратский корабль, который в последнее время наделал много шума, ограбив подряд несколько почтовых звездолётов. Его капитан Даг Истмэн – отъявленный мерзавец, не оставлял в живых никого, даже тех, кто на время полёта находился в анабиозе. Говорят, он лично расстреливал из бластера гибернационные кабины с экипажем, и это ему нравилось.

– Где у вас бар? – спросил я у темнокожего охранника.

– На третьей палубе, где раньше была столовая для персонала станции. Теперь это самое главное место, там заключаются сделки и можно выпить, не отрываясь от дел. Если нужна дурь или девочки, обратись к бармену – его зовут Вилли….. Впрочем, чего я тебя учу, ты и сам прекрасно знаешь здешние порядки.

Купер презрительно ухмыльнулся – думает, что я попал в родную среду. По доброй воле я на эту станцию никогда бы не полетел, но, по-моему, Купер этого не понимает. Встречаются же такие люди: роешься по их просьбе в дерьме, а вместо благодарности они тебя за это ещё и презирают. Правильно, что Куперу когда-то сломали нос, с удовольствием бы приложил руку к этому делу.

Я направился внутрь станции. Рейнджеры последовали за мной, хотя я их и не звал.

– Стой! – вдруг раздался сзади окрик охранника. – Что у тебя в сумке? – вопрос относился к Мастерсону.

Говард остановился, но не сделал ни малейшего движения, чтобы показать содержимое тяжелого баула, перекинутого через плечо. Охранник базы подошёл к темнокожему гиганту вплотную. Ростом он оказался ничуть не ниже Мастерсона, а цветом кожи ещё темнее. Великаны вонзили друг в друга немигающие взгляды. Не стоило гадать на кофейной гуще, чтобы догадаться, что они друг другу не понравились.

Второй охранник встал таким образом, чтобы держать в поле зрения всю команду рейнджеров. Его карентфаер ненавязчиво смотрел то на одного, то на другого. Только вряд ли он успел бы выстрелить, если бы, вдруг, что произошло и у кого-нибудь не выдержали нервы. Фитч уже держал наготове метательный нож. Делал он это незаметно, прижимая лезвие к запястью правой руки с внутренней стороны, и при этом улыбался точно так же, как при нашей первой встрече.

Возникла напряженная пауза. Надо было что-то срочно предпринять. Мне пришлось возвратиться в переходный отсек.

– Какие проблемы, – произнес я, – это «драгонган» на продажу.

– Сколько стоит? – не сводя тяжелого взгляда с лица Мастерсона, спросил охранник.

– У тебя не хватит денег, – мрачно ответил Мастерсон.

Прямо боксеры перед матчем. Что за люди? Создают себе проблемы на пустом месте.

– Пошли, Мастерсон. – Я легонько подтолкнул Говарда к проходу на станцию. – Делом надо заниматься. Ещё встретитесь, успеете поговорить.

– Обязательно, – пообещал охранник нам вслед. Мастерсон обернулся и смерил того пламенным взглядом – наверное, хотел вернуться.

– Отставить, – тихо скомандовал Купер, и Говард сразу угомонился.

Для себя я отметил, что подчиненные слушаются Купера беспрекословно.

Охранники остались позади, а мы углубились в коридоры станции. Если люди Купера и дальше будут так вызывающе вести себя, создавая проблемы на пустом месте, то неприятности нам точно гарантированы.

Прогулка по запутанным переходам полузаброшенной станции, которую использует в качестве временного пристанища сброд со всего космоса, наводила тоску: половина ламп внутреннего освещения давно не работала, в коридорах никто не убирал, под ногами хрустело битое стекло. По углам валялся мусор, пустые банки из-под пива, целлофановые пакеты, обёртки, технический хлам. Стены были исписаны граффити на всех языках вселенной. Откуда-то доносились звуки тяжёлого рока. В воздухе стоял приторный запах марихуаны и давно нечищеного воздушного фильтра.

Станция насчитывала двадцать палуб, каждая из которых была поделена на сектора и в разрезе походила на кружок лимона. Каждый сектор имел аварийную систему защиты герметичности. В центре станции располагались шахты подъемников и лестницы. Лифты на таких станциях, как Буй-34, двигались за счет электроустановки в самой кабине, что позволяло в случае аварии перекрыть шахту защитной диафрагмой, а лифт бы всё равно продолжал работать на оставшихся этажах. На каждой пятой палубе имелась аварийная шлюзовая камера для выхода в космос. И вообще живучесть всего сооружения была чуть ли не выше, чем на военном корабле.

Я шёл впереди, за мной Купер, следом остальные. Встречающиеся по пути люди подозрительно смотрели нам вслед. В основном это были скупщики краденого и торговцы наркотиками. А кто ещё мог здесь оказаться? Уверяю, в этом месте не было ни одного порядочного человека.

На подходе к лифтовой шахте нам попался лохматый человек в красном пиджаке с блёстками и зелёном галстуке-бабочке. Мужчина был похож на опустившегося коммивояжера. От него сильно разило дешевым одеколоном. В руках он держал большой кожаный чемодан.

– О! Господа! – воскликнул лохматый тип хриплым голосом, словно всё это время ждал именно нас. – Как хорошо, что вы пришли! Вам крупно повезло! – Но мы не отреагировали на его возглас и, не останавливаясь, направились к дверям одного из лифтов. Нисколько не смутившись, человек засеменил рядом. Свободной рукой он осторожно прикоснулся к моему локтю и доверительно зашептал: – Я знаю, зачем вы здесь, господа.

– Неужели? – Я отдернул локоть.

– Да, да! Я сразу чувствую настоящих мужчин.

Не отвечая, я остановился перед дверьми лифта, нажал кнопку и стал ждать. Купер с остальными молча встали рядом.

– Господа, – принялся увиваться вокруг нас человек с чемоданом, – я вижу, вы пришли сюда не просто так, а по делу. Я могу вам помочь. Меня зовут Блу-у-у. – Последнюю букву своего имени человек протянул, сложив губы трубочкой. – Я знаю, что требуется настоящим мужчинам, таким, как вы. Им нужны, нет, не женщины, не наркотики и даже не оружие – все это имеется у вас самих. – Человек оббежал вокруг и встал с другого бока. – Таким мужчинам, как вы, нужны более специфические вещи. – Он многозначительно подмигнул.

Лифт что-то долго не ехал.

– Блу знает, что ищут мужчины.

– Нам ничего не надо, – холодно проронил Купер. Слава богу, теперь Блу переключил внимание на него.

– Не спешите, вы ещё не знаете, от чего отказываетесь. – Господин в красном пиджаке сел на корточки и открыл свой чемодан. – Поглядите, какая прелесть!

Я не сдержал любопытства и взглянул, что там лежит. Это была механическая пила «Швигер» – миниатюрный автономный источник питания прямо в ручке, графитовая смазка и в придачу абсолютно новый полуметровый отрезной круг из прессованной алмазной крошки. Отличный инструмент для работы в открытом космосе. Используется при строительстве кораблей, космических станций и для проникновения в чужие звездолёты во время захвата.

– Я вижу, вам понравилось! – Блу вытащил «Швигер» из чемодана. – Посмотрите, какая она легкая, а как её удобно держать в руках! – Блу включил пилу. С едва слышимым шелестом бешено завертелся алмазный диск. С криком: – Смотрите! – Блу взмахнул пилой, и в дверях шахты лифта появилась солидная дыра.

– Что ты сделал, придурок! – Купер тряхнул Блу за плечо.

– Что? – испуганно заморгал глазами тот и выключил свой агрегат. – Лифты на базе всё равно не работают.

Понятно, почему мы так долго ждём.

Я заглянул в дыру, проделанную алмазной пилой.

Ниже этажом шахту герметично перекрывала защитная диафрагма. Если лифты и работали, то только на нижних этажах до этой диафрагмы.

Ждать не имело никакого смысла. Я направился к лестнице. Купер со своими рейнджерами, как привязанные, пошли за мной.

– Господа! – Блу суетливо уложил «Швигер» обратно в чемодан и, на ходу застегивая молнии, заспешил следом. – Эту чудесную вещь я продам за смешные деньги – всего девятьсот девяносто девять кредитов! Сущая мелочь! Господа, она стоит полторы тысячи – неужели вы не чувствуете своей выгоды?! «Швигер» режет абсолютно всё – от легированной стали до металлокерамики. А металлокерамический корпус звездолёта, между прочим, не возьмёт ни одна плазменная горелка, вы меня понимаете. – Блу многозначительно подмигнул. – По глазам вижу, что понимаете.

Под непрекращающуюся болтовню Блу о достоинствах алмазной пилы мы поднялись по широкой винтовой лестнице на третью палубу и очутились в просторном холле. Музыка здесь звучала громче. В широком проходе сквозь распахнутые двери с надписью «Столовая» просматривались длинные столы, за которыми сидели различные типы. Кто пил, кто просто о чем-то разговаривал, за дальним столиком играли в карты. Слышался людской гомон, смех, звон посуды.

– Господа, так вы будете покупать эту чудомашину? Напомню, она стоит всего семьсот девяносто девять кредитов, – произнес Блу, с опаской поглядывая в помещение столовой. По его голосу я понял, что он делает последнюю ставку.

– Только что она стоила тысячу, – напомнил я.

– Тысячу она никогда не стоила. – Надежда вновь вернулась к лохматому в красном пиджаке. – Она стоила девятьсот девяносто девять кредитов, но вы чудесно торгуетесь, господа. Вам я готов, так и быть, уступить её по себестоимости – всего каких-то пятьсот девяносто девять кредитов.

– Мы подумаем, – ответил я.

– Что тут думать? – Блу ловко загородил мне дорогу, чтобы задержать до того, как я войду в бар. – Она у меня последняя. Остальные ушли в течение нескольких минут. Торопитесь, покупайте прямо сейчас!

– Поговорим потом. – Я отстранил незадачливого торговца и прошел в дверь. Команда Купера в полном составе последовала за мной.

Помещение, служившее раньше столовой, теперь больше походило на притон самого низкого пошиба. От былого оборудования здесь остались лишь длинные обеденные столы со скамейками и раздаточная стойка, превращённая в бар. Именно на её никелированной поверхности стоял огромный магнитофон, из которого вырывались ужасные звуки тяжелого рока. На подставках для комплексных обедов покоилась батарея разнообразных бутылок и то, чего не встретишь в питейных заведениях где-нибудь на Плобое или другой цивилизованной планете: ленты одноразовых шприцев, пакетики с разноцветными порошками и таблетками, ампулы со всевозможной наркотической дрянью. Заведовал всем этим хозяйством тощий тип в кожаной жилетке на голое тело и с оранжевым ирокезом на голове. По-видимому, это и был бармен Вилли.

Публика соответствовала ассортименту бара. В начале одного из восьми длинных столов, поближе к бару и музыке, сидела группа панков в куртках из чёрного кожзаменителя: четверо парней и две девицы. У парней из-под отворотов торчали рукоятки флэштеров6. Панки приехали купить партию наркотиков, чтобы затем выгодно перепродать где-нибудь на Вафне или том же Плобое. И, естественно, судя по идиотским выражениям на лицах, не упустили возможности покайфовать самим. За соседним столиком я увидел другую группу – восемь солидных мужчин в дорогих костюмах. Четверо с одной стороны стола – четверо с другой. Двое о чем-то разговаривали между собой, манерно жестикулируя руками (наверное, боссы), остальные – телохранители – молча пялились друг на друга.

За тем же самым столом, только ближе к большим прямоугольным иллюминаторам, сидели ещё четыре человека. Одеты они были по-разному, но у каждого на поясе висело по две кобуры. Мужчины не разговаривали. Понять, что они вместе, можно было только по единственной бутылке виски «Чёрный Саймон», стоявшей перед ними. Вольные стрелки – приехали искать работу или скрываются от кого-то.

В дальнем углу группа из трех человек резалась в карты. Возле каждого на столе, помимо стакана с выпивкой и стопки банкнот, лежал бластер. Эти трое совершенно ни на кого и ни на что не обращали внимания, целиком занятые процессом игры.

Другой стол оккупировала дюжина разношерстных парней во главе с бородатым мужиком могучей комплекции. Они пили пиво и громко смеялись. Команда небольшого контрабандистского звездолёта в полном составе со своим капитаном.