Развод. Мое спасение

– Что ж, на данном этапе мы закончили. А теперь мы едем к вам домой, проводить обыск. Постановление – вот, – мне протягивают документы, а я лишь хлопаю глазами. Обыск? У меня? От одной мысли становится не по себе. С другой стороны, я точно знаю, что никаких денег у нас дома храниться просто не может! Куда их спрячешь в нашей однушке?

– Хорошо. А Екатерину вы проверить не хотите?

– Которая то ли любовница, то ли не очень? – вскидывает брови один из полицейских, – Нет. Сейчас мы не можем этого сделать. На этот счет нужны основания. Но вы не переживайте. Если они будут, проведем обыск и у нее.

Отлично. То есть меня проверять основания есть, а ее – нет. Но я не спорю. К тому же, проверяют-то не меня, а Славу. Только получается что и меня.

Я поднимаюсь с места, и возле поста медсестры снова вижу Александра Феликсовича. Он о чем-то с ней разговаривает, но когда я поднимаюсь вместе с полицейским, его взгляд упирается в меня. Его морщина на лбу стала как будто глубже, а глаза – темнее. Он меня буровит взглядом, а у меня появляется дурная мысль, что он подслушивал разговор. Но нет, это вряд ли. Зачем?

– Дежурный врач тут? – интересуется сотрудник.

– Вот он, – киваю в сторону Александра Феликсовича.

– Да, мы уже узнали у медсестры, что ваш муж в тяжелом состоянии, но хотелось бы более точного диагноза и понимания перспектив, – он переключается на врача и быстрым шагом подходит к нему, – сотрудник полиции оперуполномоченный Луценко. Вы лечащий врач Литвина?

– Я. Меня зовут Александр Феликсович. Чем могу помочь?

Они отходят в сторону. Разговор занимает всего минут пять. Однако после него лицо этого мужлана становится немного мягче. Не то чтобы врач стал менее враждебно ко мне относиться… Но видимо понял мотивацию. Хотя о чем я думаю?

Когда полицейский возвращается, мы тут же направляемся в машину. Впереди обыск, а мне хочется просто спать. И как только мы садимся в служебный автомобиль, голова становится совсем тяжелой, на меня наваливается дремота. Однако сквозь сон слышу разговор:

– Так что врач сказал-то?

– Вроде выживет этот Литвин. Но вот останется ли он в себе – хороший вопрос.

– А если не останется? И если он наличку хранит не дома? А в другом месте?

– Значит будем искать в другом месте… Рассвет скоро.

Ровный звук мотора меня укачивает, и я уже дальнейшего разговора не слышу. Я сплю, и мне снится как мы со Славой гуляем по Анапе, смеемся. И он совсем мне не изменял, не предавал и не крал деньги. А еще он здоров, а эта мерзкая Екатерина не смеялась надо мной и моею наивностью.

Глава 6. Нина

Обыск проходит достаточно быстро. Помимо полицейских присутствуют еще какие-то мужчина и женщина, как мне объяснили – понятые. Вопреки ожиданиям, мне не переворачивают квартиру. Сотрудники органов, надев перчатки, открывают все шкафчики, заглядывают под кровать, простукивают стены и пол…

Мне вспоминаются слова этой Екатерины, что тридцать восемь миллионов наличными займут едва ли не половину комнаты. Поэтому видимо полицейские особенно-то и не стараются. Первичного осмотра достаточно, чтобы понять, что денег тут нет.

А еще нет предметов роскоши, дорогой техники или украшений. Мы всегда жили скромно. На мою зарплату фельдшера скорой помощи особенно не разгуляешься, поэтому мне приходилось брать дополнительные смены. Да и Слава как-то заработками не радовал. Хотя сейчас я уже не уверена, он и правда мало зарабатывал, или деньги уходили на эту самую Екатерину?

– У вас есть сейф? – спрашивает полицейский. Ну да, сейф. Было бы что хранить в этом сейфе! Мотаю головой:

– Нет, мы обычная семья. У нас нет вещей, которые имело бы смысл туда прятать.

– Была бы обычная семья, нас бы тут не было, – смешок. Но мне грустно, потому что оперативник прав.

Я сижу в кресле, наблюдая за обыском и с трудом сдерживаясь чтобы не заплакать. Кто бы мне сказал неделю назад что меня ждет! А теперь…

– У вас есть золото? В слитках например?

– Что вы! Только обручальное кольцо и сережки. Они на мне.

Это похоже на какой-то сюр! Мы живем в квартире, за которую еще кредит отдавать пятнадцать лет! В Москве цены очень высокие… И на эти несчастные тридцать три квадратных метра тратишь половину жизни. Я отдавала свою половину зарплаты на ежемесячный платеж, а Слава – свою. Если конечно он не врал о своих доходах.

Только теперь что делать – непонятно. Одна я не смогу выплачивать. По крайней мере в том же режиме.

Как мы копили на взнос – это отдельная грустная история. Спасибо бабушка мне участок подарила, было что вложить. И у Славы была накоплена сумма. Вот и хватило на однушку на юге Москвы. Зато метро рядом…

И в этой квартире ищут несметные богатства… Да если бы Слава умел воровать, жили бы мы вот так? Но, с другой стороны, почему-то обыск именно у нас…

– Это ваше или вашего супруга? – полицейский кивает на большой игровой компьютер мужа.

– Мы оба пользовались, но в основном Слава. Играл вечером в «танчики».

– Мы его заберем на экспертизу, – объясняет полицейский, а у меня нет сил спорить. Что ж, заберет и заберет. Славе этот компьютер еще долго не понадобится, а меня «танчики» не интересуют.

Когда наконец я подписываю все необходимые документы, и все удаляются, на часах уже восемь утра. И я, скинув с себя одежду, просто без сил падаю в постель. Я засыпаю сразу, совершенно измученная. А просыпаюсь когда солнце бьет прямо в глаза.

Я не сразу вспоминаю что было накануне. Но уже через минуту, увидев пустое место рядом с собой, в моей памяти воскресают события прошлой ночи. Слава в больнице, а еще его подозревают в краже. А меня – в соучастии. Я лежу на боку еще минут десять, пытаясь заново уместить в своей голове все случившееся. И не могу.

Что мне делать? Понятия не имею. В идеале бы позвонить и узнать как себя чувствует мой муж… Но это потом. Еще у меня куча пропущенных. От свекрови, от мамы…

Я умываюсь, ставлю чайник и перезваниваю матери. Она берет трубку сразу:

– Нина, ты как?

– Так себе, – честно отвечаю. Потому что делать вид что все хорошо бесполезно. Да и мама знает меня как облупленную.

– Так что, Слава и правда украл эти деньги?

– Не знаю, так говорят, – забавно. Первый вопрос мамы – про деньги…

– А где они? Это ведь большая сумма!

– Мама, я понятия не имею. У нас дома точно нет. Полиция ночью провела обыск квартиры, деньги не нашли. А Слава не в том состоянии, чтобы давать показания.

– Но ты не волнуйся, – тихо говорит мама. Ее голос ласковый, но какой-то фальшивый. – Если деньги найдешь, не вздумай отдавать! Сразу ипотеку закроешь…

– Мам! – буквально вскрикиваю в трубку. Она говорит какую-то ерунду. А я по опыту знаю – ей не объяснишь в чем она не права.

– Что мам? Я тебе говорила, что не стоит выходить замуж за человека без своей жилплощади. Надо было найти нормального! У которого деньги есть! А твой Слава что? Неудачник. Мало того что зарплата как у серого клерка, так еще и воровать не умеет! Попался.

– Мам, я, честно, ожидала от тебя немного другого. Поддержки…

– Ты, кстати, со свекрами дружить переставай. Они с тебя не слезут. Или заставят горшки из-под этого придурка выносить, или передачки в тюрьму таскать. А вот платить ипотеку за твою конуру тебе придется самой. В одно лицо.

То что так оно и будет, я сама знаю. Потому что Слава у родителей единственный сын, самый любимый, поздний, долгожданный. И они буквально выбирали ему жену, которая бы была ему пожизненно и мамой, и папой, и няней, и опекуном. А Слава был им милым добрым мальчиком, который и мухи не обидит, и куска хлеба не украдет.

Подозреваю что для себя он бы никогда и не украл, не его это размах. А вот соучастником стать вполне мог. И повестись на россказни и харизму, что конечно не делает его лучше. Неважно для кого он мог своровать, если он это действительно сделал.

Следующая моя мысль – совсем обидная. Мало того что он своровал, так еще и не для собственной семьи, а для каких-то левых людей. А вот разгребать это все мне.

Глава 7. Нина

Я заканчиваю разговор с матерью и погружаюсь в полное уныние. Не хочется ни есть, ни пить… Ничего. Моя жизнь разрушена! Я оказалась в ужасной ситуации, и какой выход из нее – непонятно. А самый большой вопрос – за что? Ведь я никогда в жизни никого не обманывала. Я не изменяла мужу, я не брала чужое. Так почему именно мне теперь разгребать все это?

Телефонный звонок выводит меня из раздумий. Тетя Стеша. Отвечать не хочется, но куда деваться. Отношения со свекрами у меня всегда были ровные. Мы не ссорились, не грубили друг другу. Но и сказать что сильно были привязаны… Тоже нет. Раз в две недели мы ездили в гости. Или они к нам.

– Алла, Ниночка? – голос тети Стеши поменялся. После того что произошло со Славой утратил звонкость. Появилась нервозность…

– Да, здравствуйте.

– Ты уже была у Славы сегодня?

Я смотрю на висящие на стене круглые часы. Три часа дня. Интересно когда бы мне к нему ездить? А главное, зачем?

– Я только недавно проснулась, – говорю как есть. И мои слова вызывают какую-то неадекватную реакцию:

– Ты серьезно?! Ты спишь пока твой муж фактически умирает?

– Я никак не помогу ему даже если буду круглосуточно бодрствовать, – отвечаю сдержанно, с трудом сдерживаясь чтобы не нахамить, – У меня всю ночь были обыски.

– Какие обыски?

– Такие. Искали тридцать восемь миллионов, какие-то золотые слитки… И по мнению полиции, их украл Слава, – прохаживаюсь по комнате, стараясь успокоиться. Потому что чем больше я вспоминаю вчерашнее, тем сильнее во мне растет обида. Да не хочу я после этого навещать Славу! За то что он мне устроил.

– Боже мой! Они все оборотни в погонах. Пытаются навешать на моего мальчика чужие кражи! Надеюсь ты не думаешь что Слава как-то причастен к этому? – в голосе свекрови появляются истеричные нотки, – Он не из тех кто даже чужую пуговицу возьмет! А тут – тридцать восемь миллионов!

– Я ничего не утверждаю, но он подозреваемый. Более того, я думаю, что он мне изменял! Я сама забрала его из квартиры какой-то непонятной женщины в коротком шелковом халатике!

– Да хватит, – прерывает меня тетя Стеша, – Ты сейчас крутишься как уж на сковородке, чтобы иметь достойный повод бросить моего мальчика! Хотя он тебе столько лет был верным мужем!

– Я очень сомневаюсь что он был верным. Даже если предположить что эта женщина и не любовница, почему Слава ничего не сказал мне про деньги? Что его подозревают в таком преступлении?!

– Потому что, моя девочка, задача жены – это жить ради мужа! Обслуживать его, отглаживать, готовить. Ведь вы жили на его деньги. А ты по сути была все это время прихлебалкой. И конечно же он с тобой не делился своими проблемами. Много ли ты понимаешь во всем этом?

– Но ведь я тоже работала и вкладывала в семью! – от подобных обвинений я теряюсь. Это что же такое? Тетя Стеша меня унижает, но зачем? Хотя понятно зачем! Чтобы манипулировать.

– Много ты эту семью вложила, – фыркает. Ну здорово. Я хочу ответить в том же духе, но наш разговор прерывает звонок в дверь. Я не жду гостей, так что, предполагаю, ничего хорошего не предвидится.

– Извините, не могу сейчас говорить, – кладу трубку, а трель звонка повторяется. Кто-то очень настойчивый. Положив телефон в карман, иду к двери. А за ней… Эта самая Екатерина, из чьей квартиры скорая забрала Славу, а рядом какой-то немолодой мужчина. Пока я думаю открывать или нет, снова звонят. В любом случае хуже не будет. Как и лучше собственно. Сомневаюсь что они пришли сообщить что произошла ошибка, и деньги находились в какой-нибудь ячейке.

Приоткрываю дверь, оставляя небольшую щелочку.

– Здравствуйте, – ловлю насмешливый взгляд этой куклы. А вот у мужчины вид угрюмый.

– Добрый день, Нина Олеговна, – раздается густой голос мужчины. Он невысокий, седой, с лишним весом. Однако одного взгляда достаточно, чтобы понять, что он не из бедных. Дорогое пальто, которое сидит на нем идеально, с иголочки. Прическа, гладко выбрит, галстук… – Меня зовут Георгий Владимирович, я генеральный директор и акционер банка «Север-плюс», там где работает ваш муж. Точнее, работал. Можно пройти?

– Зачем? – чувствую, ничего хорошего мне не скажут. Более того, еще и начну обвинять в чем-нибудь. Слишком уж вид у этого Георгия Владимировича недобрый.

– Затем что нам нужно поговорить. И очень желательно, без участия посторонних.

Я отступаю в сторону, кивая, и оба проходят в квартиру. Я невольно разглядываю Екатерину. Одета она тоже не бедно. В руках сумочка известной и дорогой марки, туфли на высоком каблуке, прическа. И главное – в ее движениях, жестах… Вагон уверенности! Вспоминаю как муж говорил что она любовница директора. Может и правда? Тогда получается мой муж не виноват… Только ничего не мешает этой Екатерине спать с несколькими мужчинами.

– Да, квартирка у вас простенькая, – замечает девушка, оценивающе разглядывая стены. Ее спутник хмуро молчит. А мне отвечать совсем не хочется. В конце концов, если человека не научили элементарной вежливости, то уже поздно стараться.

– Мы можем поговорить тут, – киваю на диван, а сама сажусь в кресло, напротив.

– Ваш муж украл деньги, – с ходу начинает Георгий Владимирович, – Это очень неприятно и очень неожиданно. Потому что мне всегда казалось, что Вячеслав Валерьевич – это человек, который предан делу, старательный, честный. Ему дали шанс… А он им вот так воспользовался.

Мужчина качает головой, и вид у него, будто и правда он глубоко разочарован моим мужем. Я молчу, а Георгий Владимирович продолжает:

– И эти деньги надо вернуть, Нина. И чем быстрее, тем лучше…

Глава 8. Нина

– Да вы что? – вскидываю брови, с трудом сдерживая себя, – Надо вернуть деньги значит. Во-первых, где доказательства что мой муж их и правда украл? А, во-вторых, если деньги все-таки украл мой муж, то может вы с него и спросите?

– Ниночка, – Георгий Владимирович снисходительно улыбается и закидывает ногу на ногу, – Понимаю, вы женщина молодая, мало что в жизни видели, необходимой мудростью тоже не обладаете, – он качает головой и цокает, якобы разочарован. А во мне растет злость, – Но не зря говорят – муж – это иголочка, а жена – ниточка. Куда муж, туда и жена.

– А мне кажется что каждый сам за себя отвечает.

– Но вы же семья… – Владимир Георгиевич разговаривает со мной как со слабоумной! – И раз Вячеслав почувствовал в себе силы богатеть, не вкладывая в это ни капли труда, то скорее всего он не сам это придумал. Кто-то его поддерживал. А кто мужа поддержит кроме как жена? А вы хорошая жена, это сразу видно… Так что вместе крали, вместе и возвращать придется.

– Так, – я поднимаюсь с места, – До свидания.

– Вы так не нервничайте, Нина Олеговна, не стоит оно того. К тому же на правду не обижаются.

– А я не обижаюсь. Только не на правду, а на ваши фантазии. Более того, я так понимаю вы любой ценой хотите на мне разбогатеть. Как видите, это не удастся сделать. У меня ничего нет, – во мне растет раздражение, – Даже на эту квартиру еще кредит платить пятнадцать лет!

– А сколько вы уже платили?

– Какая вам разница?

– Мне – никакой. А для вас разница есть. Очень обидно будет когда у вас заберут жилплощадь в уплату этих тридцати восьми миллионов, – мужчина поднимается, а следом и Екатерина. Она весь разговор молчит, но сидит довольная, и меня это добивает окончательно.

– Георгий Владимирович, – скрещиваю руки на груди, – А вы не хотели бы для начала пообщаться с Екатериной на тему тридцати восьми миллионов? У меня большие сомнения, что она не имеет никакого отношения ко всему этому.

– Катенька? – улыбается мужчина. Он поворачивается к девушке, и его выражение лица становится каким-то слащавым, – Ну что вы. Катенька моя помощница, а то что к ней явился Вячеслав среди ночи, так он надеялся что она его защитит.

– Это как? Защитит? От кого интересно?

– От последствий. Катенька может повлиять на меня… Вот он, наивный, и надеялся, что он попросит ее, а она побежит обелять, спасать… Но сами поймите, тридцать восемь миллионов – это вам не горсть печенья.

– Да вы что, – качаю головой, – Или вы хитрец, или клинический идиот.

– Вы не нарывайтесь! Ниночка! – на подобную характеристику работодатель Славы почему-то обижается. Хотя это же элементарно. Даже если Катя трижды любовница или какая-нибудь дочка директора, никто подобные суммы прощать не будет… Так что врет этот Георгий Владимирович. Не может же он быть настолько недалеким?

– Ни в коем случае. Просто рассуждаю логично. Кто вам Екатерина?

– Моя правая рука, – улыбается, – И я в ней уверен. Так что ваши намеки не имеют под собой никаких оснований. В завершении нашего разговора я повторюсь. Ищите деньги, Ниночка! И если вы их не найдете, то квартира отправится в собственность нашего банка, а вы окажетесь в тюрьме как сообщница Вячеслава. Я подключу все свои связи, так что от наказания вы, дорогуша, не уйдете.

Высказав все это, Владимир Георгиевич и Екатерина с гордым видом отправляются к выходу. А я, с трудом сдерживая злость и обиду, просто смотрю на них. Я не знаю что мне делать! Меня охватывает чувство огромной несправедливости! Ну почему я должна нести ответственность за то что не делала?! Мало того что полиция мне обыск устаивает и допросы, так теперь я должна оказывается тридцать восемь миллионов!

Мое сердце бьется как сумасшедшее. Я захлопываю дверь за непрошеными гостями, закрываю оба замка и возвращаюсь в комнату. Мои руки дрожат. Я подхожу к зеркалу и долго себя разглядываю. Боже… Как же я умудрилась так вляпаться? Что мне делать? Как найти деньги и искать ли их?

Кусаю губы, чтобы снова не разрыдаться. В голове зачем-то бьется мысль мысль, что я не хуже чем Екатерина! Я красивая блондинка с ярко-голубыми глазами. У меня густые длинные волосы, длинные ноги… Зачем Славе было искать приключения на стороне?

А вдруг я и правда ошиблась? Вдруг Екатерина тут не причем? Может он и правда явился к ней, чтобы она повлияла на своего высокопоставленного любовника? Но это имеет смысл только в том случае, если Слава и правда ничего не брал…