Терапия

Её работа не была размеренной. Бесконечная беготня по совещаниям и «тушение пожаров» позволяли Тане абстрагироваться от ощущения полной бессмысленности своей жизни. Это сродни тому, как утопающий, барахтаясь в воде, набирает последний глоток воздуха и замирает в надежде, что в этот самый момент кто-то вытянет его на поверхность… чтобы потом окончательно уйти на дно.

Глава 5

Глава 5. Петр

День в суете и заботах пролетел быстро. Чувство неприятного назойливого волнения слегка сводило нутро, постепенно наращивая силу и подступая к горлу твёрдым злым комком. Женщина посмотрела на часы, вытащила небольшое зеркало из ящика стола, убедилась в отсутствии огрехов в макияже. Затем подкрасила губы и, воинственно посмотрев в пустоту перед собой, встала и направилась в переговорку, где её уже ждали. Она намеренно задержалась на несколько минут от назначенного времени. Приём нехитрый, но многих заносчивых коллег выводил из равновесия, заставляя чувствовать себя школьниками, ждущими учителя после звонка.

Без стука открыв дверь, она молча вошла и, поджав губы, подняла глаза на мужчину, который занял место… во главе стола. Таня поняла, что плохое предчувствие её не подвело. «Типичный самовлюблённый мужлан…» – пропел внутренний голос, растягивая гласные. Тёмные волосы, серые глаза, на подкачанном торсе – обычная белая футболка, обтягивающая ровно так, чтобы грудные мышцы выразительно выпирали под тканью. Сверху – пижонская чёрная рубашка с подвернутыми на предплечьях рукавами, открывавшая татуировку над запястьем на левой руке. Дополнял этот образ хозяина жизни кулон с медиатором, сделанным из камня, и маленькой металлической гитарой рядом. Таня на секунду остановилась на лице, которое сразу стало ей глубоко неприятно, несмотря на то что было по-мужски привлекательным. Лучше бы на его месте оказался какой-нибудь душный формалист в костюме. С «мамкиными» менеджерами проще выстраивать ровные деловые отношения, ведь они зачастую боятся тебя больше, чем ты их, и предпочитают не лезть на рожон. А вот с этим товарищем явно легко не будет.

– Добрый день, Пётр Андреевич! – сухо сказала Таня, усаживаясь в третье по счёту кресло от своего собеседника.

– Здравствуйте, Татьяна Сергеевна! Рад познакомиться. Много слышал о вас от своего предшественника, – ответил мужчина, даже не пытаясь скрыть подтекст сказанного. Один уголок его губ насмешливо приподнялся. Таня мысленно досчитала до трёх и спокойно ответила:

– Могу только надеяться, что Борис конструктивно отзывался о наших рабочих спорах. В дальнейшем я буду придерживаться той же позиции и защищать интересы своего отдела.

– Татьяна Сергеевна, но ведь наша общая задача – защищать интересы бизнеса, а не отделов, – снисходительно заявил Пётр и вальяжно откинулся на спинку кресла. Таня отметила этот небрежный жест и, постукивая ручкой по столу, парировала, склонив голову набок:

– Только когда это действительно интересы бизнеса, а не попытка минимизировать свой труд.

Мужчина сделал вид, что не придал значения её замечанию, а только широко улыбнулся и промолчал. На несколько секунд наступила тишина, в течение которой он с задумчивым видом посмотрел ей в глаза и, казалось, вот-вот что-то скажет. Таня была уверена, что Пётр попытается её осадить, но неожиданно услышала:

– Хорошо. Я думаю, что мы сработаемся. Таня в ответ пожала плечами и ответила традиционное:

– Время покажет.

Петра, казалось, не смутила её холодная реакция, он невозмутимо посмотрел на часы, давая понять, что от «игры мускулами» готов перейти к предметным вопросам.

Таня радовалась, что их недолгая перепалка завершилась в её пользу, но понимала, что эта маленькая победа кратковременна. Этот человек будет искать способы её прогнуть. Борис, наверняка, во всех красках описал, с какой «сукой» бедному Пете придётся иметь дело. Что ж… тем лучше.

Совещание закончилось спустя 20 минут. Возможно, Танин новый противник, оценив её «боевые навыки», решил взять паузу, чтобы поразмыслить над дальнейшей линией поведения.

Тане же хотелось верить, что нужного эффекта она добилась.

Дойдя до стола, она выдохнула и стала собирать вещи в сумочку, полностью погружённая в свои мысли. Рука застыла над ежедневником, когда боковым зрением женщина заметила фигуру в полуметре от себя.

Глава 6

Глава 6. Лиза

Лиза стояла, как обычно ссутулившись и сжимая бумаги по краям в неловких попытках сложить их в ровную стопку. Таня, продолжив возню, тихо буркнула:

– Что-то подписать?

– Угу, – выдавила из себя молодая девушка, опасливо глядя на Таню. Робко положив бумаги на стол, она комично встала навытяжку и сомкнула руки за спиной, как молодой адъютант перед высоким руководством.

– Боже, – вздохнула Таня про себя, – да что же вы все такие шуганные? Но вслух произнесла формальное:

– Безопасники смотрели?

– Да, конечно! Все подписи на прилагаемом чек-листе, Татьяна Сергеевна, – отчеканила Лиза.

Таня ещё раз пролистала бумаги, затем достала печать из тумбочки и поставила последнюю визу. Девушка заметно расслабилась и тихонько невнятно пискнула:

– Большое спасибо!

– Полвосьмого. Иди домой, Лиза, – попыталась произнести Таня с нейтральной интонацией, но сильная усталость привнесла в её голос нотки раздражения. Бедная Лиза сразу их распознала и, конечно, неверно интерпретировала. Девушка затараторила, покрываясь красными пятнами: «Я очень старалась успеть до конца рабочего дня, но юристы сильно задержали… я правда…».

– Лиза, стоп, – резко оборвала Татьяна, – всё нормально, – чуть более вкрадчиво, – ты свободна, иди.

Было видно, что Танины слова ни капли не успокоили девушку. Она вжала голову в плечи и, слегка попятившись, скомкано попрощалась и ушла.

Глава 7

Глава 7. Страхи

В метро под монотонный гул движущегося вагона Таня гнала от себя едкое чувство тревоги, поселившееся в душе после знакомства с Петром. Ведь все опасения могли быть совершенно неоправданны. Плюс она всегда твёрдо стояла на ногах. Даже когда её главный оппонент, бывший начальник отдела расчётов, пытался вступать в открытую конфронтацию. Даже когда руководство возлагало на неё ответственность за неспособность выстроить с этим несносным человеком ровные рабочие отношения. Танина карьера в этой компании была дорогой, вымощенной не только запредельными упорством и работоспособностью, но и холодной логикой, хитростью и умением манипулировать людьми. Почему же сейчас она чувствовала, что тучи сгущаются? Что изменилось?  Все эти вопросы в пустоту,  были лишь слабой попыткой приободрить себя в то время, как истинная причина проступала досадным жирным пятном в Танином сознании: она устала. Исчерпала все внутренние ресурсы, перестала ясно понимать, в чем цель  этой бесконечной гонки. Раньше очередное повышение или успешный проект вызывали эйфорию, уверенность в своих силах, чувство превосходства над всеми. Правда, довольно скоро это состояние сменялось тревожностью и маниакальным рвением к новым свершениям, чтобы на корню извести любые сомнения в том, что признание руководства, коллег и родных заслуженно. Но парадокс в том, что с каждым новым шажком, новым пройденным этапом в продуманном и выверенном карьерном маршруте, переход от самодовольства к разочарованию становился все короче. Радость от достижений стала абсолютно бесцветной, а интерес к работе угасал. Тогда Таня не понимала природу этих перемен, нещадно копалась в себе, собирая мотивацию по крохам. Тогда то она и обратилась к психологу впервые.  С одной стороны ей повезло, так как  та женщина почти сразу распознала проблему, не взирая на  Танины сопротивление, лицемерие и  отчаянные попытки скрыть свою уязвимость от всех. Сейчас с холодным спокойствием она вспоминала, как рыдала перед чужим человеком, когда эмоции, как пена на кипящем молоке, побежали через край. Татьяна не планировала таких нелепых сцен. Для поиска внутренних ресурсов, она была готова к советам по смене образа жизни, поиску скрытых радостей в работе, борьбой с синдромом самозванца в конце концов.  С бессознательным упорством избегая темы семьи и детства, Таня обаятельно отшучивалась, пытаясь доказать, что взросление стерло из памяти все травмы и обиды. Тогда ее визави пошла на хитрость, предложив упражнение «на связь с внутренним ребенком». Таня со всей серьезностью и собранностью отличницы приняла правила игры. Психолог поэтапно возвращала ее в возраст четырехлетней малышки, затем подростка, затем юной девушки и от лица ее матери тепло хвалила, признавалась в безусловной любви самыми нежными словами тихим вкрадчивым голосом. Сначала ей было неловко, а потом она почувствовала, как бессильная злоба сковала грудь, как горло сжимало спазмом от каждой следующей фразы, преисполненной материнского принятия и заботы. В какой-то момент она не выдержала и, суетливо потянулась за салфеткой, закрывая рукой дрожащие губы. Сгорбившись на кресле Таня пыталась подавить всхлипы в то время, как ее мучительница продолжала «терапию» до тех пор, пока Таня не разрыдалась в голос и не выплюнула раздраженно-истеричное:  «Хватит!».  Эти воспоминания снова ссаданули по нутру чувством стыда, заставив сжать веки. Таня вдохнула воздух носом, затем медленно тяжело выдохнула и стала двигаться в сторону выхода.

Глава 8

Глава 8. Матрешка

Утро выдалось прохладным. Пронизывающий ветерок проникал под полы легкого пальто, вызывая неприятный озноб. Таня быстрым нервным шагом двигалась к знакомому зданию, обнимая себя руками и слегка нахохлившись. Наверное, впервые мысли о неотвратимости прихода в офис отдавались в ней таким гнетущим отрицанием. Навязчивые фантазии о побеге от всех в никуда, внезапной болезни, природном катаклизме и даже наезде автомобиля роились в голове.

«Плохо, Таня. Очень плохо. С таким настроем тебя быстро пережуют и выплюнут», – пронеслось в голове перед тем, как в стороне, в нескольких метрах, послышались знакомые голоса.

Лиза бодро шагала рядом с Петром, дружелюбно щебеча. Спутник любезно отвечал на ее наивные пассажи поставленным баритоном, с нотками флирта и одновременно легкого снисхождения, с которым обычно обращаются к собеседнику, заведомо уступающему в интеллекте или опыте. Они поравнялись с Татьяной в тот момент, когда Петр отпустил какую-то простенькую шутку, которой оказалось достаточно, чтобы Лиза заливисто расхохоталась.

Девушка, кстати, искренне нравилась Татьяне. Хорошенькая, немножко инфантильная, с восторгом ребенка принимающая любую похвалу, безобидная и ранимая, она вызывала теплые чувства. Но ее, как и других подчиненных, Татьяна никогда не подпускала близко.

В своих отношениях с окружающими женщина была как матрешка. Самую большую куклу – холодную, отстраненную, профессиональную до скрежета зубов – она предъявляла коллегам, руководству, партнерам и везде, где выступала с позиции силы. Та матрешка, что была под ней, напротив, представлялась всем хорошей подругой и дочерью, маминой гордостью, веселой и открытой – и предназначалась для общения с родственниками, друзьями или старыми знакомыми.

Была и та кукла, что раскрывала ее темную сторону: коварная, мстительная, играющая на чужих чувствах, соблазняющая, манипулирующая. Святой Таня никогда не была, а после истории с Глебом прошлась катком по многим мужчинам. Она их приманивала, давая надежду, потом, наигравшись, бросала, катала на эмоциональных качелях, пока не наскучит. Но Таня не была настолько порочной, чтобы мучить тех, кто был в нее влюблен. Да и были ли такие? В ее сети попадались самцы, возомнившие себя охотниками и ощутившие тяжесть в паху при виде легкой добычи.

Таня никогда не нападала первой. Как только на горизонте появлялся очередной горе-соблазнитель, она вначале подыгрывала ему, создавая иллюзию, что желаемое близко, а потом водила по кругу, как жука на ниточке.

Наверняка, в Таниной матрешке было много разных куколок. Но последнюю куклу-малышку она не показывала никому и сама мало о ней знала.

При виде Петра и Лизы Таня ощутила укол ревности. Она старалась не быть излишне мнительной, но расценила их общение как попытку мужчины зайти на чужую территорию с тыла. Всегда хорошо иметь своего человека в стане врага.

Заметив Татьяну, Петр хитро улыбнулся и немного фамильярно, как старый приятель, окликнул:

– Татьяна Сергеевна, доброе утро! А я уже навожу мосты с вашим отделом.

– Я вижу, – она повторила его интонацию, бегло глянула на Лизу, которая стушевалась и попыталась спрятать глаза. Затем Таня многообещающе процедила: – Встретимся на совещании, Петр Андреевич.

Рванув вперед по ступенькам, Татьяна проскользнула в двери, спустя секунды оказалась за турникетами и шагнула в лифт, не дожидаясь парочки, отставшей на десяток метров.

Сев за стол, она решила еще раз проанализировать ситуацию. С одной стороны, было очевидно, что Петр, в отличие от своего предшественника, не станет наступать путем прямой агрессии и скандалов. Это и хорошо, и плохо. Запаса прочности для отражения таких атак у нее не осталось. Но с другой стороны, когда человек ведет себя подобным образом, его гораздо проще представить дураком в глазах руководства.

А Петр не дурак. Мягкая сила, популярность среди коллег и начальства, имидж хорошего парня придают больший импульс карьере, чем грубый напор и любые профессиональные компетенции.

Что ж… Только он не понимает, с кем связался.

В этот момент Таня неожиданно почувствовала прилив сил, и на ее лице заиграла улыбка.

Глава 9

Глава 9. Игра

Воздух в офисе как будто прояснился и стал легче. Вдобавок из корпоративной кухни разнёсся такой плотный, манящий запах кофе, что Таня встала, разгладила руками складки на юбке и, приосанившись, промаршировала туда с довольным видом.

Заходя за угол, она уже представляла, как поднесёт чашку к губам, но резко застыла в нерешительности и даже выругалась про себя. Пётр сидел за барной стойкой и пил напиток, запах которого и приманил её. Заметив Татьяну, он сухо поднял взгляд и резко отвёл его в сторону, а затем и вовсе деловито уткнулся в лежащий на столешнице смартфон, водя пальцем по экрану.

Таня продефилировала мимо и, став к Петру прямой спиной, невозмутимо приступила к манипуляциям с кофеваркой. Последняя, как на зло, не поддавалась. Лоток с водой предательски заклинило. Таня дёрнула раз, перевела дыхание, дёрнула ещё раз. На фоне её энергичной бравады секундами ранее эта заминка выглядела комично. Ну или ей так казалось.

Когда чувство бессильной злости достигло пика, Таня почувствовала лёгкое касание. Пётр бесшумно возник рядом и, подхватив ручку чуть пониже её ладони, резким коротким рывком достал капризную посудину. При этом мужчина оказался непозволительно близко. Таня ощутила его тёплую грудь плечом, на пальцах остались ощущения после недолгого лёгкого касания. Быстро собравшись с духом и искоса повернувшись к нему лицом, она процедила:

– Спасибо, Пётр. Вы очень любезны.

– Я рассчитываю на взаимность, Татьяна. Очень жду ответ на свой утренний запрос, – ответил Пётр с лукавой ухмылкой, сменившейся на суровое выражение в конце фразы.

Конечно, женщина видела его письмо. Проверка почты и отработка запросов были частью её каждодневной рутины. И да, мгновенный ответ Петру она не направила намеренно, чтобы наглядно продемонстрировать, что её отдел – не пожарная бригада или скорая помощь. Ну и, чего греха таить, Таня хотела его позлить.

– Там не было пометки «срочно», Пётр, – ответила с невинной улыбкой женщина, чем, кажется, выдала свои истинные намерения.

– Татьяна, давайте дружить, – неожиданно выдал Пётр, облокотившись спиной на столешницу и скрестив руки на груди.

Таня в душе даже немножко скривилась от такой ложной доброжелательности и нелепой попытки смутить её.

– Так мы непременно будем дружить, Пётр. И залогом нашей крепкой дружбы станет терпение, взаимоуважение и соблюдение процедур. Срок ответов на запросы составляет один рабочий день, не считая дня получения.

На самом деле женщина не была настолько педантичной, но и показывать рвение молодой гимназистки тоже не собиралась.

Особенно по отношению к этому франту. Петр пристально посмотрел в ее лицо несколько мгновений и затем, неожиданно, будто что-то решив про себя, расслабился. Морщинки на лбу разгладились, лицо приняло выражение искреннего благодушия.

– Татьяна, вы так рьяно обороняетесь. Я скоро решу, что нравлюсь вам, – произнес Петр нарочито интимно и игриво приподнял бровь.

Взгляд умышленно скользил по ее лицу, а пальцы лениво постукивали по дереву, демонстративно выделывая ритм. Тане захотелось закатить глаза. Но ее темная сторона уже включилась в игру. Женщина медленно приблизилась к Петру и, легонько зажав между пальцами кулон, лежащий на его крепкой груди, ощутила учащенное сердцебиение под ним.

– Вы серьезно сейчас? – полушепотом произнесла она, глядя прямо в глаза и капризно изогнув губы. Затем сделала еще один шажок вперед, так чтобы мужчина мог ощутить ее запах и тепло. Петр замер. В его лице читалось замешательство вперемешку с интересом. Таня неспешно потянулась к его уху:

– Вы меня сильно недооцениваете, – неожиданно сухо, спокойно, без двусмысленности, царившей мгновение назад.

Затем резко отпрянула. И, взяв чашку с кофе, размеренным шагом направилась в сторону коридора, мазнув равнодушным взглядом по напряженному лицу Петра.

Глава 10

Глава 10. Свадьба

Ольга прилегла на мягкий гостевой диван у себя в кабинете. Даже страшно вспомнить, сколько она за него отдала, а главное – объяснить себе самой то странное, иррациональное желание купить именно этот предмет известной швейцарской фирмы за такие бешеные деньги, пусть и с рук. Что это было? Инстинкт гнездования? Ольга помнила то вдохновение, которое охватило ее, когда она ушла из клиники в свободное плавание, арендовала этот кабинет и украшала его с трепетом беременной женщины.

Тихая безмятежность разлилась по телу, веки непроизвольно приопустились. Она начала легко и с улыбкой читать любимые аффирмации, не заметив, как провалилась в сон.

Сквозь дрему Ольга услышала стук в дверь, лихорадочно поднялась, приняла невозмутимый вид, сложила ногу на ногу и, хорошо проморгавшись, произнесла:

– Входите, пожалуйста.

Дверь распахнулась. Это была Татьяна. Ольга выругалась про себя за то, что так безответственно заснула. Хотя при этом едва сдержала улыбку, представив, как могла быть застигнута на рабочем месте со стекающей слюной из приоткрытого храпящего рта.

Она предложила Тане расположиться на том самом диване, где минутами раньше мирно спала, а сама выскользнула в коридор и перебежками добралась до уборной на этаже. Быстро ополоснув щёки холодной водой, Ольга с опаской заглянула в зеркало, ожидая увидеть помятое лицо и смазанный макияж. Но всё оказалось сносно. Она выдохнула и направилась обратно.

Таня сидела на диване и смотрела в окно, опираясь локтем о подушку и подпирая подбородок рукой так, что пальцы частично прикрывали губы. Она явно была погружена в какие-то тяжёлые мысли и пребывала не здесь. Увидев Ольгу, которая присела напротив, она не сразу сфокусировала взгляд и вышла из забытья.

– Извините, устала сегодня. Тяжёлый день на работе, – вымолвила женщина, потирая надбровье ладонью.

– Не торопитесь. Первые встречи нам нужны, чтобы правильно сформулировать ваш запрос. Рассказывайте всё, что сочтете нужным, – вкрадчивым, подбадривающим голосом ответила Ольга. – Я буду уточнять некоторые моменты.

– Мы остановились на Глебе… – хотя в прошлый раз Таня не называла его по имени.

– Да, вы не рассказали, чем закончилась эта история.

– Свадьбой, конечно, – ответила Татьяна, сначала глядя куда-то в сторону, а потом перевела глаза на Ольгу и улыбнулась с оттенком грустной иронии.

– Ясно, – понимающе протянула Ольга. Уточнять, что свадьба не имела отношения к Татьяне, не требовалось. Это и так было слишком очевидно.

– Когда я вернулась в город, я стала более независимой, что ли, не такой уязвимой перед ним. У меня же был парень, хоть и в соседнем городке. Когда Глеб об этом узнал, он почему-то сразу стал проявлять ко мне больший интерес. Мы встречались в общих компаниях. Начиналось всё с дружеских касаний, долгих взглядов, внезапной похвалы или комплиментов. Глеб задерживался дольше обычного, чтобы оставаться со мной наедине или провожал до метро. Его девушки никогда не было рядом. А я тогда уже ничего и не ждала. Мы общались, как хорошие приятели. Я открывалась, рассказывала о себе всё, смеялась над его шутками. Казалось, что мечта сбылась. Хотя бы так.

На этой фразе Татьяна остановилась и потянулась к горлу рукой, словно почувствовав спазм.

– Он вас соблазнил? – уточнила Ольга. Ей было важно вывести женщину на самые травматичные воспоминания и заставить прожить их снова.

Таня прокашлялась и хрипло продолжила:

– Не сразу. В тот вечер он попытался. Но у меня возникло чувство, знаете, внутреннего беспокойства, ощущение опасности, что ли. Может, я испугалась, что разочарую его без одежды, что сильно уступаю его девушке по привлекательности. Да и тогда я другими установками мыслила. Мы оба были заняты, что делало происходящее неправильным.

– А когда? – помедлив в нерешительности, спросила Ольга.

– Спустя пару месяцев, в течение которых мы часто встречались, он, что забавно, очень драматично сообщил, что женится. Что у него нет выбора, так как он не может плохо обойтись с девушкой, с которой был столько времени.

– Что вы почувствовали, когда узнали?– спросила Ольга, слегка наклонившись вперед.

– Ступор, наверное. Я не осознала тогда. Даже поздравила его… А потом… где-то за неделю до свадьбы всё случилось.

Ольга заметила, как пальцы Тани слегка дрожат. Она не торопила, давая женщине собраться с мыслями.

– Выпили в баре, потом направились ко мне. Я шла, как на заклание, но всё же шла. После той ночи, а точнее пары часов, он пропал. Сообщение пришло накануне свадьбы, видимо, когда Глеб случайно вспомнил, что я приглашена. Абсолютно нейтральное, нужное только, чтобы убедиться, что я не выдам какой-то фокус, не устрою истерику. Что-то вроде: «Как дела?».

Ольга, наблюдая за Татьяной, ждала, что та, наконец, сорвётся, выпустит чувства наружу. Если не заплачет, то хотя бы выдаст интонацией застарелую боль, обиду. Но нет. Она говорила настолько бесстрастно, что становилось не по себе. Будто всё это произошло не с ней.

Тогда Ольга умышленно светским тоном, скорее выражающим обычное любопытство, чем сочувствие или профессиональный интерес, спросила:

– Ну и как прошла свадьба? – почти безучастно, постукивая ложкой по стенкам чайной чашки в руках.

Татьяна заторможённо уставилась на Ольгу, затем её взгляд прояснился, плечи расправились, и с ехидным смешком она заявила:

– Как маленькая смерть.

Сделав короткий резкий вдох, Ольга с досадой поняла, что её нехитрая манипуляция не удалась.

– Ольга, я пойду. Мне нехорошо с утра, – вдруг примирительно произнесла Татьяна и потянулась за сумкой.

Ольга запаниковала.

Она ведь не придёт больше, – прошептал внутренний голос.

– Татьяна, но у нас ещё 20 минут. Останьтесь, мы не договорили, – Ольга отчаянно пыталась остановить Таню неловкими фразами.

– Я побегу, спасибо, – обманчиво вежливо ответила женщина и встала с дивана.

– Таня, – Ольга подошла и легонько ухватила её за предплечье, – есть одно упражнение. Оно поможет уже сейчас. Я не хочу отпускать вас так.

Таня вздохнула и нехотя вернулась на место.

– Хорошо. Что нужно делать?

– Вспомните момент из жизни, который принёс вам искреннюю радость. Важно, чтобы он не был связан с Глебом, вашими родителями, одноклассниками, работой или достижениями.

– Ох, трудное «техническое задание», – покачала головой женщина, добродушно изображая озадаченность.

Ещё пару минут она подумала, а потом негромко воскликнула:

– Нашла! – как будто для Тани это был фант в детской игре. Напряжение в ней стало стихать, что не ушло от внимания Ольги.

– Расскажите мне так подробно, как только возможно. А лучше прикройте глаза, откиньтесь на спинку дивана и постарайтесь вспомнить все детали.

Таня послушно последовала рекомендациям Ольги, прозвучавшим размеренным доверительным тоном.

– Я шла по залитому солнцем проспекту. Навстречу двигались люди. Так много их бывает только летом. Я люблю, точнее тогда любила, такое оживлённое движение в городе. Как в детстве, когда мы собирались семьёй на парад в честь майских праздников, покупали мороженое и шарики. Было много туристов, студентов, парочек. Все очень красивые и, казалось, улыбались мне. В наушниках играла музыка. Такая, знаете, когда ощущаешь себя в клипе и двигаешься в такт, лавируя между прохожими. Было острое ощущение жизни и надежды, и ещё предвкушение чего-то хорошего впереди. В какой-то момент я оказалась на мосту и, не боясь привлечь к себе внимание – что мне несвойственно – оперлась на ограждение, чтобы посмотреть на искрящуюся воду и почувствовать исходящий от неё холодок. Внутри такой восторг плескался, и казалось, что люди рядом чувствуют то же. Кто-то коснулся меня локтем. Я непроизвольно посмотрела на фигуру справа, подняла лицо и встретилась взглядом с мальчиком-ровесником лет двадцати. Я, видимо, так была исполнена чистой радостью, так улыбалась, что он даже замер на пару секунд. Потом что-то сказал мне, а я не расслышала, засмущалась и даже запаниковала. Он точно хотел познакомиться, а я просто сбежала. Но это было так приятно. Я казалась себе такой особенной, раз одним взглядом смогла произвести впечатление на незнакомого человека.