Первый поцелуй

Герасим Аникин

Первый поцелуй

Первый поцелуй

Соседка, как часто бывало в последнее время, сообщила бабушке Коленьки:

– Ваш-то опять, прислонившись к стенке пивной, на земле сидит.

– У которой? – спросила бабушка.

Вопрос был не лишним, так как пивных в их квартале было две. Налево пойдёшь – пивная метров через пятьсот на углу стоит. Направо – уже через триста метров подобная на другом углу притулилась. И вообще в городе их несколько было. Выбирай на вкус. Только обычно у каждой пивной формировался свой контингент. Мужики, а это были именно они, уже друг друга знали, приветствовали при встречах, вели в меру откровенные беседы о прошедшем, настоящем, а то и будущем.

Война закончилась недавно. Выжившие возвратились домой. Кто-то без ног или рук. Инвалиды. А некоторые – без видимых повреждений. Только от войны они пострадали не менее. Все, кто на передовой или близко был, не могли вернуться со здоровой психикой. Вид раненых, разорванных на куски, мёртвых в страшных позах, текущей на землю крови запечатлевался на всю оставшуюся жизнь. Особенно сильно воздействовало то, что ещё вчера он был твоим собеседником. Вы вместе ели, строили планы. И вот предстал в душераздирающем виде! Всё это делало бойцов душевными инвалидами. Не менее способствовал этому и образ врага с озверевшим взглядом. Ты должен убить его, пока он не сделал то же с тобой. А для этого надо самому озвереть, иначе не успеешь ойкнуть. Ну, и не добавлял оптимизма вид освобождаемых от оккупации территорий. Торчащие строем печи на месте бывших улиц, разрушенные здания, повреждённые коммуникации – всё давило на осознание случившейся беды. И, конечно же, пережившие трудные времена старики и дети-сироты оставляли тягостное чувство.

И как лечить эту тяжёлую душевную травму? Способы известны. Один прост и легко реализуется: алкоголь. Вот и росли вокруг как грибы пивные. Обычно это незатейливое дощатое строение три на три метра с прилавком, за которым чудодействовала продавщица. Пиво привозили в громадных деревянных бочках, из которых оно вытекало через вставленный кран с ручным рычагом подкачки. Покачав им, продавщица открывала кран, и пенящаяся струя устремлялась в специальную пивную кружку пол-литровой ёмкости.

Пиво, конечно, алкогольный напиток, но с небольшим процентом хмельного компонента. Опьянеть можно только при большом количестве выпитого. Поэтому при наличии дополнительных средств покупали в рядом расположенным магазине чекушку водки. Добавляли в пиво, и это уже становилось сильнодействующим средством расслабления до бессознательного порой состояния. Другое достоинство смеси – пьёшь-то пиво, а это приятнее, чем дерущая горло и обжигающая желудок водка. Укрепляло эту процедуру ещё то, что доливать её можно не только в свою кружку, но и друзьям-собутыльникам. Сегодня – ты им, а завтра – они тебе. Дружба – не разлей вода. А беседы после этого такие интересные, объединяющие на основе общего единодушия!

Так вот, на вопрос бабушки, у какой пивной ей искать своего сына, соседка, поясняя, ответила:

– У нашей.

Это означало, что не за углом, а у находящейся в прямой видимости при выходе из дома налево.

Знал Коля в свои десять лет, как помочь бабушке. Много раз это делал. Зимой санки из сарая доставал. А когда снега не было, то просили у соседей двухколёсную тележку и ехали к пивной. Там порой ещё могущий идти Пётр, хоть и качаясь, беспрекословно повиновался своей матери. Она, поддерживая его под руку, приводила домой, и он падал на кровать не раздеваясь. Но бывало и так, что Пётр, находясь в невменяемом состоянии, прислонённый каким-то «другом» к стенке, сидел на земле. Вот тогда и требовались санки или тележка.

Судьба крепко помотала его во время войны. Сначала второй, а затем и первый номер при пулемёте «Максим». Участник боёв под Москвой. Раненым попадает в плен к немцам. При освобождении наступающей Советской армией – уже наш фильтрационный лагерь. Всё это не без нервного напряжения. Вот оно – обоснование пива.

Есть, конечно, другое, даже более сильное средство восстановления душевного равновесия – семья. Покладистая, деловая, доброжелательная жена всегда найдёт средство смягчения немотивированных выбросов агрессии у обожаемого ею мужа. Только где можно найти такую жену? В старину церковные правила требовали безоговорочного подчинения поведения жены требованиям мужа. Но как только советская власть «освободила порабощённых женщин», исчезло и уважение мужа женой. Она уже стала поучать его: что и как делать. Появились запредельные требования к нему по обеспечению семьи и, если не любви, то уж точно уважения жены, как всегда и во всём правой. Естественно, раздражало это мужиков и направляло их мысли на поиск душевного единства. И хорошо, если в пивной. А то и новая приветливая да активная пассия появлялась. Из-за войны по количеству они преобладали над свободными мужчинами.

Казалось, нашёл Пётр подходящую спутницу жизни – Нину. Поженились, а точнее, просто зарегистрировали брак. Приехали вместе на общее житьё к родителям. Всё материальное приданое у неё заключалось в солдатской гимнастёрке, казённых юбке и сапогах. Но были у неё более значимые завлекающие аргументы. Груди были готовы разорвать гимнастёрку и выпирали из-под неё привлекающими взгляд холмами. А бёдра едва втискивались в юбку. Ласкай, люби – не хочу. Только вот была она родом из кубанских казаков. А им покомандовать как к водопою коня подвести и пить предложить: «Пей, пока дают». Кому же понравится чувствовать себя безвольной лошадью. Вот и началась через некоторое время свистопляска с пивным разрешением всех проблем. Да тут ещё и свекровь, поддерживая во всём своего сына, поговорку, наверняка самой придуманную, в разговорах использовала: «Лучше милого побои, чем мясные пирожки». И в связи с этим часто ночью из комнаты, в которой спали новобрачные, был слышен визг Нины и громкая ругань Петра. А на следующий день – пивная.

В такой вот атмосфере происходило освоение взрослеющим Колей первой ступени основ семейной жизни. «Нет, нехорошо так жить, – думал он, – у меня этого не будет».

* * *

Финансовое состояние семьи позволяло не голодать. Но никакие вольности с ним были недопустимы. И вот неожиданно уже в четырнадцатилетнем возрасте Николай стал вносить свой вклад в общий доход. Стипендия, которую он начал получать, поступив после окончания школы в техникум, пусть не намного, но всё же превышала пенсию бабушки. Это сразу же отразилось на возможности покупать для него новую одежду взамен становящейся тесной при быстро вырастающем из неё Коли.

Однако стипендия была небольшой и не могла вне семьи полностью обеспечить хотя бы только его питание. А в конце третьего курса предусмотрена практика на промышленных предприятиях. Николай выбрал кораблестроительный завод, находящийся в другом городе. Всех отъезжающих предупредили, что практика длится месяц и одной стипендии на проживание обычно не хватает. А очередную могут привезти только в определённую порядком дату, то есть не ранее десяти дней до возвращения домой. То есть надо брать у родителей дополнительные средства. Но лишних в Колиной семье не было. Правда, мама не знала о необходимости дополнительных денег для поездки. Она бы уж точно использовала заначку, всегда придерживаемую ею «на всякий случай». Но Коля даже не заикнулся ей об этом. Вот и покатил он в другой город на свой страх и риск без финансовой поддержки. Вместе с ним поехали ещё четверо безрассудных одногруппников. Дети…

Завод был громадным. Утром улица, ведущая к проходной, становилась плотным потоком идущих на смену людей. «Как на демонстрации», – думал Николай, шагая со всеми в одном с ними направлении. Это воодушевляло, создавало чувство общности с таким количеством работников, необходимых для производства важной продукции.

А на территории удивлял сталеплавильный цех с булькавшей в печи, как молоко, расплавленной сталью. Захватывал дух прокатный цех со стонущим от перегрузки станом при получении стального листа из тяжеленного сляба. Ну, и интересной была сборка судов до полной их готовности и спуска на воду. Всё впечатляло явной необычностью.

Но не менее важной для молодых людей была жизнь в общежитии для рабочих, значительно отличавшаяся от семейной. Первый этаж занимала администрация с подсобными помещениями, библиотека, склад личных вещей и комната отдыха. Важно также, что был буфет с небольшим набором продуктов «для перекуса» с утра и перед сном. Были ещё несколько комнат для молодых семейных пар. У некоторых уже попискивали или бегали по коридору малые дети. Второй этаж – мужской, комнаты для парней. Здесь и подселили Николая к трём уже жившим в комнате ребятам. Третий – женский, жили девчата. На нём же был красный уголок, с танцами по вечерам в среду и субботу. Вот в нём и проходили решающие судьбу волнующие встречи.

Познакомился Николай с проживающими в комнате молодыми рабочими завода: деловым Геной, весельчаком Борисом и хитреньким Виталиком. От них он и узнал о танцах. Полушутя они рекомендовали ему не упустить шанс и встретить там «свою судьбу». Подобные танцы бывали и в техникуме, но организовывались они только по праздникам.

«Интересно, как у них это происходит?» – подумал он и уже на третий день вечером посетил красный уголок. Девчата кучковались около сцены. Разговоры вперемежку с улыбками чередовались со взглядами в сторону парней. А они толпились ближе к входу, часто выходя «покурить».

Естественно, Николай сразу же обратил внимание на девушек. Все вместе они были постоянно двигающейся массой возбуждённых чем-то людей. Но одна из них выделялась не только внешним видом, выражающимся в явно подобранной специально для вечера одежде, но и какой-то солидностью. Отражалось это в её спокойном несуетливом поведении. К ней иногда обращались подруги. Она отвечала, но с достоинством королевы среди пажей. Было видно, что все они уважительно относятся к ней.

Николай заворожённо смотрел на неё, не отрывал взгляда. Заметила ли она его? Скорее всего – нет. Однако… не стоять же столбом пришла она и никого не замечать.

Ведущий, управляющий проигрывателем на столе, задавал вид танца и длительность пауз. Начался очередной танец. По многолетней и даже древней традиции мужчины должны быть инициаторами приглашения. Поэтому парни не спеша, с достоинством направились к уже намеченным девушкам. Может, однако, делали это по заранее обусловленной с ними договорённости. Так начинались знакомства или продолжались и укреплялись связи.

Николай, не только из-за скромности, не решился на такой смелый шаг. Танцевальной практики у него практически не было. Показать это в открытую он не желал. Тем более его «королеве», которая осталась без приглашения и стояла в одиночестве. Очевидно, у собравшихся на танцы о ней имелось мнение как о разборчивой и строгой в отношениях девушке.

Повторилась подобная ситуация и на следующий танцевальный вечер. И вот ведущий, как и в предыдущий раз, объявил:

– Белый танец!

Это значило, что девушкам дано право самостоятельно выбрать себе партнёров. Тем самым белый танец снимал запрет на инициативу слабого пола и уравнивал её с мужской. Чаще всего девчата выбирали того же парня, с которым танцевали до этого. И это показывало: пара сложилась для дальнейшего совместного времяпровождения. А то и на более решительные шаги.

В этот вечер Николай сам никого на танец так и не пригласил, а продолжал исподволь любоваться своей избранницей. И чувство платонического влечения наполняло его. Но вот объявили белый танец, и картина повторилась. Танцы продолжались наметившимися парами.

Оставшись одна, обожаемая Николаем «королева» неожиданно направилась к выходу, около которого он стоял вместе с несколькими невыбранными. Пытаясь пропустить её, он сделал шаг назад. Но подойдя, она повернулась к нему и с улыбкой сказала:

– Приглашаю на танец.

Стоящие рядом с любопытством взглянули на Николая. А он оторопел от такого предложения и сначала растерялся. Но она, продолжая улыбаться, протянула ему руку, и он встречным движением принял её. Так, взявшись за руки, они подошли к танцующим. Музыка звучала в ритме танго.

– Тебя как зовут? – спросила она по ходу.

– Николай.

– А я – Алла. Почему не танцуешь? – полюбопытствовала она.

– Я только со стороны гляжу на танцующих. Сам ещё не пробовал.

– Тогда давай я тебя буду водить.

Николай согласно кивнул. Алла одной рукой обняла его за спину, а второй взяла свободную руку партнёра. Он же нашёл место и для другой руки за спиной у неё. Первые па были не совсем удачными. Николай сбивался, спотыкался о ноги Аллы и виновато смотрел на неё при каждой ошибке. А она, поняв, что он действительно не умеет танцевать, решительно усилила давление своей руки на его спину и тем самым стала управлять видом следующих шагов Николая. Одновременно он ощутил несильное, но электризующее прижатие к ней. И танец превратился для него в источник небывалых чувств.

Музыка перестала звучать. Но практически все танцевавшие не расходились, а продолжали стоять друг с другом, что-то обсуждая. Делалось это потому, что белый танец обычно объявлялся перед концом танцевального вечера. Ещё два-три танца, и финал. И перерывы между ними были укороченными. Зачем тогда выходить из круга танцевавших?

Остались стоять и Алла с Николаем. Вновь заработал проигрыватель, и они продолжили танцевальное обучение.

– Молодец! – ободряюще заявила Алла после последнего танца. – У тебя уже неплохо получается.

Они вышли из танцевального зала, и Николай, не задумываясь, пошёл рядом до её комнаты, которая оказалась на том же этаже. Подойдя к ней, Алла с улыбкой сказала:

– Спасибо за вечер, – и скрылась за дверью.

Следующего танцевального дня Николай ждал уже с нетерпением. Ободренный похвалой Аллы и её благодарностью, он решил сразу же продолжить общение с ней, начиная с приглашения на танец. Но она по какой-то причине пришла не к началу, а с опозданием. И у ожидающего Николая появилась тревожная мысль: «Наверно, она просто шутила со мной и теперь не хочет меня видеть».

Но она таки появилась. Платье на ней было уже другое. Подойдя к своим подругам, она о чём-то поговорила с ними. Потом, окинув зал взглядом, увидела Николая и улыбнулась ему. А он воспринял это как одобрение активности и при начале следующего танца направился к ней. И свершилось желанное: Алла приняла его приглашение.

То ли Николай так быстро освоил движения при танцах, то ли ему показался одобряющим взгляд Аллы, но он без колебаний приглашал её на каждый танец. Однако, танцуя, Николай всё же больше следил за правильностью своих шагов. То есть разговора о чём-то другом не получалось. И Алла после нескольких танцев неожиданно предложила:

– Сделаем перерывчик и отдохнём. Пошли посидим в рекреации.

Николай, провожая Аллу в прошлый раз, заметил такую комнату без стены, отделяющей её от коридора. В ней находился только диван. Очевидно, это и была рекреация, в которой можно было отдохнуть и, не мешая никому, обсудить интересующие собеседников вопросы.

Диван был свободен, и Алла с Николаем рядом сели на него с небольшим расстоянием друг от друга.

– А ты сегодня танцуешь уже лучше, – сказала Алла и пошутила: – С кем тренировался?

– Я ведь здесь на практике, никого не знаю, – не почувствовав тона вопроса, отвечал Николай.

– Ты всегда такой серьёзный? – продолжала она с улыбкой.

– Не всегда, – замялся он, поняв, что совершил какую-то оплошность.

– Не обижайся, я пошутила. И где ты учишься?

– Закончил третий курс самого лучшего техникума в нашем городе. И вот выбрал для практики ваш завод.

– Выбор правильный. Здесь есть что посмотреть. Только я тоже не местная и направлена сюда работать после окончания нашего техникума.

Последовавший разговор позволил уточнить местоположение техникумов, получаемую профессию и даже поговорить о ближайших планах. Всё это время из красного уголка доносилась музыка. И когда прозвучало: «Белый танец», Алла встала и, подавая руку, с улыбкой, но торжественным тоном произнесла:

– Приглашаю на танец.

Николай, быстро встав, взял её за руку, и они поспешили на завершающие танцы этого замечательного вечера.

* * *

Не ожидал Николай каких-либо разговоров о его танцах. Но, вернувшись в свою комнату, он увидел улыбки на лицах ребят, проживающих вместе с ним.

– Видели-видели, с какой кралей ты танцевал, – сказал Борис, – не с каждым из нас пойдёт она после приглашения. Окинет взглядом и откажет по какой-нибудь причине. А ты, видимо, чем-то завлёк её. Но имей в виду – непростая она. В столице училась и к нам работать приехала. Очевидно, поэтому себе цену знает и не снижает её до встреч без разбора.

Ничего не ответив, Николай в то же время почувствовал завистливую оценку видевших произошедшее. Алла для него стала ещё более желанной. Только вот действительно: почему она сама выбрала именно его? Чем же он лучше остальных?

Не остались незамеченными его танцы и у четверых однокашников, приехавших с ним вместе на практику, но проживающих в других комнатах. На танцы они тоже ходили и даже танцевали, особенно двое наиболее внешне привлекательных и активных. Отказов им не было, но на белый танец их почему-то не приглашали.

– Ты, видимо, уже и на диванчике со своей красавицей посиживаешь, – ухмыльнулся один их них. – Поди уж, обнять и поцеловать успел. Девчонки это любят.

– Никакого обнимания и поцелуев не было, – откровенно признался Николай своим пусть не близким, но всё же друзьям.

– Отчего так? А зачем же тогда на диване сидеть? – съехидничал уже другой.

– Мы друг другу о себе рассказывали. Интересно было узнать, с кем танцуешь. А обниматься да целоваться она бы, наверно, не позволила. Она ведь такая…

– Какая? – вступил в разговор молчавший до этого.

– Ну, необычная. Не как все.

– Ясно! – сказал один из друзей. – Влюбился. Только напрасно ты так о ней думаешь. Все они стараются влюбить в себя таких, как ты. Удовольствие это для них. Ну, и может стать основой для будущего.

– Кроме того, девчонки иногда специально с неактивным знакомятся. Они не отказывают и даже рады, что их выбирают. А цель-то – насолить другому, – добавил, видимо, любитель обсуждения чужих проблем. – Погулял тот с ней, потанцевал и увидел, что она гордячка, не допускающая ни объятий, ни поцелуев. И исчез, как корабль в тумане.

– Хочешь понять, кто она, – вступил в разговор очередной собеседник, – прояви смелость и увидишь.

– Да стесняется он, – резюмировал один из советчиков, – но ведь так можно самое важное и интересное пропустить.

Ничего не ответил Николай на это замечание. Он действительно был по природе скромным человеком. Ещё бабушка говорила, что быть ему подкаблучником. И хорошо, если жена попадётся такая, что станет мудро руководить им в правильном направлении. Вот и сейчас не мог он решиться на чрезвычайные, с его точки зрения, поступки. А вдруг ей это не понравится или даже обидит?

– Стеснение – это и хорошо, и плохо. Из-за него он и был выбран, – продолжил сочувствующий. – Видит она: парень не танцует. Значит – стеснительный. А таким потом, как говорят, даже сделанные шёпотом самые невероятные пожелания звучат командами для безоговорочного их исполнения.

– Но давайте-ка поможем ему, – загорелся идеей один из участников разговора. – Известно, что вино все запреты и стеснения как ветер из головы выдувает. Завтра суббота. Будут танцы. Перед ними можно выпить. А ей он скажет, что сегодня у него день рождения. Поэтому и отметил его с нами. Ну, а дальше появившуюся смелость по назначению надо использовать.

– Нехорошо обманывать, – возразил Николай, – у меня ведь день рождения только через три месяца будет.

– Во чудак! – возбудился автор идеи. – Ты же паспорт показывать не будешь. Если потом твоя ложь проявится, то партнёрша по танцам, возможно, её не только одобрит, но и поблагодарит за неё. Ещё бы, такого парня увлекла.

Несмотря на сомнения Николая, все единодушно одобрили предложенное на завтра мероприятие. Ну и, в конце концов, он сам подумал: «Возможно, они правы. Эх, будь что будет».

* * *

Николай с детства видел влияние водки на человека. Его дядя да и дед порой показывали полное пренебрежение в отношении к другим. Никаких ограничений в поведении. Наблюдать это было крайне неприятно. Поэтому ясно, что не хотел он подобного и даже зарекался тогда от этого в будущей жизни. Тем более сейчас не мог он искусственно «становиться смелым» по отношению к созданному им идеальному образу избравшей его «королевы». Но по совету однокашников решил-таки перейти запретный рубеж. А вдруг они правы и вскроется истинная, не самая лучшая правда о его идеале?

Деньги на проживание были у всех на пределе. Поэтому купили только одну бутылку водки. На закуску решили не тратиться и взяли лишь трёхлитровую банку сливового компота.

Завтрак в субботу состоял из каши и чая с булочкой. Обед – вообще скудный. А за час до танцев разлили водку на пять стаканов, причём Николаю, как главному участнику эксперимента, налили побольше. И всей компанией двинулись в красный уголок.

Публика собиралась постепенно. Алла пришла вместе с подругой. Проходя мимо Николая, она улыбнулась ему, чем в какой-то степени уменьшила копившиеся у него сомнения о придуманном плане и связанное с ним внутреннее напряжение.

Ведущий вечера объявил первый танец, и Николай, стараясь шагать твёрдо, направился к Алле. Но, как только она согласилась и подала руку, последовал вопрос:

– Что случилось? От тебя так вином пахнет.

– У меня сегодня день рождения, и мы с друзьями отметили его, – как можно увереннее соврал Николай.

– Почему же ты не предупредил меня? – взволновалась Алла. – Я бы подарок приготовила. Ну да ладно, подарки и с опозданием дарят.

– Этого я и не хотел, – среагировал Николай, опасаясь получения незаслуженного внимания. – Зачем тебе лишние затраты на неизвестного человека?

– А если я как раз и хочу, чтобы был он мне известен со всеми деталями и особенностями? – улыбнулась Алла.

Танцы сменялись один за другим, и она лишь шутила над его лёгкой нестойкостью, ошибками в движениях и запинаниями. Он воспринимал её замечания с пониманием и даже с благодарностью за незлобивость. Вот только что-то неприятное начало проявляться у него в желудке. Не знал он, что запивать водку компотом может только совсем безрассудный человек. Да ещё в практически голодном состоянии.

После нескольких танцев Алла полушутя предложила дать возможность отдохнуть заплетающимся ногам Николая. Они, как и прошлый раз, ушли в рекреацию и сели на диванчик.

– А у тебя был до меня парень? – без обиняков сразу выпалил он.

– Почему ты это спрашиваешь? Вы с друзьями сегодня обсуждали меня? – повернулась она к Николаю.

– Да, – под влиянием хмельной откровенности брякнул он, – ребята утверждают, что с помощью меня ты мстишь кому-то, бывшему до этого.

– Дурачки твои друзья! Да, был у меня парень – студент местного института Алексей. Только заносился он передо мной своим более высоким образованием. Ну, этим и не понравился мне. Я прямо сказала ему об этом. Он обиделся и не стал приходить. Никакой моей мести не потребовалось.

– А почему тогда ты на танцах выбрала меня? – совсем осмелел Николай.

– Да потому, что нравишься ты мне своей скромностью, твоим постоянным взглядом в мою сторону, откровенным признанием своего неумения танцевать и извинениями за сделанные ошибки.

С этими словами Алла подвинулась к Николаю вплотную, обняла его и прижалась своими губами к его.

До этого он никогда не целовался с девчонками. Знал, конечно, что это важный знак особого отношения. При получении его, как утверждали «знатоки», появляются особо значимые чувства, зовущие к единению. Приводили они даже грубоватую шутку, что «поцелуй – это звонок с верхнего этажа в нижний с предложением о…» Вот только у Николая «нижний этаж» – желудок – вместо возвышенных чувств в этот самый момент позвонил забродившим сливовым компотом, вплотную приблизившимся к его гортани. Далее мог следовать только эпизод с трагическим окончанием, разрушающим создавшуюся доброжелательность отношений. Поэтому Николай вскочил, выбежал из рекреации, прыжками спустился по лестнице на свой этаж и успел склониться над унитазом.

Как его при этом драло! Несколько раз он пил воду из-под крана, и его желудок вновь и вновь очищался от созданной взрывной жидкости. Благо, соседи по комнате с пониманием отнеслись к нему во время этих событий. Да и на следующий день шутник Борис спросил:

– Ну что, практикант, освоил знания о потреблении водки? Знаешь теперь, чем нельзя закусывать?

* * *

После случившегося Николай не только не пошёл на очередные танцы, но и, приходя с завода, сидел несколько дней, не выходя из своей комнаты. Но однажды сосед по комнате Гена сказал: