bannerbanner
Мы будем вместе?
Мы будем вместе?

Полная версия

Мы будем вместе?

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Никки Луна

Мы будем вместе?




Разум подобен воде. Когда он бурлит, его трудно увидеть. Когда он

спокоен, всё становиться ясным.

Прасад Махес


ГЛАВА 1

Сабрина. Тайна раскрыта

– Знаешь, Сабрина, я думала, ты умная, надеялась на тебя. Теперь мне из-за тебя, тряпки, придётся пересдавать этот дурацкий экзамен. Ты – мусор! – воскликнула Анжелика, выплёскивая на Сабрину свой утренний кофе.

***

– Эй, ты что, решила подружиться с этой?

– С какой?

– Ну, не тупи, Ани, о Сабрине Шмидт говорю.

– Нет, конечно, она мне не нужна. У меня не было времени готовиться к этому дебильному экзамену, я просто подсела к ней и всё списала.

– Ну ты и стерва! А когда будет известен результат?

– Сегодня на паре. Мы уже на четвёртом курсе, надо нормально закончить колледж, чтобы предки наконец отстали.

Подруги сидели в уютном кафе, обсуждая свои планы на будущее после выпуска. За соседним столиком сидела девушка, которой стало любопытно, услышав своё имя, проскользнувшее в разговоре девушек. Они были слишком погружены в свою беседу, чтобы заметить её присутствие.

– Так мне не показалось? – пробормотала она и отвернулась. Хм, вероятно, я не обратила внимания.

Девушка оплатила счёт и ушла.

***

– М-да, я, как всегда, виновата, – пробормотала девушка, вытирая кофе с себя. В общем-то, не удивилась, но всё равно обидно. Она мне нравилась. Ха-ха-ха, просто смешно. Ладно уж, я-то сдала все экзамены, и теперь можно спокойно идти на работу. Кто ж мне следующий семестр оплатит?

***

– Работа в ночном клубе утомляет, скажи? – Администратор подошёл к барной стойке и облокотился на неё.

– Ну да, ты прав, – отрезала она. – Если бы не высокая плата за смену, я бы никогда не согласилась на твоё предложение работать в этом баре ночью.

– Ой, да ладно тебе, я думал, мы с тобой друзья.

– Мы… с тобой кто? – девушка удивилась, ведь никогда прежде не слышала таких слов.

– Я считал тебя другом всё это время.

– …

– Эй, что с тобой?

Барменша расплакалась прямо за стойкой. Дмитрий – так звали администратора и директора бара – не раздумывая, зашёл за бар, обнял плачущую девушку и прижал к себе.

– Иди в комнату отдыха, приходи, когда будешь в порядке, – прошептал он на ухо, проводив её до двери.

Сабрина, всё ещё всхлипывая, кивнула и медленно направилась в комнату отдыха. Дмитрий задержался на месте, наблюдая, как его друг исчезает за дверью. Волнение охватило его: вдруг он недооценил значение их дружбы? Мысли путались в голове, и он не знал, что сказать, чтобы успокоить её.

Тем временем в комнате отдыха Сабрина опустилась на диван, закрыв глаза.

– Ха, удивительно… он назвал меня другом, – промолвила она. – Надо уже идти, долго я тут сижу.

– Ну что, полегчало?

– Да, спасибо тебе…

– Всё гуд, не парься. Но мне вот что интересно: что за реакция такая? – Дмитрий задавал вопросы, ловко смешивая коктейли.

– Ты… хочешь выпить со мной?

– Ого, вот это поворот! Позвала директора выпить? Вот это решимость.

– Я звала администратора, а не директора.

– Ага, и вообще никому не интересно, что это один и тот же человек. Ладно, пошли выпьем.

– У меня рабочий день ещё не кончился, – Сабрина прошла за спиной директора и приступила к своим обязанностям. Тот, в свою очередь, доделал коктейль и освободил место.

Дмитрий усмехнулся, наблюдая за тем, как Сабрина потирает руки, готовясь к бурной части вечеринки.

– Знаешь, – продолжил Дмитрий, наклоняясь ближе к барменше, – иногда просто нужно кому-то открыться. Даже если это директор. Разве не приятно, когда ты можешь быть уязвимой?

Сабрина обменялась взглядами с директором, прежде чем ответить. – Может быть, но тут же возникает вопрос: а не станет ли это оружием против тебя? Уязвимость – это как белый флаг на поле боя.

Дмитрий кивнул, понимая, что в словах Сабрины есть доля правды. Тем не менее, он не мог избавиться от мыслей о том, что эта искренность могла бы сблизить их.

Закончили они приблизительно в четыре часа утра.

– Ну что, теперь веселимся мы? – устало произнёс директор клуба, выуживая из-за стойки бара бутылку алкоголя.

– И что это ты такой уставший, словно не имел ни мгновения передышки на протяжении долгих часов?

– Понимаешь, я уже не так молод, как ты.

– Но ты всего на пять лет старше.

– На целых пять лет. Возможно, ты не считаешь это возрастом, но каждое утро я чувствую, как моё тело говорит мне: «Хватит». Директор налил себе виски, а Сабрине сделал коктейль и, глядя в стакан, продолжил: – Никто не может вечно бегать по ночным клубам и веселиться, но в юности можно позволить себе такое удовольствие.

– Не будь таким пессимистом. Эта ночь – наш шанс на новые воспоминания! – воскликнула молодая сотрудница.

– Воспоминания? Хорошо, если твои двадцатилетние «воспоминания» не закончатся похмельем, – директор покачал головой, вздыхая, но довольная улыбка постепенно расползлась по его лицу.

– Ладно-ладно, мы здесь, чтобы расслабиться, а не обсуждать старость! – ответила она.

– Так… что с тобой случилось, можешь излить душу, если тебе станет легче, – мягко и понимающе Дмитрий подошёл к деликатной теме, из-за которой, собственно, и решено было сегодня напиться.

– Ну, пожалуй, начну с начала. Когда мне было 6 лет, отец разбился на машине, через пару дней мать собрала вещи и уехала, а меня оставила рядом с местным приютом. Была весна, всё расцветало, но только не моя жизнь, она становилась адом с каждым днём.

Я очень долго ждала, так долго, что даже успела замёрзнуть. Ко мне подошёл какой-то человек и начал говорить со мной. Спрашивал, почему я тут стою, почему одна, почему в одной пижаме, на улице хоть и весна, но всё равно холодно. Шестилетняя я не смогла ответить ни на один вопрос. Потом он стянул свою потрёпанную толстовку и натянул её на меня, а я стояла и думала, почему мама не приходит. Следующие 10 минут он трезвонил в домофон этого приюта. Ему ответили, но сначала ему пришлось выслушать, какой он безответственный родитель, и что не нужно вообще было рожать этого ребёнка, а он просто попросил позаботиться обо мне.

Все эти 12 лет я жила в этом приюте, и это были отнюдь не самые счастливые 12 лет. Директор этого приюта всегда звал меня к себе в кабинет. Я думала, что за мной наконец-то вернулась мама, но это было не так. Сперва я просто сидела на диване, а он лежал на моих коленях, потом он начал показывать мне журналы, где люди занимались сексом. Тогда я, конечно, этого не понимала, только спустя время он сам и объяснил мне, что и зачем.

Он говорил, что так делают все, но потом он стал включать камеру и заставлял меня раздеваться. Мне было почти 9 лет, я думала, что так делают все, кто сюда приходит. Так прошло пару моих похождений в его кабинет, потом он попросил отсосать ему. Я не знала, как это делать, и случайно прикусила его член, тогда он схватил мою голову и начал двигаться сам. Когда закончил, он влепил мне пару пощёчин, я заплакала, он вырвал медведя из моих рук и оторвал ему лапку, а также добавил, что следующей буду я, если ещё хоть раз не спрячу зубы. Я восприняла всё слишком буквально, начала молчать.

Со мной всегда был плюшевый медведь, я его везде брала с собой – это был подарок моего отца на мой день рождения.

Кабинет директора стал моей тюрьмой, мои ровесники – палачами. За спиной шептались: «Подлиза, любимица, пригрелась у папеньки». Будто кусок сладкого пирога, подаренный директором, мог заменить мне крохи тепла и понимания. Да я бы душу продала, лишь бы учиться в тишине, не видеть его мерзкую ухмылку.

Так тянулись мои дни, пока мне не исполнилось шестнадцать – в одиночестве, без друзей, без родительской ласки. А потом он женился… на нашей воспитательнице. Все твердили, какая она добрая и чуткая. Но добрые люди не запирают детей в комнате, обрекая на голод и жажду, лишь бы те не маячили перед глазами "любимого" мужа. Я наивно полагала, что мои муки окончены. Но тут в игру вступили дети. Такие же дети, как и я…

Сначала они просто тыкали пальцем и хихикали. Потом пошли безобидные подножки, украденные ручки, испорченные тетради. Но вскоре безобидное ребячество переросло в жестокость. Меня запирали в туалете, обливали водой, однажды даже подсыпали толчёное стекло в еду. Никто не видел, никто не слышал. Директор был занят новым браком, мачеха – строительством "идеальной" семьи, а дети… они просто развлекались.

Я жила в постоянном страхе. Единственным спасением были книги. В них я находила утешение, сбегая в миры, где добро всегда побеждает зло. Там были друзья, любовь, понимание – всё то, чего я была лишена в реальности.

Однажды краем глаза я увидела, как директор с неприкрытой нежностью гладит по голове одного из приютских мальчишек. В его объятиях и сияющей улыбке сквозило что-то сокровенное, семейное. Моё сердце болезненно сжалось. В тот миг я с леденящей ясностью осознала: мне никогда не стать частью этой идиллии, я навеки останусь лишь тенью на задворках их мира.

В тот вечер меня впервые обожгла мысль о побеге – о том, чтобы раствориться в безвестности, где никто не помнит моего имени, где я смогу, словно феникс из пепла, возродиться заново. Эта идея, словно ядовитый цветок, пустила корни в моём сознании, превратившись в навязчивую мечту, в единственную цель, в хрупкую соломинку, за которую я отчаянно ухватилась, чтобы не утонуть в пучине отчаяния.

С этой целью я с маниакальным упорством принялась готовиться к экзаменам и, преисполненная решимости сбежать куда угодно, лишь бы подальше от этого ада, поступила в колледж. А вскоре судьба свела меня с Дмитрием, когда я искала любую возможность заработать хоть немного денег.

Дмитрий был немного старше меня, с проницательным взглядом и обветренным лицом, свидетельствовавшим о непростой жизни. Он работал в небольшом ночном клубе и предложил мне подработку. Мне нужны были деньги, я не смела привередничать.

Дмитрий оказался не только хорошим работником, но и неплохим человеком. Он не расспрашивал о моём прошлом, не лез в душу, но всегда был готов выслушать и дать совет, собственно, что он сейчас и делает.

Я могу объяснить, почему не решалась считать такого прекрасного человека своим другом. Всю мою жизнь окружали лишь отбросы общества, а из тех, кто проявил ко мне искреннюю доброту, я помню лишь двоих: моего отца, который ушёл из жизни, и того парня, что подарил мне толстовку.

– Слушай, Сабрина, мы с тобой знакомы уже немало – около двух лет. Почему же ты предложила выпить только сейчас? Почему никогда не раскрывалась, почему держала это бремя в себе? – Дмитрий сидел, опустив голову на руки. Они уже выпили, но он словно протрезвел от услышанного.

– Я… я просто… не думала, что тебе будет интересна такая история.

– Сабрина… это же гей-клуб. Я ведь ничего не знал, когда предлагал тебе эту работу.

Сабрина вздохнула, её взгляд устремился в глубь комнаты. – Дмитрий, я не знала, как начать. Каждый раз, когда я хотела рассказать, мне казалось, что это не время, не место… что ты можешь изменить своё мнение обо мне. Я боялась потерять то, что у меня есть, мне этого было достаточно.

Дмитрий поднял голову, его глаза были полны понимания и боли. – Ты думала, я такой ханжа? Или что я тебя сразу уволю? Сабрина, для меня это не имеет значения. Ты – профессионал, и я доверяю тебе. Но я даже не представлял, через что ты проходила всё это время.

– Я привыкла держать это в себе, – призналась Сабрина, её голос дрогнул. – Всегда было проще молчать, чем объяснять. Но сегодня… сегодня я поняла, что больше не могу.

Дмитрий встал и подошёл к Сабрине, положив руку на её плечо. – Спасибо, что рассказала. Теперь я знаю, что ты ещё мужественнее, чем я думал. И ничто не изменится между нами.

Сабрина улыбнулась впервые за весь вечер, чувствуя, как с её плеч сваливается тяжёлый груз. – Спасибо, Дмитрий. Это… значит для меня намного больше, чем просто понимание.


ГЛАВА 2

Сабрина. Новый друг?

Кажется, я снова поверила человеку. Дмитрию. Вроде бы хороший… Да, хороший. Или только кажется? Был уже один такой "хороший" – приют до сих пор в кошмарах снится. Ладно, лучше не вспоминать.

– В душ и спать, – шепчу в пустоту. – Через шесть часов опять этот ад кромешный.

Вспомнила! Кот! Нужно покормить мохнатого друга, и тогда – точно спать.

Автоматически нашариваю в темноте пачку кошачьего корма. Блэк, заслышав знакомый шелест, уже трется о ноги, мурлыкая свою благодарственную песню. Насыпаю щедрую горсть в миску и слышу, как он жадно набрасывается на еду. Этот маленький комок шерсти – единственное, что держит меня на плаву. Единственный, кто безоговорочно любит и ждет.

Закончив с котом, иду в душ. Горячая вода приятно обжигает кожу, смывая усталость и пыль прожитого дня. Пытаюсь вымыть из головы навязчивые мысли о Дмитрии. Что-то в нем настораживает, какая-то недосказанность. Но, может, я просто слишком подозрительна после всего пережитого?

Вытираюсь полотенцем и, не включая свет, пробираюсь в спальню. Ложусь в кровать, стараясь не потревожить Блэка, свернувшегося калачиком у меня в ногах. Закрываю глаза. Но сон не идет.

В голове роятся обрывки фраз, воспоминания, сомнения. Дмитрий. Приют. Кот. Ад кромешный, который ждет меня завтра. Все смешалось в какой-то неразберихе.

Наконец, усталость берет свое. Проваливаюсь в беспокойный сон, где приютские стены надвигаются на меня, а Дмитрий, с улыбкой на лице, отворачивается и уходит в темноту.

– Черт! – я подскочила в кровати, лихорадочно оглядываясь, ища хоть какое-то утешение, но белый комок оставался неподвижным там, где и уснул. Обычно я просыпаюсь, а он на моей груди дрыхнет, но не сегодня.

– Блэк, что с тобой? – в панике затрясла я кота. – Черт, черт, черт… Нет… Блэк, пожалуйста, очнись!

Холодное тельце обмякло в моих руках. Паника, как ледяная волна, окатила с головы до ног. Я прижала кота к себе, пытаясь согреть теплом своего тела, словно это могло что-то изменить. Слезы хлынули потоком, обжигая щеки. Как такое возможно? Только вчера он играл, гонял солнечного зайчика по стене, мурлыкал, свернувшись калачиком у меня на коленях. А теперь… Теперь передо мной лишь безжизненная оболочка моего друга.

Я судорожно пыталась вспомнить, что могло случиться. Может, он съел что-то не то? Или упал? Но ведь он никогда не выходил из квартиры… Голова раскалывалась от боли, мысли метались, словно загнанные звери в клетке. Единственное, что я знала наверняка – я должна что-то сделать. Нельзя просто так сдаваться.

Схватив телефон, я дрожащими руками набрала номер ветеринарной клиники. Каждый гудок отдавался болезненным эхом в моей груди. Наконец ответили. Голос на другом конце провода звучал спокойно и профессионально, но я едва могла разобрать слова, сквозь рыдания объясняя ситуацию.

Мне сказали немедленно привезти кота в клинику. Собравшись с духом, я завернула Блэка в мягкий плед, стараясь не смотреть на его бездвижное тельце. В такси я прижимала его к себе, шептала бессвязные слова, молилась, чтобы это оказалось страшным сном. Но реальность была жестокой и безжалостной. И в этот момент я чувствовала себя совершенно беспомощной.

В клинике приняли мгновенно и так же стремительно вырвали его из моих рук. Врач, судя по уверенным движениям, был мастером своего дела, но ожидание казалось вечностью.

Наконец, заветная дверь распахнулась. Я вскочила и бросилась к доктору, но на его лице ничего не отражалось. "Н-нет…" – прохрипела я едва слышно.

– Спокойно, – произнес он. Виктор, гласила надпись на бейдже. – С вашим пушистым другом все в порядке.

Боже, какой у него был голос! Мягкий, бархатный, внушающий доверие… в отличие от меня самой.

В голове царил хаос. Я схватила первую попавшуюся обувь, и лишь потом осознала: на ногах красовались… домашние тапки.

Облегчение волной окатило меня с головы до ног. "Жив…" – прошептала я, чувствуя, как подкашиваются колени. Виктор, заметив мое состояние, участливо придержал меня за локоть.

– Ему просто нужно немного времени, чтобы прийти в себя после наркоза, – пояснил врач, ведя меня в палату. – Можете посидеть с ним, пока он не очнется.

В палате, на мягкой лежанке, лежал мой Блэк – большой белоснежный котяра, обычно такой активный и неугомонный. Сейчас он казался совсем маленьким и беззащитным. Сердце сжалось от нежности и вины. Я присела рядом и осторожно погладила его по пушистой голове.

И тут, в тишине палаты, до меня дошло. Домашние тапки! Я машинально опустила взгляд вниз. Да, они самые – старые, выцветшие, с помпонами. Интересно, что подумал обо мне доктор Виктор? Наверняка решил, что я сумасшедшая хозяйка, которая не успела переобуться, несясь спасать своего питомца. Усмехнувшись про себя, я представила, как буду рассказывать эту историю Дмитрию. Главное, что с Блэком все в порядке. А тапки… что тапки? Зато мягкие и удобные.

– Может, выпьем кофе? – вновь этот невероятно приятный голос, бархатный и обволакивающий, заставил меня обернуться. И да, это был доктор Виктор, с его неизменной, успокаивающей улыбкой. – Уже почти конец моей смены, так что был бы рад с вами пообщаться.

– Да… да, давайте, – я, словно ведомая невидимой нитью, последовала за спасителем моего кота, и вскоре мы оказались в его уютном, пропахшем лекарствами и надеждой кабинете.

Аромат свежесваренного кофе сразу же заполнил пространство, смешиваясь с запахами медикаментов, создавая странную, но умиротворяющую атмосферу. Доктор Виктор ловко орудовал кофе-машиной, его движения были отточенными и уверенными, как и в операционной, хоть я и не присутствовала там, уверена, это было так. Наблюдая за ним, я не могла не отметить его какой-то внутренней силы и спокойствия, которое он излучал. Он был словно маяк в бушующем море, дарящий надежду и уверенность в завтрашнем дне.

Он протянул мне чашку, от которой поднимался тонкий, дразнящий пар. Я сделала глоток, и горьковатый вкус горячего напитка приятно обжег язык, растекаясь теплом по всему телу. Этот кофе был другим, не таким, как я привыкла пить в суете городских кофеен. В нем чувствовалась какая-то забота и внимание, словно доктор Виктор вложил в него частичку своей души.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, присаживаясь напротив меня.

– Мне уже лучше, спасибо вам огромное, – ответила я, чувствуя, как в горле образуется ком благодарности.

– Это моя работа, – улыбнулся он в ответ. – Главное, что все обошлось.

Мы допили кофе, поговорили о таких базовых вещах, но мне так легко было в этот момент, что я потеряла счет времени. Я посмотрела на часы и что…? Семь вечера, да вы шутите!

– Ох, простите, что так увлекла вас. Не думал, что время пролетит так незаметно. С вами так легко и приятно, спасибо за этот вечер, – быстро начала я собираться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу