Сказка про белку

Елена Гумен

Сказка про белку

Предисловие

Некоторые книги читаются глазами. А некоторые – внутренним эхом.

Ты держишь в руках нечто, что невозможно отнести к жанру. Это не роман, не сказка и не исповедь. Это путь! Местами – туманный, странный , а возможно знакомый

Здесь тебе встретятся лес, клетка, мусорный бак, маскарад, зеркало, кот и звёзды.

Здесь не всё будет понятно – и в этом смысл. Потому что самое важное не объясняется. Оно чувствуется.

Тут есть послание для тебя, но чтобы его заметить, придётся увидеть больше, чем просто текст.

Если ты готов, Дорогой Читатель, то открой первую страницу.

И вперёд.

Глава 1. Конец

Дорогой, читатель, возможно ты будешь удивлен, но я начну свой рассказ не с начала, а с конца. С конца большого этапа моей жизни. Но каждый конец – это всегда начало) Запутала? Не переживай, читая дальше, ты все поймешь …

Помню, как я гордилась собою и даже ощущала легкое превосходство над другими … Каков предмет гордости??? О…сейчас расскажу. Это весьма интересно.

Я гордилась собою за то, что могу работать без выходных. Совсем! Без отпуска и даже больничного. Не оттого, что не болела, а от того, что болезнь – это вовсе не повод, чтобы не работать. И только в том случае, если я вообще не могла встать с кровати, разрешала себе не думать о работе. Думать… Это тоже был предмет моей гордости. Думать нужно было всегда. Я создала себе привычку, которая должна была меня сделать совершенным человеком – ни секунды без пользы…. Зачем думать о всяких глупостях типа отдыха под пальмами или модных шмотках – это совершенно бесполезно. Ровно так же бесполезно, как и смотреть кино или читать художественные книги. Какая прикладная польза? И я решила, что я буду умнее и не стану тратить свое время и жизнь на бесполезные действия. А наоборот буду максимально эффективно использовать каждый момент своей жизни. Согласитесь, звучит как годный план. С каждым разом я совершенствовала свою полезность. Получала разные навыки и бесконечно что-то делала. А если делать ничего нельзя, то надо хотя бы думать… И вот моя голова превратилась в круглосуточный мыслительный конвейер

Засыпать и думать, просыпаться и думать, ехать за рулем и думать. О чем?? Конечно о работе, планировать завтра и анализировать вчера. Ведь у меня была ещё одна “идеальная” привычка – готовить план Б и план С для всего) И со временем я научилась делать все на автомате. Время так буквально летело – понедельник за понедельником. И как будто мне это нравилось. Я вообще полюбила скорость.

Главное правило – все делать быстро. А иначе уже и нельзя, потому что у нас с сестрой к тому моменту уже было несколько направлений в бизнесе и колесо вращалось все сильнее и сильнее.

Помню ощущение всемогущести. Я могла не есть и не спать почти. Дела шли. Мой телефон был горячим от звонков клиентов. Я всегда держала его при себе. Ни одного звонка нельзя пропустить. Все должно быть под контролем. Ведь никто не сможет так же как я, даже и пробовать не стоит. Так летели годы. Вот мне уже 35 лет.

И однажды я поняла, что будто двигатель сломался. Бушующая во мне энергия не постепенно иссякала, а закончилась резко в один момент. Хлоп … лопнул воздушный шарик, и больше нет того газа, который наполнял и тянул вверх с неудержимой силой все эти годы.

Это было похоже на пустоту или даже на пропасть. Все смыслы исчезли, а в душе необъяснимая боль, которую просто невозможно терпеть.

Я не могла придумать, как избавиться от нее, как бы ни старалась. Понятно было лишь одно, что-либо надо все изменить, либо не жить совсем. Нет, ты не подумай, я не про суицид. Я трусиха и никогда бы не смогла этого сделать, но от понимания этого только сильнее нарастала безысходность. Вот он – кризис среднего возраста во всей своей ужасающей красе. Тогда я даже не догадывалась, что приближается конец той жизни, которую я считала своей.

А дальше произошло то, что я никогда не смогла бы придумать. Череда событий, которые казалось ещё больше тянут меня ко дну, полностью изменили мою жизнь.

А началось все с психотерапии. Его зовут Павел Сергеевич. Это одно из имён, которые никогда не сотрутся в моей памяти.

Времена терапии стали для меня чем-то волшебным. Это было как пробуждение из долгого сна. Словно я вышла из комы. Такие моменты не повторяются дважды.

В это время моя психика начала создавать удивительные образы, порой мне казалось, что я схожу с ума ко всему прочему. Рождалась сказка. Каждый новый текст всплывал в голове в произвольный момент с поразительной ясностью, и я с нетерпением ждала продолжения, как будто сама читала историю впервые. Я записывала все, а когда потом читала, то слезы текли ручьем

Сказка, рожденная в период моих глубинных перемен, может оказаться чем-то, что затронет и твою душу, Дорогой Читатель.

Итак…

Одна Белка очень много лет бежала в колесе. Уже подкашивались ноги, но она помнит с детства, что в их семье только сильные белки, а это значит, что нельзя сдаваться. Хотя иногда ее посещали такие мысли и хотелось остановиться. Но в этот момент ее охватывал дикий страх. Она ведь даже не знает, что там, за пределами этого колеса. Да бежать тяжело, но все понятно. Все одинаково. Кто-то иногда даже закидывает орешки.

Белка неслась в своём колесе, и казалось, что этот бег длится бесконечно. Каждый шаг, каждое движение стало автоматическим, как будто она давно уже не контролировала своё тело. Ноги перебирали сами, без малейшей паузы, хотя усталость росла, как тяжёлое облако, накрывающее её с головой.

И вдруг, сквозь этот непрерывный поток движения, в её сознании появился голос, который еле слышно шептал: «ОСТАНОВИСЬ…» Но тут же настойчивый и более знакомый голос кричал: «Надо бежать ! Беги… ещё быстрее». Но белка не могла быстрее … Больше не могла!

Настойчивый громкий голос был знакомый и чужой одновременно, он проникал в каждую клеточку её тела, заставляя забыть о боли и усталости. Но что будет, если она послушает еле уловимый шепот и остановится? … Страх сковывал её сердце, ведь колесо, которое стало её миром, казалось ненасытным. Если она замедлится, оно превратится в мясорубку и поглотит её.

Нужно было бежать дальше, несмотря на дрожащие лапы, несмотря на изнеможение, которое охватывало её всё сильнее.

– Я открою тебе тайну, – прошептал голос, и в этих словах было что-то магическое, заставляющее сердце затрепетать.

– Ты не белка… ты принцесса. Один волшебник заколдовал тебя однажды…

И как только эти слова были произнесены, голос исчез, оставив за собой только тишину и лёгкий трепет в груди. Белка замерла, её лапы ослабли… И она остановилась.

Но, выйдя наружу, не смогла сделать ни шагу дальше. Перед ней простиралась неизвестность – пугающая и манящая одновременно, но её ноги не двигались. Она боялась выйти за пределы того, что уже знала, что стало её тюрьмой, но также и единственной безопасной гаванью.

Никто не знает, сколько времени белка простояла у колеса … Пошел дождь. Он был сперва робкий, как первые слёзы, потом быстро превратился в сильный ливень. Капли барабанили по земле, но белка стояла неподвижно, словно окаменевшая статуя. Время потеряло всякое значение, и она просто стояла там, не зная, куда идти и что делать дальше.

Глава 2. Клетка

– Что ты чувствуешь? – спросил Павел Сергеевич во время сессии

– Что я? Чувствую …. Я могу чувствовать? Серьезно? А что?

Это был самый сложный вопрос в моей жизни. Я ещё долго не могла на него ответить, но именно этот вопрос каждый раз заставлял меня прислушиваться к себе, чтобы наконец -таки ответить Павлу Сергеевичу

И в какой-то момент у меня получилось, я начала узнавать свои чувства. Я бы даже сказала, что я начала их вспоминать. Но чем чаще я прислушивалась к себе, тем все больше и больше я понимала, какие чувства меня наполняют. И это было больно, потому что внутри меня переполняли тревога, страх, чувство вины, раздражение, разочарование, обида, безысходность … и дикая неистовая, пугающая злость.

– Злость – это нормально, – сказал Павел Сергеевич с эталонным и присущим ему спокойствием, и шокировал меня этим в очередной раз. Тогда эти слова не укладывались в моей голове. Я ещё не знала, что именно злость – это мое ракетное топливо для движения вперед

Продолжение…

Никто не знает сколько дней простояла Белка возле своего колеса… Дождь шёл без конца. И было уже не понятно льются слезы или это от дождя все плывет в глазах. Капли собирались в лужу под лапами Белки, и в этом зеркале воды она увидела… нечто. Но что? Это была она, и в то же время – не она. Шкурка, которая когда-то блестела на солнце, теперь потускнела, хвост – тот самый хвост, которым она так гордилась, стал облезлым, жалким. Кисточки на ушах исчезли, а огонь, некогда сиявший в её глазах, будто потух. Когда это случилось? Как она дошла до такого состояния?

Неизвестно, сколько времени она простояла, зачарованно смотря на своё искажённое отражение в луже. Время словно остановилось.

Туман вокруг неё становился все гуще. И вдруг она вспомнила, что когда колесо начинало крутиться сильнее и ей было тяжело бежать, единственное, что помогало ей передвигать ноги, это какой-то голос, бесконечно звучащий в ее голове: «Я сильная! Я справлюсь!» Она вновь услышала этот голос и подумала: « Я найду этого злого волшебника, сражусь с ним и снова стану принцессой».... Она рванула в густой туман. Вдруг… удар. И с какой силой она рванула, с такой же отлетела назад, ударившись о что-то металлическое. Прейдя в себя, она повторила попытку. И тут дикий страх овладел ею. Она поняла, что это клетка!

Обезумев от отчаяния, она кинулась бежать вдоль прутьев клетки, ведь где-то точно должен быть выход. В тумане не было видно металлических прутьев клетки, но она их чувствовала телом. Они обжигали ее страхом, отчаянием и причиняли боль. Она наощупь перебирала прутья все быстрее и быстрее… И вот она снова бежит. Бежит неистово, и сильнее, чем раньше. Ей казалось, что она снова бежит по кругу или снова в колесе.

На секунду придя в себя, она поняла, что находится в углу этой клетки. И она сама себя в него загнала. И так сильно разозлила ее эта жизненная геометрия. (Это она ещё не знала про треугольник Карпмана) Печаль и обида забирали последние силы, но плакать нельзя, ведь сильные белки не плачут!

Её глаза начали закрываться от усталости, и она уснула. А когда проснулась, туман начал медленно рассеиваться. И вдали, едва различимый, появился просвет. Что это? Показалось ли ей, или это был… выход? Белка смотрела туда, чувствуя что- то новое. Но что это? Надежда или иллюзия? Кто знает…

Глава 3. Цветок папоротника

– Какое у тебя было детство? – спросил Павел Сергеевич

– Как у всех – ответила я.

– Расскажи.

– А с чего начинать?

– Начни с главного, по твоему мнению

И я начала …. Говорила о том, что я почти не помню свое детство. По маминым рассказам, я часто болела и лежала в больнице одна. Так было принято в те времена. И вот это я отчетливо помню до сих пор. Помню коридоры, лестницу, палату, свою кровать с панцирной сеткой и мерзкое сочетание больничной вони и запахов еды из местной столовки. Странно, но дети каждый раз лежали в этой больнице одни и те же за редким исключением. Девочка Олеся лежала с почками и постоянно воровала из моей тумбочки пряники и фрукты, а маленький мальчик Саша из детского дома называл мамой огромного колобка, который был нарисован на стене перед входом в столовую. Он прижимался к стене, расставив руки, пытаясь обнять этого огромного колобка с доброй улыбкой, и говорил: «Спокойной ночи, мамочка!». Это было странно, ведь я знала, что у меня есть настоящая мама, и она обязательно заберёт меня отсюда. А ещё я знала, что меня любят в семье, но обниматься и говорить о любви не было заведено, как и в тысячах советских семей, разумеется. Стеснялись что ли.

Мама много работала и успевала заниматься делами по дому. Каждое утро в школу я просыпалась под звуки радио в моей комнате и от ароматов еды на печке. Особенно ароматно будили котлеты с поджаренной корочкой.

Папа научил меня играть в шашки и шахматы. Он любил пошутить над мамой. Я понимала его юмор, было смешно всем, кроме мамы, конечно. Отец работал в лесу и привозил домой иногда диких животных. У нас по двору гуляли дикие утята, ежик и даже настоящий пятнистый олень. Я помню, как отец поздно возвращался и сильно уставал на работе. А ещё он нас баловал, насколько мог. Не говорил, что любит, но любил. И мы любили. Очень!