Ведро и Галактический Ковчег

– Потрясающе, – сказал Арчи. – И что вы от нас хотите?

– Отправьтесь в замок, пройдите три испытания и победите Дракона! Только тогда вы сможете спасти Психею и получить… награду.

– Какую? – заинтересовалась Барбара.

– Непонятно. Кодекс гласит: «Награда соответствует глубине самопожертвования и весу моральных дилемм».

– Ну, замечательно, – пробормотал Пётр. – Мы снова попали в сюжет с эмоциональным обвесом.

Испытание первое: Дуэль на аргументах

В тронном зале их встретил Лорд Контр-Пункт, рыцарь-диалектик.

– Прежде чем пройти дальше, вы должны одолеть меня в битве слов. Условия: вы побеждаете, если сможете заставить меня задуматься.

Арчи вышел вперёд.

– Я начну, – сказал он, взмахнув плащом. – Уважаемый Лорд! Я заявляю, что ложь – это просто правда, переодетая для вечеринки!

– Ах, но тогда и правда – ложь в будние дни? – ответил Лорд.

– А истина вообще вышла в отпуск на Бали! – парировал Арчи.

– Но если всё – ложь, то и твой аргумент – ложь!

– Я вру о лжи, значит, говорю правду! Итак, парадокс доказан!

Лорд Контр-Пункт замер, глаза закатились, и он упал в кресло.

– Победа… ваша…

Дверь открылась.

– Первый пошёл, – сказал Пётр.

Испытание второе: Фехтование с моралью

На арене их ждал Сэр Добросердие, паладин-рефлексолог.

– Я сражаюсь только с теми, кто сомневается в своих мотивах! – крикнул он.

– Прекрасно, – сказала Вася, выходя с гаечным ключом. – Я как раз не уверена, почему вообще сюда пошла.

– А я не уверен, стоит ли мне ударить по тебе, если ты не уверена! – закричал Сэр Добросердие, метнувшись вперёд.

Начался поединок. Вася сражалась, не уверенная, можно ли бить того, кто добрый. Сэр – неуверен, можно ли защищаться от тех, кто не уверен в нападении. Это был поединок неуверенности, где каждый шаг сопровождался философскими вопросами.

– А что, если я просто хочу тебе помочь? – спрашивала Вася, рубя по мечу.

– А если помощь – это насилие, но с улыбкой?! – вопрошал Сэр, уворачиваясь.

Наконец, оба измотались. Сэр Добросердие рухнул на колени.

– Всё… достаточно… победа твоя, мораль размыта…

Дверь снова открылась.

Испытание третье: Выбор без правильного ответа

Перед ними – алтарь с двумя рычагами. Голографическая проекция произнесла:

Один откроет путь к Принцессе.

Второй активирует систему «Сентиментальная ловушка».

Подсказок нет.

Выбор – ваш.

Ответа правильного – нет.

Только то, что вы чувствуете.

– Это капкан, – сказал Пётр.

– Это философия, – заметил Умняша.

– Это раздражает, – пробурчал Арчи.

– Я голосую за левый, – сказала Вася. – Он менее пафосный.

– Я за правый, – возразила Барбара. – Левый слишком уверен в себе.

Пётр вздохнул, подошёл… и нажал оба.

Всё замерло.

Система: Парадокс принят. Добро пожаловать в Башню Ожидания.

– Мы… прошли? – удивился Базиль.

– Парадокс снова сработал, – кивнул Арчи. – Великий путь афериста – нажимать всё подряд, пока не откроется.

Дверь открылась. За ней – лестница вверх, покрытая ковром из намёков и табличками «Подумай дважды, прежде чем спасать».

– Поднимаемся? – спросил Пётр.

– Ну а что нам остаётся? – ответила Вася. – Если там принцесса и дракон, я хочу знать: кто из них первый сдастся при виде гаечного ключа.

И они начали подъём к вершине башни, где ждала развязка уровня… и Дракон-Налоговик.

Глава 6. Дракон, декларации и душевная бухгалтерия

Подъём по лестнице оказался не столько физическим испытанием, сколько моральным. Каждая ступень задавала вопрос, от которого хотелось выть:

«Вы действительно знаете, кто вы?»

«Если бы вы были налогом, каким бы вы были?»

«Сколько стоит ваше разочарование в себе на чёрном рынке эмоций?»

– Если следующая ступень спросит, зачем я живу, я её зацементирую, – пробормотала Вася.

– Я уже почти признал вину за преступления, которых не совершал, – сказал Арчи, – только чтобы это прекратилось.

– Я записал ответы на все вопросы, – отозвался Пётр. – Возможно, это пригодится при подаче документов в суд над самим собой.

– Вы заметили, что мы всё ещё идём вверх, но гравитация ведёт себя так, как будто у неё внутренний конфликт? – удивился Базиль.

– Привыкай. Это Королевство Абсурдия. Здесь даже силы притяжения подвержены сомнениям, – философски ответила Барбара.

Наконец, лестница кончилась. Перед ними – массивные двери с надписью:

«Зал Налогового Пламени. Проходите только с полной документацией. Или с душевной готовностью.»

– У кого-нибудь есть документация? – спросил Пётр.

– У меня только коллекция неотправленных писем к себе, – сказал Арчи.

– У меня – инструкция от бластера, которая ничего не объясняет, – буркнула Вася.

– У меня… чек за чай, – предложил Базиль.

– Сойдёт, – решил Пётр и толкнул дверь.

Зал Налогового Пламени

Зал был величественным, как офис большого банка, совмещённый с пещерой мага и театром монологов. Потолок – расписан сценами одобрения и отказа в кредитах. В центре – гора из форм, свитков, деклараций и чашек с кофейными кольцами на них.

И на этой бумажной вершине сидел он.

Дракон-Налоговик.

В золотых очках, с пером за ухом, с глазами, горящими любовью к балансу и штрафам. Его крылья были покрыты печатями, а хвост стучал по полу, как счётчик.

– Кто вы? – глухо проревел он. – У вас есть квитанции? Референс-коды? ИНН галактического образца?

– Мы… спасатели принцесс, – осторожно начал Пётр.

– Не указано в форме 77-G, – отрезал Дракон. – Без соответствующих бумаг вы не имеете права на героизм.

– Мы… можем договориться? – предложила Барбара, доставая папку с уловками, лазейками и пустыми формами, которые превращались в нужные при должном взгляде.

– А вы кто? – рыкнул Дракон.

– Юрист. В шестом поколении. Дочь Адмирала Вилкса.

Барбара выпрямилась. – И да, я умею переписывать законы так, чтобы они противоречили сами себе.

Дракон задумался.

– Это… восхитительно.

Он спустился с вершины.

– Хорошо. Тогда спор. Словесный. Если вы выиграете – я отпущу Психею. Если проиграете – вы должны сдать всё имущество в казну… включая чайник.

– Ведро? – ахнул Пётр. – Мы не можем сдать Ведро! Оно слишком… протекающее!

– Принимается, – кивнул Дракон.

Дуэль аргументов: Барбара vs Дракон

– Пункт 14-B Устава Парадоксальных Территорий, – начала Барбара, – гласит: «Если дракон обладает сознанием и налоговым номером, он может считаться субъектом гражданского права».

– Но, – возразил Дракон, – по подпункту 7-G, если субъект дышит огнём, его решения могут быть признаны эмоционально предвзятыми.

– Тогда по стандарту 42-К, параграф 13, вы обязаны уведомить всех, кто подвергается вашему огненному давлению. Вы нас не уведомили. Нарушение процедуры.

– Ммм… – Дракон почесал подбородок. – Допустим. Но вы не подали предварительную форму на вступление в словесный спор. Без неё – вся аргументация ничтожна!

– Нет. Потому что согласно Приложению V к договору Галактической этики, вступление в спор в ситуации заложника признаётся автоматическим.

– Чёрт! – прошипел Дракон. – Вы… вы… юрист!

– Более того, – Барбара сверкнула глазами, – я умею цитировать сноски. И помню где.

Дракон упал на колени, выпуская облако сгоревших налогов.

– Вы победили… Принцесса – ваша… Но… скажите честно: вы ведь не подавали годовой отчёт за 3124 год?

– Нет, – сказала Барбара. – И горжусь этим.

Принцесса Психея

Психея оказалась девушкой в футуристическом платье с табличкой «Эмоциональный заложник года».

– Я… не хочу быть спасённой, если честно, – призналась она. – Я тут наконец-то научилась заполнять форму 13-Б без нервных срывов.

– Но ты – сюжетный элемент, – пожал плечами Арчи. – Мы должны тебя освободить.

– Ладно, но я беру с собой эту стопку бланков. Они… красивые.

Принцесса пошла с ними. Дракон остался, грея себя моральным разочарованием и бухгалтерами-питомцами.

Портал открылся. Голос Ковчега прозвучал:

Вы прошли испытание Средневековой Симуляции. Следующий уровень: Лаборатория живых эмоций. Будьте готовы встретиться с тем, что вы чувствовали… но вытеснили.

– Ох нет, – простонал Арчи. – Только не снова!

– Погнали, – кивнул Пётр. – Мы прошли дракона-бухгалтера. Справимся и с собственными чувствами.

– Наверное, – добавил Базиль, – если не начнём влюбляться в грусть.

Глава 7. Эмоции с зубами, и у кого сегодня смена

Они вошли в следующий зал неохотно. Даже Базиль, обычно радостно квакующий на встречу любой угрозе, шёл с подозрительной настороженностью. Не потому что опасность была где-то рядом – она была в них.

– Лаборатория живых эмоций, – прочитал Пётр, разглядывая табличку у входа. – Доступ только для тех, кто когда-либо чувствовал что-то глубже, чем раздражение от перегрева тостера.

– Ну мы обречены, – сказал Арчи. – Я всю жизнь прятал эмоции под слоем иронии, сарказма и занавесок из лжи.

– Я вполне в ладах со своими чувствами, – сказала Барбара. – Я их архивировала, каталогизировала и приклеила им ярлыки.

– А я просто заливаю свои чувства борщом, – философски добавил Вася.

– А я – плаваю в них. Иногда буквально, – хмыкнул Базиль.

Они вошли.

Лаборатория выглядела как нечто среднее между психологическим центром, детским садом, психиатрическим музеем и галереей абстрактного ужаса. Вдоль стен – аквариумы, капсулы и сферические контейнеры с надписями: «Зависть», «Грусть», «Вина», «Стыд», «И вот это чувство, когда забыл выключить утюг».

– Вау, – сказал Арчи, – это, похоже, всё, что я старательно не анализировал с юности.

Из тумана перед ними вышел… человек в халате.

Точнее, не совсем человек.

Он был наполовину голограммой, наполовину проекцией, наполовину тревожное ощущение, что тебя кто-то оценивает. На бейджике – имя:

«Профессор Эмпато Боль-философ, старший исследователь по чувствам, комплексу и риторике»

– Добро пожаловать, – сказал он, двигаясь, как театр теней под успокоительными. – Сегодня у нас сеанс в формате «Глубинная прогулка по подавленному». Кто хочет первым встретиться со своей живой эмоцией?

– Я пас, – сказал Пётр.

– Слишком поздно, – ответил профессор. – Эмоции уже вызваны. Они… на подходе.

И действительно – из дальнего сектора выехали капсулы, каждая – с внутренним свечением. Через прозрачные стенки было видно: внутри – воплощённые чувства.

– Это… мои?! – в ужасе указал Арчи на капсулу, из которой вылезло нечто в плаще, с табличкой «Синдром Самозванца»