В сердце пустыни

«Что ждёт меня впереди?»

Решительные шаги главного жреца отвлекли её от тяжёлых мыслей:

– Иди, – велел он стражникам, приказывая увести Селесту. – Завтра мы решим, как сдержать этот конфликт. Если Сет действительно пожелает снова явиться сюда, нам нужна защита. И амулет… мы должны понять, как его запечатать, чтобы силы двух богов не уничтожили нас всех.

Селеста покорно склонила голову, гадая, будет ли у неё шанс самой разгадать тайну артефакта и, может быть, найти способ вернуться домой. Теперь она чувствовала, что её собственная судьба тесно сплелась с судьбой этих древних богов.

«Но где искать ответы? Сет… Анубис… Что, если мне самой придётся выбрать, с кем из них заключить союз? Но как узнать, кто из них действительно прав?»

Внутренний голос шептал, что тут нет «правых» – оба они столь же могущественны, сколь и опасны. И оба уже дали понять, что без боя Селесту не отпустят. С тяжёлым сердцем и пересохшими губами она шагнула за стражниками в темноту коридоров, готовая к новым испытаниям, которые несомненно приготовит ей наступающий день.

Глава 2

Селеста проснулась от ощущения чужого взгляда. Она резко приподнялась, переводя дыхание. Первая мысль, пришедшая в голову: «Всё это сон, сейчас я проснусь у себя дома…» Но тяжёлый запах ладана, темноватые стены и низкий потолок комнаты, отдалённый шум шагов и приглушённые молитвенные песнопения, доносившиеся из глубины коридоров, напомнили: это не сон. Это Древний Египет – реальность, в которой она оказалась.

Девушка села и обвела взглядом скромные покои, которые жрецы Анубиса предоставили ей накануне. Циновка, на которой спала, была жёсткой, но всё же лучше, чем голый каменный пол. Из узкого окна лился мягкий свет раннего утра. Примерно в то же время, когда в её родном мире люди только-только собираются на работу или ещё досыпают. Казалось, прошла вечность с тех пор, как Селеста смотрела на экраны компьютеров и стены современного музея.

– Проснулась, чужестранка? – раздался негромкий голос.

Селеста повернулась на звук. У двери стоял молодой жрец, тот самый, который вчера смотрел на неё менее враждебно, чем остальные. На фоне старшего жреца с жезлом Анубиса он казался совсем юным. Но во взгляде читались твёрдость и любопытство.

– Да… – сказала Селеста, голос звучал сипло, будто она простудилась. – Прости, если я нарушаю ваш распорядок.

Жрец улыбнулся краем губ:

– В этом храме многие вещи уже нарушены самим фактом твоего появления. Но я не упрекаю. Меня зовут Неджем. Меня назначили приглядывать за тобой – как понимаешь, мне доверяют не всё, ведь я не слишком давно посвящён в служение Анубису. Но хоть смогу принести тебе воды или еды.

– Спасибо, – Селеста провела рукой по волосам и ощутила, что они спутались за ночь. – Вода была бы очень кстати. Я чувствую жажду.

Неджем зашёл в комнату, поставил перед ней кувшин и простую глиняную чашу. Девушка с жадностью отпила несколько глотков – вода была прохладной, с лёгким привкусом трав и, казалось, бодрила. Затем она ополоснула лицо. По крайней мере, утоление жажды помогло ей прийти в себя.

– Сегодня главный жрец хочет провести обряд, чтобы «избавить» храм от злых сил, – сообщил Неджем после короткой паузы. – Он считает, что твой амулет, объединивший в себе символы Сета и Анубиса, осквернил священную территорию. Но сам я не понимаю, виновата ли ты… Ты выглядишь растерянной, а не коварной.

– Обряд? – Селеста поёжилась, вспоминая, как вчерашний ритуал призыва почти закончился сражением между двумя богами. – Надеюсь, они не собираются меня казнить?

Жрец усмехнулся, отводя взгляд:

– Казнить – нет. Но всё зависит от того, явится ли Анубис, чтобы принять твой «суд». Если бог сочтёт тебя опасной для равновесия между жизнью и смертью, то… – он ненадолго замолчал, подбирая слова, – твоя судьба может оказаться печальной. А если Сет снова вмешается, тогда и вовсе не угадаешь, чем это кончится.

Селеста тяжело сглотнула. Как бы она ни пыталась убедить себя в возможном спасении, реальность говорила об обратном. Два бога уже проявили к ней интерес. И оба были явно далеко не милосердны.

Девушка собрала всё мужество, глядя в лицо юному жрецу:

– Я прошу помощи. Я не знаю, как вернуться домой, да и выслушает ли меня кто-то здесь… Но мне нужно понять, что за сила в этом амулете. И почему она связала меня с двумя богами, враждующими между собой.

Неджем нахмурился, будто внутренне колебался. Потом осторожно произнёс:

– Возможно, стоит поговорить с верховной жрицей Исиды. Говорят, она сильна в ритуалах примирения и может распутать узлы магии. Но это далеко, придётся отправиться за пределы столицы, через пустыни. И не думаю, что старший жрец храма Анубиса согласится отпустить тебя просто так.

– Может, тогда мне попробовать уйти самой? – спросила Селеста тихо, прекрасно понимая, насколько это безумная идея: она совсем не знает местности, к тому же, тут повсюду жрецы и стражи, которые не дадут ей уйти.

– Думаю, это будет дурной идеей, – отрезал Неджем. – Храм хорошо охраняется, а пустыня за его стенами требует навыков, знаний и защитных талисманов, которых у тебя нет. Да и если Сет явится, чтобы выкрасть тебя, не думаю, что он станет церемониться.

Селеста вздохнула, признавая, что он прав. Бесполезно бежать в одиночку. Нужно искать союзников внутри храма. Но кто из жрецов рискнёт помочь ей, если все они подчиняются старшему?

– Спасибо тебе за откровенность, Неджем, – сказала она наконец. – Я не хочу причинять зло этому миру и не намерена служить Сету. Но я и не уверена, что хочу отдавать свою судьбу в руки Анубиса. Ведь для меня он – незнакомая сила, хотя и почитаемая вами.

– Мудрые слова, – жрец кивнул с понимающей грустью. – Я сам ещё не знаю, стоит ли слепо посвящать свою жизнь божеству, которое не всегда ясно высказывает намерения. Однако я принадлежу храму по традиции семьи – отец тоже был жрецом. Мне кажется, ты человек со стороны и можешь смотреть на всё иначе. Но теперь уже поздно отступать.

Он встал и жестом пригласил её следовать за ним. Селеста поняла, что их беседа окончена. Когда они вышли, у дверей дежурил всё тот же молчаливый стражник. Увидев, что девушка сопровождается Неджемом, он просто кивнул и отшагнул в сторону, освобождая проход.

Казалось, храм ожил с наступлением утра: коридоры заполнились людьми в льняных одеждах, кто-то нёс сосуды с благовониями, кто-то пергаментные свитки, несколько женщин в тонких туниках раскладывали цветочные лепестки у подножия статуй. Повсюду витал тягучий аромат смол, смешанных с ладаном. Солнечные лучи, проникающие через высокие окна и межколонные проёмы, озарялись пылевыми частицами, отчего зал казался наполненным золотистым сиянием.

Неджем провёл Селесту во внутренний двор, где её ждал похмурый стражник. Тот жестом приказал девушке подойти ближе. У ног стражника лежала корзина со скромной едой – лепёшки, несколько фиников, горсть орехов. Селеста взглянула на Неджема, и тот слегка кивнул, мол: «Ешь, это безопасно». Она присела на корточки и быстро перекусила. Вода была в кувшине неподалёку, потому она умылась и запила завтрак несколькими глотками, стараясь справиться с внутренним напряжением.

– Идём, – объявил стражник, когда она закончила. – Старший жрец ждёт нас в священном зале. Там соберутся все, кто должен участвовать в обряде. И смотри не вздумай хитрить: бросишься бежать – схватим на месте.

Селеста кивнула, стараясь не показывать страха. В груди у неё всё сжималось от тревоги, но выбраться иначе было нельзя. Вновь двигаясь по коридорам, она обратила внимание, что на стенах в росписях фигурирует не только Анубис, но и множество других богов: Исида в короне с рогами, Гор с соколиной головой, Тот с клювом ибиса. Однако облик Сета нигде не встречался. Лишь иногда в углу фриза виднелось стилизованное изображение фантастического зверя с изогнутой мордой – символ Сета, но всегда почему-то перечёркнутый или искажённый, словно художник хотел его спрятать.

Они вошли в главный зал, тот, где минувшим вечером Селеста стала невольной свидетельницей схватки взглядов Анубиса и Сета. Теперь зал выглядел ещё торжественнее: пол был устлан тканью с узорами, у стен стояли курильницы с тлеющими благовониями. Над алтарём возвышался лик Анубиса – храмовая статуя, выполненная из чёрного гранита, с золотыми вставками в ушах и глазах. Несколько жрецов в белых одеяниях стояли перед алтарём, склонив головы.

Среди них Селеста узнала главного жреца, который вчера брал амулет в руки и чуть не обжёгся исходящей от него силой. Рядом с ним стоял ещё один человек в богато расшитой длинной накидке, украшенной эмблемами – вероятно, верховный жрец или что-то вроде главы культа Анубиса во всём городе. Его худое лицо и цепкие глаза выдавали опытного, властного лидера. Увидев Селесту, он слегка качнул головой:

– Это она? Тот самый проводник скверны?

Селеста напряглась, но главный жрец поспешил разъяснить:

– Почтенный Хапусенеб, это та самая девушка, что явилась из ниоткуда. Но я не уверен, что она проводник скверны. Мы видели, как оба бога – Сет и Анубис – проявили к ней интерес. Возможно, она… нечто иное.

Старший почтенный Хапусенеб пристально посмотрел на Селесту:

– Твоя душа может быть чиста, но если внутри тебя поселилось семя хаоса, его нужно искоренить. Сегодня мы проведём обряд изгнания. Если Анубис захочет защитить тебя, пусть явится и возвестит нам свою волю.

Он сделал знак, и два жреца принесли большой сосуд, на котором были выгравированы сцены, изображающие ритуал взвешивания сердца. Из сосуда поднимался тонкий пар, источающий необычный пряно-сладковатый аромат. Селеста закашлялась, почувствовав, что запах слегка кружит голову.

– Встань в центр круга, – велел Хапусенеб.

Пол в центре был расчерчен на сектора, каждый с иероглифами и символами. Некоторые из них Селеста не узнавала, но видела, что они сложны и, скорее всего, связаны с магическими обрядами. Подавив страх, девушка сделала шаг вперёд и остановилась в самом центре.

Жрецы расположились по кругу, шёпотом произнося заклинания. Постепенно их голоса сливались в общий низкий гул. У Селесты возникло странное ощущение, словно её обволакивает медленно закручивающееся облако энергии. В груди стало тесно, и сердце забилось быстрее.

– Сосредоточься на своих мыслях, – проговорил Хапусенеб, глядя на Селесту. – И вспомни, как ты пришла в этот мир.

Она попыталась. Закрыла глаза, увидела родной музей, стол, на котором лежал злополучный амулет, яркие всполохи, ветры, что принесли её в этот храм. Но чем дальше вспоминала, тем сильнее ощущала: внутри всё сопротивляется, словно внутренний барьер не даёт ей «вспомнить слишком много». Возможно, магия амулета оставила в сознании блоки или следы, которые мешают всё объяснить.

Жрец тем временем сделал знак, и двое помощников занесли сосуд с дымом прямо в круг. Тот окутал Селесту. Она ощутила покалывание в кончиках пальцев и лёгкую дурноту. В туманной дымке ей привиделось, будто стены зала раздвигаются, а вместо них простирается бескрайняя пустыня. На уровне чувств девушка понимала, что всё ещё стоит в храме, но видения упрямо вторгались в её разум.

В этом видении к ней приближалась тёмная фигура в плаще. По мере приближения фигура вырастала, чёрный плащ превращался в рябущееся полотно из теней и песка. Контуры начали обретать шакалоподобную форму головы. Анубис? Селеста напряжённо вглядывалась, и вдруг почувствовала на плече чью-то руку. Холодную, тяжёлую…

– Не бойся… – прозвучал в голове голос, звучащий, словно эхо из глубокой пещеры. – Тебе придётся узнать правду, прежде чем сделать выбор.

В то же время перед её внутренним взором промелькнул яркий всполох – он пронзил видение пустыни, будто огненный вихрь, и раздался знакомый раскатистый смешок Сета. Земля под ногами задрожало. Казалось, сейчас Селеста провалится в этот песок…

Девушка резко распахнула глаза и увидела, что снова стоит в храме, окружённая дымом и жрецами. Их голоса звучали громче, напряжённее. Взгляд Селесты упал на алтарь – там лежал её амулет, закреплённый на небольшой подставке. Над ним мерцали какие-то символы, которые жрецы пытались активировать. Казалось, они стараются запечатать амулет и разорвать его связь с Селестой. Но артефакт сопротивлялся.

Неожиданно амулет засветился красновато-серебристым пламенем. Жрецы отшатнулись, а Хапусенеб стиснул зубы, продолжая читать заклинание. В воздухе ощутимо поднялась температура, словно волной жаркого ветра. Факелы затрепетали, а дым из сосуда посерел.

– Назад! – крикнул главный жрец. – Он впитывает нашу силу!

Некоторые из помощников шарахнулись, но старший не отступил. Он направил жезл на амулет, отчего от жезла к реликвии протянулся тонкий луч белого света. Свет окутал артефакт, который на миг потускнел, а затем вспыхнул с удвоенной яростью. Селеста почувствовала болезненный толчок в груди и невольно вскрикнула. Будто внутри неё тоже боролись две противоречивые силы.

– Остановите ритуал! – крикнула она, с трудом сдерживая рвущиеся из глаз слёзы. Казалось, что связанная с амулетом магия разрывает её изнутри.

Но жрецы не слышали или не хотели слушать. Хапусенеб взывающе поднял руки к статуе Анубиса.

– О великий Властитель загробного царства! Мы просим твоего покровительства! Помоги нам сдержать хаос, исходящий из этого предмета!

Статуя оставалась недвижимой, но глаза Анубиса, казалось, слегка засветились. И тут из-за колонны ударил резкий порыв ветра. Пламя факелов метнулось к потолку, и в зал снова ворвался раскатистый голос, полный насмешки:

– Опять ты зовёшь своего «хранителя», жрец? Неужели не понимаешь, что величие Анубиса – всего лишь мёртвое спокойствие, которого не хватит, чтобы совладать с бурей?!

Песок, будто взятый прямиком из сердцевины пустыни, обрушился на пол зала, закрывая часть рисунков и заставляя жрецов прикрывать лица. Селеста сжалась, вспомнив видение из предыдущей ночи. Сет! Он появился вновь, хотя бы в проекции. И снова его энергия врывалась в храм Анубиса с силой шторма.

– Почему ты здесь, бог пустыни?! – прокричал Хапусенеб, перекрывая завывание ветра. – Разве не достаточно тебе разрушений, что ты приносишь в этот мир?

Рыжевато-золотистый вихрь окружил пространство у алтаря, и в нём виднелся силуэт Сета. Его глаза сверкали янтарным светом, в улыбке не было ни капли смирения:

– Я пришёл за тем, что моё. Знаю, что эта девчонка появилась здесь не случайно. В её руках магия, которая отчасти принадлежит мне. И вы, узники мрака, не сможете вырвать её душу из рук бури.

Хапусенеб уже тяжело дышал, видно было, что ритуал и противостояние с Сетом отнимают у него силы. Жрецы Анубиса сбились с молитв, часть из них в панике прижималась к стенам. Но старший жрец остался в круге:

– Эта девушка не твоя собственность, повелитель хаоса! Её судьбу решит Анубис, не ты!

На эти слова пепельно-серые тени начали подниматься от алтаря, как дым, принимая смутные формы шакалов. Девушка поняла: это пробуждается сила самого Анубиса, которая пытается противостоять вихрям Сета. Казалось, вот-вот два божества сойдутся в поистине разрушительном поединке.

Песок смешивался с чёрным туманом. В воздухе искрило от столкновений двух стихий. Где-то в стороне с треском упал факел, чуть не поджигая завесу. Селеста почувствовала, что вибрации между амулетом и её телом становятся сильнее, словно артефакт жадно втягивал в себя энергию обеих сторон.

«Нужно что-то делать!» – промелькнуло у неё в голове. Она сделала отчаянный шаг к алтарю. Игнорируя охвативший её страх, протянула руку к лежавшему там амулету. Пальцы коснулись холодного металла. Точно так же, как в музее, в тело тут же ударила волна жара, но на этот раз ещё более мощная. Её пронзил пронзительный звон в ушах, а сердце стиснуло, словно кандалами.

– Прекратите! – крикнула Селеста, не зная, кто именно услышит: жрецы, Анубис или Сет. – Перестаньте сражаться за меня! Я не хочу быть игрушкой в руках богов!

Резкая вспышка озарила зал. На мгновение все цвета померкли, погрузившись в ярко-белое сияние. Когда оно схлынуло, Селеста почувствовала, что бушующий ветер затих, песок осел на пол, а спектральные шакалы исчезли, как утренний туман. В звенящей тишине жрецы с изумлением оглядывались вокруг. Сет больше не проявлялся. Вихрь, которым он грозился разнести храм, исчез. Казалось, сама Селеста выключила этот хаотичный шторм своей внезапной вспышкой воли.

Тяжело дыша, она дрожащими пальцами сжала амулет. Тот теперь выглядел потускневшим, словно его внутренний огонь на время угас. Хапусенеб несколько секунд стоял неподвижно, а затем подошёл к ней с настороженной осторожностью, не отводя взгляда от амулета.

– Ты… как ты… – голос его звучал прерывисто, но в нём уже не было такого резкого обвинения. – Остановила бурю Сета?

– Я не знаю, что сделала, – призналась девушка, еле держась на ногах. – Просто не хотела, чтобы ваши боги уничтожили вас, да и меня заодно. Мне больно смотреть, как из-за меня гибнут люди.

Она сказала «гибнут», хотя никто, кажется, не пострадал физически, но сам хаос, который создавал Сет, угрожал жизням – это чувствовалось кожей. Хапусенеб обвёл взглядом зал, замечая последствия: песок, сбитые факелы, опрокинутые кадильницы. Серьёзных разрушений не произошло, но напряжение висело в воздухе, как тяжёлая грозовая туча.

– Пожалуй, мы отложим обряд изгнания, – медленно проговорил старший жрец. – Похоже, ты обладаешь способностью удерживать в равновесии силы, которые в иных условиях сталкиваются, вызывая катастрофу.

Он жестом указал на двоих помощников:

– Помогите ей. Отведите в комнату, дайте лекарственный отвар и чистую одежду. Пусть отдохнёт. Это был слишком сильный ритуал для такой хрупкой души.

Селеста готова была упасть без сил, и потому не возражала, когда двое жрецов подхватили её под руки. Перед глазами всё плыло, тело ломило, а сознание цеплялось за последние крохи ясности. Единственное, что она смогла выговорить, прежде чем её увели:

– Не забирайте мой амулет… пожалуйста…

– Хорошо, – ответил Хапусенеб непривычно мягко. – Похоже, он в любом случае связан с тобой. И мы уже видим, чем заканчиваются попытки насильно его запечатать.

Так Селеста, пошатываясь, в сопровождении двух жрецов вышла из главного зала. Оглянувшись, она заметила, как Неджем беспокойно смотрит ей вслед. А Хапусенеб со своим окружением взволнованно обсуждает случившееся, кивая на пески и потухшие факелы.

Селеста провалилась в тяжёлый сон сразу, как только улеглась на циновку в отведённой комнате. Ей дали выпить горький отвар, говорили, что он успокаивает дух и выводит остатки неблагоприятной магии. Ощущая пульсацию в висках и дрожь в руках, девушка позволила себе закрыть глаза.

Сон был тревожным, наполненным кошмарами: она видела то, как пустыня поглощает людей, то, как статуя Анубиса оживает и смотрит на неё мерцающими глазами, то неожиданно перед ней вставал Сет, смеющийся над её беспомощностью. В какой-то миг образ обоих богов смешался, и Селеста ощутила на себе сразу два взгляда – холодный, оценивающий, и огненный, жадный. Она дёрнулась во сне, закричала… и проснулась в кромешной темноте.

– Тише, – раздался тихий голос неподалёку. – Всё в порядке, здесь никого нет, кроме меня.

Селеста приподнялась на локте, вглядываясь в полумрак. Неджем сидел у стены, скрестив ноги, и, похоже, дежурил, пока она спала. За окном не было видно зари, значит, глубокая ночь – или предрассветные часы.

– Как я… долго спала? – спросила она, сглатывая, во рту пересохло.

– Несколько часов, может, больше. У нас в храме сейчас такое творится… все на ногах. После того, как ты сумела остановить бурю Сета, Хапусенеб созвал совет жрецов. Они обсуждают, как быть дальше.

Селеста вздохнула. Голова всё ещё гудела, но сознание прояснилось:

– И что решили?

– Пока не знаю. Но слышал, что некоторые жрецы подозревают, что ты – «печать на хаосе», а значит, твоё присутствие в храме нужно использовать, чтобы держать Сета под контролем. Другие же боятся, что через тебя Сет однажды разрушит наш храм изнутри. Так или иначе, уйти тебе не дадут. По крайней мере, пока не найдётся способ разделить тебя и амулет, а может, и вовсе уничтожить артефакт.

Селеста почувствовала холодок. Она понимала жрецов: они не станут рисковать. Но перспектива оставаться здесь пленницей, служить как некий «живой оплот» против Сета – это казалось дурным сном.

– Разве нельзя обратиться к другим богам? – тихо спросила девушка. – Ты упоминал жрицу Исиды… Может, она знает способ безопасно очистить амулет?

Неджем осторожно поднялся и подошёл к кувшину, чтобы налить ей воды:

– Да, я думал об этом. Но, скорее всего, Хапусенеб не согласится просто так передавать тебя в другой культ. Между храмами есть соперничество. Особенно если речь о столь редком и могущественном случае. Не удивлюсь, если жрецы Сета уже ищут способ перехватить тебя по дороге. Для них важен этот амулет.

Он подал чашу с водой, и Селеста выпила, ощущая, как прохлада проникает внутрь. Это помогло снять напряжение.

– Если нельзя напрямую попросить о помощи, – задумчиво проговорила она, – может, есть шанс, что Анубис сам скажет своё слово? Я почувствовала, что он как-то связан со мной через этот амулет тоже. И… – она запнулась, не находя, как сформулировать, – возможно, он не такой жестокий, каким кажется.

Неджем криво улыбнулся:

– Кто знает? Анубис редко разговаривает напрямую. Ему ближе смерть и переход душ, чем споры с другими богами. Но после твоего появления многое меняется. Похоже, тебе придётся самой искать ответ. Ведь даже Хапусенеб не может заставить божество явиться на прямой диалог.

Селеста медленно кивнула. Хотя она пока не представляла, как общаться с богом загробного царства. Но внутри у неё теплилась мысль: «Я каким-то чудом почувствовала его присутствие во время ритуала. Значит, возможно, эта связь реальна, и я смогу хоть как-то докричаться до него».

– Спасибо, что рассказал всё как есть, – произнесла она, опуская взгляд. – И спасибо, что не боишься общаться со мной.

Неджем пожал плечами:

– Может, я слишком молод и глуп, чтобы бояться. А может, хочу понять, каков этот мир на самом деле. Твои истории про то, что ты из иного времени, вызывают во мне… жажду знаний. Но будь осторожна, Селеста. Тебя сейчас многие хотят заполучить для своих целей.

В этот момент в коридоре послышались шаги. Кто-то настойчиво приближался, свет факела мелькнул под дверью. Неджем отступил в сторону. Дверь отворилась, показался знакомый стражник. Он коротко бросил:

– Девушку к жрецам. Немедленно.

Сердце Селесты пропустило удар. Она бросила тревожный взгляд на Неджема, и тот молча кивнул, давая понять: «Спокойно, без паники». Она поднялась, откинула с лица прядь волос и вышла в коридор.

Девушку провели в небольшую комнату, украшенную росписями с мотивами весов, перьев Маат и сцены, где Анубис ведёт душу усопшего на суд Осириса. У дальней стены стояли два высоких факела, мерцающий свет которых отражался на золочёных деталях. За низким столиком сидел Хапусенеб и несколько других жрецов – все в торжественных одеяниях с вышивкой, а один даже с широкой нагрудной пластиной, украшенной бирюзой и алыми камнями.

– Присядь, – указал Хапусенеб на каменную скамью напротив. – Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше. Мы хотим поговорить.

Селеста села, стараясь держать спину прямо. Запах благовоний всё ещё кружил голову, но она чувствовала себя бодрее после сна и разговора с Неджемом.

– Мы видели, как ты остановила вихрь Сета, – продолжил жрец. – И, хотя это может быть лишь случайным эффектом, есть основания полагать, что твоя связь с амулетом позволяет сдерживать его хаос. Возможно, это помогло нам избежать разрушения. Но мы не уверены, что такая связь безопасна.

– Я понимаю ваши опасения, – сказала девушка, стараясь говорить спокойно. – Но я не хотела попадать в ваш мир. Я не знала, что амулет обладает силой двух богов. Сейчас я сама боюсь того, что внутри меня происходит, когда они пытаются враждовать. Я просто… хочу вернуться домой.

Последние слова прозвучали с отчаянием, и в зале повисла короткая тишина. Один из жрецов взглянул на Хапусенеба, будто говоря: «Что ты на это скажешь?»

Хапусенеб тяжко вздохнул:

– Путь назад… Возможно, его нет вообще. Но если он и есть, то искать нужно в глубоких тайнах магии, доступной лишь немногим. Разве что великий бог Тот или сама Исида могли бы знать, как вернуть твою душу в твоё время. Однако обратиться к ним не так просто. И, как я уже говорил, у нас нет тесных связей с другими культами. Да и остаётся вопрос: не распадётся ли мироздание при попытке вырвать из настоящего силу, которая уже успела здесь укорениться?

Сердце Селесты замерло. Мысль о том, что её возвращение может расколоть мир, звучала пугающе. Она возразила: