Полная версия
Ярость Пламени. Рожденные в огне
Ярость Пламени. Рожденные в огне
Элин Кей
Дизайнер обложки Элин Кей
© Элин Кей, 2025
ISBN 978-5-0067-3865-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Колёса кареты катились по гладкой каменной дороге, выложенной из серо-золотого плитняка. Вокруг бескрайние холмы, выжженные солнцем до цвета старой меди. Здесь, на юге Вестры, всё дышало теплом и пылью: дорога, ветер, даже время. Эта страна была небольшой, на юго-востоке континента Этир.
Сарем Алвар сидел внутри, откинувшись на мягкое сиденье, обитое тёмно-синей замшей. Его кольца слегка поблёскивали при каждом движении рук. Карета была просторная, выстроенная по его заказу: с откидным письменным столиком, потайной секцией с вином и даже бархатной панелью с гербом его рода, стилизованной чешуёй золотой рыбы, символом богатства и упорства.
Но всё это давно его не радовало. Он скучал. Не от пустоты – от предсказуемости. Эти дороги он знал наизусть. Холмы, деревья, гнёзда ястребов на зубцах скал. Даже ямка у поворота, где его карета подпрыгивала каждый раз – вот, и теперь.
– Снова, – пробормотал он себе под нос.
И Совет тоже будет, как всегда. Те же лица, те же речи. Один расскажет о налогах, другой о потерях на восточных границах с варварами. Кто-нибудь снова поднимет тему реформ, не для того чтобы делать, а чтобы говорить, что поднял. И никто не решался всерьёз затронуть вопрос о выборе правителя.
После смерти последнего императора минуло три года. Совет взял обязанности на себя по правлению. Прямых наследников император не оставил и не назначил приемника. Своим бездействием чуть не погрузил всю страну в хаос междоусобиц.
Большое влияние семьи Алваров и самого Сарема не дало этому случиться. Пусть линия его рода была самой близкой к императорской, он отказался занять этот пост. Хотя лорды неоднократно предлагали занять престол. В глубине души Сарем признавал, что такие предложения ему лестны. Но внутренний голос во время подсказал, что оно не стоит. А он привык доверять самому себе.
Сарем потёр переносицу. Он сам периодически погружался в мысли о наследнике. Любая женщина с охотой приняла бы его предложение о союзе. Он был богат, влиятелен. В одиночку мог повлиять на курс экспорта соли и магических компонентов в четырёх провинциях. Он сам еще не старый, и его тело крепкое, готово на любые ночные приключения. Как он сам про себя отмечал, самое ценное в нем – его карие большие глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Годы шли, а его сердце не дрогнуло ни перед кем, кроме одной женщины.
Иногда он вспоминал, как впервые увидел её. Дерзкую, слишком прямую для своего ранга, совсем юную девушку. И настолько живую, что его собственная кровь, будто забыла, как быть холодной.
Он взглянул в окно, где-то впереди, за холмами, уже начиналась столица. А значит, снова Совет, снова разговоры. Снова играть роль, которую он выстроил сам.
Но сегодня что-то внутри не давало ему покоя, звенящие ощущение, будто в воздухе что-то сдвинулось. И не политикой пахло, а переменами.
Карета слегка качнулась, замедлилась. Сквозь оконную щель донёсся короткий, хриплый клич:
– Посланник!
Сарем выдохнул чуть медленнее, чем обычно. Его слуга приоткрыл дверцу, впуская горячий ветер и запах конской пены.
На дороге стоял всадник в светлом плаще, пыльном и мятом, но с чётким знаком Ткачей Боли на перевязи. Он слез с лошади, поклонился коротко по-военному.
– Советник Алвар. Срочная весть.
Сарем вышел из кареты. Солнце ударило в лицо, но он не моргнул. Всадник протянул свёрток, перевязанный белой нитью. На воске – знак меча в пламени, без подписи. Но Сарем знал, чьё это письмо. Он не торопился открывать, помял бумагу пальцами, стараясь прочувствовать её текстуру. Затем одним движением разрезал нить острым краем кольца, и развернул письмо.
Глазами прошёлся по тексту несколько раз. Буквы выведенны аккуратно мягкой женской рукой, но само послание короткое.
Молчание длилось чуть дольше, чем удобно. Посланник нервно переступил с ноги на ногу.
– Передать ответ, господин?
Сарем поднял взгляд.
– Нет. Дать воды гонцу и лошадям, – четко дал распоряжение слуге.
Он медленно свернул пергамент, убрал в карету. Как только он сел вовнутрь, на пару секунд закрыл глаза, прислонившись к мягкой спинке.
Вирена возвращается.
При мысли о ней, уголки губ поднялись вверх. Он вспомнил её силуэт в тени арены, где впервые увидел: взгляд, как у выжженной земли, терпеливый, но в любой момент готовый треснуть от жара. Она была другой. Не играла в дворцовые игры, всегда оставалось прямойлинейной. Такой неудобной для Совета. Неправильной. Именно поэтому безумно опасной.
Он постучал по стенке.
– Быстрее в столицу.
Карета тронулась, как будто ветер сам подтолкнул её вперёд.
Глава 2
Лошади шли ровно, без резких толчков, но Вирена всё равно чувствовала каждое движение кареты, как пульс под перчаткой. Скалы за окном стали ближе, будто сдвинулись. Дорога уходила между ними в самое сердце Вестры, домой.
На ней был дорожный светлый костюм, простой, зато эффективный в бою, возле шеи красовалась тонкая вышивка со знаком Ткачей. Темные длинные волосы убраны в изящный хвост.
Вирена не любила возвращаться в столицу. Здесь стены шепчут слишком громко, даже когда никто не говорил. Здесь слишком много взглядов и слишком мало настоящих. С последней миссии прошло много дней. И пусть она чувствовала себя на поле боя на своем месте. Пришло время возвращаться.
Она наклонилась, достала из футляра кожаный ремень с мечом. Провела пальцем по навершию. Металл был холодным, таким знакомым и живым.
Ткач напротив слегка кивнул. Он молчал всё время дороги. У Ткачей редко были родовые имена, обычно короткие имена, некоторые специально меняли. Тот, что составлял компанию Вирене звали Пепел. Их карета заехала в ворота столице.
– Сколько человек у ворот? – спросила она.
– Вдвое меньше, чем обычно. Стража растянута по периметру. Они готовятся к чему-то.
– Или боятся.
Она посмотрела в окно. Солнце медленно ползло к закату, окрашивая каменные арки в золото. На фоне башен столицы она казалась не гостьей, а тенью из прошлого, вернувшейся по делу, которое никто больше не хотел трогать.
Скоро она войдёт. Совет вызвал её не просто так. Тон в письме чётко показывал не добрые намерения.
Карета двигалась по широким улицам столицы. Горожане оборачивались на них с недоверием. Кто-то даже со страхом в глазах. Вирена их понимала. Не просто Ткачи Боли так назывались. Каждый член ордена должен пройти тёмный и древний ритуал.
Это не просто магия или проклятие, а тем более не дар. Это встреча. Зов не призывают. Он просыпается, когда человек достигает предела: физического, душевного, самого внутреннего. Это не вспышка неведомой силы. Это открытие двери, той, что всегда была плотно закрыта внутри. Именно поэтому Зов нельзя выучить или передать, его нельзя подделать. Ты входишь в круг и остаёшься наедине с собой, с тем, кто был частью тебя с самого рождения.
Ритуал – это вопрос. И демон, спящий внутри, отвечает:
«Ты знаешь меня?
Ты знаешь, что я сожгу всё вокруг, если ты прикажешь?
Ты готов отвечать за мою силу, когда она выйдет за пределы тебя?»
Если на долю секунды, человек пускает в свои мысли сомнения, демон рвёт и сжигает его изнутри. А если соглашается, вы вступаете в союз. Ты живёшь вместе с ним. В бою вы становитесь одним целом. И ты Ткач этой связи. Ты смог сплести в себе то, от чего другие бегут. И только контроль позволяет этой силе оставаться внутри.
Столичный дворец встретил их холодным, безупречным и чужим. Возле парадной золотой лестнице стража неосознанно вытянулась. Вирена же не обращая на них внимание прошла мимо, не сбавляя темп. Походный запыленный плащ развивался с каждым шагом, затёртая перчатка на поясе, перекинутая через ремень, качалась в так её походке. На площадке перед входом её ждал Сарем. С их последней встречи, он не изменился. Прямой и спокойный взгляд карих глаз, как гладь моря. Стоило помнить, в столице всё обманчиво на первый взгляд. В этой сдержанности чувствовалась опасность, особенно в Сареме Алвар.
Вирена остановилась напротив него. Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд. Уважением между ними росло несколько лет, и Вирена не боялась его взгляда. Они оба знали свой смертельный потенциал, при желании могли уничтожить полстраны.
Он заговорил первым с легким кивком головы:
– Добро пожаловать домой, командир.
Она прищурилась, отвечая таким же движением.
– Совет призвал, значит они собрали всю волю в кулак и решились на действия?
– Как же я скучал по женщине, которая с ноги открывает дверь в совет своим пыльным сапогом.
Уголок её губ дёрнулся.
– А ты всё ещё встречаешь лично, не надоело?
– Только тех, кого боятся даже в совете. И только тех, кого я хочу видеть первым.
Она сбросила капюшон, открыв красивое свежее и юное лицо, с тонкими чертами, заостренным подбородком.
– Всё ещё любишь красивые слова?
Он подошёл ближе. Его голос стал тише.
– А ты всё ещё любишь колоться?
Молчание между ними установилось теплым, с тех самых времен, как только Сарем разглядел в ней больше, чем упорного воина.
– Я рад, что долгое отсутствие тебя не изменило, – сказал он.
– Взгляд тебя стал подводить, – ответила Вирена, поправляю пальцами плащ, – Приглядись лучше.
– Вижу, что ты готова. Развороши это гнездо старых мхов.
Он отошел в сторону, давая ей пройти. Вирене показалось, что он улыбался.
Глава 3
Зал Совета был натянут, как струна. Советники переговаривались полушёпотом, лица уставшие, раздражённые. Письма, донесения, слухи. Варвары у границы, слухи о потере аванпоста, исчезновения разведчиков. Кто-то из них прошептал вслух имя, которого давно не звучало в этих стенах: «Вирена».
– Её всё же вызвали, – сухо заметил один из старейших лордов.
– На северных границах она хорошо себя проявила, – уточнил другой, – Но пусть лучше будет под нашим присмотром.
Сарем не участвовал в разговоре. Он стоял у окна, глядя на пустой внутренний двор. Там, где раньше тренировались новобранцы, сейчас была тишина. Даже ветер будто затаился.
Он знал, когда она придёт, взбудоражит всех их. Вызвана или нет – Вирена не игнорировала сигналы. Она приходила, когда нужно. Особенно, когда счёт шёл на жизни.
Шаги раздались чётко, без стука. Двери зала Совета открылись. Вирена вошла в боевом мундире Ткача, черный строгий костюм подчеркивал её стройную фигуру. Волосы всё так же убраны в высокий хвост. И обязательным отринутом на поясе стал меч. Без церемоний и поклонов она прошла вглубь зала. Обойдя взглядом всех сидящих, Вирена выпрямилась, убрав за спину руки. Она не искала одобрения этих людей. Ей было достаточно знать, что каждый Ткач под её командованием готов вступиться за свою страну и свой дом.
Некоторые смотрели на неё, как на меч в ножнах: опасно, пока не вынут. Другие же с осторожностью и любопытством, как на инструмент, который не принадлежит Совету.
Сарем смотрел иначе. Женщина, что каждый день держит внутри великую силу: усталая, но не сломленная. Спокойная, но готовая к любому развитию событий. И в её глазах всё ещё было пламя, от которого сжимался воздух между ними. Она не посмотрела на него. Но он знал: она его увидела.
Вирена не стала ждать, что с ней заговорят. Четко и громко начала сама:
– Меня вызывали. Я здесь. Говорите.
На мгновение в зале повисла тишина. Ни один из советников не решался начать. Сталь в голосе Вирены не было вежливостью. Оно было острым, как перед тем, как вынимают клинок из ножен.
И всё же, один решился. Лорд Келор, широколицый, с кольцами на каждом пальце, сложил ладони на столе перед собой. Его голос был вкрадчив, будто он не говорил, а нашёптывал здравый смысл:
– Командир, ваше присутствие вызывает уважение. Но с вашим тактическим умом, думаю, вам известно, что военные решения не должны опережать политические. Мы всё ещё ведём переговоры с племенами. И присутствие Ткачей Боли на границе может быть неверно истолковано.
Лицо Вирены не изменилось. Только чуть сдвинула пальцы на рукояти меча за спиной, не в угрозе, в привычке.
– Ткачей не истолковывают, – спокойно произнесла она. – Их либо зовут, либо хоронят.
– Мы не зовём вас, – тихо, но с нажимом сказал другой.
Она подняла взгляд.
– Тогда, возможно, пора начать. Иначе звать будет некому.
Молчание. Кто-то шумно втянул воздух. Кто-то опустил глаза. Сарем стоял всё так же, не вмешивался. Ещё не время. Но угол его губ дрогнул в удовлетворении. Быстрая мысль пробежала у него в голове: «Она достойна носить корону. С такой яростью уже сражается за страну лучше всех, кто в этом зале».
Тишина в зале затянулась. После её слов даже лорд Келор отвёл глаза к пергаментам. Лорд Меван, старейший, с голосом, как пересохший ручей, попытался сгладить ситуацию:
– Командир. Мы, конечно, благодарны за вашу оперативность.
– Я пришла не за благодарностью, – отрезала Вирена. – А за задачей. Полагаю, она все же есть? Или мой гарнизон вернулся ради обсуждений?
Он сжался, но кивнул.
– Да. Совет решил направить ваших людей к юго-восточной границе. Авантпост Эль-Саар. Мы потеряли с ним связь четыре дня назад. Сначала подумали – бури, но теперь до нас дошли печальные слухи.
– Какие?
– О разрозненных отрядах племён, появляющихся сразу в нескольких точках. В их действиях нет маршрута или логики. Они грабят всё, что попадается им на пути. Отряд разведки так и не вернулся.
Вирена кивнула.
– Я возьму три отряда. Выдвигаемся на рассвете, – она собиралась уже развернуться и выйти, как услышала голос младшего советника:
– Три? Простите, но разве этого не слишком много?
– Для чего? – выдохнув ответила Вирена, спокойным голосом. – Для ответа на призрачные слухи или для спасения тех, кого вы уже мысленно похоронили?
Он открыл рот, но ничего не сказал.
– Если хотите, – добавила она, – могу взять один. А когда вернусь с потерями, вы сами отчитаетесь перед вдовами.
Совет замолчал. Они не знали, что с ней делать. Она не встраивалась в их схемы, в привычный ход решений. Ткачей они боялись. А Вирену больше всего. Она была из тех, кто не просил разрешения, только докладывала о результатах. И в большинстве об успешных.
Сарем сделал шаг вперёд. Впервые за всё заседание.
– Три отряда. Одобрено.
Он смотрел только на неё. Она едва заметно кивнула в ответ. Ни «спасибо», ни «приказ принят». Проявление уважение.
На этом для неё совет был окончен. Двери совета закрылись. Советники, что остались после разговора с ней в разном состоянии: кто в раздражении, кто в задумчивости, кто просто постарался сразу забыть о её существовании.
Вирена направилась к себе в казармы, в мыслях обдумывая, какое снаряжение брать, кого оставить, а кого взять с собой. Стараясь иди невозмутимо, будто в зале ничего не было. Слуги расступались, не зная, кланяться или просто не дышать в её присутствие.
Сарем догнал её уже в одном из боковых переходов. Здесь стены были тёплыми от солнца, пахло пылью и жарой камня.
– Ты справилась мягче, чем я ожидал, – сказал он, не пытаясь скрыть иронию.
Она замедлила шаг, но не обернулась.
– А я была мягче, чем хотела
Пара шагов молчания. Он не торопил. Просто шёл рядом.
– Ты их пугаешь, – тихо произнес Сарем.
– А ты – нет?
Он усмехнулся.
– Меня боятся как яд, тебя – как огонь. Одно дело, когда яд действует медленно. Другое – сжигает сразу.
Она остановилась. Наконец-то, повернулась к нему. Лицо её было спокойным, но в глазах – напряжение. Отпечаток усталости отразился в них.
– Тебе не обязательно было меня поддерживать, – сказала она. – У них всё равно было бы большинство.
– Мне всё равно на них, Вирена, – спокойно ответил Сарем. – Я за тебя.
Она искала слова. Наедине с ним, она давала немного себе расслабиться. Он не делал шагов ближе, но между ними и не было больше политической дистанции.
Она чуть наклонила голову.
– Знаешь, что мне сейчас больше всего хочется? Передышки, пусть хотя бы один человек перестал сражаться со мной, и смотреть на меня, как на оружие.
Сарем в ответ только задумчиво погладил своё аккуратно подстриженную бороду. Потом мягко произнёс:
– Я смотрю. Именно поэтому, не трогаю.
Она понимала, к чему этот диалог. Легкое движение, почти инстинктивное, рукой к нему. Но она себя остановила, ей этого было достаточно, чтобы вновь собраться.
Она расправила ткань плаща, и почти выдохнув:
– Тогда не следуй за мной в ад.
И пошла дальше по коридору, оставив после себя запах металла, пыли и тепло, которое так легко было спутать с болью.
Когда шаги Вирены затихли за поворотом, Сарем остался стоять на месте. Закатное солнце скользило по полу, дробясь в пятна на камне. В коридоре пахло лавровыми маслами, пылью и жаром.
Он хотел заглушить то, что поднималось внутри. Он закрыл глаза. Мысленно повторил ее слова.
«Пусть хотя бы один человек перестал смотреть на меня, как на оружие…»
Он надеялся, она никогда не узнает, как он на неё смотрит. Как ловит каждое её движение, её испепеляющий взгляд.
Сарем ещё раз закрыл глаза, образ Вирены всплыл в его мыслях. Никак воина, не фигурой, что держит Совет взглядом, а девушкой на тренировочной арене Ткачей, с дерзкой улыбкой и блестящими от пота прядями. Она стояла над очередным поверженным противником с выражением «а что дальше?», не потому что хотела большего, а потому что всё это было для неё вызовом. Она смеялась, дерзко провоцировала соперника, играючи уворачивалась от ударов. Гибкая и стройная фигура девушки порхала с двумя мечами в изящном, но смертельном танце.
Сарем тогда сидел в тени ложи замерев от этой красоты. Её движения приковали его взгляд. Перед ним стояла настоящая ярость пламени.
У него были сотни воинов, десятки отчётов, тысячи золота. Но эта девчонка с глазами цвета штормовой волны заставила его впервые за долгое время почувствовать не власть, а желание не только, как мужчины. Желание верить, что кто-то ещё способен идти не по правилам.
Он решил тогда выйти к ней лично.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Вирена, – дерзко ответила девчонка, посмотрев прямо ему в глаза, – Но я вам не подхожу.
– Почему?
– Потому что я не молчу, когда велят. И не кланяюсь, если не уважаю.
Ее прямота, напор, задели его душу. Не было ни малейшего сомнения. В тот же день он отправил распоряжение: назначить Вирену командиром младшего отряда Ткачей. Совет возмущался. Но он не слушал.
Она была рождена не служить. Она была рождена вести.
И сейчас, стоя в этом пустом коридоре, Сарем всё ещё чувствовал: он не ошибся. Но цена слишком велика за каждый раз, когда он смотрел на неё и знал: она не сможет ему принадлежать, никому не под силам приручить этот дикий огонь. Его сожаления прервал шум где-то за окном. Он бросил последний взгляд, где она была недавно, развернулся и направился к себе.
Казармы Ткачей Боли были спрятаны за юго-западной стеной столицы. Без знаков, без вывесок. Только белая арка из выжженного камня и дверь, которая открывалась лишь тем, кого звали по имени – настоящему, не по титулу.
Внутри не было громких голосов. Ткачей не учили кричать.
Бойцы молча сидели у длинных каменных столов, кто-то затачивал клинки, кто-то наматывал бинты. Один за другим они проходили вглубь зала, туда, где стояла чаша с пеплом. Каждый опускал в неё ладони, задерживал дыхание. Потом вынимал руки, оставляя след.
Вирена стояла молча в конце зала, наблюдала. Её плащ уже висел на крюке. Под ним разместились плотные боевые доспехи: лёгкий, но усиленный в местах, где удар может быть смертелен. На деревянной стойки расположились два меч, подаренные Саремом сразу после назначения её на должность главного командира Ткачей. Выкованные специально для неё, белый метал, рукоять переплетена удобной тканью и шнуровкой, что не скользит в руке. А баланс выверен под ее руку. После многих битв, они стали продолжением её рук.
Сразу, как Вирена вернулась от совета, она собрала Ткачей, все ждали ее возвращения. Никто не спорил, приказ есть приказ. Лишь Пепел решил уточнить детали задания. Он не называл её «госпожа».
– Значит, Эль-Саар, – сказал он.
– Да.
– Подтверждений о нападении нет?
– Пропал один отряд. И лишь слухи о странных передвижениях племён. Не их стиль.
Пепел кивнул, взглянув на бойцов.
– Думаешь, нас проверяют?
– Всё складывается слишком гладко. Не думаю, что проверяют. Явно что-то происходит.
Он молчал. Потом, чуть тише:
– Ты не обязана ехать сама. Может лучше, чтобы ты защищала столицу?
Она посмотрела на него с легкой улыбкой на лице:
– Я командир. Я не приказываю то, чего не сделаю сама.
Пепел не спорил. В ней он видел сильного лидера, за которым хотелось идти безмолвно.
– Мы выдвигаемся на рассвете, – сказала Вирена. – Пусть те, кто не прошёл Зов, остаются. Я не поведу тех, кто не готов.
– Все готовы, – коротко ответил Пепел. – И умрут, как Ткачи.
Слова все сказаны, лишь уходя, Пепел добавил:
– Вирена, доверься своему демону.
Глава 4
Они выдвинулись на рассвете. Белые силуэты двигались на фоне выжженного горизонта – Ткачи Боли в походных плащах, шедшие как единое тело. Коней у них было мало, Вирена всегда предпочитала скорость ног и тишину шагов. За ней шел Пепел. За ним двадцать лучших бойцов, те, кто прошёл Зов Пустоты и остался человеком.
Солнце едва показалось из-за холмов, но жара уже поднималась вместе с дыханием земли. Животные и птицы ещё не проснулись. Лишь иногда где-то вдалеке резко хлопали крылья ястреба, словно тревожный звон.
Четыре часа пути до цели. Ткачи шли молча. Пыль ложилась на их лица. Им не нужны были разговоры. Каждый погружен в свои мысли. К полудню Вирена остановилась. Перед ними тянулась пологая равнина с редкими кустами. За ней, среди скал, должен был быть Эль-Саар. Но башни еще не виднелись.
– Здесь должны быть дозорные, – тихо сказал Пепел, подходя.
– И дым, – кивнула Вирена. – Они жгли сигнальные огни каждое утро.
– Сегодня нет.
Она присела, коснулась земли. Почва лежала не ровно, еле заметные следы от сапог и лошадей, занесенные южным ветром.
– Похоже, прошли всадники, – сказала она. – Не больше пяти.
– Только в одну сторону?
– Это нам и надо выяснить.
Она встала.
– Дальше разделимся на два отряда. Пойдем с разных сторон. Перед началом, отдых пятнадцать минут. Действуем максимально бесшумно. Мы не знаем, с кем можем столкнуться.
Вирена посмотрела вперёд. Там, где воздух над равниной дрожал, как над раскалённым металлом.
– Если не найдем тех, кто нас ждёт. Встретим, кто нас уже не боится.
Когда они дошли до окраин Эль-Саара, солнце уже висело над горизонтом, слепя глаза.
– Тихо, – сказал Пепел, поднимая кулак.
Крепость Эль-Саара встретила их молчанием. Сам воздух вокруг застыл. Не стражников, не врагов: никого. Вирена шла первой. Плащ цеплялся за пыльные плиты, а взгляд скользил по пустым стенам, как клинок. За ней часть отряда Ткачей. Второй ушел с западной стороны.
– Слишком спокойно, – пробормотал Пепел. – Даже крысы не бегают.
– Сбежали, как почуяли беду. Впереди засада. Будьте внимательны. – тихо ответила Вирена.
Центральные ворота открыты. Вирена легко проскользнула во внутренний двор, за ней так же тихо проскользнули остальные. Там, где обычно шумели кузницы только ветер. Их впустили. Но никто не вышел навстречу.
Тишина была такая густая, что когда ворота за ними захлопнулись глухим тугим звуком, все замерли. Последняя точка напряжения. Вирена обернулась. Ворота изнутри не открывались.
– Прижаться к стенам, – бросила она, – Ждать. Не паниковать.
Звенящая тишина, что замирает в ушах перед ударом сердца. Время приостановилось, всё застыло в ожидании. Еле заметное колыхание знамен на шпилях.
Острый звон, порвался невидимой нитью над их головами. Черными когтями полетели стрелы. Одна просвистела рядом с ухом Вирены. Острие разрезало воздух так резко, что она на миг почувствовала жар на коже. Ещё три ушли в стены, глухо воткнувшись в камень. Кто-то вскрикнул. Один из Ткачей упал, он захрипел. Стрела пробило горло между шейных пластин.