Охота на королей

Дмитрий Ерёмин

Охота на королей

Пролог

– Пора бы домой возвращаться, – сказал Томас, глядя на чуть видимое из-за туч солнце, которое стремительно уходило за горизонт. – Роди..

– Нельзя, – отрезал Джон, ударив поводьями лошадь. – Отец не обрадуется, если мы вернёмся с пустыми руками. Переночуем где-нибудь и с утра снова отправимся на охоту.

Размытая проливным дождём дорога едва позволяла лошади тащить телегу. Дожди были обычным делом в сезон ураганов.

– Но где ты здесь собираешься ночевать, Джон? – простонал младший брат, стуча зубами от холода.

Джон молчал, взгляд его упал на грязь. Дождь, лес, тесная телега… Всё это было предпочтительнее отцовского гнева за возвращение с пустыми руками.

Томас всë понял. Отец – калека, потерявший ногу на утёсе Рассвета. Кровавая осада утёса стала одним из самых долгих сражений пятилетней войны. Руины – всё что осталось от некогда великой крепости, встречающей первые лучи солнца. Мать же двух братьев была смертельно больна красной хворью и уже больше месяца не могла встать с кровати. Так что вся ответственность за семью ложилась на плечи Джона.

Томас вздохнул, чувствуя, как холод проникает в его кости. Несмотря на свой юный возраст, он понимал всю серьёзность положения.

Джон наконец поднял глаза.

– Я знаю, брат. Но нам нужно думать о том, что будет дальше. Отец и мать нуждаются в нас, мы не можем их подвести.

Словно в ответ на его слова, небо ещё сильнее затянуло свинцовыми тучами, дождь усилился, а еле видимое солнце совсем пропало из виду. Они двигались вперëд по просеке в сторону главного тракта. Джон всё не оставлял надежды найти какой-нибудь трактир или постоялый двор близ тракта, чтобы переночевать там и утром вновь отправиться в лес. Прошло с минут десять, и телега с братьями наконец-то выехала из леса в открытое поля, но до главного тракта было ещё далеко. Вдруг в дерево, одиноко стоявшее посреди поля, ударила молния. Лошадь вскочила на дыбы, издав пронзительный крик, а затем со всех ног рванула с места.

– Чёрт! – крикнул Джон и резко потянул на себя поводья, стараясь остановить обезумевшую от страха лошадь. – Томас, держись за что-нибудь!

По указанию брата Томас со всей силы схватился за край телеги и прижался к нему. Все попытки Джона хотя бы притормозить мчавшуюся по дороге повозку были тщетны. Телега с братьями всё неслась по просёлочной дороге, как вдруг правым колесом налетела на камень. Ось между передними колёсами в ту же секунду переломилась, и повозка с грохотом рухнула на сырую землю. От сильного удара Джон свалился на землю. Он поднялся, отряхнулся и увидел, как лошадь дальше продолжала скакать по дороге.

«Скоро она успокоится и остановиться. Нужно быстро за ней!» – подумал Джон и уже было устремился за лошадью, но тут вспомнил про младшего брата.

– Томас, ты как? Цел? – прокричал Джон, подбегая к сломанной телеге.

– Кажется, в порядке… – ответил Томас, вылезая из сломанной повозки.

Джон подбежал к брату и помог ему вылезти. Он быстро отряхнул Томаса и начал его осматривать на наличие каких-нибудь травм. Найдя всего лишь пару ссадин и ушибов на голове и руках, Джон немного успокоился и стал думать, что делать дальше. Томас же всё время молчал, стараясь держать себя в руках. Во время того, как телега свалилась на землю, он сильно ударился головой, да настолько, что чуть было не расплакался, но зная, что брату это не понравиться, Томас изо всех сил пытался держать себя в руках. Хотя, скорее всего, Джон бы и не увидел слëз брата, так как их бы замаскировал дождь, который, к слову, и не думал заканчиваться.

Положение двух братьев становилось всё хуже и хуже. Солнце уже давно зашло за горизонт, и на Ничейные земли опустилась беспросветная тьма, лишь молнии, изредка сверкающие в небесах, озаряли всё вокруг. Дождь же лил с такой силой, что на месте дороги уже потихоньку начала образовываться речка, и братьям приходилось стоять в воде. Джон понимал, что на счету каждая секунда, ведь не зря такое дождливое время года назвали сезоном ураганов. Им оставалось надеяться лишь на то, что лошадь остановилась где-нибудь неподалёку. Недолго думая, Джон и Томас побежали в сторону Главного тракта, именно в ту сторону и убежала лошадь, но тут же остановились, заметив, как кто-то направляется к ним со стороны Главного тракта. Тут в небе снова сверкнула молния, и братья успели мельком разглядеть незнакомца. Это был человек, который вëл за спиной двух лошадей. Джон быстро загородил собой Томаса и быстро достал из-за спины лук со стрелой. Как только Джон заметил в темноте незнакомца, он натянул тетиву и прицелился в него – тот остановился, примерно, в метрах десяти. Это был довольно высокий мужчина в чёрном плаще с капюшоном, который почти полностью закрывал его лицо. За спиной незнакомца стояло две лошади, одна из которых принадлежала братьям.

– Стой! – крикнул Джон, целясь прямо в голову незнакомца. – Отдай нам нашу лошадь!

Неизвестный посмотрел на него, на Томаса, который прятался за старшим братом и то ли от страха, то ли от холода (а может быть и от всего стразу) дрожал, как осиновый лист, и на сломанную телегу, лежавшую за двумя братьями и сразу всё понял.

– Советую вам переночевать в корчме неподалёку отсюда, – сказал незнакомец, отпуская поводья лошади, принадлежавшей братьям, и, кивнув головой в сторону Главного тракта. – Если, конечно, хотите дожить до утра, – прибавил он. В речи его послышался странный, еле заметный, акцент.

После этих слов незнакомец сел на свою чёрную, как безлунная ночь, лошадь и дальше поскакал по просёлочной дороге куда-то в направлении леса. Недоумевая от происходящего, Джон опустил лук и дал незнакомцу уйти. Томас же всё это время прятался за братом, а в тот момент, когда неизвестный проскакал мимо них, в небе сверкнула очередная молния, и он мельком успел разглядеть его лицо. Через пару мгновений странник скрылся из виду в ночной темноте. Джон же, вспомнив, в какой плачевной ситуации они находятся, убрал лук со стрелой за спину, схватил за руку Томаса и подбежал к лошади. Он залез на неё, помог залезть брату, и они поскакали в сторону Главного тракта. Через какое-то время в ночной тьме стал виднеться тусклый свет, по-видимому, бьющий из окон той самой корчмы, о которой говорил незнакомец.

– Смотри! – прокричал Томас, показывая пальцем на еле видимый свет.

Спустя минут пять братья доскакали до корчмы, прилегавшей к Главному тракту и просёлочной дороге. По правую сторону от входа был небольшой навес в виде продолжения крыши, под которым на привязи стояла пара лошадей. Как только братья въехали во двор, Джон спрыгнул с лошади, помог слезть брату и повёл лошадь под навес. Понадёжнее привязав еë, он направился ко входу. Пока старший брат возился с поводьями, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в темноте, Томас, насколько это возможно, осмотрел стоящую перед ним корчму. По виду она была довольно старая, построенная, скорее всего, ещё до войны. Над входом виднелась вывеска: “Корчма на распутье”. Из окон, задернутых шторами, бил тусклый свет. Изнутри, несмотря на сильный ливень и гром, доносились мужские голоса и крики. Как только Джон закончил с поводьями, они вместе вошли внутрь.

Внутри было довольно уютно, а что самое главное – сухо и тепло. Справа от входа, в углу, стоял стол, за которым сидело трое мужчин, игравших в карты и о чем-то споривших. Посреди комнаты также стояло несколько столов. В дальнем правом углу было что- то вроде прилавка, за которым виднелись разные бочки и ящики, а на самом же прилавке стояло пара небольших бочонков, по всей видимости, с элем. Напротив входа был небольшой камин, который освещал всё помещение.

Осмотревшись, Джон взял за руку Томаса и направился к столу, который стоял в углу слева от входа. Усевшись на лавочку спиной к стене братья наконец-то вздохнули с облегчением.

– Что теперь будем делать? – сказал Томас, глядя на задумавшегося брата.

– Останемся тут до утра. Будем надеяться на то, что дождь пройдёт или хотя бы утихнет.

– А дальше что?

– Не знаю…, – прошептал Джон себе под нос, тяжело вздохнув, и свалился на стол от бессилия.

Томас последовал примеру брата и тоже улёгся на стол, закрыв глаза. Джон же всё лежал в раздумьях о том, кто же все-таки был незнакомец, который помог им.

«По акценту можно предположить, что он из народов севера. Но что он тогда делал так далеко на юге? К тому же, по рассказам отца, все северные границы с недавнего времени закрыты из-за какого-то переполоха в столице Гипербории. Да и куда он в конце концов направлялся в такую погоду?! – Джон хотел было ударить кулаком по столу, но, вспомнив про спящего рядом брата, тут же остановился. – Жаль не удалось разглядеть его лица.»

К этому времени из погреба вылезла хозяйка заведения. И увидев еë, Джон встал из-за стола и направился к прилавку. В его карманах было немного рун, которых хватало на небольшой перекус. На эти деньги он взял пару кружок с молоком и буханок хлеба и понёс всё к столу. Как только Джон сел за стол, в помещение зашёл какой-то мужчина и крикнул пару слов на неизвестном братьям язык в сторону людей, игравших в карты. Те, услышав это, сразу вскочили со своих мест, и они все вместе побежали на улицу. Во дворе послышался крик лошадей и топот копыт, который постепенно стал удаляться. Этот небольшой переполох разбудил спящего на столе Томаса, который так же, как и его старший брат, смотрел на всё происходящее с большим удивлением. После того как всё закончилось, братья принялись ужинать, попутно обсуждая, что это сейчас было и что и им делать после восхода солнца. Остановившись на мысли, что ничего не остаётся, кроме как возвращаться домой, они стали готовиться ко сну. Но вдруг Джон вспомнил про доску с объявлениями, которую он заметил на стене рядом с их столиком, когда они только заходили в корчму. Он встал из-за стола, подошёл к доске и стал разглядывать всё, что на ней висело. Томас, увидев это, соскочил с места и тоже подбежал к доске.

На ней было много новостей, розыскных плакатов и других различных объявлений со всех уголков мира. Вспомнив про того незнакомца, Джон начал искать новости из Гипербории и через какое-то время нашёл. На первой листовке было написано следующее: «Граждане! Столичные власти с гордостью сообщают о поимке опасного преступника, известного как Харон. Этот безжалостный убийца терроризировал жителей столицы севера на протяжении последних шести месяцев, лишив жизни более десятка человек и люминов. Его злодеяниям положен конец. Двадцатого числа текущего месяца Харон, наряду с другими заключенными столичной тюрьмы, будет отправлен на Аттол для принудительных работ по добыче митрила1. Городская стража продолжит бдительно охранять покой горожан.» Читая это, Джон чувствовал, как по его спине пробежал лёгкий озноб. Отец рассказывал ему и про столичного убийцу, и про Аттол – остров в Бездонном море, на который свозили всех заключённых севера для смертельно опасных и тяжёлых работ. Листовка эта была двухнедельной давности, а значит, корабль с заключёнными уже давно прибыл на остров. Джон хотел было прочитать, что написано на второй листовке, но вдруг его младший брат закричал:

– Смотри! – крикнул Томас, показывая пальцем на один из розыскных плакатов. – Это его мы встретили по пути сюда!

На плакате был нарисован портрет того незнакомца, а ниже его описание: «Короткие чёрные волосы, рост примерно десять футорон2, глаза разного цвета, тонкий шрам над левой бровью, крепкого телосложения, на правой руке нет безымянного пальца.» Над портретом была надпись: «Разыскивается! Живым или мёртвым.» Снизу же было написано о вознаграждении в размере десяти тысяч имперских таллеров3. Увидев всё это, Джон встал в ступор. Через пару минут раздумий он сорвал с доски плакат и убрал его в карман.

– Нам пора выдвигаться, – решительно сказал Джон, накидывая на себя капюшон.

Данте

Он проснулся рано утром, когда из-за зубчатого горизонта пробивался первый, робкий луч зари, окрашивая небо в нежно-розовые цвета. Грядущий день обещал быть загруженным. Быстро одевшись и застелив свою постель, он подошёл к окну, нервно теребя край грубой льняной рубахи, и стал ждать, вглядываясь в предрассветную дымку, ожидая, когда стража созовёт всех слуг.

Комната его, как и всё помещения для прислуги в замке, была небольшая и скорее напоминала маленький сарай. Кровать, крохотный столик и шкаф с личными вещами – всё, что было в этой комнатушке из белого, но уже потемневшего от пыли и времени кирпича. Он стоял подле окна и задумчиво смотрел вдаль. Перед ним расстилался суровый север с его бесконечными холмистыми равнинами, земли которого когда-то основал великий Алистер Фор.

Вдалеке за черными, словно обугленными, крепостными стенами, виднелись приземистые домики из красного кедра, который рос только на северных землях. Меж домов виднелись небольшие тропинки.

Он смотрел на это всё и представлял, как через каких-то пару недель, когда наступит сезон ураганов, всё скроется под толщей снега. Внезапно за дверью послышался крик одного из стражников, приказывающего всем выйти из своих комнат. Он вздохнул от неожиданности, но быстро собрался, вдохнув холодный утренний воздух, отстранился от окна и направился к двери. Открыв дверь, он оказался в узком коридоре, где тусклый свет пробивался сквозь маленькие окна, заставляя пыль танцевать в воздухе. В коридоре уже собирались другие слуги, переговариваясь шёпотом. У каждого на лице читалось волнение, ведь, как-никак, сегодня день рождения короля севера. Он присоединился к группе, стараясь не выделяться. Взгляд его метался по лицам товарищей: кто-то выглядел уставшим после вчерашнего трудового дня, кто-то напряжённым. Внезапно дверь в конце коридора со стороны кольцевой лестницы распахнулась, и оттуда показался капитан стражи. Это был высокий суровый мужчина с седыми волосами и щетиной. Одет он был в латные серебряные доспехи, на поясе, по правую руку, висели ножны с мечом, рукоятка которого была из чёрного мифрила, а за спиной у него развивался серебристый плащ с гербом Гипербореи. Взгляд его был грозным и проницательным. Оглядев собравшихся, он громовым голосом скомандовал:

– За мной!

Его голос резонировал в узком пространстве и придавал всей ситуации ещё большее напряжение. Сказав это, он сразу же развернулся в сторону лестницы. Все придворные слуги, выстроившись в колонну, следовали за ним. Спускаясь по винтовой лестнице из белого кварца, слуги старались не шуметь. Ступеньки были холодными и шершавыми, каждый шаг отдавался тихим эхом в узком помещении. Воздух внизу был сырым и прохладным, пахло плесенью и чем-то ещё, неуловимо сладковатым. По мере продвижения снизу стали доноситься звуки дворцовой жизни. Было слышно, как на кухне гремели железные кастрюли и другая посуда; запах становился всё сильнее и приторнее.

В это время один из молодых слуг по имени Лиам выбился из колонны и, протискиваясь между другими слугами, побежал вниз по лестнице.

– Данте! – шепнул Лиам, положив руку одному из слуг на плечо, чтобы притормозить.

Данте же с того момента, как вышел из своей комнаты, задумавшись, уткнул взгляд под ноги и не обращал на окружающих никакого внимания. А когда его окликнул один из товарищей, он вздрогнул, на секунду остановился и немного испуганным взглядом посмотрел на сослуживца.

– Эй! Чего встали?! – крикнул стражник, заметив, как несколько слуг остановились.

Данте в ту же секунду опомнился и незамедлительно продолжил движение.

– С тобой всё в порядке? – шёпотом поинтересовался Лиам.

– Да, – неуверенно и так же шёпотом оответил Данте, вновь опуская взгляд и вспоминая, то, о чëм он сейчас думал.

Не обращая внимания на задумчивость и какое-то неестественное волнение своего собеседника, Лиам как ни в чëм не бывало шёпотом продолжил начатый разговор.

– Как думаешь, какое задание получишь?

Данте ещё со вчерашнего дня знал, что ему предстоит встречать гостей. Один старый друг из королевской стражи рассказал ему об этом и просил держать информацию в строжайшем секрете. На вопрос своего друга Данте ничего не ответил, лишь пожал плечами, всё так же не поднимая взгляд со ступеней.

– Про Харона уже слышал? – вновь спросил Лиам.

– Что слышал?! – шёпотом выпалил Данте, резко подняв взгляд с пола и устремив его прямо на Лиама. Глаза его светились от нетерпения услышать ответ. Лиам же, увидев своего хладнокровного друга в таком неестественном для него возбуждении, немного испугался и замешкался.

– Я думал, ты уже знаешь… Вчера всей страже было приказано бросить все силы на поимку Харона, – прошептал Лиам, озираясь по сторонам. – Говорят, даже инквизиция прислала одного из истребителей

Услышав это, Данте слегка успокоился и, задумавшись, снова опустил взгляд себе под ноги.

«Вот как… Даже один из четырёх истребителей прибыл сюда для поимки Харона, – промелькнуло в его голове, – вот бы хоть глазком на него взглянуть»

Через несколько надоедливых вопросов Лиама лестница наконец закончилась. Капитан, не оборачиваясь, вёл всех по длинному и тёмному коридору, освещенному лишь редкими факелами в сторону огромных двустворчатых дверей, окованных железом. Подойдя к дверям, капитан распахнул их, и все оказались в обширном зале, увешенном богатым текстилем. Это был тронный зал с массивными столами, поражающий воображение. В дальнем конце зала, напротив тяжёлых кедровых дверей, возвышался трон, сильно выбивающийся на фоне белых стен. Это монументальное сооружение из чёрного мифрила словно было выточено из цельного куска ночной тьмы. Его спинка, уходящая высоко вверх острыми пиками, напоминала Хребет ледяного дракона, а подлокотники, изгибаясь, заканчивались когтистыми лапами хищных зверей. Каждая грань трона была искусно отполирована, отражая свет факелов. Сам воздух, наполненный скрытой энергией и величием вокруг трона, вибрировал. За троном с потолка свисало пять огромных флагов, на которых были изображены гербы всех великих домов севера.

Капитан шагнул вперёд, его шаги эхом раздались по зале, и все взгляды собравшихся устремились на него. Он встал в центре зала меж двух огромных столов.

– На столах лежат листки с именами и заданиями, – начал он звонким басом, – ищите листки со своим именем и строго следуйте указаниям.

После этих слов капитан развернулся и направился к другому выходу из тронного зала, который был расположен в стене в углу справа от трона. Слева, кстати, был точно такой же выход. Слуги тем временем облепили оба кедровых стола в поисках листков со своими именами. Данте же уже в который раз опустил взгляд на пол и, задумавшись, стоял у главных дверей в ожидании того, когда все слуги разойдутся и ему не придётся толпиться у стола в поисках своего задания. И вот уже через пару минут в тронном зале практически не осталось людей. Данте подошёл к столу, стоявшему с правой стороны от главного входа, и взял единственный лежащий на столе листок. На листе в правом верхнем углу было написано имя: «Данте Винтер», ниже было написано следующее: «В первой половине дня встретить гостей у главных южных ворот. Доложить о прибытии лорду-камергеру. Во второй половине дня обслуживать гостей на рыцарском турнире. Вечером так же обслуживать гостей на пире». Данте вздохнул. Это именно то задание, о котором ему говорил друг.

«Встреча гостей – дело хлопотное, особенно в такой день, – думал он ещё со вчерашнего вечера, – А про обслуживание всех лордов севера, включая короля, сейчас лучше вообще не думать».

С этими мыслями он аккуратно сложил листок и спрятал его в нагрудный карман. Выходя из тронного зала, Данте бросил взгляд на величественный трон. Чёрный мифрил поблескивал в свете факелов, словно впитывая их пламя. Внезапно ему показалось, что один из когтистых подлокотников шевельнулся. Он моргнул и видение исчезло. «Показалось», – подумал Винтер и поспешил покинуть зал. Идя по тёмному коридору, Данте всё думал над словами Лиама про Харона. Но внезапно в его голову ударила совершенно другая мысль, и он резко остановился. «Как же я мог забыть?! Сегодня же должны прийти мои новые перчатки».

Вспомнив это, Данте рванул с места, совсем забыв о своих прошлых размышлениях.

Он заскочил в свою комнатушку за тёплыми вещами: слегка поношенной рубахой из грубой кожи и меха, тяжёлым плащом с капюшоном и высокими сапогами из толстой, жёсткой, задубелой кожи, которая при длительном ношении оставляла на стопах носителя кровавые мозоли – это всё что было в распоряжении Данте. Полностью одевшись, он побежал к выходу из замка, ведущему в его внутренний двор. По пути Данте повстречал несколько слуг, которые то и дело носились из комнаты в комнату, готовя их к приёму гостей. И вот в конце очередного тёмного коридора, коих в тёмное время суток в Чёрно-белом замке было не мало, показалась небольшая дверь. Данте прикоснулся к железной дверной ручке, которая промёрзла настолько, что обжигала кожу, пробирая до костей. Он распахнул дверь и оказался во внутреннем дворе замка. В его лицо сразу же ударил леденящий душу мороз.

Немного осмотревшись, Данте увидал подле крепостной стены Лиама, а также на секунду привлекшую его внимание повозку, стоящую не далеко от главных ворот. Лиам болтал с одним из слуг, которого Данте в замке раньше не видел. Заметив друга, он начал махать рукой, подзывая его к себе. Данте, слегка замешкавшись, направился к ним, заранее настраивая себя на нескончаемую болтовню своего друга и на предстоящее новое знакомство, которые он, к слову, не очень любил.

– Ты чего так долго? – спросил Лиам, опуская руку.

– Ждал, пока народ разойдётся, – сухо ответил ему Данте.

Он краем глаза оглядел рядом стоящего парня. На вид ему было лет тридцать. Похож же он был на тень: чёрные волосы, такая же щетинистая бородёнка и накидка, закрывавшая под собой почти всё тело. Парень представился Максвеллом, и они обменялись крепким, но в то же время, как показалось Данте, неловким рукопожатием.

Тёмные глаза Максвелла внимательно изучили Данте. Под проницательным взглядом Данте чувствовал себя неуютно.

– Ты давно здесь служишь? – обратился он к новому знакомому, пытаясь заполнить повисшую тишину.

– Неделю всего, – глухо ответил тот.

– А до этого где служил, – вновь спросил Данте, подгоняемый любопытством.

Максвелл перевёл взгляд на Данте. Его тёмные глаза буквально пронзили его насквозь. – Неважно, – отрезал он. – Это не имеет никакого значения.

Разговор зашёл в тупик. Напряжение, исходящее от Максвелла, было почти осязаемым. Данте почувствовал желание поскорей прекратить эту неприятную беседу.

– Ладно, – начал Лиам, стараясь хоть как-то разрядить напряжение. – Какое задание тебе досталось? – продолжал он, обращаясь к Данте.

Тот молча достал листок и показал. Лиам быстро пробежался по написанному и сказал:

– Значит ты тоже встречаешь гостей, – после этих слов Лиаму стало немного неловко ведь, как и ему, Максвеллу тоже приказано было встречать приезжих. – Тогда предлагаю пойти вместе, ты как, не против? – спросил он, обращаясь к Данте.

– Не против, но мне нужно заскочить на почту, – быстро и всё тактже сухо ответил Данте.

Они вместе направились к большим стальным воротам, которые к тому времени уже были открыты. Чёрно-белый замок стоял на небольшой возвышенности и серые кирпичные с глиняной черепицей на крыше дома, стоявшие за крепостной стеной, уходили далеко вниз. Улочки меж домов были настолько узкие, что даже не каждый ребёнок люминов смог бы пролезть через некоторые из них. Из-за гор, видневшихся далеко на горизонте, уже понемногу выглядывало солнце.

– Смотрите! – внезапно закричал Лиам, показывая пальцем на крышу одного из домов.

Данте в ту же секунду перевёл взгляд с южных гор в сторону, куда показывал Лиам. По одной из черепичных крыш мчался какой-то человек, одетый, по-видимому, в лёгкую кожаную куртку и штаны с шерстяными подкладками. Через пару секунд неизвестный пропал из виду. В это же мгновение Лиам рванул с места в направление ступенчатой лестницы, находившейся внутри стены и ведущей на верх этой самой стены. Максвелл сразу побежал за Лиамом, а вот Данте вновь погрузился в раздумья. Ему срочно нужно было бежать на почту, чтобы вовремя успеть к южным воротам. Но всё же любопытство и интерес оказались сильнее, и он тоже направился к лестнице. Поднявшись на стену, Данте окинул взором весь город, который на высоте ста двадцати футрон был как на ладони. Он метал взгляд с дома на дом, пытаясь отыскать этого прыгуна. И вот наконец он его нашёл. Тот прыгал с крыши на крышу с какой-то невероятной скоростью, словно белка, скачущая по веткам деревьев. Но каково было удивление Данте, когда он увидел ещё одного, скачущего по крышам домов, человека, который, судя по всему, преследовал первого. Одет он был легко, можно даже сказать, что его одежда не соответствовала суровому северному климату. Исходя из этого, Данте сразу понял, что он не местный.