Развод по расчету. Уходи к ней

Но моя свекровь настолько тупая… Настолько открыто играет, не задумываясь о последствиях… Что однажды ей сильно прилетит от моих родителей. Да и мама не станет молчать в сторонке. Она только кажется такой терпеливой и спокойной. Помню я, когда мы с сестрой учились во втором классе, старшеклассник толкнул меня. Я упала и расцарапала себе колени. Нет, я никогда не была молчаливой. Сама наорала на пацана, которому еле доходила до груди. А он как схватил меня за локоть… Мамуля увидела и давай на него кричать. Всю школу на уши подняла. И тогда я отчетливо поняла, что вести себя спокойно – это не означает, что она будет молчать, когда ее детей обидят. Наоборот, порвет каждого ради нас!

Мирослава Захарова так просто акулу не отпустит. Глотку ей перегрызет, если узнает, как та со мной обращается.

Вот не думает головой эта Валентина Павловна. Я все не могла понять, в кого пошел Дима… Вот тебе и ответ, Милена. В мать, чтоб его! Хотя отец куда лучше. Пусть и со своими тараканами в голове.

– Ты хочешь, чтобы я отчитывалась перед тобой? – рявкаю на Германа так, что он делает шаг назад. Наверняка в моем взгляде отчетливо читается ярость. А мой бывший парень прекрасно знает, какой я могу быть, когда дико злая.

– Просто хотел поговорить. Поверь, нам есть что обсудить, Милен, – оглядывается парень. – Я лоханулся. И, так понимаю, у тебя с личной жизнью тоже не айс. Так, может…

– Идиот, что ли? – усмехаюсь, догадываясь, что он хочет сказать. – Все у меня круто с личной жизнью. Ты психически больных людей поменьше слушай и не верь всему, что тебе говорят, дорогой Герман. Не лезь ко мне! – поднимаю указательный палец вверх.

– Ты врешь, – все с такой же самодовольной ухмылкой выдает парень, однако я вижу, что он сомневается. Не знает, стоит ли на меня наезжать, чтобы я призналась. Боится настаивать. Ведь я в любой момент могу броситься на него и выцарапать ему глаза. Настолько зла сейчас!

Глубокий вдох, медленный выдох. Прикрываю глаза и мысленно успокаиваю себя. Нужно зайти в здание, узнать, для чего меня сюда позвали. А потом свалить домой и сказать пару прекрасных слов Валентине Павловне. Если рот свой не закроет, придется ей разгребать. Тогда я своей цели не достигну. Не открою глаза Диме. А я хочу уйти красиво. Чтобы он на всю жизнь впечатал в памяти тот день, когда я пошлю его в пешее эротическое и захлопну за собой дверь.

– Еще раз посмеешь лезть ко мне… Посмеешь обсуждать мою личную жизнь… Клянусь, Гера, я за себя не ручаюсь, – шиплю змеей сквозь стиснутые зубы. – Знаешь ведь… Какой я стервой бываю, когда кто-то переходит мне дорогу. Так что… Держи оборону крепче.

Разворачиваюсь и с гордо поднятой головой захожу в здание. В области груди начинает ныть оттого, что все складывается так паршиво. Приняв предложение Беркутова, я даже представить себе не могла, что мое сердце будет разрываться на кусочки.

Были у меня мечты. Были планы, которые я строила по ночам. Мы же хотели взять отпуск и полететь в медовый месяц. Однако… Все ушло коту под хвост в первый же день нашего брака.

– Милена, – раздается за спиной. Узнав голос дяди Эмиля, останавливаюсь и поворачиваюсь к нему, широко улыбаясь. – Здравствуй. Спешишь?

– Привет, дядь. Да нет, – машу рукой перед лицом и прижимаюсь к мужчине. Он обнимает меня в ответ, даже целует в макушку. Люблю я этого человека. Всегда обращался с нами, как с родными детьми.

– Тогда пойдем ко мне. Есть важный разговор, – я даже отстраняюсь, испугавшись его серьезного тона. Заглядываю в синие глаза.

– Что-то не так?

– Это как раз ты мне расскажешь, – говорит по пути. Заходим в просторный кабинет, и дядя Эмиль сразу же закрывает за нами дверь. Кивает на кресло. Мол, садись.

– Ты меня пугаешь, – присаживаюсь, не скрывая нервную усмешку.

– Милен, буду с тобой откровенным. Никто не забыл, какую глупость совершили Алина с Сашей. И как за это расплатились. И я сужу не только по ним. Могу и себя в пример привести. Знаю, что у вас с Беркутовым что-то не так. Нет, я не просто знаю. Я уверен. Расскажешь?

Качнув головой, даю понять – нет.

Нет, я не расскажу. Потому что это моя личная жизнь. Алина с Сашей были детьми – им было девятнадцать-двадцать. А мы с Димой взрослые люди и сами как-нибудь справимся. Да, для родителей и в том числе для дяди Эмиля мы можем остаться все теми же детишками. Однако это не так.

Да и я сама толком еще не понимаю, что вообще произошло с моим мужем. Все было прекрасно, однако после общения с матерью он стал странным. Будто вся логика из его головы вылетела. Будто башка его опустела. Понятно, конечно, что Валентина Павловна наплела ему про наследство. Что я из-за денег согласилась на этот брак. Но есть там что-то еще… Что-то еще, о чем я ни черта не знаю.

– С чего ты решил, что у нас есть проблемы? – выгибаю бровь. – Дядь Эмиль. У всех в жизни бывают трудные времена. Как и у твоей дочери, например. Как у вас с тетей Ариной, даже у моих родителей все было не так уж круто изначально. Ты же все это прекрасно знаешь. Но каждый нашел верный путь, ведь так?

– Моя дочь точно так же скрывала от нас все, что творилось в ее жизни. О том, что она на грани развода, мы узнали в самый последний и неожиданный момент. И ты думаешь, что мои дети верно поступали? Отнюдь. Насчет вас… Косяков у Димы я не видел. Однако звонок Сергея заставил задуматься.

– Что вам сказал Сергей Владиславович? – сглатываю.

– Чтобы я присмотрел за вами и не давал возможности его сыну дышать полной грудью. Не понимаю, откуда такие выводы, но Сережа думает, что Дима не очень хорошо с тобой обращается. И, судя по твоим ответам на мои вопросы и выражению лица, Серега прав. Настаивать не стану. Время все расставит на свои места. Но имей в виду… Ты сейчас говоришь, что у всех из нас были проблемы в самом начале пути… Да, они были. Но за нашими спинами не было человека, кто мог бы показать верную дорогу и поддержать. А за вашими спинами, Милена, они есть. Сегодня в семь в ресторане «Maximus» планируется празднование нашего удачного проекта. Вы с Димой должны быть там. Ты же в курсе?

– Меня для этого сюда позвали?

– Я попросил, чтобы тебя пригласили. Хотел поговорить лицом к лицу и как раз сообщить эту новость.

– Увы… Не думаю, что смогу приехать.

– Приедешь, Милена. Со своим мужем. Потому что твой отец тоже будет там.

Выругавшись сквозь зубы, я покидаю кабинет дяди Эмиля. Расстроена до невозможности. Знал бы он, куда попер Дима… Со своей беременной бабой.

Господи, дай мне сил.

Сажусь за руль. Слышу трель мобильного, но сил у меня ответить нет. Более того, знать не хочу, кому я там понадобилась. Возможно, это Алина. Или же Полина. Мы же должны были встретиться.

На экране высвечивается имя Димы. Все же беру мобильный и лениво отвечаю на звонок мужа:

– Да.

– Милен, ты где? Твой отец у нас.

– Чего? – резко выруливаю в сторону и торможу. – С кем он?

– Один.

– Твои… Твоя мать и та… Твоя…

– Приезжай, – выдыхает в трубку Беркутов. – Все собственными глазами увидишь.

И голос у него такой… Измученный.

Неужели папа обо всем узнал? Достаточно ляпнуть свекрови пару слов… И все… Конец Беркутову. Однако я этого не хочу. Рано еще. Наказание он должен получить в первую очередь от меня.

– Он что-то узнал?

– Да, – отвечает. А дальше короткие гудки.

Глава 11

Плохое предчувствие снова впивается в сознание. Кривлюсь, представляя перед глазами разочарованное лицо отца. Кожей чувствую ту боль, что он ощущает оттого, что у его второй дочери отношения начались тоже не очень-то хорошо.

Возможно, он просто захочет поговорить. В первую очередь со мной. Ведь я ему родная дочь. Надеюсь, не поддастся ярости и выслушает, а не станет сразу же бросаться на Беркутова. Хотя это прямо в папином репертуаре. Решит сначала врезать пару раз Диме, а уж потом сядет передо мной и устроит допрос, чтобы узнать подробности. А узнай он те самые подробности…

Господи, и почему я опять думаю о своем муже? Вот почему? Мне же должно быть до одного места, что с ним дальше случится. По сути, он мне жизнь сломал. Унизил, растоптал. Уничтожил все чувства. Но я все равно тянусь к нему… Не хочу зла. Хочу просто преподать ему урок. Показать, как он облажался, и уйти. Взять и красиво уйти, захлопнув за собой дверь.

До дома доезжаю за минут двадцать. Временами жму на газ до пола, потому что немедленно хочу оказаться в особняке и узнать, что там творится. И как хорошо, что пробок не бывает в такое время.

Вышла я менее двух часов назад. И что это означает? Что Беркутов со своей Лизуньей вернулись так быстро? И почему же я так облегченно выдыхаю? Мне снова должно быть фиолетово. Но я опять же чувствую тупую боль в области груди.

Папа сидит в расслабленной позе на диване, сканирует Диму непроницаемым взглядом. Я застываю у лестницы, всматриваясь то в лицо отца, то в лицо Беркутова. На письменном столе столько папок и бумаг, что мои глаза разбегаются. Даже не знаю, что думать и с чего начать разговор. Что, черт возьми, происходит?

И на удивление дом пустует. Акулы нет, как и ее беременной подружайки. Интересный расклад.

– Папуль, – говорю, приближаясь. Отец встает с дивана. Уголки его губ слегка дергаются вверх. И этого жеста достаточно для того, чтобы понять, что все ок. Он ничего не знает. Просто мое появление вызывает улыбку на его лице. – Какой приятный сюрприз.

Я даже не смотрю на Беркутова, хотя чувствую на себе его сканирующий взгляд. Обнимаю отца, чувствуя исходящий от него аромат туалетной воды, которую я подарила ему на день рождения.

– Решил навестить дочь, – взьерошив мои волосы, смеется. – Ну как вы? Как идет семейная жизнь?

Я готова скрипнуть зубами. Но вместо этого я натягиваю на лицо широкую улыбку и изображаю счастливого человека.

– Прекрасно, – вру, отгоняя мысли о Лизе и Валентине Павловне. – Как видишь. Правда, я думала, что Дима на работе. А оказалось…

– Да вроде бы я тоже ехал по делам, но получил от вас звонок и вернулся обратно. Никакое дело не может быть важнее семьи, – разводит Дима руками. – Рады вас видеть в своем доме.

И эта улыбка… Та самая, которая несколько месяцев назад затуманила мне разум. Та самая, из-за которой я так быстро растаяла и поверила, что Беркутов действительно любит меня. Но разве сильные чувства разрушаются за одну ночь? Да что там ночь… Диме хватило пары часов, чтобы засомневаться во мне.

– Ну ты молодец, – садится отец обратно, а я располагаюсь рядом. – Прямо как Саша. Когда я тебя нагрузил этими бумагами, – папа кивает на письменный стол, где лежат папки и документы. – Не думал, что справишься. Тем более так быстро. Честно скажу, я удивлен. Но ты оказался таким же стойким, как Чернов.

– Пап, ты чего вообще? Решил моего мужа сравнить с Сашей? – подшучиваю. – Ну вообще-то тот сын твоего близкого друга. А Дима, можно сказать, левый человек.

– Вообще-то, – парирует папа, – твой Дима – муж моей дочери. А не левый человек.

Краем глаза подмечаю, что Беркутов отводит взгляд в сторону. Смотрю на него в упор, понимая, что ему стыдно. Он избегает встретиться со мной взглядами.

– Так, – решаю поменять тему. – Пап, а ты не голоден? Может, пообедаем вместе?

– Нет, Милен. Ты разве свою маму не знаешь? Она не выпустит меня из дома не накормив. Мы приехали на пару дней. Но завтра ближе к шести улетаем. Решил тебя увидеть. Хотя знал, что встретимся сегодня вечером, – усмехается. – Ты про маму не забывай. Звони ей почаще. Она скучает по вам.

– Да ладно, пап, – смеюсь, вспоминая, что мама о нас, можно сказать, забывает. Когда брат рядом.

– Вот только не начинай, – перебивает, догадываясь, что я скажу. – Ладно, ребят. Вам подготовиться надо, а мне домой, за женой.

Папа встает. Но на минуту задерживает взгляд на Диме, который поднимается с места следом за отцом.

– Дима, не стану скрывать… Ты заслуживаешь уважения. Нашел косяки и подвохи в документах. Действительно не ожидал, – хлопает Беркутова по плечу, тот сдержанно кивает. – О дочери моей позаботься. И относись к своей семье так же серьезно, как к работе. Надеюсь, ты меня понимаешь.

Беркутов снова кивает. Бросает на меня короткий взгляд. И я сразу же замечаю, как дергается его кадык – он сглатывает.

Папа уезжает. Не задерживаясь, я бегу в спальню. Не хочу никуда ехать, но… Выбора у меня нет. Придется привести себя в порядок и сваливать вместе с мужем.

Совесть мучает, не стану скрывать или же врать. Я такая дура… Родного отца обманываю, строю из себя счастливую. Хотя ничего подобного на самом деле нет. Я должна ему все рассказать. Нет, не должна, а обязана! Однако… Сначала сама хочу расправиться со всеми.

– Можно? – Дима заходит в комнату в тот момент, когда я стягиваю с себя одежду, натягиваю легкое платье. Он разглядывает меня оценивающим взглядом.

– Дим, разговаривать с тобой нет ни капли желания. Но все-таки задам тебе один-единственный вопрос: куда ты дел своих девочек?

– Прости? – пялится непонимающе.

– Мать свою и беременную бабу куда отправил, говорю? Вы вроде бы куда-то ехали…

– Ехали, – перебивает. – В больницу ее отвозил, чтобы тест ДНК сделать, – удивляет меня признанием. – Но позвонил твой отец, и мне пришлось их отправить вместе. Еле выбрался на пару часов, уговорил ее, – кивком головы указывает на выход, имея в виду свою Лизу. – Но все пошло через одно место, – и губы так плотно поджимает.

– Прекрасно. Однако мне эта информация даром не сдалась, – усмехаюсь, разглядывая мужа, и качаю головой. Даже языком прицокиваю. Мол, до чего же ты докатился.

– Милен, давай поговорим, пока дома никого нет. Я как раз это тебе хотел сказать, но появилась она, и пришлось свалить, – ставит ударение на «она» и кривится, словно от тупой боли. – Дашь мне десять минут? Большего не надо. Просто хочу объясниться.

Глава 12

Не знаю, что муж хочет мне объяснить, однако мне кажется, что для нас все уже слишком поздно. Он сделал все необходимое, чтобы я его возненавидела. Да, ненависть есть. Однако любовь тоже никуда не делась. И да, я глупая дурочка, которая позволяет унизить себя и растоптать еще больше. Не отрицаю. Но все это пройдет… Очень скоро я уйду. Раз и навсегда. И никто больше не осмелится перейти мне дорогу.

Сейчас внутри меня творится хаос. Да такой, что иногда становится трудно сесть и проанализировать, как поступить дальше. Вот думаю об одном, потом в голову лезет другое и… Я теряю нить своих рассуждений.

Поднимаю глаза на Диму, опускаюсь к его полным губам и усмехаюсь. Ведь эти самые губы так жадно целовали меня, касались каждого сантиметра моего тела. А теперь…

– Поверь мне, результаты ДНК будут такими, что ты прыгать от счастья будешь аж до потолка.

Из горла вырывается нервный смешок. Да, я смеюсь, однако внутренности царапает невыносимая боль. Столько месяцев… Столько месяцев он добивался меня, чтобы потом разбить мне жизнь? Сволочь ведь… Надо бы уничтожить его. Сделать так, чтобы всю жизнь жалел. И да, я более чем уверена, что добьюсь своего. Но что мне это даст? Мое сломанное сердце не восстановится. Довериться я мужчинам больше не смогу. Потому что я обожглась дважды, хоть после Димы и поняла, что ситуация с Германом была всего лишь цветочками. Не могу больше терпеть лицемерие своего мужа и его мамаши. Да я просто свалю из страны, лишь бы не встречаться с Беркутовымы. Но для начала мне нужно вернуть ему то, что «подарил» мне его отец.

– Я их отправил на обычное обследование, – кривится супруг в который раз за последние десять минут. – Она вообще понятия не имела о тесте. Я отвозил ее под другим предлогом. Якобы хочу увидеть малыша. Согласилась с трудом. Удивительно… Мне просто интересно, какую она игру ведет.

– О Боже, – рассмеявшись, я сажусь на диван и закидываю ногу на ногу. – Все бабы в твоей жизни – настоящие игроки. То я играла, замуж за тебя из-за денег вышла, которых у меня и без того немало. То еще что… А теперь Лиза? Боюсь тебя огорчить, Димочка Сергеевич, но настоящий игрок – это твоя мать.

Беркутов мрачнеет. Он не спеша подходит ко мне и располагается рядом. Смотрит перед собой секунд двадцать, лишь потом оборачивается ко мне и заглядывает в мои глаза.

– На самом деле я понимаю… Понимаю, что совершил огромную ошибку. Что ты меня никогда не простишь… – даже за руку осмеливается взять и сжать ее. – Что уже ничего не исправить. Но…