Культ Всезнающего

В конце концов я предпочёл идти медленно, сосредоточив все мысли на своей рукописи. В ней есть куча зачёркнутых пометок на полях, есть тёмные следы от слез, есть размазанные чернила – рука моя слишком уставала при письме, покрывалась потом и я случайно проводил ей ещё по свежим строкам. Даже если рукопись возьмут инопланетяне, которые совершенно не знают нашего языка, они смогут прочитать её по этим мельчайшим деталям, прочитать все страдания и радости, что преследовали меня на пути её написания. Издательство же едва ли обратит на это внимание.

Наконец я дошёл до заросшего шиповником холма. Пришлось пробираться через колючие кусты, которые обильно облепили моё пальто репьями. Но результат того стоил – обзор открывался неплохой и в теории я мог бы найти тропинку, с которой сошёл. Только деревья уходили тёмным строем далеко за горизонт и была подобная картина во всех направлениях.

Очевидно, это была уже не чаща, а полноценный лес. Как я мог попасть в него из парка, должно быть, знает только тот самый колдун, что и ввёл меня в бесконечную иллюзию. Мне было точно известно, что в городе нет никакого леса, а чаща, через которую я проходил, по размерам не превышала размеры футбольного поля.

С размышлений меня сбили странные звуки. Внизу послышался какой-то шорох, скрип. Я опустил взгляд и увидел у подножия холма идущих куда-то людей. Люди – довольно громкое название, ибо были это мужчины полуголые, заросшие, и по всем параметрам напоминали неандертальцев из учебников по биологии.

Двое несли меж собой палку, на которой висела туша мёртвого кабана. Они шли так уверенно, будто бы точно знали, что нет здесь никаких хищников или случайно заблудившихся писателей.

Я отступил назад, из кустов, чтобы тут же рвануть с холма и побежать в неизвестном направлении. И даже этот наивный план пошёл наперекосяк – под ботинком моим хрустнула ветка, из-за чего пещерные люди тут же обнаружили меня и громко закричали, будто павианы.

С верхушек деревьев взметнулись испуганные птицы. Разного цвета крылья усеяли голубое небо. Тишину спящего леса нарушила суматоха, в которой мне приходилось принимать участие. Я сбежал с холма и во всю работал ногами, чтобы оказаться от неандертальцев как можно дальше.

Не было времени размышлять о странностях этого дня. Мне хватило и двух проблем в виде аборигенов, что понеслись за мной, оставив на земле тушу кабана. Я бежал не оборачиваясь, не надеясь спрятаться в каких-нибудь кустах. Преследователи мои выглядели так, что было ясно: они поймают и более ловкую добычу, чем я, выследят даже самого мелкого грызуна.

Тут же из-за ближайшего дерева на меня выпрыгнул другой туземец и вскинул руки вверх, будто хотел казаться больше. Его рожа, изъеденная чёрной бородой, выглядела пугающе: безумный взгляд, оскал, тело, покрытое шрамами, красная, неправильно сросшаяся коленка. Не было сомнений, что этот индивид не имеет и частички разума.

Это Торин, говоришь? Да чёрт бы его побрал, пугать он умеет!

Мне пришлось экстренно свернуть в другую сторону. Здесь кусты были ещё более густыми, а потому мне приходилось продираться через них рывками, дабы ломать ветви и рвать путавшие меня лозы. Выскочив из кустов, я пролетел в овраг, тут же вскочил на ноги и понёсся дальше.

Неудачи мои только возростали. Торопливо убегая, я совсем не заметил висящих рядом на ветвях деревьев черепов и свисающих костей. Как только я задел какую-то ветку, кости затрещали друг о друга, издавая глухой шум.

Казалось, я сошёл с ума. Теперь меня, как дикого зверя, подгоняли не только преследователи, но и шум, который со всех сторон проникал в мои барабанные перепонки и заставлял сердце биться чаще.

Крик туземцев, казалось, имеет какую-то логику. Они будто извещали друг друга о местонахождении добычи непонятным для меня языком. Тут стало вдвойне страшно и оттого у меня открылось второе дыхание. Хотя я совсем не бегун, но сегодня мог бы побить парочку мировых рекордов – так быстро ноги несли меня подальше от опасности, до того кровь взбурлила в жилах, а мышцы превратились в стальные канаты.

Бежал я до тех пор, пока меж зеленью деревьев не стали видны крыши хижин и странное каменное строение, похожее на античный храм. Всё здесь было обустроено под родоплеменную жизнь: в центре поселения был потушенный большой костёр. Некоторые деревянные головешки были опалены, видимо, его затушили только недавно. В остальном – куча хижин, причём часть из них на деревьях. К некоторым хижинам приделаны шкуры животных, висят когти, рога, копыта, скрученные вместе с сухими травами и веточками – нечто похожее на амулеты. И среди всего этого сидят, ходят, подобные моим преследователям пещерные люди. Разве что здесь были ещё и женщины. Наряды у них типичные для эпохи неолита: шкуры, набедренные повязки, плащи из бараньей шерсти.

После вновь обратил внимание на храм. По форме он был подобен египетским пирамидам, а по строению и лестницам, переходящим одна в другую – ассирийским зиккуратам. Ступеньки поднимались вверх, к небольшому куполу, где стояли двое туземцев с копьями.

В тот момент меня уже окружили со всех сторон. Туземцы подходили всё ближе, держа наготове дубины, топоры и копья. Я бросался в разные стороны, дабы найти слабое место и прорваться через засаду, но поселенцы эти были настороже. И всё же не торопились они бить оружием, видимо, хотели схватить меня живём. В конце концов они бросились всем скопом со всех сторон. Я резко кинулся назад и растолкал плечами двоих из них, тем самым вырвавшись из капкана.

И всё было прекрасно; появился шанс на спасение, как мне показалось. Мозг мой уже выделял нужные гормоны, и я заметно ускорился. Вот только в тот же момент нечто выбило землю из-под моих ног. Я упал и лишь лёжа заметил, что на моей щиколотке была затянута петля – кто-то из туземцев буквально за секунду успел накинуть мне на ногу верёвку.

Тёмные волосы завязаны сзади в хвост, виски наголо выбриты. Этот был тот самый кровожадный туземец, что испугал меня. Только сейчас его лицо было каменным и крайне сосредоточенным. Он потянул за верёвку, а после захохотал так величественно, как если бы заарканил целого кита. Затем, конечно, на меня обрушился целый шквал ударов.

Торин считается первым охотником? Мне в тот момент было безразлично, Алайса, кто меня бьёт. Я пытался прикрываться руками, чтобы хоть какие-то удары обошли моё бедное тело стороной. Всё племя сбежалось только лишь с намерением меня попинать. Но тут разнёсся волевой женский крик:

– Хватит!

Все вдруг на секунду остановились, обернулись и вперили куда-то глаза. Я лежал на земле. С трудом приподнял голову, увидел необычную девушку. Она выглядела куда чище местных, куда благороднее. И хотя кожа её тоже имела загорелый оттенок, была она чиста, как дочь графа, которую он укромно прятал от всех в золотой клетке.

– Ты же знаешь, Алайса, что чужаков мы здесь не жалуем. Позабавимся с ним, отрубим пальцы и ноги, и выставим его драться с псом, – строго сказал тот туземец, которого, как ты сказала, зовут Торин.

Она обернулась к нему, нахмурилась и ответила:

– Нет. Пусть его судьбу решит Всезнающий! Этот не выглядит, как обычный чужак.

После вновь повернулась ко мне, и я успел её рассмотреть. Русые, отливающие золотом волосы, неземной красоты глаза… Она была величественной, хорошо сложенной, а стан её был так упруг, будто она позаимствовала его у молодой лани. На лице моём появилась улыбка. Верно, это выглядело придурковато.

Действительно придурковато, говоришь? Я и не сомневался. Но улыбка на моих устах была непроизвольной. Появилась она то ли от того, что девушка эта была невыносима прекрасна, то ли от того, что у меня появился шанс на спасение. Но только я обрадовался, как она вдруг нахмурилась, подошла ближе и съездила кулаком мне в лицо. Удар этот выбил меня из сознания, голова запрокинулась назад. И всё же я тогда не держал на неё зла и не держу сейчас. Но было больно!

Далее всё шло словно обрывками. Я разлеплял глаза, осознавал, что меня куда-то тащат, а после вновь проваливался в сон. Так продолжалось два-три раза, пока наконец я окончательно не пришёл в себя уже на вершине храма, стоя на коленях перед Всезнающим. А дальше ты и сама всё знаешь.

***

Девушка сидела, вскинув брови от удивления, и пыталась переварить услышанное. На щеках её появился румянец – не знаю как, я догадался об этом в полутьме. Порой мужчина бессознательно понимает женщину, которая ему нравится, и может распознать её чувства по одному дыханию. А Алайса сейчас дышала куда более медленно и томно, чем до моего рассказа. Маленькая лесть сработала.

Безусловно, выглядела эта туземка привлекательно. Но я и подумать не мог, чтобы заводить с ней какие-то отношения. Мне нужно было расположить её к себе единственно для того, чтобы выбраться из клетки и бежать из леса.

Кусок мяса расслабил моё тело, я облокотился о прутья клетки и радовался этому маленькому сытому счастью. Когда, если не сейчас понять простую истину: «Счастье прямо пропорционально прожитому несчастью?..»

– Ты… необычный человек. Я таких не встречала, – сказала Алайса, с трудом выйдя из ступора. – Но рассказ твой похож на выдумку. И то, как ты меня описывал, похоже на выдумку.

– Выдумка? – усмехнулся я. – Я бы и сам не поверил, если бы всё это не увидел своими глазами. Но, как видишь, я здесь, сижу в клетке. А мог бы и дальше существовать в своём городе и горя не знать.

– Городе… Ты имеешь в виду мёртвый город?

– Нет. Вполне себе живой. Или это какая-то метафора?

– Мёртвый город – это огромное поселение, где жили наши далёкие предки. Каменные истуканы, ровная, из чёрного камня земля!.. Всезнающий говорит, что такие места прокляты и мы не должны туда ходить.

– Далёкие предки… – я тут же понял, что дело было не в том, что я свернул не туда или где-то заплутал. Всё указывало на то, что мне довелось оказаться в другом мире, возможно, в другой эпохе. Разве что это не какой-то глупый розыгрыш. Хотя кому я нужен? У меня и друзей-то нет, которые могли бы меня разыграть!

Туземцы говорили на понятном мне языке – одно это уже наводило на мысль о том, что всё вокруг нереально. Тем не менее, я решил узнать об этом месте поподробнее:

– И что, совсем никто не живёт в таких мёртвых городах?

– В округе нет других племён. Мы всех перебили, – сказала она с такой простотой и хладнокровностью, что по моей коже пробежали мурашки.

– А что… будет со мной? Зачем Всезнающий сохранил мне жизнь? – с сомнением спросил я. На самом деле мне не хотелось слышать ответ. Тёплый приём, оказанный мне туземцами и их Богом, заставлял меня представить возможные его причины: ритуальное расчленение, каннибализм, бой с собакой, коим мне уже угрожал какой-то туземец. Возможно, как в старой сказке они накормят меня до отвала и сварят в котле?..

Алайса подтвердила мои опасения:

– Ничего хорошего. Над тобой будут глумиться, пока не убьют.

– И тебе меня совсем не жалко?

– Нет, не жалко, чужак. Ты можешь развлекать своими историями Всезнающего, но не он здесь для тебя главная угроза.

Я вцепился в прутья решётки и крикливым шёпотом продекламировал слова прямо в лицо Алайсы:

– Так выпусти меня наконец! Скажешь, что я сбежал!

Она вздохнула, встала, лениво потянулась и сказала:

– К чему мне так рисковать? Я и сама когда-то была чужачкой и чудом выжила. Если тебя отпущу, то ты просто умрёшь в лесу, а я займу твоё место в клетке. Нет уж, чужак. Смирись с волей Бога, – заключила Алайса. Она ушла к поселению, неспешно покачивая бёдрами, и пропустила мимо ушей мои отчаянные крики с просьбой вернуться.

Глава 3.

Пугающие звуки заставляли меня съёживаться – причиной был не только страх, но и нарастающий холод. Надежды на спасение уже не было, головой я понимал, что смысла в страхе нет. Тело же заставляло меня пойти добыть еды и найти безопасное место. Оно не рассматривало того факта, что я сижу в клетке.

Хотя климат был довольно жаркий, земля в лесу не прогревалась из-за обилия листвы, прикрывавшей её от прямых лучей. Туземцы же по крайней мере имели в своих хижинах шкуры, а я сидел в лёгком и уже изрядно испачканном пальто.

Следующий сон взял меня незаметно. Кое-как я облокотился о прутья клетки и уснул.

Проснулся уже под утро, когда первые лучи солнца рассеянными кусочками, пробивавшимися сквозь зелёную пелену, щекотали мне лицо. Всё тело затекло, живот урчал, требуя пищи, а губы пересохли от недостатка слюны – воды мне тоже никто не давал. А тем временем я разглядывал туземцев и гадал, что будет дальше.

На вершине храма стражи затушили свои факелы, а экран Всезнающего вновь загорелся синим светом. Затем стражей сменили другие туземцы, они заняли место подле своего владыки.

Времени было предостаточно. Мне удалось осмотреть местность из клетки. Племя существовало на равнине, вокруг стояли могучие дубы, на ветвях которых сидели хижины, а вниз были протянуты плетёные верёвки для спуска. Храм стоял чуть правее от поселения. К северу же плато поднималось, а дальше, через десятки или даже сотни километров, переходило в горы – я лишь видел вершины сизых гигантов где-то вдалеке.

Западнее, буквально в сотне метров от племени, протекала река. Ещё вчера её журчание совсем не было слышно, видимо она была спокойна не в пример нынешнему её состоянию – сейчас разбушевалась и быстрые потоки раздваивались, ударясь о камни на её пути.

Местность для племени была выбрана удачно. Пройди немного на север и с плато можно будет увидеть округу. Река рядом, а значит, потребность в воде утолена. Ещё и стражи на вершине храма без труда заметят опасность заранее. Если какое-нибудь животное забредёт на территорию племени, они тут же дадут знать остальным.

Я изучал это странное общество. И действительно, казалось, не было в нём каких-то особенных отличий от обществ древнейших времен. Разве что знание ими современного языка и некий Всезнающий на вершине храма делали эту картину фантастической, даже несколько комической. Однако вполне реальны были синяки на моём теле, голод и прутья решётки, что не давали мне отсюда выбраться.

Как только взошло солнце, охотники собрались в группку и преклонились перед храмом. Всезнающий приказал им громогласным голосом:

– Сегодня идите к Каньону Лис. Это наиболее благоприятное место для охоты. Движение солнца и направление ветра таково, что сегодня там будет целая оленья стая. Это самый доступный центровой водопой. Найдите густые кусты, ждите там появления дичи и держите стрелы наготове.

Охотники поблагодарили Бога, взяли копья и луки и направились к нужному месту. Они скрылись из моего вида, как только вступили в тенистую чащу.

Женщины же действовали по одиночке. Кто-то из них занимался домашним бытом, кто-то сразу отправился в поля, где росла редька, редис, картошка и иные культуры. Я услышал разговор нескольких туземок, что собирались в поля:

– Славно, что у нас есть Всезнающий. Не нужно ни о чём думать. Он сказал нам, где сеять, и действительно, здесь земля дала хороший урожай. Он сказал нашим предкам, где обосноваться, и тоже оказался прав! Мы живём на этом месте несколько веков и бед не знаем!

– Твоя правда. Если кого и нужно благодарить, так именно Бога. Шамок, конечно, тоже хорош, достойно несёт его слово.

Спустя какое-то время, один туземец, неизвестно откуда взявшийся, подошёл к храму и опустился на колено перед Всезнающим:

– Скажи мне, великий Бог, как мне заполучить Лантру? Я ухаживал за ней, водил её лес, гулял, говорил, как она прекрасна и изливал ей душу! Скажи, Всезнающий, как мне заполучить её?

– Подари ей кусок мяса, да побольше.

– Кусок мяса?.. И это всё?

– Обеспечь её пропитанием и она увидит в тебе мужчину. Ты ведь животное, как и она, – ответил Всезнающий и я даже услышал в его голосе нотки иронии. Растерянный туземец схватил копьё и побрёл по направлению к уже выдвинувшейся группе охотников. Было видно, что слова Всезнающего произвели на него впечатление.

С другой стороны поселения по тропинке с наполненным деревянным корытом шла Алайса. Она без труда тащила литров десять воды. Изящные мышцы её блестели на солнце. Она пыталась сдуть свой золотистый локон со лба, но пот заставил его прилипнуть намертво.

В тот же момент увидел и шевеление в самом центре поселения. Сейчас там толком никого не было, а потому Шамок особенно выделялся. Он медленно покачивался в гамаке, протянутом на двух параллельных стволах деревьев, и посасывал какую-то жидкость из деревянной чаши. Завидев Алайсу, он спрыгнул с гамака и подлетел к ней, как толстый и ощетинившийся голубь.

– Тебе понравился мой кусок мяса? – спросил Шамок, идя рядом с Алайсой.

– Что?.. – растерянно спросила девушка. По её виду было ясно, что ей сейчас не до него.

– Кусок мяса, что я подарил тебе вчера вечером. Он был вкусным?

– Ах да… Не очень. Мне не понравился, – ответила Алайса, не обращая на Шамока никакого внимания.

Неужели это тот самый кусок мяса, что ночью принесла мне Алайса? Собственно, судя по всему, так и есть. Ведь только мужчины охотятся в этом племени. Но тогда откуда мясо у Шамока, если он лежит в гамаке?

– Как это – не понравился? Я достал тебе самый нежный и сочный кусок! Да за него бы отдалась любая женщина племени!

– Я – не любая, – обернувшись, сказала Алайса, и наконец резким выдохом смогла сдуть настырный локон со лба.

Шамок оскалился, сжал кулаки и резво пнул рядом стоящий камень. Пару секунд ему понадобилось, чтобы осознать, какую ошибку он сделал. Вождь схватился за ступню и начал прыгать на одной ноге, проклиная и камень, и небо, и весь мир. Жировые складки прыгали вместе с его телом, но делали это с запозданием, в рассинхроне. Алайса же пошла дальше, в свою хижину.

Происходящее в племени было занимательным. И хотя людей в это время здесь было мало, всё моё внимание сосредоточилось именно на присутствующих. Женщины приходили с полей с тюками пшеницы, с вырванными из земли корнеплодами и шли к реке, где обмывали будущую еду, а заодно и смывали с себя пот.

С плато, как я заметил спустя какое-то время, влево уходят луга, где довольно открытая, хорошо освещаемая солнцем местность заканчивалась горным перевалом, а налево – поля, где и трудились женщины. Золотистые пшеничные полосы давали обильный урожай. С ними соседствовали зелёные поля с другими культурами.

Но вскоре эту красоту затмило кое-что необычное. Туземцы приходили к Всезнающему с самыми разными вопросами, но следующий вопрос меня особенно поразил. К Богу обратился довольно старый мужчина, по виду умудрённый опытом – взгляд его был проникающим в суть вещей. Он опустился на колено перед храмом и спросил дребезжащим голоском:

– О, Всезнающий, внемли моим молитвам и позволь задать тебе один вопрос!

– Задавай, Портрус! – отозвался Бог.

– Всю свою жизнь я справлял большую нужду лишь слегка подгибая колени. Так мне казалось правильнее – ведь задняя моя часть далеко от земли и потому она не подвергнется нападению змей и надоедливых жучков. Но сейчас, о Всезнающий, мне справлять большую нужду всё тяжелее и тяжелее. Такое ощущение, что гадость застревает внутри меня, распирает мне живот, и не хочет выходить наружу. В итоге я тужусь, выстаиваю в кустах часами, но всё тщетно. Как будто пробку вставили! Скажи же, Боже, в чём я неправ?

– Когда справляешь нужду, нагибайся полностью. Жучки особого зла тебе не сделают, а ядовитые змеи здесь редкость. В любом случае, присев полностью, ты будешь куда легче справлять большую нужду.

– О, спасибо, Всезнающий! Чего бы я только без тебя делал!

И старик с выражением радости на лице неспешно пошёл в лес, попутно срывая крупные листья. Видимо, захотел сразу опробовать методику.

Я же только удивлялся: неужели народ настолько беспомощный, что ему нужен ответ даже на столь грязный вопрос? Но вскоре убедился, что ответы им требуются даже на те вопросы, что касаются чувств.

– Всезнающий, как мне быть: принять дар от Крата или от Туфина? Они оба мне нравятся… – спросила одна туземка, склонившись перед храмом.

– Чей кусок мяса больше, того и выбирай.

– Но куски были почти одинаковыми!..

– Тогда выбирай Шамока. Он, как вождь племени, должен оставить много потомства.

– Но он ведь дарит мясо каждой женщине и почти к каждой захаживает!..

– И чем тебе это не нравится? От такого самца пойдут отличные дети: покладистые, хитрые и изворотливые.