Фабрика ангелов

Ольга Игнатьева

Фабрика ангелов

Глава 1

День + 92237

В узком коридоре кромешная тьма – за плотно закрытыми рольставнями ни намёка на свет. В дальнем углу загорается яркое круглое пятно – вспышка айфона. Женщина в светлой пижаме двигается бесшумно, как сова. Это непросто, ведь пол здесь как минное поле – скрипучие половицы повсюду, но для неё это явно не впервые. У детской она ловко скользит ближе к правой стене, прямо у лестницы делает широкий шаг и встаёт сразу на первую ступень.

По лестнице она спускается свободно, здесь плитка. Едва шагнув на ледяной кафель первого этажа, она тут же начинает искать что-то на полу. Вот оно – тёплые тапки слева у шкафа. Она хватает большую кожаную сумку в прихожей, тихонько прошмыгивает в зал и прикрывает за собой дверь.

***

День -107

Опять утро, опять не могу пошевелиться. Грудь сдавило так, будто сверху тяжёлый мешок. Поднять руку – никак. Знакомая ледянящая паника в горле. Открыть глаза, я ведь уже не сплю. Не получается – зрачки как безумные движутся туда-сюда под закрытыми веками.

Как сказал доктор Мертенс? Зажмуриться что есть силы, подождать и снова попытаться открыть. Получилось. Дальше глубоко вздохнуть – один раз, другой. Дышать громко и ритмично, пока не замедлится пульс.

В последнее время это случается всё чаще, несколько раз в неделю. Мозг просыпается, а тело не хочет, сковывает параличом. Диагнозы местных знахарей – «давка» или «полуночница». Кажется, это одно и то же, с той лишь разницей, что в первом случае душит домовой, а во втором – чёрт. Ко мне они точно приходят по очереди.

Широкое окно открыто настежь. На часах пять утра, а уже такая духота – опять день будет жаркий. А это значит, что зараза пойдёт дальше. Доктор Мертенс говорит, что жара помогает ей распространяться. Ему никто не верит, а ведь если посмотреть отчёты в газетах, всё сходится – чем жарче за окном, тем больше мрёт народу. Вот он, вчерашний выпуск, сколько там уже?

Московския ведомости

Отъ 31 мая 1771 года

Заразительное поветрие, зловредно распространяется, умершие в мае – четыре сотни человекъ, запрещение торжествъ и собраний, установление заставъ при въездахъ в городъ…

Всё, достаточно. Нас это пока не касается – и слава Богу. Начальство сказало, что скорее всего, Дом скоро закроют на карантин, а значит, мору до нас не добраться.

Мор мором, а сегодня меня ждёт другое. Сегодня всё решится. Господи, да или нет? Скорее зажечь свечу, привести себя в порядок и пойти разузнать.

***

Женщина в пижаме щёлкает выключателем, на стене загорается тусклый свет от изящного деревянного бра. В сумке большой хрустящий конверт. Она нетерпеливо открывает его и высыпает на стол содержимое: несколько листов формата А4, следом за ними выскакивают две маленькие круглые пробирки и быстро катятся в разные стороны. Одну удаётся поймать, вторая звонко падает на пол. Она подносит её к свету и крутит в руке – трещин не видно. Слава богам!

Итак, что ей со всем этим делать? Она принимается за первую страницу.

Уважаемый клиент,

Благодарим Вас за то, что выбрали VDNA для проведения анализа Вашей ДНК. Перед тем как приступить к анализу образца, просим Вас внимательно ознакомиться с настоящим Соглашением о предоставлении услуг. Подписывая данную форму, Вы подтверждаете, что принимате условия хранения и использования Ваших данных, а также даёте своё добровольное согласие на их обработку.

С уважением,

Команда VDNA.

Стандартное приветствие. Дальше.

Соглашение о предоставлении услуг.

– Настоящим я даю VDNA своё согласие на сбор и обработку моих данных ДНК и другой конфиденциальной личной информации.

Равномерный электрический гул слева заставляет её обернуться. Длинные пластиковые рольставни огромных окон «в пол» медленно ползут вверх, наполняя комнату мягким утренним светом и открывая её перед взором всей улицы. Её, проснувшуюся раньше всех в эту субботу, прокравшуюся на цыпочках вниз и затаившуюся теперь, словно вор, в углу комнаты.

Перед её глазами снизу-вверх открывается образцовый пейзаж: ровный, коротко постриженный газон, затем ярко-зелёная живая изгородь, идеально заострённая кверху. За ней свежеотремонтированная дорога, за дорогой два соседских дома – красивые двухэтажные строения с покатистыми крышами и цветными ставнями, утопающие в густом плюще. Типичная загородная Франция.

Она бросает взгляд на телефон: 30 марта 2024, 08:00. Она уже забыла, что несколько дней назад перепрограммировала автоматическое поднятие ставней в приложении, так как теперь светлеет раньше.

Чёрт, сегодня же суббота, она же не отменила команду на выходные. Новая мысль пронзает сознание: дочка. Хоть бы не проснулась от звука – сон у неё очень чуткий. Она тихо подходит к лестнице, поднимает голову и прислушивается. В детской тишина. Она садится обратно на диван и возвращается к бумаге, находит взглядом нужный абзац.

– Я понимаю, что VDNA может использовать мои данные ДНК для идентификации потенциальных родственников в базе данных ДНК.

Что это? Показалось, или детский писк? Нет, не показалось – за ним громкий протяжный стон. Она тихо застывает в ожидании, затем хватает телефон. Пальцы быстро бегают по светящемуся экрану. Открыть приложение, ставни, детская, закрыть в беззвучном режиме. Ставни на картинке медленно ползут вниз, наконец смыкаются. На экране мелькает отчёт: «Ставни в детской – закрыто».

Она снова крадётся к лестнице и прислушивается. Тишина. Похоже, снова уснула.

Она берёт ручку и ставит подпись в нижнем правом углу. Следующая страница.

***

Бесконечный узкий коридор погружён в сон. Двери спален плотно закрыты, ни одной светлой щёлочки – хорошо, что захватила свечу. Через пару часов здесь поднимется гвалт и топот детских ног – нужно спешить. Далеко впереди тусклое мерцание из торцевого окна – нужно двигаться к нему, затем повернуть направо на чёрную лестницу.

Резкий глухой кашель в одной из спален за спиной перерастает в неудержимый, давящий приступ. Следом за ним тоненький детский писк – один, за ним второй, и третий. Теперь по коридору уже разносится пронзительный младенческий хор. Чёрт! Сколько раз доктор Мертенс говорил – больных детей оставлять в госпитале, они не дают спать остальным.

В одной из спален загорается тусклый свет. Надо скорее добраться до родильного корпуса, скоро здесь поднимется весь этаж.

***

Инструкция по прохождению теста ДНК.

Шаг 1: Подождите не менее одного часа после приёма пищи. – Есть.

Шаг 2: Вымойте руки. – Есть.

Шаг 3: Извлеките палочку из упаковки. – Есть.

Шаг 4: Вставьте один конец палочки в рот. Держите её за противоположный конец. – Есть.

Шаг 5: Протрите внутренюю сторону щеки ватным концом палочки. Водите вверх-вниз, вперёд-назад или круговыми движениями.

Она чётко исполняет инструкции, опустив нижнюю челюсть, округлив губы буквой О.

Шаг 6: Продолжайте в течение одной минуты. Поводите 30 секунд по одной щеке, затем 30 секунд по другой.

Опять стон из детской – на этот раз громче и тревожнее. Таймер на экране показывает, что одна минута истекла.

Шаг 7: По истечении одной минуты извлеките палочку изо рта.

Шаг 8: Откройте один из флаконов, открутив крышку. Держите его в вертикальном положении, чтобы жидкость внутри не пролилась.

Она держит палочку в правой руке, в левой – маленький пластиковый флакон, скидывает крошечный колпачок на стол и осторожно ставит флакон рядом.

– Мамаааа!

Пробирка предательски переворачивается и падает на стол. Нет, нет! Успела. На столе ни капли.

Шаг 9: Вставьте конец палочки во флакон. – Есть.

Шаг 10: Расположите чёрную линию на палочке ровно по краю открытого флакона и отломите её в месте изгиба, оставив конец тампона в жидкости внутри флакона.

Маленький ватный наконечник плюхается вовнутрь, быстро всплывает и остаётся на поверхности. Детский крик сверху всё настойчивее. Нужно спешить.

Шаг 11: Выбросьте оставшуюся часть палочки. – Это потом.

Шаг 12: Закрутите крышку флакона. Убедитесь, что она плотно закрыта, чтобы жидкость не вытекла. – Есть.

Шаг 13: Повторите шаги с 3 по 12 со второй палочкой и вторым флаконом.

Вот чёрт, их же два. Глаза бегают по комнате в поисках второго флакона, который она уронила на пол несколько минут назад. Вон он, она нащупывает его ладонью на диване.

Наверху раздаются тяжёлые шаркающие шаги, явно не детские, затем cтихают. Трясущимися руками она достаёт второй флакон, проделывает ту же процедуру. Теперь шаги уже на лестнице.

Высокая мужская фигура появляется на первом этаже, сразу поворачивает направо, ныряет в туалет, закрывает дверь. Женщина застыла с открытым ртом, палочка вяло замерла на языке. Скорее, на вторую щёку, поводить тридцать секунд. Она открывает флакон, отламывает палочку.

Шум сливного бачка из туалета. Мужчина снова появляется в конце коридора, молча разворачивается, не заметив её, и быстро поднимается наверх.

Она закручивает флакон, бросает в конверт. Туда же все бумажки, закидывает всё в сумку, ставит её обратно в прихожую. Молча замирает и прислушивается. Наверху всё стихло – похоже, он наконец зашёл к ребёнку.

Она переводит дыхание, двигается в сторону кухни. Проходя мимо высокого зеркала напротив входной двери, останавливается. В отражении красивая молодая брюнетка, под широкой атласной пижамой проглядывается аккуратное, подтянутое тело. Она крутит головой из стороны в сторону и вздыхает, уныло разглядывая уши. Что с ними? Они и вправду бросаются в глаза: два больших чужеродных объекта странной вытянутой формы, заострённые кверху, прямо как та живая изгородь за окном. Длинные толстые мочки вяло свисают вниз.

Она снимает резинку и распускает пушистые волосы, мотает головой по сторонам – такие уши только прятать.

Она заходит на кухню, быстро заряжает кофемашину. Та принимается громко жужжать, выжимая металлическую капсулу, пускает в кружку пенящуюся молочную струю.

Что это? Показалось, или сверху её позвали? За дребезжанием кофемашины ничего не разобрать. Через несколько мгновений машина издаёт громкий скрежет, оповещающий о том, что кофе готов. Струя останавливается. В наступившей тишине раздаётся напуганный мужской голос:

– Даша!

Она со всех ног пускается вверх по лестнице, залетает в детскую. На коленях у мужчины лежит маленькая девочка – руки вяло свисают вниз, рот открыт, но не издаёт никаких звуков. Женщина в ужасе замирает в дверном проёме:

– Что с ней, Пьер?

– Она не дышит, что-то проглотила.

Он быстро переворачивает её лицом вниз и принимается за дело. Поднять голову и открыть рот. Пять ударов ладонью между лопатками. Не помогает. Перевернуть на спину, два пальца на грудную клетку, нажимать ритмично: один, два, три…

На третьем нажатии – глухой звук из горла, из него со свистом вылетает что-то маленькое, ядовито-зелёное – деталька от игрушки. Девочка делает глубокий вдох и тут же, не открывая глаз, начинает горько плакать. Он отчаянно прижимает её к себе, раскачивает взад-вперёд. Женщина кидается к ним, совершенно бледная и потерянная, все трое долго сидят на полу в обнимку.

Вскоре девочка успокаивается и затихает. Тоненький хриплый голосок звучит спокойно:

– Мам, хочу молочко.

***

Родильный корпус находится в отдельном здании. Проскользнуть мимо каморки сторожа, открыть тяжёлую дверь, выйти на улицу.

Широкий внутренний двор для дневных детских прогулок. В круглой каменной клумбе всё высохло и опало – садовник заразился и умер месяц назад, теперь за ней ухаживать некому. Пересечь его насквозь, нырнуть в низкую чёрную арку, теперь налево.

Со стороны Солянки цокот копыт и скрип подводы – вдоль реки тащится высокая телега, на ней трое в тёмных балахонах, у каждого в руке по длинной палке с крюком на конце. Мортусы, поехали собирать трупы. Отвернуться, прибавить шаг, родильный уже за поворотом, скорей вовнутрь.

Опять эта вонь! Смесь уксуса и можжевельника – с самого начала эпидемии доктор Мертенс приказал круглые сутки окуривать ей все комнаты в Доме. Запах ужасный, зато эффективно.

В приёмной за широким столом молодая женщина спит крепким сном, уткнувшись лицом в раскрытый учётный журнал. Подойти ближе, заглянуть в записи.

Родившихся – 4

Умерших -1

Дальше всё скрыто под тяжёлой головой спящей привратницы Натальи. Умерших один! Который из них? Господи, помоги, хоть бы…

Надо разбудить Наталью – громко кашлянуть раз-другой. Она тут же поднимает тостое, помятое лицо.

– Анна Алексевна?

– Тихо, не кричи. Я ненадолго, узнать про Марью. Что там?

– Ах, Марья! Живёхонька. Долго мучилась, бедняжка. Хотели уже за дохтором посылать, а она сама…

– А ребёнок?

– Мальчик – здоровый, крепонький.

Живой, значит.

– Проводишь меня?

– Дак она в родильной, спит ишо.

– Не к ней, к мальчику.

– К мальчику? Проведу, чего ж нет. Пожалуйте в младенческую, – она резко вскакивает и спешит вглубь коридора.

В младенческой тишина. Толстая нянька развалилась на стуле-качалке, спит непробудным сном. Наталья щебечет без остановки:

– За эту ночь четверо – три девочки и один мальчик. Одна девочка сразу померла, а вторая…

– Спасибо, дальше я сама.

Белые люльки в два ряда, в дальнем конце три таблички: Евфимия Субботина, Акулина Тихонова, вот он – Фёдор Богданов. Какой крошечный.

Руки сами тянутся вниз, приподнимают головку, отодвигают простынку. Густая тёмная шевелюра, посередине тёплого темечка бешено пульсирует крохотный родничок. Вот и и ушки. Боже мой, это не ушки – это уши. Даже не уши – лопухи. Два больших, мясистых лопуха странной формы. У меня нет других слов, кроме как:

– Ах ты маленький сучий сын…

За спиной слышится скрип двери, приближающиеся шаги, внезапная резкая боль – сзади кто-то хватает за волосы и с силой дёргает назад. Голос Марьи шипит мне в ухо:

– А-ну руки прочь от него!

Ударить локтем назад, двинуть ей в живот – Марья вскрикивает и разжимает руку. Грузная нянька у окна просыпается, резко поднимает голову:

– Э-э-э, бабы, вы чего это удумали?

Выскочить в коридор, быстрым шагом дойти до выхода, распахнуть дверь. За спиной весело щебечет Наталья:

– Ну что, Анна Алексевна, хорош мальчонка? Только вот ушами не вышел…

***

Субботнее утро радует тёплыми лучами и лёгким ветерком с океана. День обещает быть ясным и солнечным. Оба родителя в пижамах застыли с кружками в руках и молча уставились на свою дочь, уже допившую молоко и теперь с удовольствием жующую булочку бриошь.

– Где она была? – Голос Даши вдруг выводит мужчину из оцепенения.

– Кто? – Он непонимающе переводит на неё взгляд.

– Та деталька.

– На пеленальном столике. Из того автобуса, который подарил ей вчера Тибо.

У Даши перед глазами всплывает вчерашний вечер в гостях у соседей – всё началось с шампанского, затем открыли бутылку вина – белого, потом красного. Даша остановилась после первого бокала белого, а вот Пьер пошёл до самого конца. Даже когда после красного радушный хозяин дома предложил подшлифовать вечер рюмочкой «дижестива», потом второй, и, кажется, третьей. Дети долго возились на полу с конструкторами и машинками. Под конец дочка уснула у Даши на коленях, Пьер отнёс её домой на руках.

Даша встаёт и решительно поднимается в детскую. Проклятая игрушка всё ещё лежит на пеленальном столике – разноцветный дом на колёсах с открывающимися окнами и дверьми. Внутри куча разной мелочи: крошечные кастрюльки и чашечки всех цветов радуги. Кто вообще его принёс и положил сюда? Точно не она – она была трезва и прекрасно всё помнит.

Даша берёт автобус, сгребает все мелкие пластиковые детальки и запихивает их внутрь. Спускается и ставит его на пол возле входа:

– Надо выкинуть.

– Не надо было вообще его брать. Мы же договаривались – никаких мелких игрушек в доме.

– Это ты мне говоришь? Не я его вчера принесла.

– А кто тогда? Потому что это точно был не я, – в его голосе явная усмешка.

– Может, тот, кто вчера нализался, как обычно?

– Что значит – как обычно? Как будто ты вчера не пила. Во-первых, я был не пьян, а во-вторых, я точно помню, что не брал этот чёртов автобус.

– Ну кто-то же его притащил?

– И почему это обязательно должен быть я?

– Потому что ты её вчера укладывал.

– Я? Ничего подобного, я донёс её до пеленального столика, а дальше уже ты её раздевала.

Даша закатывает глаза и отворачивается. Опять одно и то же – вечно он всё сваливает на неё.

– И вообще, я только что спас нашей дочери жизнь, если ты не заметила. А если бы меня здесь не было? Ты хоть знаешь что делать в таких случаях? Я тебе тысячу раз говорил: пройди курсы первой помощи – это занимает всего несколько дней и совершенно бесплатно!

– Пьер, остановись! Давай только не сейчас со своими лекциями! – Она закрывает лицо руками.

Тишина в комнате начинает давить.

– Пойду пройдусь. – Он быстро направляется к выходу, наскоро обувает ботинки, хлопает дверью. Через минуту снова её открывает:

– Это ты вчера закрывала калитку?

– Я.

– А где ключ?

– У меня в сумке. – Она спокойно делает большой глоток кофе.

Внезапная мысль заставляет её подскочить и броситься в прихожую. Сумка! Он ещё не успел открыть?

Слишком поздно. Растерянное лицо мужа, почти сливающееся с белой стеной, уже прямо перед ней. В одной руке раскрытый пластиковый пакет, в другой – знакомый лист бумаги c огромной надписью «Инструкция по прохождению теста ДНК».

– Пьер, я сейчас тебе всё объясню.

– Я надеюсь.